Наследница двух родов

Глава 9. Божественный приказ

Заблудший.

Вода по ту сторону борта выглядела чёрной, хоть сейчас был день и всё вокруг твердили мне, что никогда не видели настолько чистой голубой воды. Интересно, почему голубой? Только потому, что в ней отражается небо без единого облака? Тогда почему не жёлтой, ведь солнечный свет должен отражаться ещё лучше, он озаряет всё вокруг, что даже не хватает глаз увидеть те места, куда оно не достигает в текущий момент. Стоя на палубе, опираясь о парапет, у которого было другое название, более морское, но я его не запомнил, я просто смотрел на воду и очень надеялся, что завтрак не решит покинуть моего желудка и оказаться среди просторов моря. Странно, морской болезни я за собой особо не замечал ни два года назад при побеге из Эдельстауна, хотя мне там разбили голову, и большую часть пути я проспал, ни по пути в страну Вильгельмских несколько дней назад, но сейчас очень хотелось распрощаться с содержимым желудка.

Весь алкоголь, который был на борту, я выкупил в первый день плавания. Вернее, нет, всё было не так. Сперва всю ночь побега, внутренний голос подсказывал, что армия Вильгельмских сядет нам на хвост буквально через несколько минут после отправки из их порта. Этого не случилось, либо ночью, даже в свете луны, я так никого и не заметил. Всю ту ночь я провёл на палубе, в самом хвосте корабля, всматриваясь в отдаляющийся город, пытаясь увидеть там очертания кораблей и предупредить Кристина. Только наутро капитан мне признался, что у него есть человек для этого, сидящий на специальной площадке на мачте, которую члены команды называли “вороньим гнездом”. Такое расположение позволяло видеть куда дальше, нежели мог я, и в моём самопожертвовании не было смысла. Зато я на всю жизнь насмотрелся на малюсенькие белые домики на фоне здорового дворца с куполами и чёрную гладь воды, в которой отражалась казавшаяся белой луна. Только потом, выспавшись хорошенько, в полдень следующего дня я сперва выпил всё, что было в общем доступе, и купил запасы всей команды, опустошив и их. Денег, по сравнению с тем, сколько их было в начале, почти не осталось, как и алкоголя на корабле, вот я и мучился сейчас жуткой головной болью, надеясь, что от порывистого ветра и свежего воздуха мой разум просветлеет и перестанет требовать очередную порцию пойла, которого здесь нет.

Казалось, что целый день трезвости мне не пережить, но ничего, вроде дышу и даже что-то соображаю. Правда, вода кажется чёрной, а не голубой, как всем, но это ерунда на общем фоне произошедших событий. Склонив голову по ту сторону борта корабля, я подставил лицо освежающим брызгам и наслаждался тем, как капли изредка, но приятно касались кожи, даря истинное удовольствие одним прикосновением. Закрыв глаза и радуясь порывам ветра, что растрепали волосы и освежили лицо, я только и делал, что ждал этих капель, разлетающихся в стороны от носа корабля и еле-еле дотягивающихся до меня.

Алкоголя явно берут мало на борт, интересно, почему? Боятся, что в нужный момент, все матросы будут пьяны и не смогут выполнять своих обязанностей? Смешно, да и только, и когда им пить? Как я узнал, Кристин платил своим людям за те часы, которые они проводили на выделенных для них постах и именно за ту работу, что они проделали, потому на борту за время плавания не осталось ни единого мужчины, не задействованного в чём-то. Драишь палубу час – капитан проверит, и если ты не просто возюкаешь тряпкой по намытым ранее доскам – засчитает в жалованье этот час, чистишь картошку для повара – ура, три медяка у тебя в кармане. Если хочешь вернуться из плавания хоть с каким-то заработком, то будь добр, в течение потраченных на путешествие из Эдельстауна дней сделай хоть что-то полезное, и тебе припишут несколько монет. Пить, тем, кто хотел заработать, здесь просто некогда. В отличие от меня, второго заместителя Ночного Короля, у которого за последние два года появилось столько денег, сколько я в жизни не видел и не знал, куда ещё их можно потратить. Ведь и комната во дворце, и конь, и одежда, и оружие, и всё, что я мог себе пожелать, у меня было бесплатно.

