Науа-Ацтек. Книга вторая

2. Без башен и музеев

//Королевство Франция, г. Гавр, 12 марта 1522 года//

Каравелла «Святая Исидора» вновь причалила в порту, но это вновь не вызвало особого ажиотажа.

Людей на пирсе мало, над городом реют чёрные дымы, а окна многих домов наглухо заколочены.

Освальд, в компании из пятидесяти воинов, сошёл на пирс и сразу же наткнулся на группу нищих, которые начали протягивать руки и просящим тоном говорить что-то на французском.

Он всю свою жизнь хотел побывать в Европе. Посмотреть на древние красоты, проникнуться европейским духом и высокой культурой…

«Бойся своих желаний», – подумал Ос, глядя на голодранцев, тянущих к нему руки.

Дома в портовом районе ветхие, преимущественно из древесины, что не очень безопасно в условиях плотной застройки, улочки узкие, грязные, впрочем, как и люди, их населяющие.

Благотворительностью Ос заниматься не собирался, поэтому повёл отряд вперёд.

Ну, видно, что в Гавре дела обстоят чуть лучше, чем в Виго, но лишь ненамного.

– На французском говоришь? – спросил Ос у Альваро.

– Нет, – покачал тот головой. – Не люблю французов…

– Национализм – это удел умственно отсталых, – вздохнул Освальд.

Гордиться тем, что ты родился в каком-то народе, и считать, что твой народ самый-самый – это тупо. Освальд очень хорошо знал, что люди разные, поэтому нельзя про какой-то конкретный народ сказать, что каждому его представителю присущи определённые культурные особенности.

Освальд бывал много где: практически везде в Мексике, в южных штатах США, в ряде стран Латинской Америки. И, наблюдая жизнь простых людей там, он пришёл к одному простому выводу – простые люди хотят одного и того же.

Обычный работяга из Мексики прекрасно поймёт работягу из США. Они ближе и понятнее друг другу. Но работяга из Мексики не поймёт какого-нибудь крупного бизнесмена оттуда же или, тем более, из США. Точно также работяга из США будет далёк от любого бизнесмена.

И может показаться, что мексиканцы должны быть ближе друг к другу, должны друг друга понимать, но реальность такова, что работяги и бизнесмены живут очень далеко друг от друга, и речь не о физическом расстоянии.

Классы.

Ос припоминал, что слышал от Копчёного историю про Карлоса Шакала. Венесуэльского паренька, ставшего в шестидесятые очень известным террористом, звали Ильичом Рамиресом Санчесом. Отец его был марксистом, поэтому назвал своих сыновей в честь Владимира Ильича Ленина.

Неизвестно, то ли его отец считал, что у русских, как у испаноязычных, дают второе имя, то ли ему было всё равно, но он назвал среднего сына Ильичом. Освальд посмеялся, когда узнал, что русские берут имя, например, Илья, после чего меняют окончание на «-ич» или «-ович», образуя, таким образом, патроним или отчество.

Так или иначе, но Ильич недолго пробыл Ильичом, став Карлосом.

Карлос Шакал – отбитый на голову террорист, убивавший мирных и непричастных, но Копчёный его, почему-то, уважал.

Освальду было жаль Пако, который погиб вместе с Осом в их «Гремлине», но Копчёного не было жаль ни на гран. Копчёный смерть заслужил, причём очень давно, задолго до событий того очень неудачного дня.

Прекратив предаваться воспоминаниям, Освальд указал остальным на главную дорогу города.

Нужно было разведать обстановку, выяснить, как французы справляются с эпидемией. Если справляются отлично, то именно они станут «новыми испанцами».

В бытность внедрённым агентом в наркокартеле, Освальду приходилось часами торчать в машине и ждать поручений от старших «товарищей». Чтобы развеять скуку, он смотрел Ютуб. Соцсети ему были запрещены, так как кто-то, гипотетически, мог увидеть его физиономию и вспомнить, что видел его, когда-то, в полицейской форме. Для наркобарыг Ос придумал легенду, что верит в то, что полиция следит за людьми через соцсети и узнаёт о них много интересной информации. Неоспоримым аргументом для подозрительного тогда Копчёного было утверждение, что это опасно для их бизнеса.

