Науа-Ацтек. Книга вторая

12. Кризис Ренессанса

//Метцтитланский союз, г. Метцтитлан, дворец верховного правителя, 25 октября 1522 года//

Освальд не мог прийти к Хуицилихуитлу IV, не проверив всё, как следует.

Поэтому они с Никитой и Тототлом провели две интенсивные плавки, длившиеся двое суток, после чего ещё трое суток грели и дубасили крицу, извлекая из неё металл.

Печь перенесла такую ударную нагрузку достойно, а вот люди сильно сдали. Дым, жар, высокие физические нагрузки, дефицит сна – это факторы, которые способны угробить даже самых крепких людей. Но они торопились, поэтому решили принести жертвы.

Зато теперь, за пять суток непосильной, но очень продуктивной работы, они сумели получить триста двадцать килограмм отличной стали, параметры которой, если верить экспертному мнению Платова, не уступали той, которую испанцы использовали при изготовлении своей брони.

Это был прорыв.

Устало развалившись в кресле, Ос ждал прибытия верховного правителя Метцтитланского Союза.

Хуицилихуитл IV, как оказалось, принимал ванну, поэтому явился лишь спустя полтора часа. Но Ос не жалел об этом, так как успел подремать в кресле.

– Освальтль, – произнёс свежий и чистый правитель. – Не ожидал, что ты придёшь так быстро. Неужели есть результаты?

Освальд встал с кресла, поклонился правителю и подошёл к пяти деревянным ящикам.

– Здесь результаты, – произнёс он. – Мы потратили пять дней и ночей на усердную работу, но зато теперь можем похвастаться почти двадцатью пудами первоклассной стали.

– Так много? За пять дней и ночей? – не на шутку удивился правитель. – У тебя действительно получилось?

– Да, повелитель, – кивнул Ос. – Нужно переделать все печи под новые стандарты, а также завести пару сотен крепких парней, способных часами бить крицу кувалдами.

– Хоть две сотни! – уверенно заявил Хуицилихуитл IV. – Вон, у меня гвардия сидит без дела!

– Сотни хватит, повелитель, – улыбнулся Освальд.

– Выбери самых крепких из гвардейцев, – правитель резко возбудился и явно был готов легко отдать в десять раз больше, чем требуется. – Пусть работают и нарабатывают мускулатуру, а то разжирели и ослабели совсем!

– Теперь я могу планировать заокеанскую экспедицию? – спросил Ос.

– Конечно, можешь! – ответил Хуицилихуитл IV. – Но только после того, как будут переделаны все печи. Сколько у нас печей? Охтли!

– Шесть печей, господин, – сразу же подал голос сановник.

– Переделай шесть печей и поставь ещё четыре, – велел правитель. – Если каждая печь будет давать по двадцать пудов в пять дней и ночей…

Ос сомневался, что будет именно так. Их работа была полна энтузиазма, к тому же, нельзя было отбрасывать элемент удачи. Ударный режим работы вечно поддерживать нельзя, но можно, до определённой степени, компенсировать всё увеличением количества работников.

Даже если десяток печей будет давать сотню пудов стали каждые пять суток, это полторы тонны стали, которые, теоретически, возможно «конвертировать» в шестьдесят с лишним комплектов полной латной брони. Но полные латы необязательны, ведь для экипировки воинов достаточно полулат, которые в ходу у русских и большей части европейцев.

На самом деле, это фантазии. У них нет столько мастеров, чтобы делать качественное бронирование из стали. Бронзовую броню может, после не самой продолжительной практики, отлить любой дурак, а вот выковать стальную броню – это уже годы интенсивной работы и траты ресурсов.

Выгоднее превратить всю эту сталь в мечи, топоры, дубинки и сельскохозяйственные инструменты. Ну и, в защиту жизненно важных участков тела. Например, в каркасные шлемы.

Получить сталь, что уже само по себе очень тяжело, было недостаточно. Надо было ещё уметь её правильно обработать и применить с пользой для дела.

Это требовало обдумывания.

