На грани войны

Глава 5

Лиам

День сороковой

Лиам наблюдал, как четверо из людей Мика побежали обратно к грузовикам. Двое других сосредоточились на магазине рыболовных снастей, прикрывая их отход. Ашанти схватила Флинна и потянула его к машинам. Два грузовика завелись, и остатки Альянса общин ретировались.

Шины завизжали и застучали по снегу и льду. Машины вырвались вперед и понеслись на восток, назад по дороге, по которой приехали.

Бишоп повернулся и нырнул в деревья к Лиаму.

Лиам поднялся со своей позиции и вздрогнул: колени ныли, спина болела. Его ботинки скользили по снегу, пока он спускался с холма навстречу Бишопу прямо за линией деревьев.

Его охватило облегчение. Худшее осталось позади — пока что. Адреналиновый выброс сильно отразился на нем, ноги дрожали. Он резко вдохнул, холод ужалил его горло.

Мороз обжег ему лицо. Лиам перевел М4 в положение минимальной готовности пальцами, которых почти не чувствовал.

— Тебе не следовало этого делать. Это было опасно.

— Меня мучила совесть.

— Совесть — только мешает.

— Нет, это не так. Она не дает нам стать монстрами.

— Ты говоришь, как Ханна.

Бишоп натянуто улыбнулся.

— Ханна — умная, проницательная женщина.

Лиам покачал головой. С этим не поспоришь.

— Нам нужно попасть в рыболовный магазин.

Лиам продолжал осторожничать.

— Мы не избавились от угрозы.

— Думаешь, они попытаются что-то сделать?

— Они могут подстрелить нас и заявить, что это произошло из-за перестрелки — или что мы стали жертвами нападения.

— Верно подмечено. — Бишоп остался внутри линии деревьев, переключил рацию на частный канал и поднес ее ко рту. — Ноа? Ты в пути с остальными? Мы на Лемон-Роуд с Лютером.

— Нет, — ответил Ноа. — Мне нужно допросить трех пленников.

Бишоп помрачнел. Пастор хотел рассказать Ноа о том, что они только что обнаружили; это читалось на его лице. Лиам покачал головой в знак предупреждения.

Бишоп неохотно согласился, наклонив подбородок.

— Я бы хотел, чтобы ты находился здесь, шеф.

— Все будет хорошо, — рассеянно ответил Ноа. — Скоро увидимся.

Бишоп вздохнул и завершил разговор.

— Мы не можем ему доверять, — только и сказал Лиам. — Ты знаешь это.

По лицу Бишопа пробежала тень.

— Как же сильно я хочу, чтобы это было не так. Я продолжаю надеяться и молиться о лучшем, но…

— Он выбрал свою сторону. И она не наша.

Бишоп какое-то время молчал.

— Мы не знали, с чем или с кем столкнулись. — Его лицо стало пепельным. — Мы убили невинных людей.

— Они не были невинными.

Бишоп согнулся вдвое, тяжело дыша. Его дыхание вырывалось наружу клубами пара.

— Я убил человека. Не солдата, не вражеского повстанца. Просто человека. Мужа, брата, отца.

Лиаму тоже было тошно, но он не мог погрязнуть в сожалениях, вине и упреках. Солдат терял себя таким образом.

Они сделали то, что должны были сделать в тот момент. Они действовали на основе имеющейся информации. Это лучшее, что мог сделать человек. Остальное нужно отпустить, иначе оно сожрет тебя заживо.

— Они напали на наш город. Если бы они добрались до школы, то убили бы безоружных мужчин, женщин и детей. А если бы они добрались до Тэнглвуд-Драйв? Они бы убили там всех. Не забывай об этом.

Челюсть Бишопа сжалась. Его все еще мутило, но он выпрямился

— Ты прав. Понимаю, что ты прав. Но это не делает случившееся менее ужасным.

Лиам не мог не согласиться. Он осматривал дорогу, деревья, рыболовный магазин, ища движение или отблеск винтовочного дула. Несколько птиц щебетали из группы вязов позади них.

Его плечи напряглись, все чувства обострились, внутри него завязалась тревога. Но ничего не происходило. Ополченцы оставались в укрытии, ожидая прибытия подкрепления.

