Навь Остров. Территория забытых богов

Глава 12

В течение почти целой минуты все четверо стояли, не шевелясь и напряженно вслушиваясь в окружавшую их тишину.

Но ничего не происходило.

Во всем доме двигался только маятник часов, мерно покачиваясь из стороны в сторону с легкими щелчками — часы честно отрабатывали полученный завод. Постепенно на лицах исследователей, ожидавших совершенно не такого результата своих манипуляций с секретным механизмом часов, выражение сосредоточенности и азарта сменилось разочарованием. Первым «отмер» Алексей.

— Все, друзья, кина, похоже, не будет!

— Да, — печально согласился с ним Игорь, — ничего не получилось.

— Может мы что-то сделали не так? — Федор вплотную подошел к часам, отодвинув в сторону Платонова. — Может что-то вставил не так, повернул не туда?

— Да все так. — Со вздохом произнес профессор. — По-другому не вставишь и не повернешь. Боюсь, что от времени там все закисло да запылилось, вот и не сработало что-то. А что бы разобраться — специалист нужен, часовщик.

Матвей тоже вплотную приблизился к старинным часам, как только от них отошел егерь. Действительно, при детальном рассмотрении легко было увидеть, что старинный хронометр, без должного ухода, за неполные двести лет сильно сдал — и лоск былой утерял, да и с механизмом, как выяснилось, далеко не все в порядке.

— Эх, подкачал ты нас, Карл Буре! — С этими словами Матвей слегка хлопнул ладонью по деревянному корпусу часов, и собрался, было, отойти в сторону, чтобы не мешать укладывавшему инструменты в кейс Платонову, как внутри хронометра что-то громко стукнуло. Сразу же после удара раздался не менее громкий и продолжительный скрежет, который доносился, как показалось, уже со всех углов дома. Вся эта какофония звуков завершилась глухим ударом и грохотом, донесшимся в противоположной от места размещения часов стороне дома.

— Да нет, — просветлел лицом Леха, — кажись-таки — не подвел!

— Где это прогрохотало? — Опять оживился, впрочем — как и все исследователи, профессор.

— Где-то в том углу. — Махнул рукой Федор.

— Причем, как мне показалось, на втором этаже. — Дополнил Матвей.

— А точнее?

— Думаю, в комнате, где сложена мебель.

Вскоре все четверо, вооруженные двумя фонарями, стояли на галерее, возле двери дальней комнаты.

— Ну, что там, Игорек?

Так как, из-за наваленной мебели, все четверо в помещение войти не могли, туда протиснулся профессор, и попытался что либо рассмотреть за сложенными друг на дружку столами, тумбочками, комодами, пуфиками и диванчиками.

— Так ничего не выйдет. — Сообщил он, «вынырнув» из мебельного царства. — Нужно хоть частично разгрузить помещение, а то ни хрена не видно.

В течение получаса две трети содержимого комнаты было вынесено и расставлено на галерее. Когда от стены комнаты, являющейся одним целым с западной стеной дома, был отодвинут широкий трехстворчатый шкаф — произведение мебельного искусства уже советских времен, обнаружилась щель, высотой метра полтора с лишним от пола и шириной с ладонь. Как вскоре удалось разглядеть, в стене был проем, который закрывался соответствующих размеров дверцей. Сейчас эта дверь была немного сдвинута по направляющим.

— Вот! Я так и думал! — Радостно воскликнул Игорь. — Мы нашли тайник, господа!

— Леха, подсвети-ка фонарем, я гляну — что там.

Федор прильнул к щели. Ниже его, присев на корточки, старался разглядеть хоть что-то внутри двойной стены и Матвей.

— Ну, что там?! — Державший фонарь Алексей аж пританцовывал от нетерпения.

— А нихрена там нет! — Выдал, наконец, егерь. — Пустое пространство. Напротив — стена, по всей видимости — внешняя, слева — тоже стена, сверху потолок просматривается. Только справа ничего толком не могу рассмотреть. Давайте попробуем открыть дверцу до конца.

Еще почти полчаса ушло на то, что бы открыть проем хотя бы до размеров, позволяющих пролезть в него Алексею и Игорю — людям с более крупным телосложением, чем у Матвея и Федора. Опять же, как и в истории с часами, сказывалось влияние временного промежутка длиной, почти, в две сотни лет.

