Наступающая Тьма

Глава 6 Плавание и шторм

– Что ты имела в виду, когда спрашивала, какой у меня цвет? – спросил, загорая, Джодах.

Для него солнечный свет был редкостью, и он не мог припомнить, когда в последний раз наслаждался теплом. Они были в милях от берега, и холодный океанский бриз гонял над головой облака. Внутри континента всегда было облачно, серо, дождливо и отвратительно. В открытом океане, вдали от земли, солнца было много.

Они несколько дней ехали на юг в сторону побережья. Там была небольшая деревня, окруженная приливной глинистой низиной, простиравшейся на юг до самого горизонта. Сима объяснила, что когда-то это была рыбацкая деревушка, но после Опустошения Братьев начался отлив, и вода больше не вернулась. У нее там был знакомый хозяин гостиницы, он предоставил им отдельные комнаты.

Каждую ночь хозяин гостиницы забирался по узкой лестнице в башню с фонарем, в линзы которого было вставлен кусочек красного стекла, и светил им в сторону отмели. В первые две ночи из темноты ответа не было. На третью ночь низко над горизонтом появился ответный, тоже красный, огонь.

Еще до наступления утра Симу и Джодаха погрузили в широкий, плоскодонный ялик и, отталкиваясь шестами, двинулись по отмелям. Лодка двигалась медленно, и небо на востоке уже начало светлеть, когда они добрались до своей цели – стоящего на якоре кога с круглым корпусом, его темные паруса были убраны против ночного ветра.

Тихий разговор продолжался недолго. Сима и Джодах взошли на борт. Несколько тюков чего-то ароматного с резким запахом перегрузили из кога в ялик. После этого лодка отправилась обратно, а корабль поднял якорь и с отливом направился в сторону глубокой воды.

Капитан с грубыми чертами лица и растрепанной черной бородой поприветствовал их – им позволяется спать на юте в задней части корабля, не трогать команду и не спускаться под палубу или слишком тщательно обследовать груз, в противном случае их отправят домой.

Сима с готовностью, согласилась на условия капитана и, к удивлению Джодаха, даже покорно. Одетая в синее женщина позже объяснила, что капитан, как и все моряки, традиционно очень суеверен, но кое-что понимает о магическом искусстве и терпимо относится к магам. Это делает его ценным человеком для магов, подобных ей, и поэтому она следует его указаниям и закрывает глаза на другую его деятельность.

Помощником капитана была эльфийка, не сказавшая ничего, но наградившая обоих новых пассажиров настолько презрительной усмешкой, что Джодах задумался, а не наступил ли он во что-нибудь перед тем, как подняться на борт?

В первые дни, во время поездки верхом, Джодах и Сима мало разговаривали друг с другом, их сильно истощила битва, и они беспокоились о том, чтобы их не поймали еще раз. Когда они добрались до деревни у отмели, Сима предупредила Джодаха, чтобы он не задавал слишком много вопросов, потому что хозяин гостиницы, конечно, их союзник, но не слишком заслуживает доверия. Только теперь, когда земля скрылась из виду, под первыми солнечными лучами виденными им за последний год она решила ответить на вопросы Джодаха.

– Цвет? – спросила она. Она снова оделась в синее, темно-синее платье доходило ей до бедер, под ним были синие обтягивающие штаны. Она не носила никаких украшений кроме золотого гребня, с помощью которого собирала волосы сзади. В данный момент она откинулась назад через поручень, держа гребень в руке и позволив ветру разметать ее волосы так, что они стали похожи на темный флаг.

– Ты спрашивала, какой у меня цвет, – сказал Джодах. – Разве у магии есть цвет?

Сима подвинулась, чтобы посмотреть на молодого человека. – Когда ты вызываешь ману, какого она цвета?

Джодах пожал плечами. – Белого.

– Правда? – спросила она, почти улыбнувшись. Джодах посчитал улыбку несколько снисходительной, но сделал вид, что не заметил этого.

– А почему она не может быть белой? – спросил он.

– Ты ее видишь, – ответила она вопросом на вопрос, – своими глазами?

– Ну, нет, – сказал Джодах. – Но я могу ее мысленно представить. А перед моим мысленным взором она белая. И когда я придаю форму свету, он тоже белый.

– Ты видишь ее мысленно. Как же ты можешь представить цвет, не видя? – спросила Сима.

