Мясорубка

ГЛАВА 26

Переверзев принимал в своем кабинете на Лубянке посетителей. Двое из них приехали с Шаболовки: замначальника московского РУОПа генерал-майор Вяхирев и начальник отдела этого же ведомства полковник Шальнев. Компанию им составил муровец Андрей Бадаев, начотдела заказных убийств. Отдел этот несколько раз упраздняли, затем, опомнившись, вновь создавали штатные структуры. Когда Бадаева перебросили туда из отдела расследования особо тяжких, дело пошло на лад.

Первые серьезные угрозы возможных терактов в столице совпадают по времени с началом чеченской войны. Поначалу к этой опасности относились без должного внимания, больше брали числом, чем умением, – выгоняли на улицы сотрудников в штатском, осуществляли совместное патрулирование с внутренними войсками, привлекали военных. Но после событий в Буденновске и Первомайском тяжелая российская колымага наконец сдвинулась с места, по крайней мере были предприняты первые серьезные шаги по борьбе с терроризмом. При ФСБ был создан Антитеррористический центр, появились новые структуры: УСО (Управление специальных операций ФСБ), соответствующие территориальные подразделения, а помимо этого ужесточился паспортный контроль и стали проводиться профилактические мероприятия. Нынче стало модным занятием критиковать спецслужбы и МВД за то, что они не сумели предотвратить теракты в Москве. Точно так же, как американская пресса критикует своих за взрывы в Оклахома-Сити и Атланте. Ошибки, конечно, имеются, и их гораздо больше, чем того хотелось бы. И все же рядовой обыватель должен благодарить этих людей за то, что теракты на улицах столицы не стали массовым явлением.

Для борьбы с терроризмом распоряжением правительства РФ и аналогичным распоряжением московской администрации были созданы смешанные группы работников органов правопорядка. Над ними стояла межведомственная комиссия, в состав которой входили Переверзев и Вяхирев, а замыкалась она непосредственно на Совет безопасности. Раз в неделю проводились совещания на Старой площади, но толку от всех этих разговоров не было никакого. Поэтому сотрудники МВД и спецслужб предпочитали обсуждать профессиональные проблемы в узком кругу.

Заседали они в комнате отдыха, находившейся позади кабинета. Одеты все в штатское, по-летнему, без пиджаков.

На 9 августа была запланирована церемония инаугурации, ожидалось большое скопление гостей из ближнего и дальнего зарубежья. И, как водится, стали поступать сигналы о возможных терактах, приуроченных к этой дате. Руководство потребовало от комиссии разработать план мероприятий по обеспечению безопасности, словом, опять началась бумажная «работа». Людей для выполнения поставленной задачи не хватало, а те, что есть, работают спустя рукава. Опять же было сказано – «добиться четкой координации всех служб и ведомств», а как ее добьешься, если каждый тянет одеяло на себя. Именно об этом и шла речь на импровизированном совещании у первого заместителя директора ФСБ генерал-полковника Переверзева.

– Но это еще не все, – продолжил свой рассказ генерал. – Послал я тут недавно своих людей на задание – «минировать» железнодорожные вокзалы, аэропорты, ГУМ, ЦУМ и еще несколько супермаркетов. Заложили они «взрывчатку», да не в одном месте, а в опорных конструкциях, по периметру, как это делают американские саперы, когда подрывают подлежащие сносу небоскребы. Провернули мы эту акцию первого числа, в самый канун выборов, когда все службы от усердия на ушах стояли. И что вы думаете? Хотя бы одну из наших «бомб» ваши коллеги обнаружили? Черта с два! Так они и пролежали там четверо суток, пока я не прихватил с собой вашего министра и начальника ГУВД и не ткнул их носом в это безобразие!

– Говорят, Куликов ему хороших… выдал, – с ухмылкой сказал Бадаев.

Речь шла о начальнике ГУВД, которому министр на коллегии двухдневной давности отгрузил строгий выговор.

