Наследница двух родов

Глава 17. Прогулка по лесу

Заблудший.

Освободить Аиону оказалось проще, чем уехать из замка вместе с ней. Приказ королевы стоял выше приказа принцессы и как только я попросил сестру отпустить её, с блондинки с лёгкостью сняли кандалы и даже принесли извинения. Извинения явно не помогут солдатам, если женщина решит им отомстить за все проведённые в камере дни. Выехать за ворота нам с Богиней не дали, видите ли, приказ короля – никого не выпускать. Тут моя сестра оказалась бессильна. Её новоиспечённый супруг заперся с теми самыми лордами, что остались в комнате, когда я ушёл, а обсуждение тактики поведения государства в текущих условиях было в самом разгаре.

Когда я нагло постучал и, не дождавшись ответа, ворвался в помещение, лорд Крист как раз высказывал подозрения про заговор моего короля и принцессы Вентиры. Якобы девушка давно в сговоре с Брундерком и только спит и видит, как бы объединить две страны под одним королём или королевой – ей самой. А то, что происходит сейчас – это заговор с целью, правда, с какой целью он не успел сказать, появился я и мужчина замолчал. Результатом этого вторжения стало разрешение от короля, и мы с Аионой уехали из новой столицы. Оставляя город и замок позади, я был более чем уверен, что Эдгар не один раз пожалеет о том, что отпустил меня, ведь все собравшиеся лорды теперь будут капать ему на мозги неверностью этого решения. Удаляясь от дверей их комнаты, я краем уха слышал хор возмущённых голосов. Как король вообще посмел отпустить второго заместителя Ночного Короля, который мог выступать ценным заложником? А учитывая, что я брат их королевы, то моя ценность увеличивалась в разы, ведь ещё и Риан мог использовать меня в этой роли, если бы захотел. От абсурдности мыслей этих людей хотелось биться головой об стену, но я как-то сдержался.

Про Богиню Эдгару я ничего не говорил, а внутренний голос подсказывал, что он знать не знал о том, кто сидел у него в камере всё празднество. Потому я жутко удивился, когда гвардейцы у ворот сделали вид, словно приказ короля выпустить меня, распространялся ещё и на неё. Наверное, просто не хотели связываться со столь высокопоставленными гостями на свадьбе, раз получение разрешения уехать из замка заняло у меня минут тридцать, из которых двадцать ушло на дорогу к комнате, где сидел Эдгар.

Весь наш путь по почти прямой дороге казался мне бегом за смертью, и от осознания этого легче не становилось. У троицы, которую мы старались догнать, почти полдня форы, а лошади, что нам достались, были не менее уставшими, нежели их. На протяжении всего пути мы старались не загонять животных, но без длительных расстояний на галопе – точно не смогли бы успеть. Вопросов к Аионе у меня было много, ведь если Богиня лишена силы здесь, то чем она может помочь там, куда мы направлялись? Ответ на это я нашёл в собственной памяти, вспомнив момент двухлетней давности, когда Венториэль победил Риана в сражении на мечах и получил арбалетный болт от моей сестры в плечо. Тогда он был в паре метров от границы здесь, в Апатии, но у него хватило божественной силы откинуть всю армию от себя. Возможно, в поместье Вентиры будет работать этот фокус. Как он тогда сказал, что тем и отличается от нас, что точно знает, где именно его сила ещё действует, хоть и в ослабленном состоянии. Несколько метров от границы не означает её полное отсутствие. На это ли надеялась Аиона? Что столкновение с Хенорпом будет там, где силы их обоих хоть чуть, но сохранятся? Или она знала и понимала больше меня и не говорила об этом? Мне хотелось с ней поговорить, но всю дорогу женщина хранила молчание, не замечая моего присутствия. Логично, учитывая, что она называла людей жуками, и вряд ли я выделялся из их числа.

Прожив два года в стране, где принято почитать и молиться Богам, я так и не принял их устои и привычки. Самих существ всегда воспринимал негативно и был не в состоянии переубедить весь дворец в собственной правоте. Хоть отец часто рассказывал о том, как принято относиться к Богам за пределами Апатии, я не мог поверить, что в нашем мире ещё есть те, кто выполняет древние обряды. Увиденное мной в столице страны за пределами территории, неподвластной Богам, произвело жесточайшее впечатление.