– Постараюсь, повелитель, – кивнул Освальд. – Но двадцать пудов в пять дней и ночей – это слишком сложно. С увеличением количества печей растут накладные расходы, что-то, с высокой вероятностью, может пойти не так, работников ещё обучить надо…

– Даже полторы сотни пудов я буду считать отличным результатом, – не расстроился правитель. – Бери моих людей. Сколько нужно, столько и бери.

– Завтра я приду со списком, повелитель, – ответил Ос. – Мы много работали, нам нужно отдохнуть.

– Пусть завтра приходит мастер, – произнёс Хуицилихуитл IV. – И ты приходи с Тототлом. Награжу вас. Заслужили.

– Я очень благодарен вам, повелитель, – поклонился Освальд.

– Иди уже, – махнул рукой Эль Президенте. – Охтли, распорядись, чтобы отнесли металл на склад!

//Метцтитланский союз, г. Метцтитлан, зона «ОсКорп», 15 декабря 1522 года//

Работа – это всё, что видел Ос все эти месяцы.

Ему дали всех людей, которых он потребовал. Даже Давиду приказали прекратить напрасно переводить руду, а направили помогать Освальду с Платовым.

Кабрера был недоволен, но с фактами спорить не мог: новая печь давала больше качественной стали, чем его каталонско-мутантский горн.

Ос сейчас работал над последней печью, параллельно обучая новую партию сотрудников.

На территории «ОсКорп» теперь было многолюдно, так как строители поставили целых восемь новых корпоративных домов, где поселились новые сотрудники, выданные Хуицилихуитлом IV из своих личных рабов на контракте.

Как-то однажды, правитель захотел, чтобы его рабы работали так же эффективно, как сотрудники «ОсКорп», состоящие, преимущественно, из бывших рабов, поэтому скопировал систему Освальда.

Из-за контрактной основы работы и детально прописанных обязанностей, а главное – фиксированной зарплатой в монетлях и перспективой самовыкупа, производительность рабов верховного правителя существенно возросла, что, чисто технически, устранило даже малейшую возможность для изживания рабовладельческого строя в Мезоамерике. Потому что «живучесть» системы определяется её эффективностью. Есть эффективность – есть система. Нет эффективности… Тогда на место старой системы постепенно придёт новая, основанная на чём-то другом.

Так махровая рабовладельческая античность сменилась чуть менее рабовладельческим феодализмом, а затем его сменил ещё чуть менее рабовладельческий капитализм. И вот, на этом остросюжетном моменте, Освальд покинул родной мир и родное время, оказавшись где-то в промежутке излёта феодализма и зарождения капитализма в Европе.

Правда, в Мезоамерике идёт вполне конкретная античность, которая просто вынуждена будет смениться либо феодализмом, либо каким-то образом перепрыгнуть этот, явно излишний, этап и на всех парах влететь в капитализм, что, если верить практике, выглядит маловероятным.

Только Освальд обо всём этом даже не думал. Он считал, что уверенно двигает Метцтитланский Союз к прогрессивному, если сравнивать, капитализму, где не будет места феодам, угнетённым крестьянам и мракобесию.

Беда была в том, что они с Хуицилихуитлом IV, не давая себе отчёта, строили настоящий феодализм, только с некоторыми мексиканскими особенностями.

Знати в Мезоамерике всегда было мало. Основной массой населения Метцтитланского Союза были свободные крестьяне, обрабатывающие государственную землю и платящие за это натуральные налоги, а также полудикие или совсем дикие племена, обитающие в джунглях и платящие за своё существование налог, тоже натуральный. Горожан очень мало, так как их всегда было не очень много, но потом вмешался грипп и ситуация стала хуже.

К счастью для Метцтитлана, во время пандемии гриппа он заимел репутацию безопасного и свободного от инфекции города. Именно поэтому в Метцтитлане сейчас, согласно последней переписи населения, постоянно проживает 164 877 человек всех возрастов и обоих полов. Переменное население добавляет к этой внушительной, по местным меркам, численности, ещё около восьмидесяти тысяч.

