На руинах Миглаха (легенда о Дигоне)

Глава 27. Дом Цифры. Новый соратник.

-27-

Границ между Домами, если под ними понимать защищённые охраняемые кордоны, не было. Они просто не были нужны. Территории земель, принадлежащих каждому Дому, были настолько огромны, что запросто могли бы вместить ещё по несколько таких же. Да и пересекать границу без особой нужды, учитывая болезненное сопротивление энергии чуждого Дома, мало кому придёт в голову. Поэтому свою равную долю земель в рамках Конвенции Миглаха Верховные Отцы просто обозначили заклинанием «граница». Оно устанавливало вдоль всей территории линию своего цвета с невысоко поднимающейся над поверхностью дымкой лёгкого свечения. Так каждый Дом со своей стороны, словно на карте, очертил свои границы двумя магическими линиями длинной до тысяча четырёхсот лиг. Со всех концов света сходились они в центр мира и пересекались уже изображённые на диковинном столе из полупрозрачного белого нефрита во дворце Верховного Совета в Омфале. Водные просторы объявлены общими и не принадлежали никому в отдельности.

Группа из четырёх всадников в белых латных доспехах вежливо поклонилась тем, кого они сопровождали, и два ничем не примечательных издали путника пересекли магические линии. Сначала белую, затем примыкающую к ней фиолетовую. Их дорога лежала теперь в южном направлении, к воротам школы Ацилута, под которыми три десятка лет назад впервые проходил Дигон. Тогда ещё безымянный маленький цифир, с опаской поглядывавший на сияющее Дерево в арке прохода. Все знали о неминуемом возмездии этого стража, и наивный мальчик до дрожи боялся того, что его детские проказы могут вызвать гнев всевидящего Древа. Где-то там, под огромной примыкающей к замку эспаландой, в подземных коммуникациях хранилась третья из девяти необходимых Целуму пиксид. И Дигон пока не имел ни малейшего понятия, где именно.

Путь их был не близким. Столица Цифры находилась далеко. В центре Дома, минимум в трёхстах пятидесяти лигах от того места, где странники пересекли границу. И до него ещё был долгий месяц знакомых бывшему поставщику информации дорог. Второй раз после того, как двенадцать недель назад Дигон простился со своим учителем, в голове возник его отдалённый слабый голос. Едва различимо он сообщил о том, что теперь, когда силы ученика возросли, он может иногда говорить с ним, не привлекая внимания местных магов сильными заклинаниями. Это был долгожданный момент, жизненно необходимый Дигону. За полтора года ученичества он привязался к Целуму, и чувствовал в нём помощь родного существа. Если бы не Лаянна, во всём поддерживающая своего возлюбленного, тот точно сошёл бы с ума. Но дианита прекрасно понимала, что от неё требуется, и была тем светом, который разгонял мрачные страдания мира, возложенные на неопытного мага Единства.

Они ехали вдвоём, останавливаясь на ночлег то в мелких тавернах на перекрёстках дорог, а то и в чистом поле, разобрав лёгкий шатёр и коротая вечера под треск согревающего костра. Климат заметно менялся. Становилось теплее, но восточная зима, пусть и бесснежная, ласковая днём, по ночам заставляла ютиться и крепче прижиматься объятиями друг к другу. Страстная самоотверженная любовь двух молодых героев спасала их даже от редкой измороси по утрам. Им обоим казалось, что это путешествие – самое прекрасное, что могла подарить им капризная судьба. Теперь уже Лаянне пришлось менять биологические ритмы своего организма, подстраивая их под режим, в котором жило большинство остального мира. Но она стойко восприняла это неудобство и ко второй неделе вошла в обозначенный ритм.