Все жители Брундерка дважды в день, в определённые часы, ознаменовавшие время заката и рассвета солнца, смиренно приходили в божественный зал – место, специально выделенное для молитв. Вставали на колени и приносили слова заученных восхвалений Эн – Богине дня и солнечного света, либо Богу тьмы, хаоса и разрушений – Алисту, в зависимости от времени суток. Мне казалось это смешным, особенно последнее. Видимо, до почитателей не донесли информацию, что теперь эту должность занимает Бог смерти – Хенорп, а до него двадцать лет – Венториэль. Судьба Алиста, в честь которого назвали моего короля, оставалась для меня неизвестна, но среди Богов его давно уже не было. Риан рассказывал мне его историю в первый месяц службы, когда я высмеял молящихся подданных, будучи не очень трезвым, и королю это не понравилось.

Алист стал Богом тьмы, хаоса и разрушений вместо Венториэля, когда того изгнали, что случилось больше ста тридцати лет назад. Прежде он был простым вестником Бога смерти, встречал души умерших и отправлял их куда положено, но в один прекрасный день на него обрушилось такое счастье и повышение. Именно он затеял внести изменения в жизнь Венториэля, переродившегося человеком, планируя поиздеваться над ним ради собственного удовольствия. В результате всё это вылилось в рождение Вентиры. Судьба самого Алиста оставалась для нас, смертных, загадкой. Хенорп никому не сообщил, что он с ним сделал, да и никто не беспокоился о нём, все забыли.

Действительно, откуда людям знать про смену Богов? Те никогда не снизойдут до простых смертных и не объяснят им перестановки в своих рядах, если такие случаются. А многие из верующих отдали бы свои жизни за минуту в обществе любого из них, даже если эта минута была бы такой, как мои несколько часов на полу тронного зала, истекая кровью. С Аионой мне повезло больше, хоть чем-то я мог гордиться в этой жизни.

– Зачем ты переспала со мной тогда? – решился я на вопрос, мучивший меня довольно долго, но задать прежде так и не осмелился. Мы как раз сбавили скорость и объезжали главную дорогу через лес, намереваясь не привлекать внимания. Вокруг стояла своеобразная тишина, нарушаемая хрустом веток под копытами лошадей, шуршанием листвы на ветру и редким пением птиц. Если бы не ситуация, из-за которой мы спешили, то обстановка казалась вполне романтичной.

– А почему нет? – наконец донёсся ответ с лошади, которая ехала чуть впереди. Расстояние между деревьев не позволяло нам передвигаться бок о бок, и пришлось пропустить женщину, ведь она лучше знала дорогу. – Мы часто так делаем, находим среди людей тех, кто нам симпатичен, знакомимся и проводим ночь, а наутро либо стираем память, если у человека зелёные глаза и на нём это не скажется, либо просто пропадаем без следа. Правда, не все из нас так поступают, но многие. Лайсер, например, изображает благородство, но вот Хенорп постоянно находил себе женщин на ночь, и каждый раз разных. По крайней мере, так было до его заточения в фибуле двадцать лет назад, – рассказала она, полностью ответив на мой вопрос. Усмехнувшись, я покачал головой:

– А мне почему память не стёрла?

– Мы должны были вытащить мерзавку и разойтись раз и навсегда. Ты бы не узнал кто я, и мне показалось неправильным лишать тебя таких воспоминаний, – ответила Богиня и резко остановилась, подняв руку со сжатой в кулак ладонью. Натянув поводья, я привстал в стременах и всмотрелся вперёд, но там лес становился гуще, и за ветками с обильной листвой ничего нельзя было рассмотреть. Спрыгнув на землю, Аиона поспешно обмотала поводья вокруг дерева и пригнувшись, бесшумно направилась сквозь заросли кустов. Закатив глаза, я поспешил последовать её примеру, но стоило моим ногам коснуться травы, как раздался треск веток. Блондинка шикнула на меня и скрылась из виду.

