На чужой войне

Глава 7

Вечерело. Следуя замысловатыми зигзагами сельской дороги мы переправились через небольшую, но быструю речку. Ещё немного погодя до моего слуха донеслись звуки, типичные для сельской местности- а именно, собачий лай и коровье мычание; вскоре мы увидели и унюхали источник- как и ожидалось, это оказалось, гонимое пастухом, стадо. Старательно объехав по обочине оставляемые коровами следы на дороге в виде лепёх, мы проследовали дальше. Двигаясь прежним курсом, вскоре достигли места, где дорога раздваивалась. Присмотревшись к одному из направлений, не далее чем в полукилометре от нас, я разглядел несколько соломенных крыш. Надо полагать, очередная деревня.

Ещё до развилки на лицах моих спутников появились неконтролируемые эмоции в виде улыбок и настойчивого разглядывания чего-то- и совсем не деревни- справа от нас,- куда мы вскоре и свернули. Дорога бежала между небольшими рощицами, постепенно поднимаясь, и вела на вершину довольно высокого холма, но конкретная цель нашего путешествия, из-за различных природных помех, пока была не различима. Тем не менее, по общему настроению в нашем маленьком коллективе чувствовалось, что мы приближаемся к финишу.

После очередного поворота, когда деревья немного расступились, я увидел в отдалении замок. Настоящий, будто вырезанный из книги- каменный прямоугольник на самой вершине господствующей над этой территорией высоте. Из-за расстояния, изначально он показался мне маленьким и слегка сказочным. Полагаю, стереотипы сыграли: если замок- обязательно Золушка или Кот в сапогах. Не укладывается пока в моей голове, что вот эта туристическая достопримечательность- не что иное, как резиденция некоего феодала и чей-то дом,- но это именно так и к этому мне тоже придётся привыкнуть.

Последние полчаса пути Мари с видимым нетерпением понукала свою, довольно таки терпеливую, лошадку. Изредка вырываясь вперёд, останавливалась и оглядывалась на нас, плетущихся, по её, легко читаемому по выражению на лице, мнению, черепашьим шагом. Вскоре стены замка приблизились достаточно, чтобы разглядеть детали: полинялые флаги на башнях, высокие обветшалые стены со стоящими на них часовыми, небольшой сухой ров с подъёмным мостом, в данный момент, опускавшимся. Дождавшись, когда он полностью опустится, наша кавалькада, уже не торопясь, степенно проследовала в замок.

Миновав небольшие ворота, узкий тоннель с дырками в потолке, предназначенными, как я полагаю, для обстрела ворвавшегося противника, мы очутились в замковом дворе. До сего момента не доводилось мне как-то посещать подобные сооружения, потому вы поймёте, быть может, моё любопытство, с которым я рассматривал эти и другие детали: высокие круглые башни, толстые серые стены с зубцами по верху, узкий двор с немногочисленными, жавшимися к стенам, функциональными помещениями- из которых я разобрался с ходу только с конюшней- и то только по характерным звукам.

Нас встречали. Группа людей, одетых в колоритные костюмы по местной моде, среди которых выделялся стоящий особняком впереди всех седой, коренастый мужик с большим красным носом. И, судя по запаху, красным не от холода или ветра, а по более приземлённой причине. По тому, как Машка, не слезая с лошади, кинулась этому мужику на шею и дала волю слезам, понял- любит. Но для мужа староват, а вот как отец- в самый раз. Ну, я так надеюсь… Все как-то разом заохали, забегали, я и глазом моргнуть не успел- все куда-то рассосались и двери захлопнулись. Эээ, а как же я? Как подумал, что сейчас по этим башням в поисках подходящей для сна конуры бегать придётся, так растерялся. Чёрт…

Но бог миловал. Через несколько неприятных для меня минут, снова заскрипели ржавые петли и ко мне вышли две разнополые личности. Мужик, не старый ещё бородатый детина с плутоватым выражением на физиономии, прихватил мою кобылку за узду, зачем-то удерживая на месте. Потупив несколько мгновений- для меня здесь всё происходящее в диковинку- сообразил, перекинул ногу через седло и слез. Ух, как ноги задрожали и земля покачнулась. Не так как в первый день после поездки на лошади, но тоже нехорошо. Так-то привыкаю помаленьку, дайте срок- буду как Будённый.

Тем временем, обратил на себя внимание второй встречающий, вернее, вторая. Молодая девушка поклонилась, произнесла мелодичным голоском что-то, наверное хорошее- ведь не может же человек с такой приятной улыбкой говорить гадости?- нет, надо верить людям- и повернушись ко мне кормой, двинулась в распахнутые двери. Услышав за спиной удаляющееся цоканье копыт, и поняв, что выбора у меня особого и нет, поспешил за девушкой.