Ну вот, алкоголь закончился, единственная живая женщина, способная его заменить, заперлась в каюте капитана со второй, неизвестно, живой или мёртвой женщиной, и мне все дни приходилось довольствоваться рассматриванием морской глади воды. Просто супер. Самым обидным было то обилие золотых и серебряных монет, ещё сохранившихся в моём кошельке, но вот потратить их сейчас оказалось не на что, несмотря на все желания, что имелись. Только в такие моменты, когда у тебя есть деньги, но ты не можешь купить на них самое необходимое, ты понимаешь их истинную цену, возвращаясь к тому, кем был, когда ещё не знал столь беспечной жизни. В моём детстве, в деревне, лет до десяти я и понятия не имел, что такое деньги. Мне не было смысла о них что-то знать, ведь у нас дома всегда было всё, что я просил, и я никогда не желал того, о чём не знал, и что можно было бы купить только за деньги.

Нет, у отца они непременно водились, всегда, ведь только он оказывал услуги лекаря на всю деревню, а какое-то время и на соседнюю тоже, но он их не тратил. Многие несли нам еду, зерно, вещи в оплату его услуг, вместо монет. А мать всегда старалась удержать нас с сестрой дома, никуда не выпускала и до определённого возраста не позволяла отцу брать с собой в город, где мы в первый раз и увидели ярмарку. Там-то я и узнал, что существуют деньги, на которые можно купить всё, что на ней продавалось, включая очень вкусные печенья. Нам с сестрой дали их попробовать совершенно бесплатно в самый первый раз. Они просто таяли во рту, мать никогда не пекла таких, как и наши соседи, и когда мы подбежали второй раз, оказалось – надо платить, и отец потратил на нас немного заработка. Тогда-то я и понял весь смысл этой жизни – если у тебя есть золотые круглые пластинки, то ты можешь получить всё, что захочешь, и рассказал отцу об этом. Именно тогда он в первый раз и выпорол меня, пытаясь доказать, что всё совершенно не так, и главное в этой жизни вовсе не кругляшки из металла, а то, что у тебя в голове. Ведь только используя свой ум правильно, применяя знания и красноречие – эти самые кругляшки можно заработать в неограниченных количествах и денег всегда будет много.

Правда, донести отец хотел другую мысль, но я был уже почти подростком и воспринимал его в штыки, особенно на фоне полученных розг. Сестра же восприняла всё иначе, и, вместо денег она стала стремиться к удовлетворению своих потребностей в получении впечатлений. Затем позднее и сбежала в поисках приключений, наслушавшись историй отца и начитавшись книг про море. Ей самой следовало бы отправиться спасать принцессу, на всю жизнь нахваталась бы впечатлений от беготни с мёртвым телом по незнакомому городу.

Неожиданно воцарившаяся на палубе тишина заставила меня обернуться и замереть. Дверь, которая вела в каюту капитана, была приоткрыта, и на её пороге, щурясь и прикрывая глаза ладонью, стояла девушка. Подобранная одежда совершенно не шла принцессе, но ничего другого у матросов не нашлось. Светло-бежевая рубашка с завязками на груди висела на ней, как мешок, а слишком широкие рукава развевались, словно паруса на ветру. Кожаные брюки тоже висели, но их поддерживал широкий ремень. Штанины заправлены в массивные сапоги, с туго затянутыми и обмотанными вокруг голенищ шнурками. При одном взгляде на неё ни в коем случае нельзя определить, что перед тобой наследница двух королей сразу.