Пришлось в спешке привязывать лошадь и высматривать тёмно-красные сапоги Аионы между стволов и кустов. Этот элемент её одежды – единственный выделялся на общем фоне природы, всё остальное как-то сливалось с лесом, либо усталость сказывалась на моём зрении. Пригнувшись и проскочив под одной из веток массивного дуба, я, наконец, понял, что привлекло внимание женщины. Впереди, среди деревьев, стараясь не наступать на ветки и не шуметь, пробирались четверо мужчин в форме солдат Вильгельмских. Эти цвета я успел запомнить в самый первый день, когда их только увидел два года назад. Один из вот таких уродов разбил мне голову.

Не успел я и моргнуть, как с правой стороны раздался едва различимый предсмертный хрип. Солдаты тоже услышали его, замерли и воцарилась тишина. Аккуратно вжавшись в ствол дуба, я выглянул из-за него, пытаясь найти взглядом Аиону, но та пряталась куда более умело, нежели мужчины в сине-золотой форме. Потянувшись к поясу за ножом, я мысленно выругался, вспомнив, что оставил их в выделенных покоях, решив, что на свадьбе они мне не понадобятся. Именно в этот момент второй из солдат просто рухнул на землю прямо там, где стоял, заставив меня сильнее вжаться в дерево. Третий успел закричать, послышались удары стали о дерево, хруст веток, топот ног, словно кто-то бежал. Выскочив из укрытия, я смог различить Богиню, которая как раз в этот момент прижала одного солдата к дереву и свернула ему шею так, что лицо оказалось под слишком неестественным углом и безжизненные глаза смотрели прямо на меня. Вытащив из-за пояса мужчины кинжал, женщина одним резким движением швырнула его в сторону, и там раздался вскрик и хруст веток.

– Разведчики, – заявила она, отряхивая колени и руки, испачканные в земле и траве, – на дорогу выезжать нельзя. Ты знаешь путь до этого поместья?

Богиня неожиданно замолчала, выпрямилась во весь свой рост, расправив плечи, и посмотрела на меня. Её глаза неестественно блеснули зелёным, а по моей спине пробежала волна из мурашек. Сжав ладони в кулаки, Аиона подняла одну на уровень шеи, и я увидел, как вокруг руки Богини вспыхнуло ярко-красное пламя. Уставившись на это широко распахнутыми глазами, мне жутко захотелось вернуться в столицу и запереться в замке. Вот только теперь никакие замки людей не спасут, если я всё правильно понял. Переведя взгляд со своего кулака на меня, Аиона усмехнулась, а я уже успел подумать, что её улыбка станет последним, что я видел в жизни.

– Кто-то разорвал клятву, – спокойно проговорила женщина, и мне вот нисколечко не нравилось хитрое выражение на её лице.

– Да ты и без этого неплохо справлялась, – слегка запинаясь, пробормотал я, указав на ближайшие два трупа возле нас.

– Ты не понимаешь, да? – поинтересовалась она, опуская руку и прекращая её свечение. Сделав ко мне несколько шагов, она замерла, видя, как я начинаю пятиться, но вот ствол дерева сзади явно возник из ниоткуда. На самом деле я его просто не увидел, ничего больше. – Нам больше не нужны лошади, – заявила Аиона и протянула мне руку.

Неуверенно уставившись на её ладонь, я нахмурился.

– А убивать меня ты не будешь? Ну там, за то, что позволил тебя пленить или ещё за что? – мне казалось странным, что, обретя божественные силы здесь, в Апатии, она не решит отомстить всем за неподобающее обращение, как угрожала Вентире. Приподняв брови, Богиня усмехнулась.

– Брось, если бы я хотела тебя убить, то сделала бы это, когда ты принёс в камеру тарелку с вилкой. Так, ты идёшь или нет? – пояснила она и не стала ждать, пока я возьму предложенную ладонь, а сама схватила моё предплечье.