Да, Метцтитлан напоминает муравейник, но городскую инфраструктуру строили далеко не дураки, а Освальд им в этом всячески помогал.

Помимо мощёных дорог, есть акведук, доставляющий свежую горную воду к каменным цистернам, откуда она распространяется по подземным каналам прямиком на каждую площадь.

Среди горожан в ходу бронзовые сосуды для кипячения воды, что способствует снижению риска кишечных заболеваний. За все эти годы, прошедшие после введения новых санитарных правил, в городе лишь изредка вспыхивают небольшие очаги дизентерии и кишечных инфекций, что является аномальной для обычных европейских городов статистикой. Как дела в остальных странах мира, Освальд не знал, но он неоднократно слышал, что в крупных городах Европы, в Средневековье и ещё долго после, очаги инфекций действовали постоянно. При его визите в Испанию он слышал, что во Франции, из-за обилия не похороненных трупов, вновь вспыхнула бубонная чума, которая, на самом деле, никуда не уходила, но затаилась в городских трущобах…

Очень хорошо было, что новые районы Метцтитлана строили с участием здравого смысла и с использованием обрывочных знаний Освальда о санитарии XXI века.

Водопровод в каждый новый дом – это исключительно его заслуга. Корпоративные дома оснащены общими душевыми и санузлами, что делает зону «ОсКорп» самой безопасной, с санитарной точки зрения, частью города.

Остальные горожане берут воду из уже упомянутых резервуаров, но на религиозном уровне осведомлены о том, что бывает, если пить грязную воду. Наиболее набожные горожане используют бронзовые сосуды для кипячения, продукцию «ОсКорп».

Сосуд представляет собой кастрюльку с длинными ножками и широкими ручками, которую очень удобно ставить над очагом. Модели для состоятельных горожан оснащены краником и деревянными щёчками на ручках.

Такого рода посуда приносит «ОсКорп» очень серьёзные деньги, что-то около 30 % от общего дохода.

Ещё они неплохо зарабатывают на мыле, на спирте, который теперь фильтруют, чтобы избавить от неприятного запаха сивухи, а также на оружии.

Оружие – это прибыльно во все времена.

Даже если производишь только короткие мечи, у тебя всегда не будет отбоя от покупателей. «ОсКорп» же производит не только короткие мечи. Бронзовые кирасы, шлемы, поножи, наручи, щиты, гофрированные, сегментированные, обитые кожей для амортизации, в базовой комплектации, в премиумной – всё это имеет длинную очередь на месяцы вперёд, так как состоятельных воинов в армии Метцтитланского Союза очень много.

Полученную прибыль Освальд не складирует в хранилище, как Скрудж МакДак, а пускает на полезные дела: платит большие зарплаты сотрудникам, чтобы они тратили эти деньги и на продукцию «ОсКорп» в том числе, финансирует приют для сирот, первую организацию, заботящуюся о многочисленных беспризорниках, будущих сотрудниках «ОсКорп». Вкладывает деньги в самоокупаемые инфраструктурные проекты, например, в строительство новых дорог к присоединившимся к Союзу городам, причём, в этом случае, 50/50 с Хуицилихуитлом IV, понимающим долгосрочную выгоду этих мероприятий. Инвестирует в строительство жилья, причём не только своим сотрудникам из строительного подразделения, но и левым предприимчивым ребятам, готовым ехать в Тлатлаукитепек, с целью возвести там пару десятков домов нового образца.

Бизнес создаёт бизнес. Жилищный вопрос в Метцтитлане с каждым днём становится всё острее, поэтому строительные артели появляются почти каждый день, что создаёт потребность в строительных ресурсах. Потребность в строительных ресурсах вызывает появление ребят, которые выезжают на север, чтобы найти новое месторождение камня или удобное место для законной вырубки леса. Новые места для добычи ценных ресурсов вызывают появление ребят, которые готовы всё это добывать. Далее появляется вопрос доставки добытого в Метцтитлан или Туспан, что вызывает появление ребят, которые построили пару десятков телег, на которых можно все эти грузы дотащить. Этих ребят нужно кормить чем-то, поэтому, без какого-либо участия Освальда, появилась стезя общепитов на телегах. Предприимчивые ребята закупают оптом кукурузную муку, ингредиенты для соусов, грузят посуду и кухонный инвентарь на телегу и ездят с упомянутыми ранее артелями по всей стране, обеспечивая их вкусной и свежей кормёжкой, что раньше выглядело чем-то невероятным в походных условиях.