Джодах сменил позу и вытянул ноги. – Полагаю, что цвет некоторым образом можно ощущать. Я не уверен, что это имеет значение, но, видимо, это так.

Сима понимающе кивнула. – Ты прав, и это имеет значение. Ты можешь представить цвет, не видя, и это именно тот цвет, который я имею в виду, говоря о мане. В свое время обнаружили, что разные типы воспоминаний освобождают различные виды маны. Разные оттенки. Разные цвета.

– Вот почему ты спросила о чем я думаю, когда вызываю энер… ману, – сказал Джодах.

– Правильно, – сказала Сима, подавшись вперед от леера. – У тех, кто вытягивает ее из открытой сельской местности – ферм, полей, и даже огромных пастбищ, мана имеет склонность оказываться белой. Те, кто вспоминают о горах, склонны думать, что у них красная энергия. Я часто вижу ее в виде синего шара, а когда вспоминаю о доме, то представляю группу островов. Живущие в лесах обладают зеленой маной, а те, у кого воспоминания сводятся к болотам, трясинам и топям, обладают черной маной.

Джодах обдумал ее слова. Она произносила их так, словно постигла все. – Есть только пять типов этой маны?

Сима ответила: – Насколько нам удалось установить, существует пять обособленных типов, привязанных к земле. – Она подняла руку и по очереди прикоснулась к каждому пальцу, начав с большого. – Белый, синий, черный, красный и зеленый. – Затем назад к большому. – Равнины, острова, болота, горы, леса.

Джодах покачал головой. – А как насчет леса, в котором есть болото, или гора, стоящая на острове?

– Мы не до конца уверены, но кажется, что каждая конкретное воспоминание может использоваться для некоторого количества различных типов маны, при условии, что использующий может ощущать этот тип. По крайней мере мы так полагаем, – ответила Сима.

– А кто это «мы», проделавшие все эти размышления? – задал вопрос Джодах.

Сима почти улыбнулась. Почти. Вместо этого она сказала: – Каждый цвет, по-видимому, обладает своим природным родством или склонностью. Например красный стремится быть цветом разрушения, при этом думают о вулканах, огне и грозах. Он кажется хаотичным и вносящим беспорядок и поэтому обладает способностью наносить большой ущерб за очень короткий промежуток времени.

– Воска, – тихо сказал Джодах.

– Очень похоже, судя по твоему описанию, – сказала Сима. – Разрушительный, исходя из того, что он мог сделать с огнем, и неорганизованный, раз он никогда по настоящему не учил тебя природе магии. – Джодах нахмурился, и Сима быстро добавила, – а, может быть, и сам мало думал об этом. В мире есть всевозможные скрытые маги и необузданные таланты, которые открывают эту способность, но не двигаются дальше, чем использование ее для зажигания огня или отпугивания врагов.

Сима сделала паузу, но, поскольку Джодах ничего не сказал, продолжила. – Ты, с другой стороны, вспоминаешь равнины. Большие открытые пространства, обычно населенные людьми. Фермы, города и поля. Твой цвет, естественно, белый. В отличие от красного, он организован, и по своей природе является восстанавливающим. Именно поэтому ты смог заставить работать фальшивые снадобья матушки Доббс, и именно этим ты в первую очередь привлек мое внимание.

Джодах посмотрел на корму, спрашивая у себя, не освободили они ли матушку Доббс. Он предполагал, что да. А может быть церковь ее тоже сожгла на костре. Эта мысль вызвала у него беспокойство.

Сима продолжала: – Зеленый – это цвет природы, и те, кто представляет себе этот цвет, хорошо обращаются с растениями и дикими животными. Здесь ключевой считается связь с лесом. Этим цветом могут подсознательно умело управлять и искусные садовники. Черный, цвет разрушения, связан с балансом между жизнью и смертью. Ты знаешь, что как только я освободила из оков безумного некроманта, он на скорую руку состряпал дюжину скелетов?

Джодах кивнул и сказал: – А синий? Какой у тебя цвет?

Она откинулась на поручни.

– Разум, – сказала она, – мысль. Созидание. Эмоции и управление.

– Управление? – Джодах неловко подвинулся. – Управление какого рода?

Сима глянула в сторону кормы. – Смотри, – сказала она, вставая и идя на корму.

Темноволосая женщина собрала свои волосы сзади в тугой пучок и закрепила их гребнем. При этом она приобрела намного более строгий и почтенный вид, подумал Джодах. С распущенными волосами ей можно было дать всего на несколько лет больше, чем Джодаху, но, собрав волосы наверх, она стала выглядеть старше, более грозно и неумолимо.

