Наступающая Тьма

Глава 16 Эхо непрошедших сражений

Первые сто ступеней он преодолел в безрассудной панике, опасаясь, что Ит вырвется из своей клетки и пойдет за ним. На второй сотне он торопился лишь немного меньше. Только к третьей сотне, после того, как он преодолел участок с гудящим полом, Джодах смог тщательно обдумать то, что видел и слышал.

Пленник в клетке. Учитель Майрсила. Ит. Даже Шаннан не упоминал это имя, и, возможно, в Конклаве оно забыто или запрещено. У молодого мага не было сомнений, что именно Ит привел Джодаха в это место. Оборванный человек (нет, Оборванец, как он его назвал) отзывался на команды Ита и отыскал Джодаха.

Отыскал Джодаха явно для того, чтобы он освободил Ита. Привел Джодаха в безопасное место, освободил его из плена и дал ему возможность узнать больше магии, работая непосредственно на Лорда Верховного Мага Майрсила.

Ит утверждал, даже кричал, что хочет уничтожить Майрсила и весь Конклав вместе с ним.

Джодах считал, что Ит сошел с ума. Может быть он не был безумным, когда в первый раз отправил Оборванца, но теперь он не в своем уме. Не был ли безумием и его рассказ о том, что Майрсил вытягивает его силу?

Джодах на мгновение остановился на лестничной площадке между узкими пролетами, освещенной только маленьким шариком света на его ладони. Внизу был слышен сильный отзвук от каких-то механизмов под Цитаделью. Над собой он мог представить звон хрустальных стаканов и смех.

Ит был безумен. Может быть его собственная работа с магией подействовала на него, об этом в отношении Падших говорил Шаннан. Может быть вместо того, чтобы убить своего безумного наставника, Майрсил запер его ради его же собственной защиты. Такая возможность существовала. Где вы поместите сумасшедшего волшебника? Где-то под рукой, но достаточно далеко, чтобы не подвергать опасности других. С рассказами о клетке, вытягивающей его силу и существах из колодца, это, по-видимому, самое безопасное место из всех возможных. Может быть Оборванец – что-то типа стражника или слуги.

А что, если Ит не до конца сошел с ума? Что, если все, что находится над головой Джодаха, построено благодаря уму и магии того, кого внизу держат в плену. Майрсил построил утопию ценой здравого ума своего учителя?

Что, если в колодце что-то есть?

Почему он здесь оказался? Почему Оборванец выбрал его из всех тайных волшебников, незначительных магов и колдунов-затворников мира? Он был потомком Джарсила, но разве родословная имеет значение в том, что касается магии? Оборванец появился почти сразу же после того, как Джодах получил зеркало Воски. Это было частью действа? Тогда почему Оборванец не отправился вслед за Симой, когда она схватила зеркало в момент нападения на корабль?

Нет, Сима мертва, а зеркало, по-видимому, потеряно. Неужели Оборванец привел его только потому, что ему было велено вернуться именно с ним? Или с человеком, который последним держал в руках зеркало?

Действительно ли Оборванец работает на Ита? Или он – слуга Майрсила? Он сам не освободил Ита и не помешал Джодаху уйти. Может быть он не мог?

Джодах подумал о Майрсиле, который поощрял его работу. Он вспомнил улыбающееся лицо, которое впервые увидел в библиотеке. Радужный маг, включающий в себя все цвета, но при этом существовал и сердитый Майрсил, сильно ударивший по столу рукой, когда эксперимент провалился.

Майрсил тоже сошел с ума? От этой мысли у Джодаха сжался желудок.

Нет, подумал Джодах, Ит заблуждается, он может быть серьезно болен. Надо спросить у Майрсила. Осторожно и осмотрительно, но спросить. Попробовать выяснить, из-за чего на самом деле Ит заперт в клетке. После этого он решит, что делать.

С полуоформившимся ощущением принятого решения, Джодах снова двинулся вверх по ступеням. Его никто не преследует, подумал он, а Оборванец мог его остановить, мог силой утащить его в колодец. Оборванец этого не сделал. Это должно что-то означать.

Ит безумен. За долгие годы он изменился. Возможно изменился и его бывший ученик, и Ит обвиняет его. Все меняется, как он сам заметил, все меняется.

Горы становятся островами, сказал Ит. Равнины превращаются в леса.