"А неплохо...",- подумалось, когда данная барышня, повторив уже знакомый ритуал- книксен, и что-то прочирикав на своем непонятном, но красивом, языке- исчезла за хлопнувшей монументальной дверью, оставив меня в растерянности разглядывать моё новое пристанище: голые каменные стены и пол, справа- забранное мелкими кусками разноцветного стекла высокое стрельчатое окно. Меблировка этой кельи соответствовала: стол, на нём поставец с тремя свечами, из коих на данный момент горела только центральная, и керамический кубок, возле стола скамья с деревянной подставкой для ног. Но самое главное- большая кровать с балдахином- располагалось прямо по центру противоположной от двери стены, поражая воображение своими размерами- как в ширину, так и в высоту. Заставляя судорожно вспоминать всё, что я слышал или читал по пользованию данным предметом мебели. Однако, вспомнилось что-то до обидного мало, единственное, где-то вычитанное, говорило мне об истории появления над кроватью балдахина. Правда, нет ли, но вроде как, первоначальное его появление связано с защитой от клопов, якобы пикирующих на выбранную ими жертву с потолка. Прямо не клопы, а юнкерсы какие-то… Я с опаской покосился на высокий потолок, и то ли разыгравшееся воображение, то ли игра бликов неверного пламени свечи, но мне почудились точки, превращающиеся в моих глазах в эскадрильи кровососущих тварей, находящихся на низком старте. Тьфу, ты… Меня аж передёрнуло- привидится же такое…

Полюбовался на стилизованную под старину комнату, и даже пощупал до чего шаловливые ручки дотянулись. Любопытно, да-с… Почувствовал себя на некоторое время туристом, но вскоре очнулся. И меня одолели мысли- как там дальше будет? Повздыхав, подошёл к окну. Мне открылся отличный вид на окрестности: вниз уходили поля винограда, изредка разбавленные небольшими рощицами, а вон там торчат крыши виденной мной по пути сюда деревни, и где-то там должна быть речка, но в стремительно сереющем пространстве она уже даже не угадывалась. Отличное место выбрали хозяева для постройки своего домика!

Из созерцательного состояния меня вывели, уже прежде требовавшие к себе внимания, но теперь уже более не удержимые позывы мочевого пузыря, и я задёргался- куды бечь? Выбежал в пустой коридор, покрутился, но ни людей, ни нужного места не обнаружив, рванул назад- к окошку. Думаю, объяснять в данный момент мои мысли было бы излишне, да и отсутствовали они- действовал на одних инстинктах. И тут, пробегая мимо шикарного сексодрома, что-то меня зацепило. Эпизоды какие-то из книги ли, фильма ли… Ааа, не важно. Вот хрен бы я до подобного додумался не будь такой экстремальнейшей ситуации. Но об этом я подумаю после, а сейчас, подбежав к кровати, бухнулся на пол и приник, разглядывая нечто в под кроватной тьме. Да! Так и есть, иди к папочке. Из темноты на свет был извлечён ночной горшок, очень похожий на те, какими мы пользовались в детстве, за одним исключением- этот был керамическим, и ввиду большей массы- с двумя ручками. Но это уже было не существенно, и даже сравнительно резкий запах не оттолкнул меня. И я, как и задумал, сделал своё чёрное дело. Класс…

Наступившее облегчение каким-то образом поспособствовало и общему умиротворению моей тушки. Захотелось окончательно расслабиться, чему я противиться и не собирался. По-быстрому скинув одежду на скамью, шмыгнул под огромную шкуру какого-то очень мохнатого зверя. Постель оказалось мягкой, а шкура- очень тёплой, и лишь небольшая тревога по наличию в опасной близости неких кровососов мешала укрыться, пусть лишь на короткий отрезок времени, от всего мира в мягкой темноте ночи. Наконец, утомившись в ожидании, но так и не обнаружив в своей постели незваных гостей, успокаивая себя наличием балдахина, прошептал про себя что-то вроде “покусают, так покусают”, и отключился.

Солнце красит нежным цветом стены… Вот привязалось с утра, а почему бы и не попеть, коли на душе радость: проснувшись, обнаружил себя в мягкой и тёплой постели, и даже не покусанным- это уже счастье для того, кто был лишён подобных удобств длительное время. Пережившие подобное быть может и поймут меня… Какое-то время просто лежал и наслаждался. Правильно говорят: чтобы оценить ценность чего-то- нужно этого чего-то лишиться. Лишь бы не навсегда…

А потом стук в дверь, и после моего отклика вошла вчерашняя, как я понимаю, служанка, сделала книксен, и шасть к моему горшку. Наклонилась и эдак ручкой под кроватью хвать мою вчерашнюю “спасительницу”, при этом открывая великолепный вид на свой третий размер. И проделала все эти приседания и наклоны с таким радостным энтузиазмом, что у меня невольно улыбка приклеилась на лицо, и песенка эта прицепилась. До чего положительная девица… Ну, и я взбодрился, поднялся, оделся, зарядка. И далее- ждать…и думать, ибо было о чём.