– Сколько раз я уже говорил, – возмущенно продолжил Переверзев, – уберите вы машины от госучреждений! Посмотрите, что творится возле Думы и московской мэрии. Скоро они так обнаглеют, что будут на своих «мерсах» прямо в кабинеты заезжать! А супермаркеты? Оптовые ярмарки? Взять, для примера, тех же американцев. Достаточно было одного взрыва в Оклахома-Сити, как они тут же ввели драконовские меры. Появилась нужда наведаться в супермаркет или любое другое общественное место, будь добр, оставь машину на стоянке. И расстояние установили – не ближе ста метров. Мы с работниками мэрии еще когда договорились, что нужно оборудовать стоянки в центре Москвы. Лужков молодец, лично распорядился, нашлись и средства, и площадки…

– Я даже не представляю себе, чтобы эти курдюки с салом, то есть наши избраннички, эту сотню метров пешочком прошлись, – сказал все тот же Бадаев. – Слишком важные они все персоны, чтобы пешком ходить.

– А если им под окна Думы поставить парочку «мерсов»? – посмотрел на него Переверзев. – А в каждом из них по тонне пластита?! Да рвануть как следует?! Я уже давно убедился, что охрана там ни к черту, можно даже грузовик со взрывчаткой припарковать, и никто не заметит.

– А что, хорошая идея, Вячеслав Александрович, – задумчиво сказал Шальнев. – Нужно будет подумать над этим на досуге.

– Вячеслав Саныч, мы понимаем вашу обеспокоенность, – вошел в разговор Вяхирев. – Но что мы можем сделать? Вы же знаете, что у нас другой профиль. По нашим данным, криминалитет никаких террористических акций не готовит. Им самим этот терроризм как серпом по яйцам, серьезная помеха бизнесу.

– Ладно, оставим этот разговор, – сказал Переверзев. – По правде говоря, я вас по другому делу к себе пригласил. Только давайте сразу договоримся, тема у нас будет серьезная и разговор должен остаться между нами. Лады?

– Заметано, – с кривой ухмылкой сказал Бадаев. – Обожаю чужие секреты.

– Речь у нас с вами пойдет о «призраках». Знаю, что у вас скопилось немало улик и компромата на организацию Щербакова. Но это ложный след, мужики. Надеюсь, вы и сами это понимаете.

Вяхирев и Шальнев дружно переглянулись.

– Начальство давит на нас со страшной силой, – признался Вяхирев.

– Знаю, – поморщился Переверзев. – Но у вас своя голова на плечах.

– Саныч, как такое могло случиться, что все улики против Щербакова? – задал ему вопрос Шальнев. – Именно в его сторону тычут пальцем те из дельцов, кому удалось уцелеть в той мясорубке. Я сам в это не верю, но…

– Как могло случиться? – угрюмо переспросил Переверзев. – А то вы не знаете? Вы же не приготовишки, чтобы я читал вам тут лекции. Замочили почти полтора десятка людей, причем без особой надобности, многие из них готовы были платить, а потом жестко предупредили остальных, что их ждет та же участь. Они посеяли в людях страх, понимаете? До сих пор многих из этих дельцов буквально парализует от ужаса при одном упоминании организации Щербакова. И еще не забывайте, мужики, что организация у Щербакова закрытого типа, с улицы туда не попадешь, нужны рекомендации. Тревожные сигналы явно запоздали, эти ублюдки уже успели замести следы.

– Я сразу же пришел к выводу, что вся эта история о причастности Щербакова к убийствам попахивает дерьмецом, – признался Бадаев. – На него работает немало моих приятелей, и я не верю, что они могут оказаться замешанными в подобных делах. Взять, к примеру, того же Лианозова. Это ведь по его наводке мы взяли Губеладзе и его напарника. А банда Афузова? Если бы не Захаров и его люди, мы бы тогда их упустили.

Банда, о которой упомянул Бадаев, состояла из тринадцати человек. За ними числилась целая серия тяжких преступлений на территории Московской области. Губеладзе со своим напарником долгое время терроризировал предпринимателей в Ногинском районе.