Она обеими руками взялась за поручень и полуприкрыла глаза.

Джодах ждал, но довольно долго ничего не происходило. Он перегнулся и посмотрел в кильватер корабля. Корабль шел вперед под углом к ветру, так что паруса ловили большую часть бриза. За собой корабль оставлял две длинных округлых, широко расходившихся волны.

Что-то двигалось параллельно одной из них. Джодах моргнул и потерял его из виду. Затем появилось еще что-то. Затем третье. В кильватере корабля появились маленькие треугольные плавники.

Джодах открыл рот, чтобы что-то сказать, но из воды высунулся один плавник, после этого показались круглая спина и тонкий нос, похожий на бутылку. На поверхности воды появилось еще одно существо, вслед за ним еще два. Они подпрыгивали в кильватерной струе корабля, играли и пронзительно кричали высокими, щелкающими голосами, гоняясь друг за другом.

Их присутствие не осталось незамеченным. Команда, несомненно, посчитала их появление хорошим знаком. Те, кто занимался такелажем и драили палубу, радостно кричали. Капитан и эльфийский помощник поднялись на ют, капитан посмотрел в подзорную трубу на прыгающих существ, улыбаясь и полностью игнорируя присутствие Симы. Даже эльфийка сумела выдавить мрачную усталую улыбку, когда увидела, как большая рыба сверкает на солнце.

Джодах вопросительно глянул на первого помощника, и улыбка мгновенно угасла, сменившись обычной презрительной усмешкой.

– Дельфины, дитя земли. Это дельфины. – С этими словами она спустилась по лестнице обратно на верхнюю палубу, выкрикивая при этом приказы и ругательства в адрес команды.

Демонстрация продолжалась еще несколько минут, дельфины подскакивали в воздух. Рыбы были огромными, размером с Джодаха, при этом могли одним прыжком выскочить из воды целиком. Они пересекали в воздухе траектории движения друг друга и один за другим приземлялись в одну точку. После этого они скрылись так же быстро, как и появились.

Капитан вернулся к своим картам, оставив Джодах и Симу одних. Через несколько минут Сима открыла глаза и вытерла пот со лба.

– Это ты сделала? – поинтересовался Джодах.

Сима кивнула, стараясь скрыть улыбку. – Да.

– Ты их контролировала? – задал вопрос юноша. – Ты их вызвала?

– Я… Я думаю, что да, – ответила Сима. – В этом и состоит одна из проблем магии, Джодах. Мы не вполне уверены во всем, что можем сделать, и в том, как происходит именно то, что происходит. По крайней мере не до конца. Когда я была девочкой, я смотрела, как играют дельфины, следуя за рыбачьими лодками, поэтому я хорошо их знаю. Я не знаю, вызвала ли я их сюда, контролировала ли их действия, а может быть даже вызвала к существованию. Мы продолжаем работать над этим.

– И тут опять появляется это «мы», – сказал Джодах.

Сима сделала паузу, словно размышляя над ответом. Она сказала: – Во многом мы не уверены. Звери приходят на наш зов или вызываются к жизни? Можем ли мы создавать вещество или просто заимствуем его из какого-то другого места? Что происходит с энергией, когда мы выпускаем заклинание на волю? Почему некоторые маги лучше работают с одной разновидностью магии нежели с другой? Если ли что-то в самой нашей природе, что предназначает нас тому или другому цвету магии?

– А какой разновидностью магии пользуется церковь? – спросил Джодах.

Сима заморгала, захваченная вопросом врасплох. – Я не верю в то, что Церковь Тала будет вообще использовать магию при каких-либо обстоятельствах. Они говорят о чудесах и «Воле Тала», но яростно ненавидят магию.

Джодах выглядел озадаченным. ­– А что же примата применила против нас в ту ночь в лагере? Она из ниоткуда вызвала пылающий меч и бросила в меня огненную стрелу. Разве это не магия?

Сима немного подумала и покачала головой.

– Церковь ненавидит магию во всех ее формах, – повторила она. – У приматы мог быть какой-нибудь артефакт, который позволяет ей это делать. Любой достаточно могущественный артефакт покажется неосведомленному магией.

Джодах поднял голову. – Артефакт. – В этом был некий смысл. Джодах вспомнил бабушкины рассказы. Мишра и Урза были не магами, а механиками. В этом был некий смысл. И, что еще более важно, казалось правильным.