Джодах застыл на лестнице и неожиданно осознал, что было не так с заклинанием его предка. Он представлял себе земли такими, какие они сейчас, предполагая, что они не изменились. Именно это изменение и создает ману, сказал Ит. Он использовал неправильный тип маны. Вот почему заклинание не приняло горячий, сверкающий свет его белой маны, и поэтому он обжег ею самого себя.

Ему следует немедленно рассказать об этом Майрсилу, подумал он и побежал быстрее, перепрыгивая через две ступеньки. Затем он снова замедлился. Если Ит прав, а пока это только «если», то должен ли он вообще доверять Лорду Верховному Магу? Почему Майрсил хочет открыть ворота в другой мир? Джодах думал о проблеме, как об испытании, только о головоломке, которую надо решить. А человек, держащий своего бывшего наставника в клетке под замком думает также?

Джодах покачал головой. Он не знал, и до того момента, когда он узнает, следовало придержать свои карты. Он соберет информацию воедино и удостоверится, что черная мана сможет привести заклинание в действие. Только тогда он расскажет Лорду Верховному Магу о своей работе.

Между тем, кого он сможет спросить об Ите? Шаннан может знать, но он избегает Джодаха. Несомненно знает Барл, но он сам изготовил клетку, и, естественно, обо всем расскажет Майрсилу.

Знает и Майрсил, но Джодах не считал, что может верить ответам Лорда Верховного Мага. Не сейчас.

Празднество идет просто замечательно, подумала Примата Делфайн. Присутствовало несколько тысяч человек, вполне созревших для слова Тала.

Когда они прибыли, то обнаружили городок, вполне типичный для северных земель. В нем, конечно, была церковь, но ею руководил незначительный священник, страдающий астмой реликт, больше интересующийся ежедневными слухами и ежегодной десятиной, нежели серьезно встревоженный духовным здоровьем общества.

Тем не менее городок отлично походил для ее нужд. Он был хорошо укреплен из-за близости варварских племен, которые считались лишь немногим лучше, чем горные гоблины. Там были организованы копейщики и рыцари, кроме этого в рабочем состоянии поддерживали несколько гигантских баллист.

Еще лучшим было то обстоятельство, что здесь знали о Цитадели и очень боялись обитавших внутри колдунов. Да, это был замок колдунов, и днем и ночью на нем были видны странные огни. Мудрые избегали это место, а тех, кто рисковал туда отправиться, смертные больше никогда не видели. Здесь тлела слабая, плохо оформившаяся злоба по отношению к колдунам, и требовалась лишь правильная искра, чтобы подвигнуть их к насилию.

Примата обеспечит эту искру.

Воспользовавшись властью, дарованной ей письмом лорда защитника, примата открыла храмовые амбары и в подвалах среди сушеных фруктов и вяленого мяса обнаружила несколько больших бочонков с правильно выдержанным вином. Старый священник выражал недовольство, но не мог противостоять ни печати лорда защитника, ни господствующему присутствию приматы.

Известия распространились быстро, и в городе появились жители окрестных городов и деревень. Погода была прохладной, но сухой, и это улучшало их настроение. Зажгли костры, забили и зажарили быков и коз.

Ловушка была снаряжена, подумала Делфайн, а зверем была толпа, уже чувствующая запах мяса. Оставалось только закрыть за ними ворота и использовать кнут и пряник, чтобы они оказались у нее под контролем.

Именно этим они и занимались. Примата Делфайн, Сестра Бетье и городской священник ждали за импровизированным занавесом, пока проповедник обращался к собравшейся толпе. Вокруг площади потрескивали костры, но голос проповедника перекрывал их.

Он читал из Книги Тала. Он возносил молитвы за мертвых и умирающих. Он обещал излечение калекам и больным. Он читал проповедь против неверящих в бога варваров, против недостойных человека гоблинов, и против якшающихся с демонами колдунов. Особенно против колдунов.

Примата Делфайн понимала условный язык проповедника. Каждая история, каждая притча, каждая молитва доведут собравшуюся толпу до бесповоротной точки, когда никто не позволит колдуну жить. Колдуны в цитадели объединились в союз с варварами. Они воруют сыновей и дочерей, чтобы принести их в жертву своим неизвестным богам. С каждым новым высказыванием толпа становилась более злой, более пьяной и полной решимости истребить угрозу от злых магов, порожденных адом.

