Над пылающей бездной

Глава 69

В кенийском аэропорту имени Джомо Кениаты загружался грузовой «Боинг-747». Автопогрузчик поднимал клетку за клеткой с логотипом ЗПК и задвигал их в грузовой отсек.

Полностью загруженному самолету предстояло взять курс на восточное побережье США, в вашингтонский аэропорт имени Даллеса. Каждый год Америка ввозила семнадцать тысяч приматов, предназначавшихся для медицинских исследований. Постепенно львиную долю этого рынка захватил ЗПК.

Еще один рейс ЗПК был запланирован в Пекин, третий — в Сидней, четвертый — в Рио-де-Жанейро… в течение сорока восьми часов все эти самолеты должны были приземлиться, завершив распространение зла по земному шару.

И в этом Хэнку Каммлеру неожиданно помог случай, хотя он о том и не знал.

После англичан больше всего на свете Каммлер ненавидел русских. Именно на Восточном фронте завяз в снегах и окончательно остановился Wehrmacht Гитлера — его могучая военная машина. В последовавшем за этим поражении решающую роль сыграла русская Красная армия.

А значит, второй ключевой целью Каммлера — после Лондона — была Москва. В московском аэропорту Внуково только что приземлился грузовой «Боинг-747». В настоящий момент карантинный офицер аэропорта Сергей Каленко руководил перемещением клеток с приматами в ближайшие помещения для карантина.

Но это была Россия Владимира Путина, где при желании можно было кое о чем договориться. Каленко распорядился отставить в сторону несколько десятков клеток, в которых находилось тридцать шесть зеленых мартышек.

У «Центриума» — крупнейшей российской фармацевтической компании по тестированию лекарств — закончились подопытные животные. Каждый день простоя обходился компании в пятьдесят тысяч долларов. Деньги — взятки — служили в России серьезным аргументом, и поэтому Каленко не собирался возражать против того, чтобы несколько десятков его подопечных избежали карантина. Он считал риск ничтожным. В конце концов, ЗПК еще ни разу не прислал партию больных животных и с чего бы им делать это сейчас?

Клетки быстро перенесли в кузов грузовика, их накрыли полотнищем брезента защитного цвета. Покончив с этим, Каленко сунул в карман толстую пачку банкнот, а машина умчалась в морозную московскую ночь.

Каленко проводил взглядом исчезающие в темноте габаритные огни грузовика, прежде чем сунуть руку в просторный карман шинели. Как и многие сотрудники аэропорта, он время от времени делал глоток водки, чтобы чуть-чуть согреться. В этот раз решил отпраздновать редкую удачу и сделал глоток побольше.

Обогреватель в кабине грузовика, присланного «Центриумом», вышел из строя. Водитель точно так же целый день пытался согреться, и в основном с помощью бутылки. Мчась в сторону огромного комплекса «Центриума», он въехал в первый из целого ряда безликих поселков, расположенных на юго-восточной окраине Москвы.

Под колесами оказался участок черного льда. Водитель, находясь в состоянии легкого опьянения, среагировал с некоторым запозданием. Он промедлил одну секунду, но внезапно машину занесло. Она скатилась с заснеженной обочины, брезент раскрылся, а груз рассыпался по земле.

Приматы завизжали и закричали от страха и злости. Дверь кабины от рывка распахнулась под невероятным углом, и окровавленное тело оглушенного ударом водителя рухнуло в снег.

Испуганный зверек открыл дверцу одной из клеток. Маленькие, но сильные пальцы ощупали странную блестящую холодную поверхность — такую белую и незнакомую. Растерянное животное ощущало свободу — во всяком случае, некое подобие воли. Однако можно ли ходить по этой замороженной земле?

На шоссе вверху начали останавливаться автомобили. Некоторые из водителей при виде того, что произошло, взялись снимать это на мобильные телефоны, но один или два предприняли попытку помочь.

Сейчас или никогда.

Первая обезьяна вырвалась из клетки, взметнув за собой тучу снега и бросившись к ближайшим кустам. Начали распахиваться и другие клетки, обитатели которых решили последовать примеру первого смельчака.

К тому времени как оглушенный водитель сумел оценить потери, он недосчитался двенадцати приматов. Дюжина зеленых мартышек — злых, замерзших и голодных — скрылась среди занесенных снегом улиц московского предместья. Но поднять тревогу у водителя не было ни малейшей возможности. Он знал, что нарушил строгие карантинные правила и, если оповестить о происшествии полицию, он, Каленко и «Центриум» окажутся по уши в дерьме.

Обезьянам придется позаботиться о себе самостоятельно.

Так случилось, что грузовик высадил приматов на дороге, идущей вдоль Москва-реки. Они собрались в небольшой отряд и сидели на берегу водоема, сбившись в кучу и пытаясь согреться.

Вдоль берега спешила старушка. Заметив обезьян, она испугалась и решила, что у нее начались галлюцинации. Женщина бросилась бежать. Тропинка была скользкой, старушка поскользнулась и упала, а из ее сумки выпало несколько буханок свежего хлеба. Изголодавшиеся обезьяны в одно мгновение налетели на еду. Окончательно растерявшись, старушка попыталась отогнать их руками в рукавицах.

Одна из обезьян оскалилась. Женщина не обратила внимания на это предостережение, и зверек пустил в ход зубы, прокусив варежку и оставив кровавый след на тыльной стороне ее кисти. Старушка закричала. Слюна примата смешалась с густой красной кровью, закапавшей из глубокой раны.

По сигналу самопровозглашенного вожака отряда обезьян, мартышки схватили все, что могли унести, и умчались в ночь — продолжать охоту за едой.

В нескольких сотнях ярдов дальше по берегу заканчивались занятия спортивной секции. Московские подростки занимались самбо — боевым искусством советской эпохи, первоначально стоявшим на службе у КГБ, но в настоящее время набирающим все большую популярность среди обычных людей.

Тепло и шум привлекли внимание обезьян. Немного поколебавшись, вожак прыгнул в окно, ведя за собой весь отряд. Тепловая пушка нагнетала потоки теплого воздуха в зал, где подростки наносили последние удары этого вечера.

Одна из обезьян чихнула. Поток теплого воздуха подхватил крошечные капли слюны и увлек их в зал. Вспотевшие юноши тяжело дышали от прилагаемых усилий.

По городу, где жило около одиннадцати миллионов ни о чем не подозревающих людей, расползалось зло.