Глаза путников стали радостно встречать обширные вечнозелёные древостои кедров, сосен и елей, вздымающих верхушки в светлое благодарное небо. Они входили во владения Тифредского леса. Герои привыкли к небогатому, по большей части однообразному ландшафту на востоке Дома Дианы, пересечённому редкими лесостепями. И теперь, в густых восточных чащах захватывало дух от величия пышной зелени. Дороги под сводами природных растительных храмов наполняли свежестью. Пряный хвойный запах пробуждал желание жить, отодвигая вглубь даже тяжкие мысли, неотступно преследовавшие Дигона. Бывало, что проезжих путей не было и остановиться на отдых было негде. Тогда Лаянна проявляла талант умелой лучницы, с одного выстрела она укладывая добычу наповал. Звери не слышали её тихих, почти не касающихся земли шагов. Так что на ужин часто был то кролик, то дикий фазан, а то и свежая молодая оленина. Хвойные леса сменялись лиственными, частично опавшими, пожухлыми, напоминавшими картины ветхого запустения. Уже очень скоро, весной, они покроются яркой и сочной листвой, а в шелестящих ветвях будут тысячами распевать на все лады птицы, вернувшиеся с юга. Но сейчас зимние пейзажи покрывали просторы отдыхающей природы.

Три с половиной недели прошли для влюблённых, как один день, и чем ближе они подъезжали к столице, тем реже возникала необходимость ночевать на природе. Таверны и гостиницы, несравненно лучшего качества, встречались всё чаще. Когда до Ацилута оставалось четыре дня небыстрого хода, в одном из постоялых дворов путники присоединились к каравану купцов. В обмен на мизерную плату они предложили охрану, рабочие руки и хорошую компанию. Группа торговцев из Дома Гермеса, видя явную выгоду, конечно, согласилась. Так молодой маг Единства и его прекрасная спутница-дианита, не обратив на себя внимания, в разношёрстной компании герметов и ещё трёх охранников арейцев вошли в столицу Дома Цифры.

Дигон хорошо знал этот город. Он вырос здесь. В своё время неспокойная юность связала его с некоторыми не самыми законопослушными гражданами. А таких в любом городе и при любых правителях предостаточно. Распрощавшись с караваном купцов и пообещав ещё когда-нибудь встретиться, бывший цифир повёл Лаянну в одну из гостиниц нижнего города. Обстановка отнюдь не блистала излишествами дворцов или помпезным пафосом школы, но горячая вода, сытный обед и мягкая постель после долгого перехода казались мечтой. Именно отсюда он собирался начать свои поиски.

Отдохнув денёк и как следует напарившись в местной бане, Дигон отправился в неофициальный игорный дом, занимавший подвал одного из неприметных серых зданий. Руководил им, и ещё несколькими такими же, старый, но очень уважаемый в низах цифир по имени Фурсифер. Своё прозвище он получил в честь маленького неуловимого хищника – хамелеона, весьма искусно меняющего свою окраску. А дело в том, что раньше, до перехода в ряды воров и мошенников, он был достаточно сильным магом из военного клана Пики по имени Str-5. Но душа его искала свободы и жёсткие рамки иерархической системы Дома не смогли удержать отчаянного рубаку. Немало удивившись сообщению, что в игровом зале его ждёт некто «видимо, очень важный в кронианской броне-ящерице», Фурсифер вышел к своему гостю. Недолго постояв, перебирая в памяти лица старых знакомых, он, наконец, обратился:

- Поклялся бы, что ты – тот надоедливый юнец. Если бы не габариты. И не прекрасная девушка рядом. Неужели это ты, Gs-20? Или какой ты там теперь номер в иерархии? Напиток роста, что ли, нашёл?

- А ты всё так же стар? – ответил в такт вору Дигон. – Никак, жить-то проще не становится?

- О, Всеотец! – воскликнул радостно Фурсифер и двумя руками не по-старчески крепко схватил плечи посетителя. – Сколько лет прошло? Пятнадцать? Двадцать? И что с тобой, чертяка, случилось? Сидишь тут в таких шмотках, на которые пол нижнего города купить можно. Что-то ты не похож на служебного клерка, которым тебя из школы вытолкали. А здоровенный-то какой стал, что те арейцы.

- Меня теперь зовут Дигон. И я не служу Цифре. Я сам по себе теперь.

- Ох-хо-хо! Вот так новости. Да ты и тогда, конечно, цифиром был только что по рождению. Вечно нос совал, куда приличному цифиру в западло было бы. А теперь, стало быть, и ты тоже «хамелеоном» заделался. Ну добро пожаловать! Только чую я, что… Стоп. Дигон, говоришь? Ого! Так это с тобой хозяева Кроноса носились, как с писаной торбой?

- Ну, пожил я немного во дворце. Так приключилось. А ты откуда знаешь? – немало удивился Дигон. Такая известность его не устраивала.

