На чужой войне

Глава 6

Стою весь в сомнениях: что это было такое, и почему так легко с противником расправился- никогда в себе Геракла не замечал? Будто взрослый против детей вышел и походя люлей навешал. Так не бывает...разве что в сказках, но вот же- бандит висит пришпиленный к дереву- копьё пробило тело вместе со стёганкой и углубилось в ствол на пол локтя! Ещё в бою обратил внимание: какие-то разбойники попались медленные- двигались будто мухи в киселе. Я нападал, а они даже руки поднять в свою защиту не успевали. Но теперь понимаю, что это не бандиты замедлились, а я ускорился. Налицо некие изменения в моём организме- и не понятно пока положительные они или отрицательные, а учитывая заметно отросшую руку, то напрашивается только один вывод- всё это связано с экспериментом. В каком это таком фильме такое видел? Человек- паук? Свят, свят...

Сходил за копьём. Кое-как вытащил сначала из дерева, потом из мужика- пахнет, конечно, не очень, но копьё мне ещё пригодится. Есть у меня такое ощущение, что про полицаев здесь слыхом не слыхивали, потому и ходят все с холодным оружием. Можно значит. Ну, и я не буду рассказывать им про людей в чёрном с “демократизаторами” в руках, не буду пугать, а то потеряют веру в будущее. А вообще: не стоит выделяться в коллективе, буду как все- с копьём в руке и кинжалом на поясе. Ха…

Вернулся на дорогу, а там идиллия: девушка присевшего у старого каштана старого воина перевязывает, молодой- трупы раздевает и добро по кучкам раскладывает. И сноровисто так, будто каждый день этим занимается. Ну, не будем мешать слаженному коллективу. Изобразил уставшего, прислонился к стволу дерева и эдак, слегка картинно, сполз на землю. При этом, не прямо, нет, искоса поглядывал- как там на это мои “подельники” реагируют. Реакция порадовала, нормально отреагировали- так, глянули, и дальше своими делами занялись. Мол, некогда- корова не доена, коза… А, не- это из другой оперы.

Вот теперь можно и расслабиться. Прикрыл глаза и чувствую- каждая косточка болит, и почему-то в обрубок мой отдаёт. Нелегко дался мне этот бой- за всё приходится платить. Ничего, небольшая релаксация, пару мантр и буду как огурчик. Ага, как же дадут… Плыву я, значит, в нирване, мне хорошо. Как там у одной актрисы- я в раю, я летаю… Не так, но около того. И тут чувствую- кто-то смотрит на меня, а глаза не открываются. Спросите- как такое можно почувствовать? Не отвечу, не знаю как это работает- но бывает такое. И сейчас такое же ощущение… Не хочу, но пересилил себя- поднял веки. Интересно ведь, кому это я понадобился. Стоит солдатик, этот, который молодой, кланяется, лопочет что-то на своём, маловразумительном, и рукой на стоящего тут же коня показывает. Что-то опять от меня надо- надо встать, но тело как деревянное. Ну, это понятно- опять последствия- надо будет с этим как-нибудь поаккуратней. Хотя, если такие приключения продолжатся- последствия меня будут волновать в последнюю очередь. Всё же, кое-как- с трудом и придерживаясь за дерево- поднялся на ноги и пошатываясь поплёлся к лошади. Стоит, примотанная к ветке и копытами нервно перебирает. Хорошая лошадка, хорошая… Только, чур, не кусаться. Рядом накидана немаленькая такая куча разнообразного барахла: сумки, шмотки, оружие. Никак моя доля трофеев. Мило. И всё грязное, в крови. При взгляде на получившийся натюрморт что-то мне грустно стало- отдохну я кажется ещё не скоро...

Расположился прямо возле кучи, и занялся сортировкой того, что боженька послал: это годное- только отмыть, а это- лучше сразу в утиль- такое рваньё мне вряд ли пригодится. Разве что в качестве половой тряпки, теперь осталась самая малость- заиметь дом с полом под неё. Да, раз плюнуть...

От размышлений о вечном меня отвлекло шуршание платья. Окидываю подошедшую девушку заинтересованным взглядом. Красивая. Эдакий зеленоглазый ангелочек, невысокая блондинка лет шестнадцати-восемнадцати. Но это не точно. У нас, имею в виду прошлую реальность, некоторые шестнадцатилетние девочки, накрасившись и одевшись во что-то чрезвычайно короткое, выглядели на все двадцать- не мудрено и ошибиться. Но, конечно, этот вариант здесь не подходит- за полным отсутствием косметики на лице и наличия длиннополого платья- для подошедшей девушки, который, тем не менее, не отменяет того факта, что я плохо разбираюсь в женском возрасте. А среди мужчин есть те, кто разбирается? И молчание в ответ...