Стоило Вентире убрать руку от лица, и мои брови приподнялись в удивлении, ведь на её коже не осталось ни единого синяка, как и сломанный нос принял свой прежний вид. Волосы девушки оказались коротко подстрижены, но пара прядей выделялась по длине, по сравнению с остальными. Хотел бы я посмотреть на лицо своей сестры, приди принцесса на её свадьбу в том виде, в котором она вышла из каюты. Заметив меня, девушка провела ладонью по волосам, словно пытаясь пригладить их, но короткие пряди всё равно приподнялись и встали дыбом. Отвернувшись, я краем глаза увидел, что матросы на палубе замерли в нерешительности и наблюдали за Вентирой. Во взгляде каждого, кто попался мне на глаза, присутствовало какое-то благоговение. Снова уставившись на поверхность воды, я переступил с ноги на ногу и склонился за борт.

– Меньше всего я ожидала, что спасать меня, бросишься ты, – заговорила первой Вентира, и её ладонь опустилась на парапет рядом с моим локтем. Покосившись на неё, я покачал головой.

– Считай, что меня заставили, – буркнул я.

– Почему-то я и не сомневалась, – усмехнулась девушка, застыв рядом и уставившись куда-то вдаль. Смотреть на неё напрямую не хотелось, да и голова продолжала раскалываться от похмелья. – Спасибо, что убил меня.

– Такое не каждый день услышишь, – отозвался я, вспоминая, как эта девушка буквально выпрыгнула на меня из кладовки с граблями наперевес.

Принцесса была единственной выжившей в небольшом поселении, по которому прошёлся отряд солдат армии противника в первые дни войны двухлетней давности. Я тогда искал сбежавшую сестру, и пришлось слегка изменить планы и сопроводить Вентиру в безопасное место. В общей сложности наше знакомство длилось не больше недели, а сестра и Риан намекали на мои зарождающиеся чувства к этой девушке. Я и сам начал в них верить, но услышанное на полу тронного зала что-то перевернуло и отбило всякое желание общаться с принцессой. Наверное, свою роль сыграла её добровольная связь с человеком, который командовал тем нападением, либо я просто чувствовал себя уязвлённым, что она предпочла его.

– Я и сама умерла всего второй раз в жизни, но уже начинаю воспринимать это как само собой разумеющееся, – пожала плечами Вентира, вытянув руку и расправив ладонь. Взгляд невольно упал на то место, где я отчётливо помнил сквозную рану от гвоздя, но сейчас там не осталось ни царапины. – Как ты там оказался? – задала она ключевой вопрос, ответ на который казался мне слишком очевидным. Сама девушка продолжала изучать собственные ладони, словно с трудом верила в их целостность.

– Моя сестра попросила доставить тебя в Кленск к свадьбе, ведь иначе она рискует не стать королевой, а как ты знаешь – моя сестра для меня всегда в приоритете, – озвучил я очевидный факт, а собеседница недовольно прикусила нижнюю губу и кивнула.

– Вот проклятье, ведь знала, что я о чём-то забыла, – буркнула она, а мои брови приподнялись в удивлении. Покосившись на меня, Вентира заметила это и закатила глаза на пару секунд. – Да, да, я совершенно забыла об этой проклятой свадьбе. Была слишком занята.

– Дай угадаю, лазила по подвалам дворца Вильгельмских, в поисках чего, кстати? – усмехнулся я, не решаясь напрямую спросить у девушки, как она вообще попала в ту ситуацию, из которой её вытащили. Удовлетворить моё любопытство принцесса не успела.

– Вот ты где, тебе там еду принесли, остынет, – неожиданно раздался голос блондинки, заставивший меня выпрямиться и обернуться. Вентира же вздрогнула, а её пальцы сильнее сжались на парапете, что не ускользнуло от моего внимания. – Капитана не видели? Без его разрешения эти тупицы не отдают мне лодку, – расставив ноги на ширине плеч, блондинка поставила руки на пояс и склонила голову, рассматривая меня и затылок принцессы. На моём лице и так застыло выражение удивления, и в текущей ситуации оно было очень кстати.

– Зачем тебе лодка? Куда ты собралась? – поинтересовался я, невольно осмотревшись вокруг. Насколько хватало глаз, нас окружала вода, и лишь вдалеке на горизонте виднелись блёклые очертания города и берега. Посмотрев на меня, как на последнего идиота, блондинка хмыкнула.