Джодах глубокий вздохнул. – Я хотел бы взглянуть на столь могущественный артефакт.

– Ты уже смотрел, – строго сказала Сима. – Это зеркало Воски.

Джодах удивленно посмотрел на нее, затем наклонился и вытащил его из кармана в сапоге, в котором оно лежало. Оно было гладким и прохладным. Юноша поднял его, и в нем отразилось его же лицо, слегка покрасневшее на солнце.

– Оно действительно волшебное? – спросил он.

– Возможно, – ответила Сима. – Нам повезло, что оно отразило чудо Делфайн обратно в нее и тем самым дало нам возможность спастись. Оно обладает аурой, словно у него есть вкус. Когда ты изучишь достаточно волшебных предметов, ты научишься это ощущать. Но я не думаю, что оно само по себе обладает магией. Мне кажется, что оно может воздействовать на магию, и по этой причине мы должны по прибытии хорошенько его рассмотреть.

– По прибытии куда? – непреклонно спросил Джодах. – Несколько раз ты говорила «мы» как в отношении нас с тобой, так и в отношении тебя и кого-то еще. Кто это другие «мы», которых ты продолжаешь упоминать? Ты говорила, что твой дом – Город Теней. Мы направляемся туда?

Сима облизала губы. – Ты знаешь, как церковь отыскивает магию?

– Слишком хорошо, – ответил Джодах.

– В результате этого многие маги образовали тайные общины чтобы лучше обучать магии и понимать ее. Они скрываются за волшебной защитой в скрытых или тайных местах нашего мира и прилагают усилия для понимания, как можно контролировать силы маны, – сказала она.

Джодах подумал о том, что при их расставании Воска упоминал о таких людях. – И ты из одной из таких групп?

Сима кивнула. – Наша является очень старой школой магии. Ты знаешь о Братьях?

– Все знают о Братьях, – фыркнул Джодах. Теперь она обращалась с ним, как с ребенком.

– Основавшие нашу школу сражались в Войне Братьев, – сказала Сима с оттенком гордости в голосе.

– Это же было несколько столетий назад! – сказал Джодах.

В ответ Сима проницательно, даже несколько высокомерно, кивнула.

Джодах очень не хотел показывать свое любопытство, но поинтересовался: – И на чьей стороне они сражались, на стороне Урзы или Мишры?

– Ни на чьей, – ответила Сима, – они сражались с обоими и победили.

Джодах неприятно фыркнул, и Сима в ответ подняла бровь. – Как ты полагаешь, Урза и Мишра живы?

Джодаху пришлось признаться в том, что он всегда полагал, что они погибли во время Опустошения.

– А наша школа выжила, – произнесла Сима с едва заметным самодовольством, – Я полагаю, что именно это и называется «победить» в войне, не так ли?

Джодах подумал над ее словами. Вопреки своему желанию он снова медленно кивнул.

Сима продолжала: – Наши основатели пошли по «Третьему Пути», как они его называли, по которому не пошли ни Урза, ни Мишра. Этот путь стал тем, что мы теперь называем магией. Настоящей магией.

Сима повернулась к Джодаху. – Наша школа была основана в тайне, скрываясь от мира. За прошедшие годы она выросла, но продолжала оставаться городом теней, многими способами скрываясь от беспощадного света церкви. Иногда люди из нашей группы выходят в темный мир, разыскивая старые артефакты эпохи Войны Братьев или знания о ныне утерянных заклинаниях и талантливые личности, которые могут их произносить.

Сима на мгновение остановилась, и Джодах спросил: – Воска. Вы искали Воску чтобы привести его к вам.

– Да, – подтвердила Сима, – мы, … маги Города Теней из нашей невидимой школы, не настолько горды, чтобы не понимать, что мы недостаточно знаем об этой новой силе – магии. Поэтому мы изучаем, собираем и пробуем.

– Ты хочешь привести меня к вашим ученым? – спросил Джодах.

– Да.

– Меня, – переспросил он, его глаза сузились, – или вам просто нужно волшебное зеркало Воски?

Джодах ожидал, что женщина запнется, возможно даже начнет врать и лицемерить – все, что угодно, чтобы вывести из состояния самоуверенности. Вместо этого она стала серьезной и сказала: – Нам нужно и то, и другое. Способные маги столь же важны, как и волшебные устройства. Наша школа всегда искала могущественные артефакты.

