Наблюдатель

Глава 5

Юна не смогла найти Спаса и Ладу с Олей в первый день. Пришлось заночевать на берегу моря. Лавр говорил, что Аксель знает куда идти и быстро её домчит. Но, то ли из-за того что она не так уверенно как Лавр сидела на Акселе, которому из-за этого приходилось идти медленнее, чем он бы мог и хотел. То ли из-за того, что Аксель не так уж и хорошо знал куда идти, однако за целый день пути они до них так и не добрались.

Юна не очень переживала, хотя определённое беспокойство и присутствовало. Иногда накатывала какая-то волна и заставляла всё внутри замирать, так, что она даже дышать переставала. Ей не нравилось быть одной.

Да, Аксель был с ней, и он был абсолютно надёжен. Она в нём ничуть не сомневалась. Но он, всё-таки, был животным. Ей хотелось, чтобы рядом был хоть кто-то, с кем можно поговорить. Поэтому ей хотелось найти Спаса поскорее. Он был одним из самых близких ей людей в этом мире. Как ни крути, это он подарил ей новую жизнь.

Когда они не нашли Спаса с Ладой к исходу второго дня, Юна запаниковала. Ночью идти не хотелось, пришлось остановиться. Она лежала под боком у Акселя, в одном из самых безопасных мест в мире, рядом с огромным безжалостным убийцей, который ради неё уничтожит любого, и никак не могла уснуть.

Всё шло не так, как она бы хотела, и не так, как обещал Лавр. Но выбора не было. В её ситуации можно было только довериться Акселю и следовать туда, куда он её везёт, в надежде, что он действительно знает, куда им надо.

В середине третьего дня, Аксель, который уже давно шёл по берегу моря, вдруг остановился, немного постоял, а потом развернулся и пошёл в обратном направлении.

— Эй! — возмущённо сказала Юна, — ты что, заблудился? Ты не знаешь куда идти?

Она слегка ударила его ногами по бокам. Аксель остановился и как будто вздохнул. Потом лёг на землю и положил голову на передние лапы.

— Эй! — ещё более возмутилась Юна, — это что такое? Тут мы их точно не найдём! Ты разве не видишь, что их здесь нет?

Она осторожно слезла с Акселя на землю и, обойдя его, встала прямо перед мордой, уперев руки в бока.

Аксель приподнял голову и потянулся к ней своим носом.

— Что ты хочешь? — удивлённо спросила Юна и шагнула к нему.

Она оказалась так близко, что он дотянулся и ткнул её своим большим носом в плечо.

— Ты хочешь, чтобы я потрогала твой нос? Хочешь, чтобы я опять летала? — удивилась Юна, — но без Лавра мне страшновато.

Аксель ткнул её в плечё ещё раз, уже более настойчиво.

— Ладно, — кивнула Юна, — так и быть. Всё равно другого выхода не вижу.

И она робко протянула руку к носу Акселя. А он, поняв, что добился своего, положил опять голову на лапы и стал ждать.

Юна положила ладонь ему на нос. В первую секунду ей показалось, что ничего не происходит. Но потом она поймала этот поток, который обычно уносил её в информационное пространство. И, хотя без Лавра было по-прежнему страшно, она чувствовала, что в этот раз поток не такой сильный. Гораздо более управляемый. Она вдруг поняла, что это Аксель его придерживает, чтобы Юна не так боялась. Она чувствовала, что он старается ей помочь, чтобы она помогла ему найти правильный путь.

Когда они входили сюда с Лавром, с каждым разом становилось всё хуже и хуже. Лавр говорил, что это шторм, который затрудняет использование информационного поля. Хотя, казалось, что ему это не очень мешает.

С каждым разом добавлялись какие-то помехи, и получать желаемое становилось всё сложнее и сложнее, какая бы цель перед тобой ни стояла.

Сейчас было ещё хуже, чем раньше. Юна, как будто висела посреди пространства, которое всё было заполнено мусором. Мусор летал вокруг неё по кругу, но иногда налетевший порыв уносил его в сторону. Вскоре всё повторялось, и место старого мусора занимал новый. Сначала ей казалось, что это жухлые листья и ветки. Но потом она разглядела, что это вообще не материальные предметы, а просто искажения и пробелы в изображении.

Хуже всего было то, что она не знала что делать. Время шло, а она так и висела посреди этого «мусорного» ветра.