Старый священник рядом с приматой пошевелился и сказал: – Все запасы были истрачены на одно празднество.

Примата не обратила на него внимания, а Сестра Бетье сказала: – Использованы для благого дела церкви. Лучше сейчас накормить людей, чем дать запасам сгнить в ваших амбарах.

– Мы используем это зерно зимой и ранней весной, – прохрипел старый священник, когда снега слишком много, а гавань замерзает. Вы раздели нас догола. В течение нескольких месяцев у нас будет слишком мало пищи для слишком большого числа голодных ртов.

Через несколько дней у тебя будет меньше ртов, о которых надо заботиться, подумала Примата Делфайн, в уголках ее рта застыла улыбка.

– Я слышал рассказы о том, что у этих магов есть огромные подвалы под цитаделью, и там они едят изысканную пищу. Разве вы не слышали об этом? – подсказала примата.

Священник на мгновение заколебался, затем признался, что слышал подобные рассказы.

– Вы позволите этим магам выжить в то время, когда ваша церковь была вынуждена отдать толпе свою пищу? – спросила примата. – Может быть кое-что из этой пищи пришло от самих магов. Это вино прибыло издалека, добрый отец. Не могла магия доставить его к вашим дверям?

Священник ничего не сказал. За их самодельной ширмой проповедник выкрикивал ориентированный на реакцию текст. Голоса орали в ответ и препятствовали любому ответу городского священника.

Проповедник старается довести их до крайней степени возбуждения, подумала примата, сочиняя свои чудеса специально для них. Он заставит их жаждать крови волшебников. Все настоящие или мнимые проблемы их жизни происходили по вине волшебников. Варвары. Гоблины. Головня, которой в прошлом году заразились растения. Отсутствие купцов. Бессовестность торговцев, которые появлялись. Да, все это происходило по вине волшебников.

В подходящий момент проповедник отступит в сторону и объявит Примату Делфайн. Она выйдет вперед, выкрикнет несколько фраз из Книги Тала и призовет к крестовому походу – священной войне против злых созданий в крепости. Каждому, кто присоединится к их крестовому походу, будет гарантировано спасение души и доля сокровищ, которые, без сомнения, волшебники хранят в своих подземных подвалах.

Естественно, что львиная доля сокровищ вместе с контрабандными магическими предметами будет увезена обратно на юг, где ее изучат, а затем уничтожат.

– Что ты видишь, Сестра? – спросила примата.

Сестра Бетье неловко подвинулась. – Без своих знамений и ритуалов я ничего не вижу. Но, судя по тем звукам, которые я слышу, у меня нет сомнений, что вы скоро будете командовать могучей армией, направленной против волшебников.

– Я тоже в этом не сомневаюсь, – сказала примата. За занавесом проповедник достиг апогея проповеди, толпа ревела в ответ.

– У меня есть пара сомнений, – сказал старый священник, но примата притворилась, что не слышит его. Проповедник произнес ее имя, и она, сопровождаемая Сестрой Бетье и священником, раздвинула занавес.

При ее появление собравшаяся масса народа закричала в один голос, и она подняла руки, чтобы благословить толпу и принять их неугасающую верность.

Джодах вернулся в свою комнату, но сон все не приходил. Конечно, его изводили мучительные сомнения о Майрсиле и Ите, но теперь его одолевало новое убеждение – он использовал неправильный тип маны.

Он встал, одним словом зажег лампу и пошел к столу, чтобы перепроверить свои записи. Именно в этот момент он обнаружил, что пропал его записывающий скарабей.

Джодах вздрогнул. Он настроил его, чтобы он делал записи о вызове, но, стремясь побыстрее уйти и избежать гнева Майрсила, он забыл его в кабинете Лорда Верховного Мага.

Джодах насупился. Он мог бы сейчас использовать эти записи, чтобы целиком вспомнить то, о чем они говорили с Майрсилом, и проследить течение ритуала он начала до конца. Он может с утра отправиться за записями или, может быть, попросить Барла.

Или же, может быть, прямо сейчас отправиться за ними самому.

Джодах украдкой выскользнул в коридор. Вечные источники света в своих бра продолжали мерцать, копируя настоящий огонь. Он быстро прошел по залам, но в этот ранний час здесь было тихо, как в могиле.