– А ты почему молчишь, Саша? – спросил Переверзев у Шальнева. – Кто вас вывел на «лежку» банды Фисенко? Забыл? А Фрол из Балашихи? Вспомните, как он всех вас достал. Кто спровоцировал войну между Фролом и чеченцами? Когда он устроил им «газават» и выпер кавказцев из Подмосковья, кто ликвидировал самого Фрола? Да еще устроил все так, что подозрение пало на чечей. А Султана кто отправил к Аллаху, собаку эту бешеную? Это в газетах могут писать всякую чушь – «война мафиозных группировок», но вы-то знаете, как обстояли дела в действительности.

Заметив недовольство на лицах собеседников, генерал несколько смягчил тон.

– Ну вот, уже насупились… Никто не берется утверждать, что Щербаков и Лианозов за вас всю работу делают. Но и помогали они вам в свое время немало. Вы, мужики, честные пахари, люди с совестью и понятием. Таких в органах сейчас мало осталось. И если бы Щербаков не боялся оголить органы, он бы таких, как вы, уже давно к себе всех забрал. Можете в этом не сомневаться.

– Вы, Вячеслав Саныч, вроде как агитировать нас собрались? – с ироничной улыбкой поинтересовался Вяхирев.

– А хотя бы и так. Сейчас на Сергея Алексеича крепко наехали. Боюсь, как бы настоящая война на улицах не началась. А тут еще американцы чуть не каждый день новый десант в Москве высаживают. Ведут себя так, как будто на оккупированных территориях находятся… Бог с ними, с этими янки, это уже моя забота. Главная опасность сейчас исходит от моего коллеги, генерала Урванцева. Сами знаете, в каком незавидном положении сейчас находится Щербаков, бряцать оружием ему сейчас как-то не с руки…

Он оглядел по очереди всех визитеров, стараясь заглянуть каждому из них в глаза.

– Ну что, мужики, подмогнем Щербакову? Аккуратно так, чтобы не было потом ненужных разговоров.

В помещении повисла тишина. Мысленно каждый из них прокручивал в голове различные варианты, прикидывал, какими неприятностями грозит ему участие в этом деле.

– О чем задумались, соколики? – нарушил молчание Переверзев. – Согласен, ситуация сложилась хреновая. Но что у нас за жизнь будет, если хорошие люди перестанут помогать друг другу?

– Страшно, Саныч, – признался Шальнев. – Дадут по шапке.

– Эт-то точно, – поддержал его Бадаев. – Или открутят то, что находится под шапкой.

Из всех троих самые непростые отношения с начальством были у полковника Бадаева. Вообще-то по натуре он был весельчак, что называется, рубаха-парень. Он легко сходился с людьми, ни при каких условиях не падал духом, жизненная энергия у него била через край. Единственное, что ему порой портило жизнь, так это постоянные упреки от начальства в чрезмерной жестокости, которую он проявлял сплошь и рядом в отношении преступного элемента. Следует признать, что он не раз давал повод для таких обвинений. Каждое мероприятие с участием Бадаева, будь то задержание вооруженного преступника или обычная профилактика, обставлялось им в лучших традициях крутого триллера. Несколько раз на него заводили уголовные дела за превышение допустимых пределов самообороны, а по числу поступивших на него жалоб он ходил в МУРе в рекордсменах. Начальство до поры прощало ему все грешки. Операми такого уровня нынче не разбрасываются, особенно в преддверии объявленного недавно очередного усиления борьбы с преступностью. В криминальной среде Бадаев пользовался непререкаемым авторитетом, что выражалось в получившей широкое распространение кличке Мясник.

– Вы как знаете, мужики, – после затянувшейся паузы сказал Бадаев, – а я сделаю все, что в моих скромных силах.

– Вячеслав Саныч, – на этот раз слово взял Вяхирев. – На последней коллегии этот вопрос обсуждался. Я говорю о ситуации вокруг фонда Щербакова. После окончания официальной части министр попросил нескольких человек остаться для конфиденциального разговора. В их число попал и я. И опять речь шла о Щербакове, только разговор был более предметный. Вкратце инструкции были даны такие: в конфликт не ввязываться, соблюдать нейтралитет и активизировать расследование по подмосковным делам.