Подошла и молчит. Вижу что-то сказать хочет, но лишь подол платья рукой теребит- смущается. Надо как-то преодолеть сей неловкий момент, потому встаю, руку на грудь и исполняю, предназначенный незнакомке, неглубокий поклон. Вроде как здесь такое в порядке вещей. Совсем уж буквой Г вставать не буду, но а вот так обозначить уважение к собеседнику- почему бы и нет. Смотрю девица повеселела и, видимо, сработали поведенческие триггеры- сделала книксен. Это ведь он самый? Никогда не видел вживую- да и где бы я мог такое чудо увидеть- но именно так его себе и представлял,- по книгам и кинофильмам.

- …,- что-то сказала. Малоинформативно, но лиха беда начало. Тут, главное, потенциал, так сказать, раскрыть. Вспомнил тут один культовый фильм про поездку моего тёзки в Америку и эпизод, где он пытается разговаривать с водилой большегруза, не зная толком языка. Так, только студент, да ок, но вроде как прокатило. А мы чем хуже.

- Данила,- и пальцем на себя. И голливудскую улыбку, самую ослепительную, демонстрируем. В которой, как известно, главное- это наличие белых зубов,- на что я никогда не жаловался. Ага, вижу, прониклась. То-то же. Это ж Голливуд, понимать надо…

А девушка застенчиво улыбнулась и тоже пальчиком, правда не так уверенно, на себя показывает:

- Мари …..

Что-то больно заковыристое получается, но главное я разобрал- она Мари, по-нашему, Машка. Аж чем-то родным повеяло… Далее примерно так и общались: где-то словами, а где-то- жестами. Вроде как понимание достигнуто, но это не точно. Вот сейчас этот жест, приглашающий такой куда-то- это вообще о чём? Если подумать, вырисовывается море вариантов, и некоторые из них лучше при детях не упоминать. Ну, я и не буду, а просто последую за вышеназванной особой. Оказалось, что ничего такого особенного, просто приглашение на обед. Или, как говорили в старину, предложение преломить кусок хлеба. И, хотя, пожрать я завсегда не против, почему-то даже жаль, что ничего особенного…

Ржаной хлеб, лук, яйца вкрутую- вроде простая пища, а у меня слюней полон рот- так соскучился. Но сдерживаюсь и поглядываю на компанию, мало ли- а вдруг какие особенные культурные обычаи присутствуют. Например, яйцо с тупого конца разбивают, а я возьму- да и шмякну с острого. Всё- еретик. Нет- нам такого кина не надо.

Присели за достархан, но к еде не притронулись, руки сложили перед собой, вроде как молятся. И я за ними якобы повторяю- шевелю губами и издаю мало разборчивые звуки, стараясь не выбиваться из общей тональности. Так-то особо в религии не разбираюсь, но на войне неверующих нет. Другое дело во что верить: кто-то в Христа, а кто-то и автомат божеством считает. Но не мне их судить, да и не вам- окажетесь там поймёте почему…

А пока молимся. И в конце прозвучало громко и очень даже понятно- "Аминь!" О, как! Ничего не напоминает? А я где-то подобное слышал. Хм, неужели тут тоже в распятого пророка верят? Но об этом я потом подумаю, потому как все на еду накинулись. Ну, или почти все. Не будем пальцем показывать кто. Мм...

-----

Мари советовалась с Гюнтером. С таким отрядом: раненый, девушка и Простофиля- следовать по прежнему курсу было бы безумием. Нужно возвращаться, но где гарантия, что и на обратном пути их не поджидают подобные приключения. Сегодняшний день стал для неё самым страшным в той жизни, что она прожила, и повторять такое не желала от слова совсем. Однако, как же быть? Её взгляд невольно остановился на незнакомце: красивый, стройный парень, правда заросший, и какой-то неухоженный что ли, но не это главное. И даже отсутствие руки имело небольшое значение, так как в такие времена количество одноруких воинов не уменьшалось, а наоборот- увеличивалось. И теперь это воспринималось как обыденность, главное- живой.

Но он её пугал своей смертоносностью- она невольно наблюдала весь бой от начала до конца, видела как гибли её защитники, и молилась, понимая, что всё- это их конец- и уже готовилась к смерти, ведь плен был намного страшнее; но пришёл незнакомец и враги как-то резко умерли. А после… после он не подошёл и не представился, как в её понимании должен был поступить каждый благородный человек. Да, и не благородный- тоже. Нет, он лишь окинул их побитую группу холодным равнодушным взглядом, от которого её передёрнуло, прислонился к дереву и, кажется, уснул. Заснул! А она теперь должна думать, что это было и зачем!