Лавр говорил, что если ты точно знаешь, что тебе нужно, то информационное поле даст тебе ответ. Главное, самому понимать, что ты хочешь. Юна силилась думать об этом, но не очень получалось. Мысли скакали с одного на другое. Она даже забыла, что ей вообще нужно и зачем она тут. Всё отдалилось и сделалось ненастоящим и призрачным. И Лавр, и Аксель, и Спас с Ладой. Она про всех них почти не помнила. Они сейчас существовали как бы на периферии её сознания. А все её мысли заносило мусором, принёсённым этим информационным штормом.

Юне сделалось очень тоскливо и очень жаль себя. Она почувствовала себя очень маленькой и очень одинокой в этом огромном мире. И в душе она знала, что вот это нахлынувшее чувство, очень настоящее. Оно точно показывало, какая она на самом делемаленькая и беззащитная. И в этом мире она чувствовала себя так же, как и здесь, точкой в замусоренном пространстве, без определённых ориентиров и целей. Ей стало так плохо, что не хотелось дальше жить.

Она пустила всё на самотёк и просто наблюдала за кружением этого информационного мусора вокруг неё.

Пляска мусора становилась всё более и более осмысленной. Она обретала какую-то форму, правда, пока непонятно какую. Из завихрений стало проступать лицо. Юна смотрела на него почти равнодушно, но поняв кто это, вскрикнула. Из помех постепенно формировалось лицо мамы. Теперь Юна смотрела на него как заворожённая.

Лицо постепенно обретало чёткость и уменьшалось. Вместе с тем, из шума начало проступать и тело. Через некоторое время, напротив Юны, в пространстве, зависла её мама. Она смотрела на неё и улыбалась.

Мама была молодой и красивой. Такой, какой её многие годы не видел никто. Никто, кроме Юны. Только с ней она позволяла быть себе такой. В остальное же время она играла старуху. Играла так долго и хорошо, что начала сживаться с этой ролью и даже оставаясь наедине с дочерью, не всегда могла из неё до конца выйти. А на самом деле, она была именно такой, как сейчас. Конечно, уже не девочка, но довольно молодая женщина.

Жаль, что это была иллюзия. Юне очень хотелось плакать, но она сначала не давала себе волю.

А потом оказалось, что плакать в информационном поле тоже можно. Пусть это и не по-настоящему. Хотя, что тогда в этом мире настоящее?

— Мама, это правда ты? — спросила Юна, проглотив сбежавшую по щеке слезу.

— А ты что, не узнаёшь меня? — спросила Матильда.

— Узнаю! Но ведь тебя больше нет! Это же точно! Я ведь не могу ошибаться? — сказала Юна, однако в её голосе чувствовалась надежда.

— Может быть, меня нет там. Но зато я есть здесь. И мы можем видеться с тобой, когда захочешь, — сказала мама.

— Я хочу всегда! — сказала Юна.

— Всегда нельзя, — ласково сказала мама, — ты должна жить в реальном мире. Но ты можешь иногда приходить сюда и разговаривать со мной.

— А шторм нам не помешает? Лавр говорил, что из-за него тут становится трудно находиться, — сказала Юна.

— Не знаю, — сказала мама, — но мы можем пробовать. И шторм, рано или поздно закончится, даже если будет идти очень долго.

— А что будет, если я тебя сейчас обниму? — спросила Юна.

— Думаю, что ничего плохого, — сказала мама.

Она протянула к Юне руки и стала медленно приближаться.

Они обнялись, и это было точно так же, как и раньше. Те же ощущения от прикосновения, тот же знакомый запах.

— Мама, я не знаю, что мне дальше делать, — сказала Юна, утыкаясь лицом ей в плечо.

— Тебе нужно идти дальше по побережью. Спас ушёл туда совсем недавно, поэтому вы его не встретили. Они опережают вас совсем немного. Но если ты будешь медлить, то они уплывут на подводной лодке и тебе придётся ещё очень долго идти одной. Так что, мы не будем задерживаться. Лучше потом ещё встретимся, — сказала Матильда.

— Но я не могу плыть с ними на подводной лодке! — вздрогнула Юна, — у меня Аксель, я его не брошу. Да и с тобой я могу видеться только с его помощью.

— Ты их догони, а потом будете решать, — сказала Матильда, и вдруг стала таять.

— Мама, ты куда? — испугалась Юна.

— Я не могу больше держаться, это всё шторм! Меня уносит! Юна, будь осторожна! Там, куда вы идёте, опасно. Смотри в оба. Постарайся побыстрее догнать Спаса, он тебе поможет! — от мамы осталась только лёгкая дымка, но голос её был пока слышен, — в месте, где вы должны встретиться, много плохих людей. Не уходи никуда от Акселя!.... — голос её постепенно затухал, пока совсем не растворился в пространстве.