— Следовало бы избавиться от этих ополченцев. Я мог бы бросить одну из этих осколочных гранат через мусорный бак и уничтожить трех вражеских бойцов за один раз.

Бишоп бросил на него острый взгляд.

— Ты слышал старика. Десото не одинок. Они все воры и убийцы худшего пошиба.

Рот Бишопа сжался.

— Я знаю. Мы должны избавиться от них. Добиться того, чтобы они никогда не вернулись.

— Есть только один способ сделать это. Если мы изгоним их из Фолл-Крика, они вернутся. Или начнут охотиться на других отчаявшихся людей. Они уничтожат все и всех, чтобы получить то, что им нужно.

— Ты думаешь, нам нужно их убить.

— А ты нет?

Бишоп на мгновение замолчал. Он смотрел сквозь деревья на дорогу и приближающиеся снегоходы.

Лиам следил за выражением лица Бишопа, ждал, что он вздрогнет, покраснеет. У большинства мужчин на такое не хватало духу.

— Согласен.

Лиам удивленно сдвинул брови. Пастор удивил его. Он не уклонялся от правды или ее последствий.

— Ты снова прав, — отметил Бишоп. — Мы не можем запереть их в тюрьме. Нам не к кому обратиться, чтобы разобраться с этим. Пока закон и порядок не будут восстановлены, у нас нет выбора. Я могу ненавидеть это, но истина не становится меньше.

Бишоп провел руками по АК-47.

— Это кажется непосильной задачей. Несколько человек против пятидесяти бойцов с лучшим оружием и большим количеством патронов? Как Давид против Голиафа.

— Я не так хорошо знаю Библию, но разве Давид не победил?

Бишоп посмотрел на него. Широкая улыбка расплылась по его лицу.

— Так и есть, друг! Так и есть!

Они ждали, пока снегоходы приблизятся. Их оказалось пять — два двухместных и три одноместных. Снегоходы остановились возле магазина рыболовных снастей. Позади них на холме с ревом остановился пикап.

Офицеры Хейс и Рейносо спрыгнули с синего «Сузуки» и сняли шлемы. Несколько ополченцев последовали их примеру. Хейс был грузным мужчиной лет пятидесяти, форма на нем сидела мешковато, как будто он сильно похудел.

В эти дни похудели все. Все кроме ополченцев.

— Они хорошие ребята, — сказал Бишоп.

— Ты уверен в этом?

— Временами нужно кому-то доверять, друг.

— Не уверен.

Лиам доверял Ханне. Настолько сильно, насколько могло выдержать его покрытое шрамами сердце. Он обжигался слишком много раз; он слишком хорошо знал слабости человечества.

Бишоп начал пробираться сквозь деревья к дороге.

— Розамонд ничего не станет предпринимать, если рядом будут полицейские. Я знаю, как она думает. И Саттер следует ее примеру — пока что. Что бы он ни делал, он будет делать это тайно. Засада или несчастный случай. Или он рассчитывает утопить нас в реке, и мы просто исчезнем.

Лиам не слишком в это верил. Он провел тактическую перезарядку, вставив свежий магазин, и держал оружие низко, но наготове. Он не терял бдительности, пока они шли к группе полицейских и ополченцев, собравшихся на заснеженной парковке.

Десятки отверстий пробили переднюю и боковые стенки магазина. Повсюду валялись стреляные гильзы, сверкающие на снегу.

Джеймс Лютер вышел из-за изрешеченного пулями мусорного контейнера, одетый в серый камуфляж и с AR-15, оснащенным прикладом.

Он был стройным, но сильным и грубым, с обветренными чертами лица. На вид ему около двадцати лет, его чисто выбритое лицо приобрело унылое, изможденное выражение, как будто он устал от всего этого и просто хотел вернуться домой.

Только ополченцы ходили чисто выбритыми. Ни у кого больше не имелось на это ни времени, ни сил.

За ним вышла женщина. Ей было около двадцати лет, ее русые волосы затянуты в тугой хвост. Она носила кобуру на бедре и модифицированный АК-47.

Ее лицо покрывали царапины, она хромала, но выглядела в целом невредимой. Она крикнула ополченцам, сошедшим со снегоходов, и жестом показала за спину.