– Я не собираюсь тащиться в эту дыру, которую вы называете страной. Чем раньше я вернусь к её границе – тем будет лучше для всех. Девчонка жива, даже цела и невредима, моя работа закончена, – резко заявила она, а мои губы дёрнулись в улыбке. Вентира тоже полноценно обернулась на блондинку и скрестила руки на груди.

– Что, не желаешь лишаться своей силы и уподобляться мне? – поинтересовалась она, а удивление решило стать моим постоянным выражением лица. Зелёные глаза блондинки оказались направлены на принцессу и мне показалось, что та прожжёт её взглядом насквозь.

– Чтобы уподобиться тебе, мне нужно лишиться не только силы, но и самоуважения, – в голосе блондинки, имя которой я так и не узнал, проскользнули нотки презрения. Она буквально выплюнула эти слова Вентире в лицо. Сжав руки в кулаки, принцесса нахмурилась, а затем осмотрела взглядом палубу.

– Лишись лучше своего самомнения, а то оно мешает тебе видеть очевидное, – зло бросила Вентира, а затем резко сорвалась с места и прошлась мимо собеседницы к складу массивных бочек возле главной мачты. Я не успел моргнуть, как принцесса забралась на одну из них и топнула ногой.

– Господа, я прошу минутку вашего внимания, – крикнула она во всеуслышание. Осмотрев палубу, я заметил, как матросы оторвались от своих дел и уставились на неё, некоторые даже подошли ближе или вовсе поднялись на пару ступенек из трюма. Внутренний голос подсказывал, что их никто и никогда не называл господами, оттого и столь мгновенная реакция на услышанные слова.

– Я не знаю, видели ли вы, в каком состоянии меня доставили сюда, не знаю, слышали ли вы, что я была мертва, когда этот корабль вышел из порта, – громко заговорила принцесса, а я увидел, как лицо блондинки резко нахмурилось. – Я не знаю, в какой стране вы родились, к какой культуре принадлежите и молитесь ли Богам, но нам всем прекрасно известна одна неоспоримая истина, – когда Вентира говорила это, она словно специально подняла руки так, что ладони оказались на уровне плеч с широко расставленными пальцами. Девушка пыталась показать тем, кто мог видеть в ту ночь её руки со сквозными отверстиями, что они целы. Самым поразительным казалось то, как внимательно люди вокруг слушали её, а некоторые даже кивали. – Люди не воскресают из мёртвых сами по себе, и моё возвращение к жизни – это воля Богов. Сейчас я говорю с вами от их имени, и несу вам их волю, – вот теперь выражение лица блондинки не поддавалось описанию. Брови сдвинуты к переносице так, что на её лбу появились глубокие морщинки. Я даже заметил, как сжались пальцы девушки на талии, где лежали. Она буравила Вентиру взглядом и удивительно, как ещё из зелёных глаз не сверкали молнии. Матросы же постепенно окружили бочку с принцессой, но сделали это таким образом, что я и блондинка оказались в центре этого круга.

– Здесь и сейчас, я, от имени Богов, прошу вас заковать эту женщину в цепи и запереть её до нашего прибытия в порт, где она будет передана в руки королевских гвардейцев и доставлена на королевский суд за свои преступления, – стоило Вентире произнести эти слова, как я не заметил, что сорвался с места и попытался встать между ней и блондинкой, выставив руку вперёд. Только я приоткрыл рот для возражений, как кто-то из матросов уже накинулся на женщину с верёвкой.

– Ах, ты, маленькая дрянь, – буркнула та, а в её руки прыгнули кинжалы. Верёвка, которая пыталась обвиться вокруг неё, оказалась разрезана, а мужчина получил удар локтем по носу. – Я ваша Богиня, черви, вы не смеете ко мне прикасаться, – но её слова не произвели никакого эффекта, ведь не были подтверждены.

Ещё двое матросов предприняли попытку нападения, и она вышла куда лучше, нежели у первого. От них блондинке пришлось отбиваться ещё и ногами, а парни отскочили от неё, получив перелом запястья и проткнутое кинжалом плечо.