Вместо этого всё заполнилось каким-то треском и шуршанием. Вихрь вокруг неё стал ускоряться и кружить так быстро, что на него стало даже трудно смотреть. Юна почувствовала, что её тоже куда-то тащит. Последовал резкий толчок, и она осознала себя стоящей рядом с Акселем, с протянутой к его носу рукой. Но она его уже не касалась. Связь была разорвана. Аксель смотрел на неё с любопытством.

— Аксель, нам нужно идти! — уверенно сказала Юна, — и идти быстро. Мне мама так сказала, — и она тут же стала карабкаться на него, цепляясь за шерсть, — кстати, сначалаты шёл правильно, не нужно было поворачивать назад! — Юна слегка пошлёпала его по боку рукой.

Аксель дождался, пока она утроится наверху, после чего встал и затрусил по берегу, значительно быстрее, чем двигался до этого. Два раза ему повторять было не нужно.

Лавра как будто что-то кольнуло. Кольнуло сильно, так, что он даже подпрыгнул на месте. Пришло осознание, что пора. Он не рассчитывал, что это будет сейчас. Орёл пока был не готов лететь. Ему было лучше, да и пострадал он не так сильно, как казалось сначала, но всё равно, было бы неплохо дать ему ещё немного времени. Однако, времени не было.

— Юна! — крикнул Лавр, — пора! Тебе нужно идти на берег моря, там ты встретишь папу и бабушку. А я за мамой!

— Сейчас? — Юна чуть не потеряла дар речи, — почему сейчас? И орёл ещё не поправился.

— Пора! — сказал уверенно Лавр, — это не от меня зависит. Маме нужна помощь. Слушай внимательно. Вы с Акселем поедете к морю и чуть левее. Там вы их найдёте. Если поторопитесь, то сможете добраться до них уже к ночи. Если Аксель, конечно, не будет лениться.

— Лавр, — чуть не плача, сказала Юна, — а ты не мог хоть чуть заранее предупредить? Это так неожиданно, я просто не готова!

— Прости! — Лавр подошёл и обнял её, — я не знал, что лететь придётся прямо сейчас. Маме нужна помощь. Поверь, если бы был выбор, я бы тебя ни за что не оставил. Но с тобой остаётся Аксель! Можешь доверять ему как мне. Он за тебя жизнь отдаст, если понадобится.

— Я знаю, — сказала Юна, — но мне всё равно страшно.

— Не бойся! Сегодня ты встретишься с папой. Я знаю, сколько он для тебя значит. Неужели ты не соскучилась по нему? — спросил Лавр с лёгкой хитринкой

— Конечно, соскучилась, и так не честно! Я не хочу выбирать. Я хочу, чтобы мы пошли туда вдвоём, — Юна вздохнула, — но я понимаю. Нужно помочь Лиане. Нельзя допустить, чтобы и с твоей мамой что-то случилось.

— Скучаешь по маме? — Лавр ласково погладил её по голове, — мы не можем исправить то, что уже произошло. Но можем повлиять на то, что ещё не случилось. Мне действительно пора!

Лавр отпустил Юну и пошёл к орлу.

— Да, конечно, я всё понимаю, — опять сказала Юна, почти шёпотом, и ещё раз тяжело вздохнула.

Лавр подошёл к гигантской птице и остановился напротив.

— Нужно помочь Лиане ещё раз, — сказал он после небольшой паузы, и положил руку орлу на клюв.

Орёл, до этого пребывавший в полусонном состоянии, вдруг весь напрягся. В глазах вспыхнул огонёк. Он поднялся на лапы и стал расправлять крылья, как бы проверяя, всё ли с ними в порядке. Несколько раз подняв оба крыла, он расправил их ещё по очереди и, наконец, удовлетворённый, сложил по бокам. После чего склонил голову и взглянул на Лавра.

Тот кивнул ему,подошёл вплотную и практически взлетел ему на шею. Орёл присел, мощно оттолкнулся лапами и начал быстро набирать высоту, интенсивно работая крыльями.

Когда орёл взлетал, Юну чуть не опрокинуло ветром от его крыльев. Она стояла и смотрела, как птица уносит Лавра всё дальше и дальше, пока они не превратились в точку. Но она так и продолжала стоять, задрав голову, пока Аксель не ткнул её носом в спину.

— Да знаю я, знаю, — сказала Юна, — нам нужно торопиться, если хотим встретить папу уже сегодня.

Она залезла на Акселя, и они оставили своё временное прибежище, в котором прошли не самые плохие дни их жизни.