- Да ты не дрейфь, - успокоительно положил руку на предплечье мага Фурсифер. – Ишь, глаза-то как забегали. У нас, у черни, свои уши с глазами везде есть. У нас ведь одна конфедерация, мы Домами не меряемся. А когда половину Совета Дома каждый день видят с одним и тем же, да ещё и не местным – мы такое не упускаем. Авось пригодится. Так ведь и пригодилось. Ведь вот он ты, в доспехах высшего вояки. Таких на свете сколько? Четыре? Пять комплектов?

- У меня сугубо личные дела с Лабрисом. Тебя они не заинтересуют. Я по другому вопросу тут.

- Ещё бы, «не заинтересуют». Мальчишка и с самим Лабрисом! Это уже интересно. Да и не мальчишка уже. Вижу. Куда уж тут не заметить. Не гневайся на старика, – закончил хозяин игорного дома и один из негласных «Отцов» местных воров, мошенников, воротил, вышибал, фальшивомонетчиков и прочих маргиналов, избравших для себя путь не слишком законного обогащения.

Преступный мир – естественная часть общества при любых правителях и в любых Домах, потому его участники легко находили общий язык между собой. Часто сами себя они даже именовали «Конфедерацией», подчёркивая наличие общих целей и различных независимых путей их достижения. У Конфедерации не было ни единого центра, ни свода чётко обозначенных правил, ни даже определённых лидеров. Были и банды, и группировки, и организации, наподобие той, что принадлежала Фурсиферу, были и одиночки. Но каждый просто знал, что он член определённой группы, обособленной от прочего общества пропастью закона. Если твой жизненный путь идёт против положений официальных правил, если твой стиль существования и твоя деятельность не совсем законна, – то ты уже часть Конфедерации. Независимо от того, считаешь ты так сам или нет. Ты начинаешь подчиняться иным устоям, правилам и понятиям или само преступное общество накажет тебя за их нарушение. А здесь суровость возмездия не идёт ни в какое сравнение с традиционной пенитенциарной системой власти. Потому и внутренние нормы соблюдаются неукоснительно.

- Так по какому делу ты ко мне? Раз говоришь, что на Дома не работаешь, то может и договоримся.

- На Дома не работаю, – утвердил истинную правду Дигон. – А дело совсем простое, вот только навыки нужны в нём специфические. А денег я заплачу. В пределах разумного, конечно. Дорогая одежда ещё не делает тебя богачом, знаешь ли.

- Хе-х, ну это другое дело. Излагай, – удовлетворённо сказал Фурсифер, откинулся на спинку старого потёртого дивана и подал знак рукой прислуге принести чего-нибудь выпить.

- Видишь ли, в древних катакомбах, что под площадью школы, с незапамятных времён хранится одна вещица. Ценности в ней – пустяк. Хорошего обеда не стоит. Но для одного моего друга, которому я обязан всем, она дорога. Очень дорога. Собирает он такие предметы. И вот я подрядился достать её. Но ты же знаешь, что входы в эти подземелья на картах не обозначены. Да и гигантские они. Даже попади я туда, всё равно до конца жизни ничего не нашёл бы. Вот и нужен мне кто-нибудь наделённый даром находить вещи.

Хозяин заведения задумался. Хлебнул принесённого пива, посмотрел пронзительно на гостя и ответил:

- Есть среди нас такие. Есть паренёк один, Ямлихом кличут его. Мать у него кронианка, а вот батя… Батя колдун был серьёзный, не весть за что изгнанный герметами, и прибившийся к малому Дому Автолика. Наёмник то бишь. Уж не знаю, как он там со скуки не помер, пока эту серолицую трахал… - Он осёкся и как-то виновато зыркнул на тихо сидящую Лаянну, занятую чтением и бокалом принесённого вина. Она же только приподняла бровь, саркастически хмыкнув. Улыбнувшись, Фурсивер продолжил:

- В общем, сынок уродился с изюминкой. У него на клады всякие чуйка такая, что ни одной собаке не снилась. Он ауры предметов под землёй, что в ясный день видит, дай только пощупать что искать. Сведу я тебя с ним. Вот только ты это, броню-то свою расчудесную прикрой, пока не познакомитесь. А то ты ж не забыл, что с такими полукровками особо не церемонятся в Домах-то. Дай парню время попривыкнуть, а то сбежит, не разобравшись – хрен найдёшь его. А таких, как он, нет больше.