Джодах слегка обрадовался. – Ты считаешь, что я способный?

– Я думаю, – ответила она, ставя ударение на втором слове, – что у тебя есть потенциал. Я отведу тебя в свой город и представлю как кандидата для надлежащего обучения. Это я тебе обещаю. Это значит, что тебе придется начать с большей серьезностью относиться к своей магии. К счастью у нас есть несколько недель, пока мы не высадимся на берег, и я могу поработать с тобой. Но тебе придется позволить мне быть с тобой честной и воспринимать критику.

– Это я могу, – сказал Джодах, несколько удивленный тем, что он может не воспринять ее критических замечаний или ничему у нее не научиться.

– Отлично, сказала Сима, – тогда приступим.

К концу первого дня Сима раздражала Джодаха. К концу второго он перестал раздражаться и пришел в бешенство. На третий день ют превратился в поле боя между ними.

Словно запертые в одном туалете соперничающие кошки, они все время шипели и щипали друг друга. Капитан перестал читать свои бумаги, сидя на солнце на юте, а эльфийская помощница сторонилась их, когда они пререкались.

– Ты дышишь абсолютно неправильно, – резко сказала Сима.

– Я могу дышать только одним способом, – раздраженно ответил Джодах.

– Значит он неправильный, – сказал Сима с важной уверенностью. – Ты вдыхаешь, когда вызываешь ману. От этого ты напрягаешься. В это время надо выдыхать.

– Когда я пытаюсь так делать, то ничего не получается! – рассердился Джодах.

– Значит ты даже не пытаешься! – сказала Сима. Она сжала кулак и сильно топнула о палубу, но на ее лице застыла суровая маска.

– Кровь Урзы! – крикнул Джодах постоянно синему небу. – Если верить твоим словам, то чтобы произнести заклинание, необходимо все делать безупречно. Ты должен чувствовать себя абсолютно свободно, но при этом отдавать отчет о происходящем вокруг. Ты должен избегать концентрации, но точно знать, что делаешь. Твои действия должны быть одновременно и естественными, и точными. Джодах! Позволь себе действовать свободно и помни, что следует держать пальцы расставленными. И, самое главное, Джодах, не забывай, что дышать следует по-другому, не так, как ты дышал всю жизнь!

Сима нахмурилась и глубоко, почти демонстративно, вздохнула, затем подняла обе руки ладонями вверх. – Я понимаю, что это трудно. Тебе придется забыть большую часть плохих привычек, которых Воска позволил тебе набраться.

– Воска был великим учителем! – Джодах перешел на крик.

– Извини, но при первом же взгляде на идею помещать заклинания в мысленные локации, своего рода картотеку, становится видно, что она неправильна, – с жаром сказала Сима, игнорируя растущую ярость Джодаха. – В один прекрасный день ты обнаружишь, что мысленно роешься в воображаемых антикварных безделушках, разыскивая нужное заклинание в той ситуации, когда тебе действительно необходимо постичь природу самой магии и то, как ты можешь ее направить на свои нужды.

– Мой способ подходит для меня! – выкрикнул Джодах.

– Но этот путь лучше! – закричала Сима в ответ.

– Не для меня!

– Тогда ты просто безнадежен!

Они уставились друг на друга, палуба под ними мягко и спокойно ритмично поднималась и опускалась. Сжимая кулаки и стиснув челюсти, они смотрели друг на друга, словно пытались метнуть кинжалы.

Сима закрыла глаза и глубоко вдохнула. – Ну, хорошо, – наконец произнесла она, – давай не будем ссориться из-за этого. Следи за заклинаниями так, как тебе хочется. В конце концов, это личное дело каждого.

Джодах продолжал сердито смотреть. – Я не безнадежен.

Сима закусила губу, потом произнесла: – Нет, ты просто очень сильно разочаровываешь. Не возмущайся. Может быть я объяснила слишком много и слишком быстро. Просто слушай, когда я объясняю теорию, и я уверена, ты поймешь, почему я хочу, чтобы ты все делал правильно.

Джодах скорчил гримасу и представил себе стопки бумаги и множество книг, скопившихся в какой-нибудь подземной библиотеке от слушания всех «теорий Симы» о том, почему магия работает так, а не иначе. Концепция пяти цветов выглядела довольно неплохо, но почему только пять? А куда уместить артефакты? А священные реликвии? Церковные чудеса? Они вообще чему-нибудь соответствуют? Существовали рассказы о животных, движимых силой пара, существовавших до Опустошения. Они были частью пяти цветов? Существовали ли пять цветов до Урзы и Мишры? Появились ли они в результате Опустошения? Состоял ли свет, созданный его заклинаниями, действительно из маленьких частиц материи или это было движение между частицами материи уже существующей?