Некоторые из таких общепитов на телегах, в промежутке между рейсами, ставят телеги на перекрёстах дорог посреди ничего и кормят проезжающих или проходящих мимо путников, имея с этого нехилый доход.

Главная заслуга Хуицилихуитла IV – он не мешал происходящим процессам. Поддавшись уговорам Освальда, он не стал, пока что, облагать никого налогами, но, рано или поздно, у него кончится терпение и всё будет регламентировано налоговым законом.

В отсутствие Освальда, несколько раз происходил небольшой кризис денежной массы. Администрация верховного правителя прохлопала момент и не выпустила нужную сумму монетлей, из-за чего покупательная способность монетля начала аномально расти. Но там не сплоховал Охтли, заметивший медленное, но неотвратимое подешевение игуаньего мяса на рынке. Была проведена проверка, после которой, с помощью проверенных магнатов, в рынок «впрыснули» так нужную ему монетльную массу. Цены стабилизировались, игуанье мясо вновь подорожало и Охтли успокоился.

Только вот, через месяц оказалось, что и уже «впрыснутой» денежной массы недостаточно и игуанье мясо вновь резко упало в цене.

И вот тут Хуицилихуитл IV с Охтли начали думать. Рыночные отношения начали стремительно развиваться вследствие экономического подъёма, достигаемого за счёт присоединения новых городов и племён, притока в Метцтитланский Союз десятков тысяч мигрантов, а также стремительного технологического развития. Последнее объяснялось тем, что, совсем недавно, они перешли из Каменного века в Бронзовый век, а теперь ещё оказалось, что они отстали на две эпохи и пора бы потихоньку перебираться в Железный век. Верховный правитель всё это интуитивно понимал, так как не был глупым человеком, но механизмы происходящих процессов оставались для него тайной, поэтому он влиял только там, где мог повлиять. И он учредил новое крыло администрации – счётный отдел. Единственной задачей этого отдела было отслеживать цены на рынках во всех городах Метцтитланского Союза и передавать информацию отделу финансового регулирования, отвечающему за регулирование денежных масс.

Им всем, то есть Метцтитланскому Союзу, очень повезло, что не пришлось создавать всю эту систему с чистого листа. До этого были аналоги отделов финансового регулирования, занимавшиеся подсчётом хлопковых плащей и какао-бобов, очень не точно прогнозируя при этом будущие потребности в «денежной массе», с надеждой, что в этом году урожай какао-бобов будет достаточно плодородным, а очередной завоевательный поход не принесёт слишком много излишков.

Хлопковые плащи и какао-бобы были заменены на медные монетли, то есть на нечто полностью подконтрольное аппарату верховного правителя. С этого момента задачи аналогов отделов финансового регулирования упростились с уровня очень сложных до уровня тривиальных. Ну, так всем показалось на тот момент.

Хлопковые плащи и какао-бобы считали без привязки к уровню развития рыночных отношений, так как рыночных отношений никаких особо и не было. Но теперь они появились, что породило насущную необходимость как-то регулировать этот растущий изо дня в день хаос.

Освальд видел в этом успехи его планов по рывку из античности прямиком в капитализм.[23]

– Подсоби! – воскликнул Платов.

Задумавшийся Ос очухался и подхватил керамическую фурму, которую не удержал русский мастер.

– Ох, паскуда-то какая… – выдохнул Платов, когда они воткнули фурму в специальное отверстие. – О, подошла, холера!

– Что по плану? – спросил Ос.

– Ты будто не знаешь, – усмехнулся Платов.

Перед печью они поставят кирпичную камеру для предварительного подогрева воздуха, а также механические меха.