– Если ты Богиня, то давай, убей меня, убей тех, кто выполняет мою просьбу, – пожала плечами Вентира и хитро улыбнулась. – Что? Силёнок маловато? – явно сдерживая смех, добавила принцесса, пока блондинка отбивалась от третьей волны матросов, но тут уже кто-то притащил кандалы и цепь, а мужчины, почти окружившие женщину, превосходили числом.

– Вентира, что на тебя нашло? – ошарашенно поинтересовался я, когда толпа обезумевших моряков оттеснила меня от блондинки. За спинами матросов ничего не удавалось рассмотреть, настолько плотным кольцом окружили женщину, не позволявшую себя схватить. На лестнице, которая вела от штурвала, показалась фигура Кристина, но капитан недоумённо рассматривал происходящее, наблюдая за тем, как блондинка пытается отбиться от его людей, применяя неплохие навыки ближнего боя с кинжалами в руках. Её боевое мастерство – это единственная причина, по которой та ещё не была связана.

– Ты не знаешь кто она? – поинтересовалась Вентира, спрыгивая с бочки и замирая рядом со мной.

Бросаться и спасать незнакомку от мужчин я не стал, хотя и хотел. Подумаешь, провели немного времени вместе, пока ждали подходящего момента для операции по спасению. Рисковать своим здоровьем ради неё я не горел желанием, ведь даже вдвоём с таким количеством мужчин мы не справились бы.

– Честно говоря, понятия не имею.

– Богиня войны, Аиона, и ей самое место в подземельях Эдгара. Одним Богом, желающим уничтожить наш мир и запихнуть меня в чью-нибудь постель временно станет меньше, – недовольно буркнула принцесса. Матросы в этот момент одержали верх и на запястьях блондинки защёлкнулись кандалы, а её саму опрокинули на палубу и прижали к ней коленями, не позволяя подняться.

– Ты ответишь за это, тварь, – женщина смотрела на Вентиру бешеными глазами, а из уголка её губ текла струйка крови, что не вязалось с тем, кем её представила собеседница. Отойдя от меня, принцесса похлопала какого-то матроса по спине, а все остальные послушно разошлись в стороны, образовав коридор к пленнице.

– И что ты мне сделаешь? Убьёшь? Удачи, – усмехнулась Вентира.

Я же просто стоял в стороне и наблюдал за развивающимся представлением, не узнавая ту девушку, что сейчас стояла среди матросов перед Богиней войны. В моей памяти она была совершенно другой. Избалованной неженкой, которая даже свои вещи нести не хотела, живущей где-то в собственных сказочных замках, далёких от реальных. Если её рот и открывался, то выливающиеся из него слова оказывались полной ерундой. Правда, это было в первые дни войны, затем она слишком многое узнала о себе, и неудивительно, что могла измениться. Хотя избалованность точно никуда не делась, лишь покрылась слоем суровости и самоуверенности.

– Здесь есть камера? Уведите её и заприте, – отдала Вентира команду, и матросы разделились между собой. Небольшая группа из пяти человек пошла провожать пленную в трюм, а остальные поспешили вернуться на места под пристальным взглядом глаз Кристина.

– Вот так и спасай принцесс, а они потом твоими людьми командуют у тебя под носом, – усмехнулся капитан, постукивая пальцами по перилам лестницы и рассматривая девушку. Подняв на него взгляд, Вентира мило улыбнулась, именно что мило. Мне ещё никогда не доводилось видеть такого рода улыбку на её губах.

– Смотрите, как бы ни начала командовать и вами, – спокойно проговорила она, и теперь уже Кристин усмехнулся.

– О нет, это право есть только у моей жены, но если вы хотите ей стать, то я согласен, – подмигнув, мужчина удалился, а я же закатил глаза и поспешил к спуску в трюм. Внутренний голос подсказывал, что блондинке, кем бы она там ни была, сейчас потребуется помощь, и мешкать не следовало.

– Куда ты?