Копчёный, на этой волне, даже хотел запретить всем своим людям зависать в соцсетях, но не сумел навязать им свою точку зрения и, в итоге, начинание заглохло в самом начале. А ведь были потом прецеденты, когда очень тупых барыг заметали прямо во время трансляции видео, так как на камеру попадала наркота…

И вот, в одном расширяющем кругозор видео с Ютуба, Ос узнал, что именно Франция имела все шансы занять то место, которое заняла потом Англия. Франция была богаче, она была сильнее, расположена была удобнее, но… но что-то пошло не так.

Где-то через шестьдесят с лишним лет должна была состояться англо-испанская война, в которой «Непобедимая армада» будет разбита в пух и прах, что, теоретически, должно будет символизировать смену колониального доминатора, но англичане, на волне эйфории, решат «закрепить успех», собрав «Английскую армаду». Целью будет лишить испанцев превосходства в море, а также атаковать их порты. И они так «закрепят успех», что лишатся почти всей своей армады. Ключевые лица: королева Англии Елизавета I, адмирал Френсис Дрейк, король Кастилии и Леона Филипп II, адмирал Альваро де Басан. Что-то там было связано с Дрейком. Вроде бы, его предавали опале, но потом английский флот был разбит и Елизавета I отправила Дрейка в вояж в Новый Свет. Там и помрёт.

Но Елизаветой I в 1522 году даже не пахнет, впрочем, как и Филиппом II.

Уже сейчас весь исторический процесс пошёл наперекосяк, Освальд видел это отчётливо даже со своего места наблюдения – слишком уж масштабны наблюдаемые изменения, чтобы пропустить их.

Пандемии смертоносного гриппа Ос в школе пропустить не мог, а значит, её в это время не было. Пусть аборигены называют грипп чумой, но они вообще любую непонятную хрень называют либо чумой, либо сифилисом…

Всё шло не так. Метцтитлан не должен был возвышаться, а Кортес не должен был захлебнуться в крови, лёжа во дворце Монтесумы II. Не должна была ацтекская армия совершать исход на север, подальше от бушующей эпидемии гриппа. Метцтитланского союза не должно было возникнуть. Культ Вечного Солнца не должен был быть разработан Освальдом. Сам Освальд не должен был быть здесь. Его не должны были взрывать ракетами и пушками с боевого вертолёта.

Нужно было смириться, что все его обрывочные и неточные знания о нынешней исторической эпохе не стоят и поломанного какао-боба.

Но он совершил ошибку, когда положился на эти знания и решил поиграть в геополитику.

Даже здесь, в Гавре, он не знает, что ему, конкретно, нужно делать. Теоретически шатать ситуацию очень легко, а на практике просто не знаешь, за что взяться. И надо ли вообще? Люди, обычно, и сами у себя прекрасно с этим справляются…

Решив для себя, что надо просто выхватить максимум полезного отсюда и валить обратно на Родину, Ос пошёл к центральной площади города.

Ларьков нет, площадь свободна от них, но вот лавки открыты.

Внимание Освальда привлёк целый ряд лавок, встроенных в двухэтажное здание. На вывесках были, довольно реалистично, нарисованы кирасы и кольчуги. Точное попадание.

– Приветствую, – вошёл Освальд в ближайшую лавку.

Продавец заговорил на французском, причём единственное, что понял Ос – «бонжур», а дальше совсем непонятно.

– Говорите на испанском? – спросил он у продолжающего что-то говорить француза.

– Пльохо говорить, увы, – покачал головой продавец. – Меня зовуть Жан, уи, я управлять лавка лучший броня в Гавр. Я позвать приказчик, он говорить эспаньол очень сносен…

Исчезнув ненадолго в соседнем помещении, Жан вернулся с молодым парнем, у которого на лице было написано, что он откуда-то с Иберийского полуострова.