— Хогин истекает кровью! Заберите его отсюда!

Двое мужчин погрузили раненого на импровизированные носилки и перенесли его в кузов пикапа. Он стонал от мучительной боли. Кровь залила его левую ногу от бедра вниз, рану затянули жгутом.

Один взгляд сказал Лиаму, что он не выживет. Одним убийцей меньше.

Лютер поднял голову, когда Лиам и Бишоп подошли к ним. На его лице отразилось удивление от присутствия Лиама, но он быстро его скрыл.

— Что у вас?

— Мы убили четверых и ранили еще нескольких, — ответил Бишоп. — Остальных мы преследовали до пересечения Лемон и Джонс-Роуд. В ближайшее время они не вернутся.

— Саттер приказал нам убить их всех. Мы должны послать за ними команду…

— Они давно ушли, — отчеканил Бишоп. — Они не вернутся. Мы спасли ваши задницы, разве нет?

— Да, да, спасли. — Лютер взглянул на Лиама. — Отличные выстрелы. Мы не смогли достать до них толком.

Лиам не ответил. Он сжал челюсти и позволил Бишопу вести разговор. Сдерживаемая ярость пылала в нем. Погибли еще четыре человека, которым не следовало умирать. Люди, которые не умерли бы сейчас, если бы эти ублюдки не совершили набег и не разграбили их общины.

Ему потребовалось невероятное самообладание, чтобы не открыть огонь по шестерым ополченцам, стоявшим прямо перед ним. Он должен соблюдать осторожность. Дело не только в нем. У него есть люди, которых он должен защищать. Ханна зависела от него.

Может показаться справедливым наказать нескольких отморозков-убийц, но если из-за этого Ханна и ее семья окажутся в опасности, он будет жалеть об этом до конца своих дней.

Ополченцы закончили погрузку раненого. Двое запрыгнули в кузов вместе с ним. Еще несколько человек забрались на снегоходы и уехали, направляясь обратно в город.

Пока Хейс и Рейносо осматривали тела в лесу, женщина подошла к ним и лениво поприветствовала.

— Спасибо, что выручили нас.

— Не за что, — сдержанно ответил Бишоп.

— Меня зовут Кэти Кеслер. Зовите меня просто Кеслер. — Она показала большой палец Лютеру. — Может, я и девчонка, но я могу перестрелять этих фруктов в любой день недели.

— И дважды по воскресеньям, — добавил Лютер без улыбки.

— Бой окончен? — спросил Бишоп.

— Чертовски верно! — Кеслер усмехнулась, обнажив большие квадратные зубы. — Мы их перебили. Полностью уничтожили.

Лиам сдержал желание ударить ее по лицу и сломать несколько таких красивых зубов.

Голос Саттера прозвучал в рациях Лютера и Кеслер.

— Бета-команды, возвращайтесь сюда. У нас есть работа. И я хочу полный отчет о том, как это произошло. Кому-то придется ответить!

— Принято. — Кеслер крутанулась на пятках. — В любом случае, слишком холодно, чтобы оставаться здесь еще хоть минуту.

— Саттер хочет поговорить с вами двумя. — Лютер виновато пожал плечами.

— Наверняка хочет, — пробормотал Лиам.

Бишоп бросил на него предупреждающий взгляд.

Лиам понимал. Им нужно сохранять видимость, прикидываться дурачками. Если ты не можешь напасть на врага лоб в лоб, разумнее затаиться, пока ты не станешь сильнее, лучше подготовленным, собранным.

Он хотел вернуться к Ханне и убедиться, что все в безопасности. Чем меньше Саттер и его люди будут знать об их истинных намерениях, тем лучше.

— Не вопрос, — спокойно ответил Бишоп.

Лиам впечатлился. Для пастора Бишоп отлично умел врать.

— Мы последуем за вами.

Кеслер оглянулась через плечо и одарила их еще одной ослепительной улыбкой. Невинная, обезоруживающая улыбка. Такая улыбка могла бы заставить вас поверить, что за этими блестящими белыми зубами не скрывается расчетливая убийца.

Она не обманула Лиама ни на секунду.