- Сведи. Дай рекомендацию. Сколько хочешь за содействие? – поинтересовался Дигон.

- Эх, друг мой дорогой, - наиграно изображая обиду, возмутился Фурсифер, - как в большие люди выбился, так совсем уже за барыг нас держишь. Про деньги – то ты с молодым Ямлихом разбирайся. Ему, думаю, десятой части белоглазого офиона с головой хватит. А то и пятнадцатой. Как сторгуетесь. А меня, старика, финансы уже не так радуют, как в молодости. Да и своих хватает. Вы мне оба услугу должны будете. Дружескую. Сочтёмся по мелочам. Бывай, дорогой, приходи завтра – там видно будет.

Пожилой вор осушил одним глотком остатки пива в кружке. Встал, пожал руку старому знакомому, отвесил безукоризненный протокольный поклон, отточенный годами муштры этикета на посту служивого Дома Цифры, произнёс: «Миледи». И удалился.

- А он мне определённо нравится, - произнесла Лаянна тихонько, шёпотом, когда Фурсифер был уже в девяти шагах от столика. В тот же момент он развернулся и с улыбкой, глядя в глаза дианите, повторил поклон, но уже лёгкий, поверхностный, почти снисходительный.

Договор с Ямлихом состоялся. Авторитет хозяина игровых заведений был велик. Так что за серебро в эквиваленте десятой части белого офиона молодой ищейка согласился на затейливую авантюру. Через день странного вида человек ждал своих нанимателей за городской стеной Ацилута. Лет сорока, роста небольшого, даже маленького, отдалённо похожий на дикаря южных морей, взъерошенный и весь какой-то неказистый. Он долго водил их через немолодой и запущенный лес, вплотную примыкающий к западной части города. Тропа постоянно терялась из вида, но провожатый каким-то образом ориентировался в этой глуши без света. Когда ищейка остановился, огни на башнях городской стены ещё были видны, но до них по прямой было не менее полутора тысяч шагов. В совершенно непролазном буреломе из-под земли торчала кирпичная кладка тоннеля. Вход был завален старыми ветками, пожухлой прошлогодней листвой и прочим мусором. Однако, продираться через торчащие во все стороны сучья и грязь не пришлось. Ямлих деловито подошёл к левому краю кладки, засунул руку куда-то вглубь нагромождения веток и аккуратно поднял его. Ровно лежащий пласт мусора оказался искусно сооружённой маскировкой прохода.

- Ну что, господа, добро пожаловать в подземный мир нашей славной столицы. Прошу за мной, - проговорил молодой полукровка, как заправский экскурсовод и повёл вглубь норы, уже подсвечивая путь маленьким стеклянным фонариком с обычной земляной смолой. – Это старая часть тоннелей. Когда-то она задумывалась, как лаз для побега из замка. Потом никаких войн не было и этот рукав использовали как канализационный сток, а позже совсем забросили и забыли. А мы вот нашли. И нам он пару раз жизнь таки спасал, когда нужно было бежать и прятаться.

Затхлый плесневелый тяжёлый воздух и слой мха, скрывший под собой кирпичную кладку узкого коридора, говорили о том, что здесь очень давно никто не бывал. Ямлих долго продолжал вести своих спутников под землёй обратно по направлению к Ацилуту и чуть правее.

- Изнутри, а тем более из школы, к подземному городу не пробраться. Там всё давно изучено и закрыто. А вот этот рукав примыкает к вентиляционной трубе, что под школу ведёт и воздух гонит в те тоннели. Там и пройдём.