– Дипломаты хреновы, мать их! – в сердцах выругался Переверзев. – Это я о вашем министре и генпрокуроре. Засели в своих кабинетах и дожидаются, чем все закончится. А потом как стая шакалов накинутся на побежденного и будут рвать его на куски. Спишут на него все – и «призраков», и убийства банкиров, и даже собственные грешки…

– Ну так что, Александр Никитич, готов рискнуть карьерой?

Вяхирев с мрачной улыбкой посмотрел на своего коллегу.

– Давно пора надавать по роже всякой мрази, – спокойным тоном произнес Шальнев. – Я за то, чтобы помочь. Как выразился Андрюша, в меру наших скромных возможностей.

– Тогда вперед, – скомандовал Вяхирев. – Вячеслав Саныч, давайте прикинем, что мы можем сделать.

Совещание было не очень долгим, и вскоре они распрощались. Несколько минут спустя в кабинет вошел помощник Переверзева, подполковник Гуторов:

– Вячеслав Александрович, к вам еще один посетитель, с поручением от Щербакова. Говорит, по срочному делу.

– Пригласи его в кабинет. Пока не закончим разговор, ни с кем меня не соединяй.

В кабинет вошел человек в штатском, лет тридцати пяти. Это был Артемов, Переверзев его знал как одного из доверенных помощников Лианозова.

– Ты, Леша? Присаживайся. Что у вас там еще стряслось?

Вместо ответа Артемов протянул ему плотный конверт. Переверзев достал сложенный вдвое лист, быстро пробежал глазами текст послания.

– Вот хреновина! Это до чего мы докатились, Алексей! Руководитель российской контрразведки и главный борец с терроризмом должен общаться со своими друзьями посредством записок…

Он покачал головой.

– Я с этими деятелями из ФАПСИ потом как-нибудь разберусь. У меня давно на них зуб имеется. Я их самих на «кнопку» поставлю, посмотрим, что они тогда запоют.

Он подвинул к себе хрустальную пепельницу, чиркнул зажигалкой, поджигая уголок записки. Артемов тем временем обрисовал для него ситуацию. Когда он закончил свой рассказ, лицо генерала было мрачнее тучи.

– Не нравится мне эта история. Подозреваю, что без Урванцева здесь не обошлось. Или тот же Мелентьев, к примеру, мог подсуетиться, это в его стиле. Варианты тут могут быть разные и все как один паршивые. Повяжут Вику в Грозном, а потом начнут условия разные выдвигать. Или попытаются через нее скомпрометировать отца. Черт, как же это он упустил из виду такую возможность?

Артемов попытался что-то объяснить, но генерал жестом остановил его.

– Да знаю, знаю я все… Леша, передашь Щербакову, что весточку своим людям в Грозный я пошлю непременно. Но людей у меня там раз-два и обчелся. Лианозов разве не в курсе, что это не моя территория? Во временном управлении ФСБ в Грозном сплошь сидят люди Урванцева. Могу, конечно, направить спецов из Ставрополя или Краснодара, но думаю, не стоит этого делать. Начнутся расспросы: зачем да почему?.. Ладно, что-нибудь придумаю. Где, ты говоришь, он предлагает нам встретиться? На Шереметьевской? Добро, буду там в девять вечера.

Поздним вечером, после разговора с Щербаковым, генерал Переверзев сделал несколько телефонных звонков. Подразделение АТЦ, вылетевшее ранним утром в Минводы, в настоящее время уже находилось на территории Дагестана. В полночь им предстояло приступать к выполнению поставленной задачи. В их распоряжении, кроме обычных средств, имелись два комплекта спутниковой связи. Генерал Переверзев уточнил по телефону, на какое время назначен очередной сеанс связи, и немедленно выехал в информационный центр ФСБ, с тем чтобы лично проинструктировать командира спецгруппы «Шторм» подполковника Щербакова.