– Нет, я имею в виду не сейчас, а потом, – уточнил Освальд. – В целом, что будешь делать, когда закончим с печами?

– Булат надо обратить в сабли, – пожал плечами Платов.

– Ну, допустим, обратишь, – кивнул Ос.

– Что потом? – задумался мастер. – Не знаю, Остап. Буду сталь делать. Здесь это очень хорошо получается. Печи у тебя зело хорошие. Будь у меня такая под Псковом…

Видно, что Платов грустит по родной земле.

– Ну, я всё равно зайду в Русское государство, – произнёс Освальд. – Могу спросить государя, как он отреагирует на твоё возвращение по завершению работ.

– Нет-нет-нет! – замотал головой Платов. – Мне назад дороги нет!

– А чего это? – не понял его Освальд.

– Государь послал меня сюда – здесь и буду, – ответил Платов. – Да и лепо тут, Остап. Тепло, зимы нет никакой, хотя уже студень[24] почти прошёл… И не студень он здесь никакой, получается…

– Студень? – услышал новое для себя слово Освальд.

– Декабрём у вас его кличут, – пояснил Платов. – У нас, на русской земле, лютый мороз, снег лежит глубокий, а тут травка пожухла чутка да солнца поменьше стало. Лепота!

– Да, есть свои преимущества, – не стал спорить Освальд. – Придётся отложить путешествие в Европу до весны.

– Сам не рад будешь, если сейчас пойдёшь, поэтому правильно, – поддержал его мысль Платов. – Ты то человек непривычный к нашим холодам, поэтому лучше к весне выходи, чтобы летом на Руси оказаться.

– Мне бы сюда мастеров из бронников и оружейников побольше… – вздохнул Освальд. – А то стали скоро будет много, но обрабатывать её почти некому. Латы делать не каждый умеет, поэтому мастера на вес золота. Буквально.

– Так зачем тебе латы, Остап? – не понял его Никита.

– Вот сейчас объясни, – Ос прямо почувствовал, что мастер сказал это не просто так.

– Латы, говорю, зачем тебе? – усмехнулся Никита. – Можно же наборный доспех строить, из стальных пластин!

– За дурака меня держишь? – вздохнул Освальд. – Чтобы пластины делать, это ведь…

А потом он задумался.

В Европе он купил несколько сотен комплектов бригантин, которые испанцы называли на итальянский манер – корацинами.

Что есть бригантина? Это набор перфорированных в определённых местах пластин, из которых собирают полный доспех, защищающий торс и часть конечностей, собранных посредством шнурования.

– А ведь ты прав… – произнёс Освальд.

Особой квалификации от работника изготовление отдельных пластин из стали не требует, поэтому делать их может даже простой сельский кузнец. Даже Давид, который не до конца кузнец, хотя отоми считают его великим мастером-бронником.

– Делаешь уймы пластинок, строишь из них доспехи, – щербато заулыбался Платов. – И вот тебе замена этим вашим хвалёным латам. У нас на Руси латы не нужны и никому, потому что чешуя стальная защищает не хуже, а кое-где и лучше.[25]

– Значит, надо делать, – вздохнул Освальд. – Бригантины понравились нашим воинам, но…

– Чего «но»? – нахмурил брови Платов. – Работа плёвая, тяп-ляп, готово! А защита какая? Луки и самострелы такую броню не берут, а от пищалей и латы не защищают! У ваших же вообще, прости Господи, каменное оружие в ходу!

– Да я не против! – ответил Освальд. – Мы латы всё равно производить не сможем, поэтому всё равно придётся делать бригантины.

– И сделаем! – заверил его Платов. – Я, может, по булатным делам мастер, но пластины стальные делать – это не нагрудник ковать! У меня любой мой сын справится! Даже Алексей, хоть и отрок!

– Я поговорю с верховным правителем, – произнёс Освальд. – Но он горит желанием получать именно латы.

– Ты скажи ему, что выгоднее чешую делать, – посоветовал Платов. – Стали будет уходить меньше. Я правителей знаю – когда по их выгоде бьёт, они всё сразу понимать начинают…