По расчётам они уже почти подходили к городу, когда с правой стороны в стене встретили ржавую и напрочь прогнившую решётку. Её можно было легко выдернуть из кладки, расслоившейся от постоянной влаги. Но Ямлих достал маленький ломик и тихо снял хрупкую преграду, как заправский ювелир вынимает камень из оправы. Пропустил вперёд Дигона, потом Лаянну и нырнул вслед за ними, аккуратно прислонив решётку обратно. Труба была ещё уже и ниже. В полный рост по ней мог спокойно пройти только щуплый полукровка. Но уже через сорок метров их страдания закончились. Сняв ещё одну решётку, но гораздо новее, они оказались в достаточно просторном округлом зале, диаметром пола шагов в двадцать. Из разных сторон в помещение входили и выходили несколько арок сухих и чистых коридоров. Кирпичная кладка здесь так же была чистая и ухоженная, а вдоль пола, у самого основания стен, тонкая полоска воздуха наполнялась лёгким фиолетовым свечением. Ямлих облегчённо вздохнул, сел на пол, съел кусок чего-то, сильно пахнущего копчёностями, и сказал:

- Ух. Первый этап прошли. Мы в коммуникациях под площадью школы. Давай сюда затравку. Я на неё настроюсь и начну поиски.

Лаянна достала из заплечного мешка металлическую, почерневшую от времени пиксиду и передала Ямлиху. Он сидел молча минуту, после чего вдруг всё тело начало трястись, глаза закатились, руки отдёрнулись от капсулы, как от горячего угля. Ищейка вскочил на ноги и отпрыгнул от места медитации.

- Ни хрена себе! – закричал он, забывая о всякой осторожности. – Да что это за срань такая, поглоти её океанские черти?!

- Что случилось? – подбежала к ошарашенному Ямлиху испуганная Лаянна.

- Что в ней? Меня как толпа буйволов под собой протащила. Я такого никогда не встречал. Я думал, что все возможные ауры уже повидал, но это... Она как будто и не из нашего мира. Я даже голос какой-то слышал. Низкий такой, заунывный, словно владыка Теней со мной заговорил: «найди», говорит «получи», говорит. Эка вы меня обмануть решили. Сказали: так себе безделушка, фигня какая-то, а она-то и не фигня вовсе. Я под такое, други мои, не подписывался. Ты мне, Дигон, такого не обещал.

- Послушай, Ямлих, - успокаивая провожатого, подошёл к нему маг, - ты назад не поворачивай. Я ведь на самом деле не знал, что ты так отреагируешь. Я со многими беседовал, кто это пиксиду изучал – они ничего такого не замечали. Ты просто один такой, уникум, вот и случилась оказия.

- Ты, сударь, мне зубы не заговаривай, – прервал Ямлих. – Я хоть и не вашего статуса, но не дурак какой. Что это? Говори или сам искать свою невидаль будешь. Я на опасность такую не шёл сюда.

Дигон, услышал в словах вора, что от дела он не отказывается, и решил не давить:

- Всё в порядке. В ней просто старинный прах одного мага. Кого-то из древних правителей. Прости, нужно было сразу сказать, но обманывать тебя и в мыслях у меня не было. Давай вот как поступим: мы дело закончим, а я тебе в пол белого офиона серебра отмерю. Это хорошие деньги. Да и лёгкие. Мёртвые – они ведь не кусаются. По крайней мере те, что уже прахом стали.

- Пол офиона? – мгновенно раздобрел ищейка. – Это ты дело говоришь. Это я тебе и прах Всеотца отыщу за такие деньги.

Была ли это интуиция вора или он просто использовал очередную свою метафору, но Дигон чуть не подавился от того, как метко полукровка попал в точку своей шуткой.

- Забери её подальше, - сказал тот, указывая пальцем на пиксиду. – Я до смерти этот след не забуду.

Ямлих снова опустился на холодные плиты подземелья. Несколько минут раскачивался из стороны в сторону, пока не открыл глаза. Затем встал и поманил рукой присевших в стороне спутников следовать за собой. Лабиринт действительно был огромен. Замысловатые повороты, пересекающиеся коридоры и галереи вели трёх искателей по своим извилистым путям часа три. Наконец, в одном из широких тупиков, больше похожих на просторную комнату, Ямлих остановился.

- Здесь ваша «безделушка». Прям за стеной.

Пришло время Дигону применить уроки, полученные в Доме Кроноса. Опершись двумя руками в стену, он призвал Землю, тихо покоившуюся в глубинах его природы. Земля откликнулась. По стене пробежала быстрая дрожь. Окаменевший, древний, как сам новый мир, скрепляющий раствор между базальтовыми блоками кладки ожил. Он медленно, нехотя превращался в песок, вытекая из плотных щелей. Очень скоро камни лежали друг на друге и их оставалось лишь немного подтолкнуть. Стена рассыпалась бесформенной грудой ровно обточенных валунов. Сразу же Дигон почувствовал глухой удар знакомой магии цифиров и рухнул поверх камней, придавленный тяжестью охранной ловушки. В тот же миг пространство наполнилось острым пронзительным звоном.