В конце концов он дошел до блестящей черной двери кабинета Майрсила. Джодах на мгновение замер, оглядевшись вокруг и ожидая, что дуновением теплого воздух о своем появлении объявит Барл, но здесь не было никого, кроме него.

Джодах попробовал открыть дверь, но она была заперта. Он облегченно выдохнул. Теперь он обойдется без риска быть пойманным. В результате ему придется дожидаться утра. Он посмотрел на украшавший дверь золотой знак.

Дверь до этого была заперта, но открылась от его прикосновения.

Джодах скорчил гримасу и прикоснулся к значку. Засов с шумом открылся, дверь слегка приоткрылась внутрь.

Юноша мысленно выругался, оглядываясь по сторонам в поисках вездесущего Барла. Не было ни одного свидетельства присутствия Барла.

Джодах проскользнул в кабинет.

Там было пусто. Остатки от вчерашнего вечернего эксперимента, который был словно в прошлой жизни, все еще были разбросаны по всей площади. Календарь из камня и металла стрекотал и щебетал в углу, заливая комнату каскадом непрерывно меняющегося света. Пятнышки синего, зеленого и янтарного света кружили по комнате словно светлячки, мелькали и танцевали между книжных полок и гобеленов.

Джодах нашел записывающего скарабея и три листа бумаги на том же месте, где их оставил. Все три листа были заполнены четкими, угловатыми буквами. То, что произносил он было записано серными чернилами, слова Майрсила – красными. Джодах не мог припомнить, чтобы он столько говорил во время эксперимента, хотя в мерцающем свете календаря без помощи лампы он не мог ничего прочесть.

В коридоре послышались звуки. Джодах сунул скарабея в карман, а листы сложил и убрал в жилет. Он помчался к двери и вышел в коридор, а дверь за собой закрыл как можно тише.

Он повернулся спиной к приближающимся голосам и постучался в дверь кабинета Майрсила, который только что покинул.

– Друг Джодах! – сказал Лорд Верховный Маг, – ты сегодня рано встал.

Джодах обернулся и увидел Майрсила и Барла. Лорд Верховный Маг улыбался, а Барл смотрел с подозрением.

Джодах пожал плечами и постарался выглядеть сбитым с толку. – Я не мог заснуть после того, что случилось, – сказал он. – Я подумал, что следует придти сюда и убрать мусор.

Майрсил одарил его широкой улыбкой, и Джодах впервые подумал о том, насколько же она делала Лорда Верховного Мага похожим на волка.

– Такая преданность, – сказал он, хлопая Барла по спине. – Вот то, что нам больше всего нужно в Конклаве. Преданность! Инициатива! Верность!

– Замечательные качества, – сказал Барл, сурово глядя на Джодаха.

– Конечно, – сказал Майрсил, – но не беспокойся об уборке. Я прикажу слугам об этом позаботиться, в конце концов, именно для этого слуги и нужны. Ты уже проанализировал полученные результаты?

Джодах подумал о своем открытии клюквенного болота, но вместо этого покачал головой. – Я задаю себе вопрос о том, что же я сделал, о координации или каком-то внешнем воздействии…

Майрсил поднял руку. – Нет! Тебе нужен отдых, мой юный друг. Мозг лучше работает после отдыха. – Его улыбка превратилась в тонкую линию. – Хотя я ценю твое беспокойство. Более слабые маги могут просто уйти, не размышляя над произошедшим. Эксперимент заканчивается провалом, только если никто ничему на нем не учится.

– Да, сэр, – сказал Джодах, затем быстро добавил, – да, друг Майрсил. – Он посмотрел на Барла, брови умельца сошлись вместе, и невысокий мужчина выглядел хмурым.

– Хорошо, – сказал Майрсил, хлопая Джодаха по спине. – Подумай о том, что здесь произошло, и приходи ко мне. Мы попробуем еще раз, как только ты будешь уверен, что добился того, что все работает правильно.

Джодах слегка поклонился и пошел прочь, но Майрсил его окликнул.

– Да, еще вот что, – сказал он. – Мне нужно, чтобы ты выполнил еще одно задание.

Джодах повернулся и сказал: – Для чего я бы ни потребовался, друг Майрсил, я сделаю все возможное.

Улыбка вернулась, но Джодаху она казалась очень похожей на волчью.

– За несколько ближайших дней тебе надо будет выучить несколько заклинаний, – сказал Майрсил. – Мне нужно, чтобы ты для меня сразился на дуэли.