– Охранять твою пленницу. Ты же не собираешься рассказывать, зачем она тебе на самом деле, – я не ожидал ответа и потому даже не сбавил шагу.

– Нужно с ней поговорить, на моих условиях, – это неожиданное откровение стало причиной того, что я чуть не споткнулся и не полетел вниз по ступенькам.

Оставив принцессу на палубе, я ничего не ответил и поспешил в самый низ лестницы. После яркого, дневного света, глаза долго привыкали к темноте, среди которой пришлось оказаться. Налетев на стену вместо проёма, я ощупал косяк двери и протиснулся в него. Следующие несколько метров я шёл буквально на звук голосов и смеха, эхом раздавшихся по всему нижнему ярусу корабля.

Мои опасения подтвердились. Блондинку запихнули в подобие тюремной камеры, но оставлять в покое не собирались. Когда я пришёл, двое матросов как раз держали её за руки, прижимая их к полу над головой женщины, а двое других усиленно пытались стянуть с неё штаны, но та пиналась, извивалась и им никак не удавалось расстегнуть пряжку на поясе. Мужчин поведение пленницы даже забавляло, ведь они предполагали, что с корабля она никуда не денется, да и защищать её никто не должен был. Пятый возник у меня на пути, преградив проход. В темноте я даже не мог рассмотреть его лицо, покрытое густой растительностью, которая торчала во все стороны.

– Отпустили её и вышли из камеры, – скомандовал я, постаравшись придать голосу как можно больше твёрдости, и он меня не подвёл. Вздрогнув от неожиданности, двое, что не видели моего приближения и занимались штанами, обернулись и нахмурились. – Мне сходить за принцессой или капитаном, чтобы они вам приказали? Приказ был – заковать и запереть, а не насиловать, – в глубине души я знал, что если сейчас уйду и вернусь с озвученными лицами, они подтвердят мои слова. Вентире просто не пришло в голову, что с женщиной могут сделать матросы, пока та будет находиться в плену, либо она старается не думать об этой стороне вопроса взаимодействия людей мужского пола по отношению к женскому. Ей самой однажды пришлось пройти через подобное, но ей крупно повезло. Деталей я не знал, а бывший Бог смерти в них и не вдавался, пока высказывал дочери своё недовольство, забыв, что я валяюсь у него на полу и пребываю ещё в сознании.

Переглянувшись между собой, матросы недовольно выругались, отпустили блондинку и вышли. Дверь проржавела настолько, что с трудом закрылась с характерным скрежещущим звуком. Повернув в скважине ключ, матрос вручил его мне, и вся пятёрка удалилась. Отдышавшись, блондинка опустила руки и в несколько движений подползла к стене, приняв сидячее положение. Я же осмотрелся по сторонам, оценивая состояние трюма на этом уровне и понимая, что теперь мне придётся провести всё плавание здесь, в сырости и холоде. Либо уговорить Кристина поставить сюда доверенную охрану. Отдавать эту женщину, кем бы она ни была, матросам мне не хотелось.

– Аиона, значит, – буркнул я, обойдя камеру и с любопытством рассматривая прогнившие доски под ногами. На некоторые из них даже наступать оказалось страшно, но я рискнул. Кроме металлической камеры, представлявшей собой четыре решётки, одна из которых – дверь, в этом помещении находились ещё сундуки и ящики, но их содержимое меня не интересовало. Свет проникал только через слишком большие щели в потолке, но и рассматривать здесь нечего. Найдя более-менее сухой участок пола, я устало опустился на доски и прислонился к ящику, который оказался одним краем как раз за спиной. Разговаривать со мной блондинка не собиралась, ну, и я не горел желанием пытать её. Я же не Вентира, пусть сами между собой разбираются. Мне казалось неправильным такое отношение со стороны принцессы к женщине, принимавшей непосредственное участие в её спасении. Спорить с представительницей королевского рода, на глазах у кучи матросов, которые без колебаний выполнили её просьбу, я не стал, и теперь только так мог хоть что-то сделать для пленённой блондинки.