На грани войны

Глава 40

Квинн

День пятьдесят четвертый

Квинн и остальные встретились с директором Кинг и Шеном Ли, медбратом, возле ближайшей к игровой площадке стороны школы.

Директор школы знала, где что находится, поэтому она руководила спасательными работами, а Ли организовал тушение пожара.

Несколько подростков и молодых людей вызвались войти в школу, чтобы забрать и вынести коробки с едой. Рядом образовалась шеренга из мужчин и женщин, которые передавали спасенные коробки и сбрасывали их в безопасное место на игровой площадке.

Подросткам разрешили заходить в школу только по пять раз. Они обязательно должны были поменяться с кем-то из очереди снаружи, чтобы избежать повреждения легких от вдыхания дыма.

Больше не работали ни больницы, ни машины скорой помощи. Не осталось никаких систем безопасности.

Десятки людей бегали взад и вперед от заправочной станции со своими емкостями с водой, чтобы вылить ее на огонь, пытаясь отбить переднюю линию пламени от секции, где хранились самые жизненно важные запасы.

Казалось, все их усилия бесполезны. Огонь ревел, трещал и шипел, как живое существо. Даже на расстоянии их обдавало жаром.

Поскольку Ханна не могла подойти близко к огню с Шарлоттой, пристегнутой к груди, она осталась возле детской площадки, помогая наполнять ведра и кастрюли водой из двухсотпятидесятигаллонной цистерны, которую кто-то привез на грузовике.

Призрак попеременно то проверял Ханну, то бегал туда-сюда вдоль шеренги, задрав хвост, и угрожающе лаял на пламя.

Квинн подбежал к директору Кингу.

— Мы должны сделать противогазы. Я не знаю, насколько хорошо они будут работать против дыма, но это все же лучше, чем ничего. Нам нужны только двухлитровые бутылки из-под пива, ножницы или канцелярские ножи, скотч и противопылевые маски, как у маляров и уборщиков.

Аннет Кинг вытерла пот со лба тыльной стороной ладони. Ей было около сорока лет, серебристые волосы коротко подстрижены, на лице застыла тревога. При словах Квинн она оживилась.

— У нас в старшей школе эти материалы в избытке. Я собирала на переработку все бутылки, которые попадались под руку.

Она огляделась вокруг, и ее взгляд остановился на Уитни Блэр, которая стояла неподалеку.

— Ты можешь собрать все необходимое? Все должно быть на складе или в учительской. Противопылевые маски будут в кладовке уборщика. Там должен стоять ящик с ними. Упакуй все на одни из саней. И прихвати кого-нибудь в помощь.

— Сделаю, — ответила Уитни.

Она совсем не походила на ту кипучую болельщицу, которую помнила Квинн: ее некогда блестящие рыжие волосы стали тусклыми и слипшимися, скулы исхудали, под глазами — синяки.

Она больше никогда не будет выступать в группе чирлидеров. Уитни потеряла все. Свой дом, свою семью. Ее отца застрелили ополченцы, когда он пытался присвоить себе дом в «Винтер Хейвене». Ополченцы убили его прямо у нее на глазах, как и мать Квинн.

Как быстро все изменилось.

Не говоря больше ни слова, Уитни помчалась в сторону старшей школы. Если она помогала, то Квинн уж точно могла что-то сделать. Она повернулась к директору.

— Меня возьмите. Я быстрая и сильная.

Директор Кинг неохотно кивнула, выражая серьезную озабоченность, словно ей невыносимо просить об этом «своих детей», как она всегда называла их на собраниях, когда школа еще не стала чем-то особенным. Тогда все закатывали глаза. Сейчас никто этого не делал.

— Будь осторожна.

— Я всегда осторожна.

— Внучка знает, что я выпорю ее, если она не будет осторожна, — ехидно отозвалась бабушка, не смотря на тяжелейшие обстоятельства.

Безграничная любовь и нежность растеклась в груди Квинн. К бабушке. К Уитни. Ко всему этому дурацкому городу.

— Хотела бы я посмотреть, как ты попытаешься, — проворчала Квинн, обматывая шарф вокруг лица. — Но ставлю на то, что…

Ее прервал залп выстрелов. Громкий треск разнесся по воздуху. Снег взорвался в двадцати футах от того места, где они стояли.

Сердце Квинн остановилось. Люди закричали и пригнулись. Несколько человек бросились на землю. Другие разбежались, укрываясь в ближайших зданиях.

Снова стрельба. Еще больше криков.

Квинн охватила паника. Она обернулась, инстинктивно пригибаясь, и схватилась руками за голову.

— Бабушка! Пригнись!

Бум! Бум! Бум! В тридцати футах от них мужчина вздрогнул и упал на землю. Женщина, тащившая желтое пятигаллонное ведро, упала вперед. Кровь забрызгала снег.

На них напали.