Лавр держал орла за шею, пока тот набирал высоту. Когда же он оказался наверху и перешёл на бреющий полёт, то Лавр вдруг решил встать на нём, так же, как он стоял обычно на Акселе. Опыт удержания баланса у него был не маленький. Он довёл этот навык до высокой степени мастерства. Поэтому, когда он поднялся на ноги, ему показалось, что на орле стоять даже проще, чем на волкаре.

Орёл почувствовал это и слегка склонив голову на бок, скосил на Лавра глаз.

— Лети спокойно! — махнул ему Лавр рукой, — я сто раз так делал.

Орёл отвернулся и продолжил свой полёт.

Лавр стоял на нём и улыбался. Сильные потоки встречного ветра трепали его волосы, а Лавр сейчас был абсолютно счастлив. Ему нравилось летать!

Вик и двое оставшихся в живых виживальщиков продолжали висеть на ограждении галереи. Поток многоножек, то становился жиже и казалось, что он вот-вот закончится, то опять усиливался. Через двадцать минут после того, как Лиана улетела на драконе, Вик сказал:

— Нам нужно двигаться. Висеть тут нет никакого смысла.

— Что предлагаешь? — спросил Руперт.

— Пойдём вниз вдоль перил, — сказал Вик, — вдруг там что-то поменяется?

— Идти, значит рисковать сорваться, — сказал Савва, — а стоя на одном месте мы привязаны. Какая-никакая страховка. Эти гады, — он кивнул в сторону потока многоножек, — рано или поздно закончатся. Не может же их быть бесконечное количество? Это противоречит здравому смыслу.

— С другой стороны, — задумчиво сказал Руперт, — здесь ни в чём нельзя быть уверенным.

— Вы как хотите, я иду, — сказал Вик, — но бесконечный термос у меня. Не знаю, что вы тут будете пить одни.

— Это уже шантаж, — сказал Руперт, — мог бы и не угрожать, а просто уговорить.

— Я и не угрожал, — сказала Вик, — я просто напомнил. Я ухожу, соответственно термос тоже уходит.

— Вообще, я за. Без особого энтузиазма, но за, — сказала Руперт, — висеть здесь мне не нравится. Меня это просто выводит из себя. Лучше уж двигаться, пусть и с риском для жизни. Сав, ты так?

— Как я? Подчиняюсь большинству, — сказал Савва, — но раз уж речь зашла про термос, может попьём, перед тем, как идти дальше?

— Хорошо, — сказал Вик.

Он достал термос, отвинтил крышку и налил в неё горячий кофе. Осторожно, продолжая держаться за перила, передал крышку Савве. Тот с удовольствием отхлебнул, а потом спросил:

— Раньше ты термос просто давал. Что, побоялся, что не верну? — слегка прищурив глаза, сказал Савва.

— Не то чтобы побоялся, — сказал Вик, — скорее перестраховался.

— Это ещё что за чертовщина? — сказал Руперт, глядя вверх.

— Орёл, — недовольно сказал Вик, задрав голову.

— Тот, которого Лиана просила не трогать? — спросил Савва и протянул пустую крышку от термоса обратно.

— Боюсь, что если тут и может кто кого потрогать, то это он нас, а не мы его, — сказал Руперт.

— Будем надеяться, что он летит к Лиане, — сказал Вик.

Орёл спускался спиральными кругами, как и дракон до него. Вик с выживальщиками смотрели на него и ждали, чем всё это закончится.

— Я что-то не пойму, — сказал Руперт, — мне это кажется, или на орле кто-то сидит?

— Похоже, что не кажется, — сказал Савва, — потому что я вижу то же самое.

Наездник, летящий на орле, их видел. Когда они поравнялись с Виком и выживальщиками, орёл завис на месте, ритмично взмахивая крыльями, чтобы держаться максимально близко к висящим на ограде людям. Наездник, сидящий у орла на шее, встал на ноги и упёр руки в бока.

— Вик! — крикнул Лавр, — где мама?

— На нас напала большая летающая штука, она называла его драконом. Лиана его оседлала и улетела вниз. Что дальше не знаю! — прокричал Вик.

— Опоздал! — в сердцах крикнул Лавр, — проклятый шторм! Идите вниз, там есть выход, — крикнул он им, после чего соскользнул орлу на шею, крепко её обхватил и похлопал одной рукой.

Орёл понял что от него хотят, сложил крылья и камнем рухнул вниз.

Вик с выживальщиками проводили их взглядом.

— Господи, когда же меня уже кто-нибудь разбудит? — сказал Руперт.