- Быстро! – закричал Ямлих. – Мы сорвали чью-то сигналку. Хватай за чем пришли и бежим.

В ушах дребезжало болью. Лаянна собралась первой и, перепрыгнув, словно кошка, четырёхметровую кучу, оказалась внутри тесной комнатушки. В ней невозможно было расставить руки, не касаясь стен. Кристалл Дианы уже давно пылал у неё на груди ярким красным цветом. На высоком гладком каменном цилиндре в центре помещения стояла пиксида. Схватив её и спрятав в сумку, дианита рванулась назад. Дигон с трудом поднимался и трусил головой из стороны в сторону, разгоняя темноту перед глазами. Любого обычного вора такая западня убила бы на месте, но Целум хорошо подготовил своего ученика, да и угреновая кольчуга под кронианской бронёй сделала своё дело. Лаянна подцепила его под руку, намереваясь подтолкнуть к выходу, но было поздно. Стена коридора, противоположная выходу из тупика, покрылась рябью и кирпичи слились единым полотном. Открывался переход Земли. В подземелье из портала вошёл крепкий седовласый цифир. Его живой фиолетовый плащ был плотно запахнут и напряжённо сосредоточен для боя. На зов сигнала явился Кетер. Трое искателей оказались отрезанными от пути отступления.

Прыткости полукровки позавидовали бы лучшие спарингисты Дома Дианы. Пока Верховный Отец оценивал ситуацию прошло не больше двух секунд. По его виду было понятно, что он не совсем понимает, что происходит. Один из тысяч артефактов, хранившихся в тайниках этих бесконечных лабиринтов, поднял такую тревогу, об установке которой глава цифиров и не помнил. Но его срочно звало в катакомбы. Не успев приготовиться, лишь накинув плащ, он как мог быстро бросился на зов. Пока глава Дома рассмотрел в полумраке троих врагов, Ямлих уже оказался перед ним, по ходу достав из кармана какой-то порошок. Полную его пригоршню вор со всего размаху швырнул в лицо опешившему Кетеру. Отец просто не ожидал нападения, да ещё и таким непредвиденным способом. Всё лицо полыхало огнём, но сквозь дикую резь в глазах он увидел цель для удара. Простого апперкота мощной правой рукой, слегка усиленного магией, вполне хватило. Тщедушное тело полукровки подбросило вверх до двухметрового свода потолка, и он камнем рухнул к ногам Верховного. Больше Ямлих не вставал. Кетер, так и не открыв до конца пылающие раскалённой болью глаза, метнул наскоро слепленный «огненный сгусток» в то место, где только что стояли оставшиеся противники. Лаянна вовремя заметила смертельный шар и оттолкнула уже пришедшего в себя Дигона к стене. После этого прыгнула в противоположную сторону и, перекатившись через себя, встала на одно колено. Обгоревшая замша лёгкой куртки оголила участок обугленной окровавленной кожи. Она выхватила два метательных ножа и не надеясь на результат метнула их Кетера. Они ожидаемо отскочили от плаща, своевременно прикрывшего голову хозяина. Ответом в сторону, с которой летели ножи, направился ещё один огненный шар, но Лаянна предусмотрительно убралась с того места и подбежала к Дигону. Отец Цифры всё ещё плохо различал объекты. Глаза сыпали градом слёз, а кожа вокруг них опухала и зудела. Но разум победил боль, и он уже мог видеть положение врагов. Правая рука вылетела вперёд, призывая «ледяное копьё». Морозный холод сорвался с пальцев, но Вода, на удивление, нехотя повиновалась воле. Широкое плоское тело заклинания, обычно молниеносное, сейчас летело в противников не быстрее стрелы неопытного лучника. Эта медлительность дала время магу Единства выхватить подаренный Целумом меч и разрубить точно вдоль цента «копьё», с облегчением хлынувшее на пол потоком воды. Кетер никогда не видел, чтобы заклинание, тем более его, останавливали обычным оружием. Злость наполняла его, а глаза уже видели всё отчётливо. Перед ним стоял возмужавший, налитый силой и гневом Gs-9. Но не просто стоял, а готовил ответный удар.