Хорошо, Гюнтер успокоил- это не враг. Будь по-другому, они уже были бы на небесах, и он с Простофилей- ей были бы плохими защитниками. Ну, что говорить, ты же сама всё видела. Да… Она всё видела, а потому поверила старому воину безоговорочно. И тогда Мари решилась. Отряхнула с платья приставший мусор, поправила выбившийся локон за ушко, улыбнулась чему-то, и пошла…

-----

Солнечный день сменился багровым закатом. Будто нарисованное торопливым художником, небо раскрасилось в замысловатую палитру цветов от желтого до сиреневого, подарив на короткое время миру великолепную картину. Но время неумолимо, и вскоре лишь узкая багровая полоса над верхушками деревьев среди сиреневого океана набегающей ночной тьмы напоминала о недавнем буйстве красок. И постепенно растворяясь в ней до полного исчезновения. Смерть, как обычно, победила жизнь. Наступила ночь.

В лесу затихали последние движения. Мир как будто замер в ожидании чего-то. Тем громче звучали любые звуки, казалось сам лес прислушивается и недовольно качает головой. На лесной полянке у костра сам собой стих разговор. Я, от нечего делать, рассматривал своих новых попутчиков- ну, я так понял Машину пантомиму, а что она имела в виду… Получилось нечто следующее: Машка ручкой на себя, на спутников своих, в оконцовке на меня, как бы объединяя, и затем махнула рукой куда-то в сторону юга. А затем на меня так вопросительно ресницами- хлоп, хлоп. И потом ещё раз весь этот процесс повторила. Ну, я ж не тупой… даже если так выгляжу. Короче, глядя в её колдовские, отливающие магией лесов, глаза, согласился- на всё сразу. Вот теперь сижу и товарищей по несчастью разглядываю, заодно размышляя- а правильно ли я понял ту пантомиму. Ааа… Уже кажется по… неважно, короче. Глаза слипаются. Подумаю об этом завтра...

А утром меня, почти насильно, посадили на лошадь! Никогда прежде дел с этими гогочущими животными не имел, и вот- заставили. Как я не отбрыкивался, пришлось под “строгим” Машкиным взором взгромоздиться на конскую спину. При этом перестарался и чуть обратно не сверзился- только с другой стороны седла. После этого, уже не обращая внимания на улыбки и даже откровенные хохотки, некоторых индивидуумов, сосредоточил все свои помыслы на своей пятой точке, а вернее, на попытке удержать её в седле. А это не просто- я вас уверяю- удержаться от падения на землю, когда под тобой всё ходуном ходит. Но я молодец- выстоял до конца- не упал. Правда, настолько увлёкся этой задачей, что во время этой поездки не помню больше ничего: где ехали, что делали- настолько мне было не до того.

“Неужели, всё...”,- измученно подумал я, когда старый воин по имени Гюнтер- как он мне представился- на закате остановил наш маленький отряд и скомандовал привал. Место было довольно живописным: небольшая лесная полянка с бьющим из под земли ключом, к тому же окружённая величественными дубами. Но мне было не до природных красот- у меня болело всё, как располагавшееся ниже пояса, так и, что меня удивило, выше. Никогда не думал, что конный спорт такой болезненный. Стараясь делать как можно меньше движений, сполз с уже мирно жующей какую-то гадость коняшки и припал к земле, как дитё к материнской титьке. Вытянул онемевшие члены по зелёной травке и закрыл глаза, наслаждаясь покоем. Лепота…

Но это счастье продлилось недолго. Подошла Машка и начала втирать- же не манж па сис жур… так, или примерно так. Как-то по-французски звучит- подумалось мне вдруг. Именно так, по моему скромному мнению, и должен был звучать французский, то есть, непонятно, но красиво. Как во французских песнях, а где бы ещё в нашей глухомани я мог подобный язык услышать? Но всё это несущественно, главное- это Маша. И что говорит непонятно- неважно, а важно- как она это делает. Для моих ушей эта речь звучит, как песня соловья- даже про боль в ягодицах забыл. Встал, молча внимаю и любуюсь- нравится мне эта девчушка. Красивая…

Однако вскоре до девушки дошло, что я её не андестенд. Сдвинула брови, подумав о чём-то, а затем махнув рукой, позвала за собой. Ну вот, давно бы так, хотя я и ещё бы не отказался послушать на твоём непонятном, но удивительно красивом. Хм, и почему при первой встрече с аборигенами этот язык мне весьма не глянулся? Пришли, а там уже поляна накрыта. Молитва, перекус и на боковую. Хотя стоп, про лошадь-то я и забыл. Пошёл к своей невольной мучительнице, а там уже всё в порядке: кобыла разнузданна, вытерта, напоена, стоит- жуёт свою жвачку. На меня карий глаз скосила и отвернулась. Да, знаю- хреновый хозяин. Но, знаешь ли, я тебе в хозяева и не навязывался. Короче говоря, не виновата я… Ладно, прости, исправлюсь. Погладил по шее, вроде не против- наверное, простила. Уже и целоваться лезет. Фу, фу, отстань. Что за животное такое!

А Простофиля молодец! По- любому, это он мою лошадку обиходил, пока я после катания на ней от боли корячился. Человек! Надо будет ему пряник купить…