На грани войны

Глава 55

Лиам

День пятьдесят пятый

Лиам сменил позицию прямо у гаража, пристроенного к складу оружия. Он лег на живот, прикладом уперся в плечо и щеку, одна рука лежала на рукоятке. Штабель дров высотой по грудь, прислоненный к задней стене гаража, служил надежным укрытием.

Он установил «Клеймор» в гостиной под торцевым столиком, чтобы скрыть от посторонних глаз. 25-футовый детонирующий шнур тянулся в коридор за стеной гостиной и остался почти незаметным. Оттуда шнур уходил через подъездную дверь гаража, в гараж и поворачивал налево через внешнюю дверь гаража в задней части дома.

Бишоп лежал к востоку от дома, чтобы перехватить тех, кто будет убегать от взрыва.

Ночь выдалась тихой. Снег и мелкий дождь прекратились. Холодный воздух оставался неподвижным, луна освещала все тусклым светом.

Время на его часах показывало 3:57 утра. Лиам опустил оптику на глаза. Все вокруг окрасилось в зеленый цвет через его очки. Он выдохнул в воротник куртки, чтобы дыхание его не выдало.

Включил микрофон.

— Альфа-4, на позиции.

Раздался одиночный щелчок.

Рейносо, Перес и Хейс уже заняли свои позиции. Они разделились на три команды, в которые вошли двенадцать добровольцев из Фолл-Крика, среди которых были Майк Дункан, Дейв Фаррис и Роберт Винсон.

От Общественного альянса ни слуху, ни духу. Лиам их и не ждал.

Рейносо и Хейс расположили группы Альфа-1 и Альфа-2 на западе, на подъездной дороге к «Винтер Хейвену». Перес и группа Альфа-3 должны пробраться через лес с севера и попытаться обойти ополченцев с фланга.

Река Фолл-Крик протекала к востоку у них за спиной. Они рассматривали возможность проникновения со стороны реки, но недавняя теплая погода ослабила лед. Он стал опасным и ненадежным.

Все были готовы выдвинуться, как только Лиам даст команду к атаке.

Пока Рейносо готовил свои команды, Лиам и Бишоп усердно работали. Бишоп контролировал ситуацию, пока Лиам с помощью саней, найденных в гараже, таскал груз за грузом оружия, боеприпасов и снаряжения из склада в соседний пустой дом.

Все оружие теперь хранилось в соседнем подвале, надежно укрытое от посторонних глаз. Если получится, группа Альфа-3 соберется там, чтобы пополнить запасы оружия и боеприпасов.

В любом случае, оно уже не в руках ополченцев. Это самое главное.

Лиам снова сверил часы, медленно дыша, чтобы успокоить пульс. Самое время начать.

Ему придется запачкать руки, чтобы другие могли спокойно спать в своих кроватях, чтобы дети могли бегать и играть, а их матери улыбаться, чтобы такие ребята, как Квинн, могли рисовать и писать, вместо того чтобы брать в руки оружие и идти на войну. Чтобы люди, которых он любил, могли жить своей жизнью.

Воевать Лиам умел лучше всего. Именно для этого он здесь.

Адреналин захлестнул его вены. Боль притупилась, забылась. Он почувствовал, как на него опускается холодное спокойствие, как время замедляется, секунды удлиняются, а его разум и тело на сто процентов сосредоточены на поставленной задаче.

Пришло время убивать. Пришло время покончить с этой историей.

Лиам прошептал в свой новый микрофон.

— Альфа-1 и 2, это Альфа-4. Начинаем. Повторяю, начинаем.

— Принято, — отозвался Рейносо. — Выдвигаемся.

Мгновение спустя на западе раздалась какофония выстрелов.

Мужчины высыпали из близлежащих домов, вопя о тревоге. Они были сонные и на ходу натягивали на себя одежду и снаряжение, укомплектованное бронежилетами, боеприпасами и оружием. Только у четверти имелись очки ночного видения.

Ополченцы появлялись со всех сторон. Несколько человек выкрикивали приказы в свои рации. Половина побежала к передним воротам, где Рейносо и Хейс сосредоточили свой огонь. Другая половина направилась к складу оружия, чтобы взять боевые винтовки и запастись патронами.

В ночи они казались тенями, метавшимися туда-сюда, фигурами, светящимися зеленым светом в линзах Лиама.

Единственный въезд в «Винтер Хейвен» представлял собой ворота из кованого железа, которые окружала декоративная каменная стена высотой в пять футов, тянувшаяся на двадцать пять — тридцать футов в обе стороны.

Ополченцы разместили позиции стрелков как вдоль стены, так и в укрытиях, которые они построили по обе стороны дороги. Несколько заглохших машин были выведены на обочину, чтобы обеспечить запасные позиции, на подступах к поселку.

Лиам не мог видеть фасад дома, в отличие от Бишопа.

— Трое внутри, — прошептал Бишоп. — Пять, и еще один на подходе. Шесть. Начали.

Лиам не хотел ждать, пока ополченцы обнаружат пустой склад и поднимут тревогу. Он щелкнул пусковым устройством.

Раздался мощный взрыв. Мина M18 содержала более фунта взрывчатки C-4, покрытой семью сотнями 1/8-дюймовых стальных шариков, которые вырвались наружу в 60-градусную зону поражения более чем на пятьдесят метров.

Разрушительная волна пронеслась по дому, разрывая на части находившихся в нем людей. Окна вылетели, стекла разлетелись вдребезги. Повалил черный дым. Фундамент застонал, когда внутренние стены рухнули сами на себя. Ущерб был огромен.

Уцелевшие внутри обломков люди кричали. Бессвязные возгласы, ужасные стоны и крики агонии эхом отражались среди звуков выстрелов.

Лиам поднялся на ноги еще до того, как осела пыль. Он прижал приклад M4 к плечу и обошел вокруг дома.

От входной двери, спотыкаясь, шел мужчина, кровь заливала его форму. Раздался выстрел, и ополченец упал. За ним, пошатываясь, вышли еще двое, дезориентированные и слепо шатающиеся. Бишоп выпустил несколько очередей, уложив обоих. Больше никто из разрушенного дома не появился.

Шесть врагов за один раз. Неплохое начало.