Дигон понимал, что в открытом противостоянии с Верховным Отцом, да ещё и в такой защите, ему не выстоять. Оставалась хитрость. Собрав воедино Воду и Землю, он мысленно потянулся к базальтовой плите возле портала, на которой стоял Кетер. Напоил её сплетением двух стихий, и та превратилась в огромный комок болотистой жижи, затягивая ноги цифира вглубь себя. Плащ разлетелся в стороны, образуя покатую выпуклую воронку. Он упёрся широким плоским основанием в твёрдую землю вокруг зыбучей топи и удержал своего подзащитного навесу. Пока Кетер, опираясь на полы затвердевшего плаща, как на костыли, выдирал увязшие по колено ноги из грязи, Дигон искал в темноте выход. Таща за руку бледнеющую от боли в плече возлюбленную, он кинулся к выходу из закоулка лабиринта. Куда бежать без проводника он не знал, а тот лежал без сознания после сокрушительного удара. На секунду замешкался. Не успел. Кетер уже стоял в трёх шагах от него, снова преграждая путь. Налитые кровью глаза вспыхнули. Он начал «голос Цифры». В его исполнении это заклинание не обладало столь разрушительной силой, как в устах Отцов других Домов. Но даже без глубинной связи со стихийными силами, оно способно было уничтожать всё живое. На молодого мага обрушилась лавина чистой силы, давящая своим превосходством, словно таран, вышибающий двери. «Меч», - услышал он в голове отчаянный крик Целума. Вертикально, как на параде, долом клинка в сторону нарастающего потока «голоса», Дигон выставил вперёд дар своего учителя. Зачарованный металл заискрился и вспыхнул белесым свечением, рассекая течение силы, как нос корабля. Лаянна вжалась в спину спутника, ожидая неминуемой гибели, но толкала его вперёд, помогая пядь за пядью приближаться к Кетеру. А тот поражённо смотрел на совершенную невозможность происходящего. Добравшись почти вплотную Дигон не придумал ничего, кроме как резко убрать спасительное оружие от лица в сторону. Пользуясь инерцией «голоса», толкающей меч назад, он развернулся вокруг себя и ударил что есть мочи противника. Раздался гулкий звук, похожий на раскат грома в огромной пустой цистерне. Отдача болью прошла в руки через клинок, встреченный плащом, поднявшимся на защиту. Кетера отбросило на пять метров дальше по коридору. Он упёрся одним коленом в землю и затряс головой, отгоняя оглушение. Поднял глаза и растерянно посмотрел на кусок живой ткани размером метр на половину, срезанный невиданным оружием. Умирающее полотно в агонии трепетало на земле. Под носом и ушами Верховного Отца появились капли фиолетовой тягучей крови. Откат смешался с неистовой мощью удара, который наверняка прервал бы долгую череду его перерождений, если бы не живой плащ.

Выхода не было. Сил Дигона едва хватало держать двумя руками меч, волоча его по земле. Кетер так же с трудом переводил дыхание после «голоса», так и не достигшего своей цели. Но уже пытался встать на ноги. «Беги!», - прорычал в сознании крик Целума. Маг Единства понял и без слов учителя, что против Кетера не выстоять. Посмотрел на полукровку, который уже пытался перевернуться, на перепуганную Лаянну, слёзы которой ручьём стекали на пропитанный кровью воротник куртки, оглянулся по сторонам и выпалил:

- Родная, верь мне. В портал.

Глаза Лаянны округлились. Она замотала головой:

- Но нас же разорвёт.

- Верь! – повторил он и спотыкаясь поковылял в сторону дрожащего покрывала перехода.

Кетер на подкашивающихся ногах бросился к ним. Осипшим басом закричал:

- Стой, Gs-9, сумасшедший! Послушай меня! Стой!

Но было поздно. Дигон и Лаянна, подхватив с двух сторон под руки стонущее тело Ямлиха, утонули в блестящей чёрной пелене. Переход вздрогнул и растаял за спинами отчаянных беглецов.