– Доброго дня, – поклонился парень Осу.

– Доброго дня, – ответил ему Ос с улыбкой. – Меня интересует броня и металл. Готов купить всё, что у вас есть. Но я хочу узнать цены на каждое изделие, что у вас есть.

Жан, понявший Оса, очень удивился.

Здесь никто и никогда, кроме королей, конечно же, не делает массовые заказы.

Металл очень дорог, даже медь и, тем более, бронза, так как культура получения по-настоящему качественного металла в больших объёмах находится на стадии зарождения. Потому качественный латный доспех, способный удержать пулю из аркебузы, стоит, как пара крепких деревень, а то и дороже.

Ос видел, что местные поделия далеки от совершенства, так как выполнены из далеко не самого качественного металла и без приложения должных усилий. Ширпотреб для зажиточных наёмников и военных, если простыми словами.

Но в Мезоамерике всё это взлетит в стоимости, где-то до уровня небес.

«Или на три метра над уровнем неба», – мысленно усмехнулся Освальд, вспомнив одну сопливую мелодраму режиссёра Фернандо Молины.

И, если европейцы имеют средства противодействия латной броне, то в Мезоамерике отряды конкистадоров были неуязвимы и непобедимы. Не только благодаря броне, но и тактике. Впрочем, очень круто, когда вообще никакое оружие аборигенов не может пробить твою броню. Столкновение Ренессанса с Каменным веком заканчивается, для последнего, очень печально.

Поэтому, если Освальд сможет экипировать хотя бы тысячу своих людей латной или полулатной бронёй, то завоевание территории Мексики будет решённым вопросом.

Кортес в иной реальности смог, а значит, и Хуицилихуитл IV сможет. Потому что правитель Метцтитлана местный и знает, как делаются дела в Мезоамерике. А Освальд, всё это время, будет в тени Хуицилихуитла IV, рядом.

– Мой начальник не понимает, что вы хотите сказать, – сообщил приказчик.

– За сколько вы продадите вот эту бригантину? – достал Освальд лист пергамента и писчие принадлежности.

//Королевство Франция, г. Гавр, 16 марта 1522 года//

Трое суток потребовалось, чтобы выкупить у местных бронников и оружейников вообще всё, что они были готовы продать.

В итоге, удалось закупить четыреста тридцать пять комплектов стёганой брони, которую гаврские мастера делали на экспорт. Экспорта больше нет, так как пандемия гриппа, поэтому Освальд сильно сбил цену.

Стёганая броня – это примерно десять-двадцать слоёв прошитой ткани, набитой между слоями ватой или конским волосом. Французы считали её не доспехами, а поддоспешниками, поэтому цена была соответствующей, даже не говоря о том, что Освальд сильно её сбил.

Вообще, в первый день он обошёл каждую лавку и записал цены на изделия. Сначала он брал самые дешёвые предложения, так как качество изготовления брони его волновало не сильно – надо будет, перекуют готовый металл во что-то своё, самобытное…

После стёганок, по количеству, шли кирасы. Двести семьдесят четыре кирасы, за которые пришлось отдать пять с половиной килограмм чистого золота, были разного качества, но Освальд был очень рад, что удалось купить сразу так много.

Третьим по количеству, но не по важности, товаром были шлемы. Сто сорок девять шлемов, половина из которых принадлежали к типу морионов, обошлись в два с четвертью килограмма золота.

Вообще, шлем – это одна из важнейших вещей для воина и солдата.

Кинематограф исказил представление современного Освальду человечества о данном виде экипировки, но заинтересованные лица всё знают – без шлема вообще никуда.

Освальд видел видео, в котором описывался анализ битвы при Висбю, где воины датчан забили до смерти готландское ополчение. Убито было, примерно, тысячу семьсот готландцев, что позволило археологам собрать богатые сведения о битвах тех лет.