По мнению Джодаха Сима не обладала ответами на какие-либо важные вопросы. Она знала лишь ритуалы, повторы, исследования и, более всего, теорию. Он угрюмо и мудро кивал, когда Сима высказывала необходимость правильного дыхания, но внутри себя он уже понизил громкость ее голоса до уровня криков чаек, и думал о нем только по необходимости.

Ведь было время, когда они вдвоем убегали из церковного лагеря верхом на белом мерине приматы, когда Джодах ощущал прижавшееся к нему теплое, поджарое тело Симы и, сообразно своему возрасту, размышлял об молодой (даже менее чем молодой) женщине. Теперь он вспоминал эти мысли и содрогался. Он знал, что если бы они что-нибудь сделали, то затем им бы пришлось сесть и поговорить об этом. Джодах с отвращением покачал головой.

Буря между ними, утихшая лишь на мгновение, снова начала возникать, когда Сима продолжила монотонно говорить. На сей раз раздражение Джодаха отразилось даже в море. За их спиной на горизонте стали собираться облака, вода приобрела зеленоватый оттенок и покрылась белыми барашками. Ближе к полудню появился капитан. Он обследовал неспокойный горизонт и обратился к парочке.

– Будет дуть ветер, причем сильный, – сказал он, прерывая очередную обличительную речь Симы. – Если вам нужно укрытие, спуститесь вниз прямо под этой палубой, туда, где мы управляем штурвалом. Помещение там выходит прямо на главную палубу, но для вас там будет некоторое укрытие.

Сима быстро кивнула и взмахом руки отпустила моряка, мгновенно вернувшись к своим поучениям о прерывании произнесения заклинания другим, более коротким. Капитан сочувствующе кивнул головой Джодаху и пошел назад к трапу, спускавшемуся на главную палубу.

Со своей стороны Джодах тренировал свое терпение, хотя каждая насмешка женщины, казалось, впивалась в его плоть. Затем стало больше практики, больше ее комментариев и высказываний. О его позе. О его действиях. О его дыхании.

День тянулся медленно, облака продолжали собираться, превращаясь из неуместных шариков овечьей шерсти в огромную стену, протянувшуюся от одного края горизонта до другого. На темном фоне бури уже были ясно видны маленькие языки молний. Поднялся ветер, ког понесся вперед, стремясь уйти от бури. Капитан проревел приказ команде свернуть грот и зафиксировать поперечины на грот-мачте, иначе она сломается от ветра.

Злость и раздражение Джодаха вновь усилились вместе с наступлением бури. Он дошел до предела, когда спросил об уничтожении волшебства, и Сима поправила его, сказав, что в этом случае ему следовало сказать, что вместо этого он будет уничтожать силу этого заклинания.

– Это одно и то же, – запальчиво сказал Джодах.

– Нет, – холодно ответила Сима. – Когда ты снимаешь колдовство, ты навсегда уничтожаешь само заклинание, в то же время когда кто-то лишает заклинание силы, то его скорее ослабляют на короткое время, перекрывая магической энергии доступ к нему. Но в данный момент это, по-видимому, находится за пределами твоих возможностей.

Джодах зло уставился на Симу, задумавшись, имеет ли она, потерявшаяся в мире теории заклинаний, преставление о том эффекте, который оказывает на своего будущего студента. В конце концов он опустил глаза на палубу и произнес: – Может быть это было ошибкой.

– Это очевидная ошибка, – проговорила Сима. – Ты просто не знаешь разницы между снятием чар и лишением силы…

– Нет, не это, – сердито сказал Джодах, – ошибкой было бы думать, что ты сможешь научить меня твоей разновидности магии за несколько недель.

Ее лицо потемнело. – Если бы ты просто слушал и не спорил так много…

Гнев снова вырвался на свободу, и Джодах перешел на крик. – Слушал? Мне кажется, что я знаю меньше, чем раньше! Может быть я безнадежен! Ты, кажется, думаешь обо мне как о…, – он порылся в своем покосившемся мысленном особняке в поисках нужного слова и наконец остановился на ­– болване!