Факт попадания то ли в наше, то ли в чужое средневековье- очевиден для меня. Школа, книги, кинофильмы создали совершенно определённый образ данного периода: голод, холод, грязь, и как следствие, эпидемии, иногда выкашивающие население некоторых регионов чуть ли не поголовно, горящие на площадях ведьмы, вроде Жанны д’Арк, и непрерывные войны. И происходило это повсеместно, то есть, независимо от страны или континента- понятно, со своими культурными особенностями. Попасть в такое время не пожелаешь и врагу, а выжить в нём чужаку вроде меня- на грани фантастики. Я пока не отчаиваюсь, хотя иногда накатывают ненужные рефлексии, но подобное давлю в зародыше. Работаю над собой, короче, по примеру Олега Янковского в каком-то стареньком фильме- “я смогу, я сумею…”

У этой эпохи есть и ещё одна неприятная черта- власть аристократии, ограниченная монархией, и то не всегда. Все прочие сословия существуют, пока обслуживают интересы аристократов, как только у них возникают собственные- их уничтожают. Всё средневековье пестрит подобными примерами, а исключения лишь подтверждают правило. И вот в такой обстановке мне придётся как-то существовать, благо антинаучный эксперимент наградил меня не только отрицательными моментами. Взять хотя бы восстановление моей, как я думал ранее, навсегда утерянной руки. Ну, и другие моменты, что однако ни о чём пока не говорит- эксперимент-то ещё не завершился, и во что я превращусь в конце- бог весть. Надеюсь, конечно, на лучшее- не хочется превратиться в монстра какого, по типу, Франкенштейна- привык я как-то к человеческому облику, и другие варианты, отличные от человеческой расы- меня не вдохновляют.

Но я отвлёкся- больная тема, как-никак. А по поводу аристократии: вот не хочется мне перед ними поклоны бить- это точно не моё. Учился я ещё по советским учебникам, а там эта тема- мы не рабы, рабы не мы- красной линией по всей системе проведена. Наверное, поэтому её сейчас и отменили… В любом случае, я продукт советского периода и это уже не отменить. И в купцы тоже не гожусь, как-то не научился торговаться и ловчить, да и желания особого не было. Становиться крестьянином и ковыряться в земле- хочу ещё меньше. Рабочими специальностями я не успел овладеть- после школы срочка, потом инвалидность. Так и существовал на мизерную пенсию, убивая свою молодость, и уже ни на что не надеясь… Похоже, единственное, чему я научился за все мои не такие уж и великие годы- это выживать в агрессивной среде обитания. Что же- и это неплохо, но можно ведь сделать эту среду менее агрессивной. Так-так…

-----

Барон крутил в мозолистой руке серую ножку серебряного бокала. Было хорошо и старый предавался благодушию. Дочка вернулась! Живая…это ли не счастье? Он привык прятать сокровенное от посторонних, жизнь научила разному- и это было одно из привязавшегося. Но сейчас он один и самому себе невозможно солгать: вчера, отправив дочу на покой, и выслушав доклад от Гюнтера- испытал страх. Всё могло закончиться: надежды, мечты, да и сама жизнь- принявшая облик маленькой девочки, единственного выжившего ребёнка в его семье после страшной эпидемии. И как: он сам, не зная того, отправил свою кровиночку на погибель. Не хотелось думать, что её ждало, попади она в лапы разбойников. Однако прожитые годы и накопленный в этом процессе опыт рисовали в мозгу одну ужасную картинку за другой. Покрывшись потом от очередной чересчур подробной картинки, барон машинально сглотнул опрокинутую в глотку очередную порцию алкогольсодержащей жидкости и перевёл дух. Надо отвлечься…

Надо, но не получается что-то. Зато получилось зацепиться мыслью за вчерашнего незнакомца, вернее, за выражение лица дочери, когда она просила за этого… мм, как же она его назвала, точно- Даниэля. Это мысль показалась старому интересной, и он принялся перекатывать её в голове, будто леденец во рту. Надо же- спаситель… По рассказам Гюнтера, в которые с трудом верилось, монстр какой-то: как удар- так смерть. Однако, ранее десятника никогда не замечал за глупыми фантазиями, а потому пришлось поверить. Но и проверить, что их так всех впечатлило не помешает. Так бы выгнать взашей, дабы не смущал девчонку, но доча… да и Гюнтер… Эх!.. А с другой стороны, времена нынче неспокойные и умелые воины в цене, и этот, судя по рассказам, из таких. Вдруг опять Мари спасать придётся. Не дай бог- барона передёрнуло…