Основную массу ударов тогдашние воины наносили по ногам и головам. Потому что это единственное, что выглядывает из-за большого щита и находится в доступе противоборствующего воина. Поэтому, примерно 15–20 % смертельных ранений было нанесено именно в голову.

В кино же главные герои рассекают по полю боя без шлема, а различные диванные специалисты по средневековью оправдывают это тем, что так лучше видно.

«А тупые средневековые солдаты не знали, что так лучше видно, поэтому старались найти или купить шлемы потяжелее», – улыбнулся своим мыслям Освальд.

На самом деле, в кино просто очень сложно передать эмоции носящих глухой шлем персонажей. Актёрская игра – это ведь не просто слова. Это ведь эмоции, мимика и так далее. А стальной топфхельм плохо помогает передать не только мимику и эмоции, но даже голос. И пусть голос поддаётся переозвучке, но без остального фильм просто не будет жить…

Поэтому шлемы важны. Но также важны и наручи с поножами.

К сожалению, наручей и поножей в Гавре, практически, не было. Ос смог купить только пятьдесят комплектов стальных поножей и сорок комплектов того же материала наручей. Пренебрегают местные наёмники бронёй рук и ног…

На самом деле, тащить на себе даже лишние полкило металла – это неприятно, и плохо сказывается на подвижности воина. С другой стороны, разрубленная нога – это еще более неприятно и совсем плохо сказывается на подвижности.

Следующим пунктом было оружие.

Двести девяносто девять аркебуз, четыреста арбалетов, семь тысяч арбалетных болтов – это было только дистанционное оружие.

Пушки ему не продали, так как нужно было разрешение от бургомистра, но тот дал принципиальный отказ. К счастью, удалось купить две тонны пороха, что будет весьма не лишним.

Мечи, топоры, копья – этого Освальд купил в изобилии, суммарно около двух тысяч единиц. Качество дерьмовое, полуржавое, но зато очень дешево.

Помимо этого, удалось купить качественные семена, целое семейство кур, а также десяток голов овец. Придётся потесниться, но бараны найдут своё место в Мексике, так как они – источник не только очень ценного белка, но и шерсти. Освальд надеялся, что Хуицилихуитл IV не забросил борьбу с расплодившимися на дармовых трупах волками…

В качестве кульминация, Освальд объявил скупку металла, причём, по троекратной цене.

Люди несли любое железо, которого на руках было довольно много. Горожане хранили старое оружие, которое было жалко продавать на металлолом за бесценок, а тут приехал Освальд с золотом и серебром.

Естественно, на них думали наехать местные криминальные личности.

Только вот Освальд прибыл со ста пятьюдесятью воинами, которые оперативно разберутся с местной шпаной, вооружённой всякими несерьёзными кинжалами и топориками.

Выкупив весь доступный металл, а также закрыв большую часть позиций своего крейгслиста[2], Освальд засобирался в путь.

Французы, в целом, произвели благоприятное впечатление. Впрочем, когда у тебя куча бабок и силы, чтобы их защитить, окружающие склонны выказывать тебе уважение.

Погрузившись на изрядно потяжелевшую каравеллу, они пошли на Лондон.

В Париж Освальд идти не захотел, так как смотреть там сейчас нечего: Эйфелеву башню ещё не построили, Лувра тоже нет, а жилые массивы ничем не отличаются от тех, которые он уже видел в Гавре. Единственное, Собор Парижской Богоматери можно было бы посмотреть, но Ос никогда не был религиозным, чтобы это было так уж важно.

Ясно одно – во Франции ситуация тоже критическая. Люди боятся умереть от морового поветрия, но жить надо, поэтому локальная вялотекущая торговля всё ещё идёт. Правда, города фактически изолированы друг от друга, но это уже запоздалые меры. Вирус внутри. И он оставляет за собой трупы.

//Королевство Англия, г. Лондон, 19 марта 1522 года//

– Ви алл лив ин фзе йеллоу субмарин, йеллоу сумбарин… – напевал Освальд, видя приближающийся город.