Окружающий нас лес поплыл, стволы деревьев изгибались, извивались, пока не пошли рябью, и не пропали вместе с ветками, листьями, травой и кустами. Мы с Богиней стояли сперва посреди полной темноты, а затем вокруг начали проявляться стены, разбросанная по комнате мебель, выбитые окна. Я смотрел на обстановку в комнате, где мы оказались, как заворожённый, и не мог поверить своим глазам. Нет, один раз Бог уже переносил меня с одного места на другое, но я тогда был слегка не в состоянии оценить это перемещение. Когда же мой взгляд наткнулся на Риана, охвативший меня ступор прошёл. Сорвавшись с места, я бросился к королю и упал на колени возле него. Он был ещё жив, но глубокая рана брала начало на плече и спускалась на грудь. Вся одежда в этой части пропиталась кровью и прилипла к коже. Его глаза были закрыты, а голова запрокинута на стену. Пытаясь хоть что-то сделать, я стянул с себя плащ, смотал его и попытался прижать к ране, но это явно не могло спасти короля.

– Убери это, – Аиона опустилась по другую сторону и отодвинула мой плащ. Оторвав края одежды от кожи, даже не подумав, что человеку может быть больно, она оголила грудь парня, и я смог увидеть глубину нанесённого ранения. В голову сразу начал приходить список средств, благодаря которым это следовало обработать, и я вскочил на ноги в надежде броситься на их поиски.

– Лайсер, ты не хочешь помочь? – неожиданно крикнула Аиона куда-то в сторону, заставив меня обернуться и ещё раз осмотреть комнату. Кроме нас троих и разбросанной мебели, по большей части, прижатой к стенам или подоконникам, на полу было ещё двое мужчин. Одного я смог узнать только по доспехам, именно в них был солдат, спешивший за Вентирой и сообщивший мне о смерти принца. Всё его лицо превратилось в неузнаваемое месиво, усеянное ножевыми ранениями и следами от ударов кулаками. Нос и челюсть были сломаны, в этом не оставалось никаких сомнений. Второй мужчина – в форме гвардии короля Эдгара, я его не знал, но он лежал с широко распахнутыми глазами и смотрел в потолок.

– Не хочет, понятно, – недовольно отозвалась Аиона, и я вернулся к действительности, посмотрев на неё. – Я сделаю, что смогу, но тебе лучше найти холодную воду и чистую ткань, она потребуется, чтобы перевязать его, – заявила она, а я положительно кивнул. Чтобы Богиня не собиралась делать, если она поможет Риану несмотря ни на что, я буду только благодарен. Ближе всего к нам были двойные синие двери, и я поспешил проверить соседнюю комнату, ведь там вполне могла оказаться уборная. Стоило войти в просторное помещение, и я застыл на пороге.

Комната была спальней, с огромной двуспальной кроватью в самом центре, и именно к ней оказался прикован мой взгляд, стоило только открыть дверь. Фигура в чёрном балахоне стояла у изголовья, протягивая руку внутрь затянутого балдахина. Отойдя чуть в сторону и заглянув сбоку, я собирался сорваться с места, но вспомнил про фигуру и замер на полушаге. Внутри, на заправленной кровати лежала Вентира. Глаза девушки были закрыты, одежда измазана в крови, особенно в области живота. Пальцы существа в чёрном касались виска принцессы, и я был полностью уверен, что его кожа окутана дымком. Свечи здесь не горели, и единственным источником света выступала луна за окном, а шторы были так своевременно раздвинуты. Пошевелившись, фигура повернула голову и на меня уставились два зелёных огонька на месте глаз. Лицо осталось скрыто в тени капюшона, а я мысленно второй раз за день простился с жизнью.

– Что случилось? – раздался голос Аионы у меня за спиной.

Вздрогнув от неожиданности и посмотрев на блондинку, я отметил, что та стоит в самом центре двери, расставив ноги на ширине плеч и сжимая руки, охваченные пламенем. Создавалось впечатление, словно она прямо сейчас готова броситься в бой с фигурой, но сперва ждёт объяснений.

– Самодеятельность рода Виндед случилась. Должно быть, передаётся по наследству, – его голос показался мне настолько мелодичным и прекрасным, что я невольно заслушался. Взгляд Богини войны стал суровее, она чуть склонила голову, и такой ответ её не устраивал.

– Мне сказали, что Винсент Вильгельмский мёртв, но ведь в нём находился… – она запнулась, когда фигура заметно кивнула. Капюшон на голове существа дёрнулся и чуть съехал, но лицо это не открыло.