– Болване? – Выплюнула Сима, отвечая на злость Джодаха. – Ты, возможно, самый способный ученик из всех, кого я видела! У тебя больше природного таланта, чем ты можешь себе представить! Если бы ты просто успокоился и попробовал все делать правильно, то удивился бы своим возможностям!

Джодах посмотрел на Симу. – Наконец-то прозвучал комплимент? – спросил он.

Сима сжала руку в кулак и стукнула себя по бедру. Она открыла рот, но слова утонули в громком шуме дождя стучавшего по палубе. Джодах посмотрел назад и увидел, как черная стена дождя сзади догнала их корабль. Начался шторм.

Небеса разверзлись прямо над ними, и на споры не осталось времени. Огромная волна подхватила корабль и швырнула вперед вместе с передним краем бури.

Джодах и Сима пробрались вниз по трапу в относительную безопасность рулевой рубки – очень напоминавшей открытую с трех сторон веранду – прямо под ютом. Спускаясь вниз по трапу, Джодах заметил, что некоторые члены команды уже привязались крепкими канатами. Капитан что-то ревел, но Джодах не слышал – уши молодого человека были заполнены звуками бури.

Корабль сильно тряхнуло, и невзирая на опасность, Джодах потянулся, чтобы подхватить Симу, когда она оступилась. Она толкнула его в спину, и с грохотом они вместе упали на палубу рядом с поручнями левого борта. Затем Сима снова встала на ноги, вцепившись в поручни, и нашла относительное укрытие у задней стенки рулевой рубки.

Раздался звук рвущейся ткани, и, выглянув вперед, Джодах увидел, как ветер сорвал один из парусов. Он полетел словно большая парусиновая птица, вращавшаяся вокруг своей оси, пока не исчез в неистовой буре.

Волосы Джодаха встали дыбом, он поднял глаза и увидел, как на оставшейся мачте танцуют огни. Это были сияющие шары энергии, и юноша тщетно пытался понять ­– состоят они из маны или это какой-то природный феномен, вызванный к жизни силой шторма.

Джодах добрался до капитана, стоявшего у румпеля и державшего обеими руками тяжелый брус, контролировавший руль корабля. Сима и двое матросов были привязаны к нему в разных местах. Джодах крикнул и показал вверх на падавшие вниз и прыгавшие по палубе шары энергии.

Капитан оскалился. – Хорошая примета! – закричал он. – Встань к румпелю и держи курс! Если мы повернемся бортом к шторму, то потонем!

Джодах взялся за румпель, сменив Симу. Ее одежда уже промокла, как и у всех остальных, и она перебралась к одной из стенок, крепко держась за боковые поручни. Джодах крякнул и почувствовал, как в ответ на приказы капитана, пытается самостоятельно повернуть судно.

Битва за то, чтобы удержать корабль на нужном курсе, продолжалась минут тридцать, и Джодаху казалось, что его руки напряжены сверх всякой меры. Затем впереди появился просвет в дожде. Он чувствовал, как перекладина румпеля слабее сопротивляется его покрасневшим ладоням и ослабевает давление на уши, хотя дождь продолжал барабанить по палубе.

– Мы справились! – закричал капитан. – Так держать!

Джодах посмотрел на мачту, светящиеся сферы все еще были на ней, связанная между собой пара кружила в танце вокруг грот-мачты. Уцелевший парус, стоявший ближе к носу, был в прорехах и дырах, и шары вертелись вокруг изорванных остатков.

Вопреки своему желанию Джодах сунул руку в сапог и вытащил зеркало. Зеркало Воски. Если эти сферы основаны на мане, то может быть ему удастся использовать зеркало чтобы притянуть и контролировать их, как Сима поступила с дельфинами.

Плотная стена дождя поделила корабль на две части, но Джодах успел заметить, что некоторые члены команды уже отвязались и начали двигаться по палубе.

Затем он сообразил, что фигуры на палубе были не совсем человеческими. Они были стройнее членов команды, такими же стройными, как эльфы, волосы у них стояли огромными гребнями, болтавшимися у них за спиной, словно гривы. Кроме того, у них не было ног, нижняя часть их тел напоминала хвост дельфина и стучала по палубе при движении вперед.

Одновременно раздались крики. С двух сторон слышались разные вопли.

С палубы раздалось: – Капитан, нас взяли на абордаж!

С нижней палубы кричали: – Капитан, у нас пробоина!