Лондон – это столица Англии, а в будущем – Великобритании. Впрочем, пандемия гриппа может обернуть всё иначе и никакой Великобритании не будет.

В целом, очень сложно что-то прогнозировать, но у Франции шансы выйти из этого смертельного кошмара в нормальном состоянии всё-таки выше. Населения у французов существенно больше, чем у англичан, а значит, потеря определённого процента людей для французов будет не так экономически значимо, как для англичан. Скажем, если из условных четырнадцати миллионов французов[3] умрёт двадцать процентов, то это страшно, трагично, но не смертельно для Франции. А вот для англичан, которых сейчас на островах просто не может жить больше пяти миллионов[4], потеря двадцати процентов населения – смертельно опасная катастрофа.

В пути Освальд долго думал об этом. Французы размазаны по всей огромной площади Франции, с некоторой концентрацией людей в городах, а вот у англичан с пространствами дело очень плохо. Поэтому живут они сравнительно плотно, из-за чего грипп будет бить по ним очень больно.

Другое дело, что грипп убивает не 20 % людей. Вообще, Освальд не имел подробной и точной статистики, но некоторые ацтекские деревни, куда они заходили, порой вымирали почти полностью. Переболевшие были защищены от этого штамма гриппа, но имели склонность покидать родные деревни, чтобы найти местечко поспокойнее и без неприятных ассоциаций, поэтому Ос даже не знал, что и думать про точную летальность гриппа. Может, есть предположенные им 20 %, а может существенно меньше, он не вирусолог, чтобы делать какие-то конкретные выводы.

Главное, что нужно знать про эту пандемию – это трагедия.

Но для Освальда это невероятная возможность, так как ни о какой экспансии в Новый Свет, теперь уже точно, речи идти не может. Ближайшие лет двадцать европейцы будут решать свои внутренние проблемы, так как целые отрасли обязательно деградируют от пресечения торговых путей и сокращения численности рабочих рук. Обязательно возникнут соблазны решить неразрешимые проблемы с помощью малых, но очень победоносных войн, а ещё ведь религиозные проблемы никуда не делись.

Про лютеранство Освальд толком ничего не знал, но католический проповедник в сиротском приюте как-то рассказывал, что протестанты – это мерзкие скоты, а Мартин Лютер – это их идол. Ос некоторое время, по юношеской необразованности, думал, что Мартин Лютер Кинг, которого убили в Мемфисе, и Мартин Лютер, который начал реформацию – это один и тот же человек, просто его иногда называют не по полному имени. Потом ему объяснили, что Мартин Лютер – это вообще немец, причём он никогда не бывал ни в США, ни в Мексике, а Мартин Лютер Кинг – это негр, который боролся за права негров. Один потерпел успех, а другой крах.

«Что-то там было про гуситов… или про гусаров?» – думал Освальд, спускаясь по трапу. – «Нет, точно гуситов. Как с этим связана Жанна Д’Арк? Вроде никак… Мысли путаются, м-м-мать…»

Ос не любил это состояние, когда, вроде, что-то помнишь, но сомневаешься в своих воспоминаниях, так как прекрасно понимаешь, что мозг стремительно старается подкинуть ложную, додуманную им самим, информацию. Мозг – это лжец.

«Надо было лучше учиться в школе», – подумал Освальд раздражённо. – «А ещё надо было не идти в полицию, а прорываться в США и работать в какой-нибудь автомастерской или садовником, ага…»

Не знал он никаких подробностей о реформации. Не дошёл он в роликах на историческом канале до этого раздела… Зато, вроде бы, стало ясно, откуда вообще вылезли в его памяти гуситы – он видел, когда-то, тизер тематического ролика, который собирался выпустить автор канала. Там что-то было про Яна Гуса, вагенбурги, закат рыцарской кавалерии и так далее. Интересно, но жалко, что не посмотрел…

В общем, Европу, судя по всему, ждут очень «весёлые» времена, поэтому Освальду надо закупиться по максимуму и уходить в Мексику. Потому что в Мексике тепло и хорошо.

«Итак, Лондон».