– Венториэль перебрался в тело солдата, которому я приказал охранять Вентиру ценой своей жизни, если потребуется. За все дни, что он провёл в обществе Вентиры, он не один раз пытался вселиться в неё, но если для человека без зелёных глаз достаточно прикосновения, то с ней этот фокус не сработал. Она сама должна была позволить ему это, но я не понимаю, чего он пытался добиться. Воскреснув после пыток, Вентира была слишком сильна и вытеснила бы его из своего тела достаточно быстро, – фигура словно покачала головой, капюшон качнулся в такт его движениям. – Это не входило в план, вот любят они всё портить, а мне пришлось импровизировать, – услышав эти слова, Аиона расслабилась, а существо в балахоне продолжало. – Ещё и Алист слишком рано отдал ей свою силу. Её разум не выдерживает такой мощи, и чем дольше он будет находиться в этом теле, тем быстрее он перестанет существовать, – продолжила фигура, а я чувствовал себя здесь лишним. Знакомство с Богами нос к носу, никогда ничего хорошего не приносило, ну, если не брать в расчёт удовольствие с блондинкой, когда я ещё не знал, кто она такая.

– Ты же можешь забрать у неё эту силу. По своей составляющей она аналогична твоей, только ты можешь это сделать из всех нас, – нахмурилась Аиона, пытаясь рассмотреть девушку на кровати со своей позиции, но я знал, что от двери ей почти ничего не видно.

– Ты правда хочешь это обсуждать при нём? – существо в балахоне намекало на меня, и Богиня войны всего на секунду окинула меня взглядом. Вот теперь я уже собирался выставить руки ладонями вперёд и сказать, что ухожу, но Аиона меня опередила.

– У него зелёные глаза я сотру ему память, – спокойно отозвалась она и выжидающе посмотрела на собеседника.

– Могу, – кивнула фигура, – но тогда при уничтожении мира я потеряю их обоих. Для Венториэля нет другого бессмертного тела, а разум Вентиры слишком слаб даже для её спасения, – заявило существо в балахоне, и чуть приподняло другую руку. В белых и тонких пальцах я смог разглядеть очертания бирюзового кленового листа и сразу узнал ту самую фибулу, которую ревностно охранял Риан и хотел вернуть себе отец Вентиры два года назад.

– И что теперь? – спросила Богиня, проходя мимо меня к фигуре.

– Теперь всё зависит от неё, – проговорила фигура, но на секунду замолчала. – Или ты про Лайсера? Я тоже его слышал, о разрыве клятвы знают все, и он очень скоро устроит сбор. Ты со мной? – фигура посмотрела на Аиону, а та перевела взгляд сперва на собеседника, а затем обернулась на меня. Под взглядом её зелёных глаз мне стало как-то неловко, а уйти мне хотелось уже очень давно, но я боялся пошевелиться. Опустив взгляд в пол, женщина снова посмотрела на фигуру в балахоне.

– Кто ещё?

– Это важно?

Развернувшись, Аиона стремительно подошла ко мне и застыла напротив, склонив голову. Вот сейчас мне стало действительно неуютно здесь находиться, и почему-то сразу подумалось, что сейчас она либо убьёт меня, либо сотрёт память, как заявила собеседнику.

– Твой король умирает на полу в гостиной, я сделала всё, что смогла, прижгла его рану, но ему всё ещё нужна помощь. Не хочешь сбегать за ней? – разговор, который она собиралась вести с существом в балахоне, больше не предназначался для моих ушей. Посмотрев в глаза блондинке, я кивнул, а внутренний голос подсказывал, что больше я её не увижу, если вообще вспомню, что когда-то видел. Развернувшись, я направился к двери.

– Зеланис, – окликнула меня Аиона, и когда я обернулся, её лицо было настолько серьёзным, что я в четвёртый раз за последний час решил, словно мне конец. – Попроси всех, кто тебе дорог, не рожать детей, никогда. Так будет проще, – заявила она и махнула рукой на дверь. Я не понял её слов, просто кивнул и поспешил убраться от Богов подальше, да и жизнь Риана пока ещё стоило попытаться спасти. Бросившись на поиски хоть кого-нибудь живого в этом поместье, я хотел понять, что всё это могло бы значить, но моих знаний не хватало и пришлось смириться с собственным незнанием будущего.