Эльфийская первая помощница закричала: – Люди-рыбы! – и выхватила тонкий клинок длиной почти с ее руку. Джодах переложил зеркало в другую руку и вытащил свой меч.

Первая волна нападавших была над ними – нижние части их тел двигались словно змеи, над ними возвышались торсы, вооруженные дубинами и трезубцами. От пояса и выше они походили на людей, хотя и были полностью синими. Один из них зашипел на Джодаха и замахнулся толстой, тяжелой дубиной из коралла. Джодах отпрыгнул в сторону и нанес ответный удар. На груди водяного существа появилась неровная сине-зеленая полоска, и оно упало.

Джодах увидел, что Сима стоит у поручней правого борта. Шторм унес часть ограждения, но она зацепилась ногой за обломок мачты и теперь уверенно и спокойно стояла, ветер трепал ее волосы и одежду. Она прижала обе руки со сжатыми кулаками и выбросила их вперед, щелкнув при этом пальцами.

На промокшей от дождя палубе появилась волна сине-зеленой воды и пронеслась по всей ширине судна в сторону носа. Люди-рыбы на ее пути были силой напора выброшены за борт.

Магия, подумал Джодах, придав слову неприятное значение. Он полагал, что будет произносить заклинания, но при первой же реальной угрозе выхватил меч. Он задавал себе вопрос, будут ли здесь полезны его заклинания, создававшие фонтан света, и он обругал себя за то, что не подумал об этом раньше.

Послышался треск молнии, и рея с оставшейся мачты упала на палубу рядом с ним, прихватив с собой изрядно перепутанный такелаж. Нападавшие люди-рыбы уже перебирались через упавшую мачту, и Джодах впервые заметил, что корабль опасно низко сидит в воде, так что волны уже достигают палубы.

Корабль взяли на абордаж. Корпус был пробит. Люди-рыбы нападали и снизу, и сверху, а теперь корабль шел ко дну.

Джодах пытался добраться до Симы и спросить, знает ли она какие-нибудь заклинания, которые помогут им удержаться на плаву, но едва он отпустил поручни, корабль совершил вираж влево, и левый борт накрыл огромный вал. Волна лишила Джодаха чувств, и он потерял и зеркало, и меч.

Палубу наклонило в сторону Симы, Джодах потерял равновесие и упал вперед. Он вместе с мечом и зеркалом скользил вбок по палубе. Перед ним простирался пенный океан.

Краем глаза он заметил синюю вспышку. Сима прыгнула со своего места у сломанных поручней левого борта. Она с огромной скоростью пронеслась по воде на палубе.

Опять магия, подумал Джодах, и потянулся вперед, чтобы схватить ее, когда она проносилась мимо, но она двигалась слишком быстро и слишком высоко подрыгивала над низвергавшейся палубой. Она прошла в добром футе от вытянутых пальцев Джодаха, и молодой человек продолжил свое скольжение по перевернутой палубе в ожидавшее его море.

Джодах повернул голову и в последний раз посмотрел в сторону Симы. Двигаясь по палубе, словно на коньках, она наклонилась и подняла что-то полированное, гладкое и круглое, мерцавшее, когда она взяла его длинными элегантными пальцами. Затем она исчезла, столкнувшись с кучей упавшей разорванной парусины, когда-то бывшей передним парусом.

Джодах тоже исчез, поскольку палуба наконец закончилась, и он полетел прямо в воду. Правый борт поднялся вверх, от этого корабль повернул направо, но Джодах двигался так быстро, что описал короткую дугу и вылетел под ливень.

Не готовый к этому и вращавшийся вокруг своей оси, Джодах сильно ударился о воду. У него перехватило дыхание, а когда он смог вдохнуть, в горло потекла соленая вода. Он выбрался на поверхность и откашлялся, волосы упали ему на лицо, мокрая одежда тянула вниз словно якорь.

Он оказался в ловушке серых океанских волн и холодного дождя. Среди покрытых белой рябью волн он никого не видел. Корабль уплыл. Сима уплыла. Все уплыли и бросили его умирать.

Когда Джодах понял, что Сима даже не пыталась его спасти, у него сжалось сердце. Она прыгала по палубе, чтобы спасти зеркало Воски. Он был несущественен. Она спасала артефакт.

Сердце Джодаха сжала холодная рука. Другие руки мягко схватили его за руки и ноги под водой. Джодах успел удивленно крикнуть, когда они утащили его под воду, под пенные волны.

После этого Джодах снова перестал думать.