Наследие: Книга о ненаписанной книге

«Всецело ваш» был встречен в прессе, что называется, неоднозначно. Поскольку газет она не выписывала, каждое утро в течение недели после выхода романа я направлялся в маленький табачный магазинчик на углу и вместе с сигаретами покупал для нее газеты и журналы, где, как мы предполагали, могли быть опубликованы рецензии. С того времени я стал проводить с ней и утро, лишь тогда осознав, как важно для нее начало дня, когда она готовила себя к его продолжению.

«Я еще не собрана для людей в столь ранние часы», — сказала она однажды утром, пытаясь оправдать свою молчаливость и замкнутость. «Смотри на “семью”», — пробормотала она, принимая от меня газеты. — Я дитя затворников и клоунов. По утрам я затворник». Я собрался было вернуться к себе, чтобы оставить ее одну, но она задержала меня, предложив кофе и завтрак. Она сказала, что ей все равно надо привыкать к моему обществу и она с удовольствием обсудит со мной рецензии. Ведь нет ничего более унылого, чем сиротливо сидеть и читать, как принимают твою книгу.

«Чувствуешь себя вдовой, которая только что потеряла мужа и теперь впервые в страшном одиночестве просматривает школьный дневник своего ребенка: некому посетовать на очередную тройку по математике, но и не с кем поделиться радостью по поводу пятерки по языку, способности к которому этот маленький чертенок явно унаследовал от отца».