— Вот вам один из наглядных примеров, ребята, того, как в древности обустраивались тайники! — Игорь осветил фонарем механизм, состоящий из блоков, канатов и рычагов, когда вся четверка протиснулась в потайное помещение. Пространство между внешней и внутренней стенами было совсем небольшим: ширина — около полутора метров, высота и длина соответствовали габаритам комнаты. На внутренней стене и на самой потаенной двери были закреплены деревянные блоки на металлических осях. Через них были пропущены канаты, одними концами закрепленные на стене, другими уходящие куда-то вниз через отверстия в полу.

— Фу-у-у, ну и пылища! — Прогнусавил Алексей, зажав нос, что совершенно не помешало ему несколько раз от души чихнуть. — А паутины, паутины сколько!

— Будь здоров, Леха! — Хлопнул друга по плечу Матвей. — А ты как хотел? Это пыль веков.

— Паутина, кстати, тоже. — Добавил Федор. — Ну, не топчитесь у входа, дайте мне тоже пройти!

Два мощных фонаря хорошо освещали скрытое меж двух стен помещение, рассмотреть которое не помешали даже свисающие со стен и потолка серые клочья паутины. Фальшстена и дверь были собраны из одного и того же дубового бруса и укреплены металлическими полосами.

— Вы посмотрите, как все сделано, как подогнано! Если все почистить и смазать, будет работать также исправно, как и двести лет назад! Такими подъемно-транспортными устройствами с успехом пользовались еще в античные времена. Как говорят — «все гениальное — просто»!

— Это, кажется, Геббельс сказал. — Заметил Матвей.

— Ну и что с того. Преступники, бывает, тоже интересные мысли выдают. А потом, фашист просто перефразировал афоризм Леонардо да Винчи: «Простота — это то, что труднее всего на свете. Это крайний предел опытности и последнее усилие гения». А этот афоризм великий ученый построил на древнейшем изречении: «Слова истины просты». Так что…

— Эй, философ! — Прервал увлекшегося профессора Федор. — Лекции у себя в универе читать будешь. Давай-ка в этой всей хреновине разберемся.

Разбирались не долго.

Действительно — все было до гениальности просто! Механизм, собранный искусным механиком почти два века назад, должен был открывать и закрывать потайную дверь в стене, а также поднимать и опускать массивную крышку люка, которая обнаружилась в дальнем конце скрытого помещения. Деревянные блоки, усиленные металлом, и канаты образовывали систему полиспастов. Весь механизм приводился в движение массивным грузом, подвешенным под полом на канатах. Громоздкую крышку удалось поднять с трудом, так как вековая пыль и вездесущая паутина, которые толстым слоем покрывали все узлы и канаты, за столетия спрессовались в плотную, чуть ли не окаменевшую субстанцию, которая и не позволяла механизму работать должным образом.

Под крышкой обнаружилась деревянная лестница, уходящая куда-то вниз, в непроглядный мрак.

— Ну что, братцы, — с плохо скрываемым азартом в голосе промолвил профессор, при свете фонаря внимательно рассматривая ближние к поверхности пола ступеньки, — это, без сомнения, дуб, причем — мореный, все тут делалось на века. Но подстраховаться при спуске, конечно же, не помешает. Обвяжите меня веревкой, и…

— Постой, постой, Индиана Джонс хренов! — Бубнов буквально оттащил профессора от люка за руку. — Я вообще удивляюсь, Игорь, как ты, с такой беспечностью не оставил свою буйну головушку в какой ни будь из экспедиций?!

— А что такого? Я…

— Ты знаешь, на какую глубину эта лестница ведет?! И что там вообще может быть?! Вдруг там ловушки какие-нибудь! Или еще какая хрень завелась, за двести-то с лишним лет! Игорек, все что тут, вокруг этого дома, происходит периодически — не россказни психически больных или сочинителей страшилок и ужастиков, а сущая правда! Коли нам не веришь, поверь, хотя бы, своему деду!

— Да верю я… Короче, что ты предлагаешь, Федь?

— Нам нужно побольше света, веревки, респираторы, защитные очки…

— Тогда уже ОЗК сразу!

— А что, Матвей, было бы неплохо. Но ОЗК мы не найдем, а вот полиэтиленовые одноразовые плащи для рыбаков и грибников — будут в самый раз. Так что, мужички, давайте-ка разбежимся до завтра, соберем все это. А вот тогда уже и можно будет спускаться в эту преисподнюю. Леха, давай отвезем мужиков к Силантьевым, а сами, пока еще позволяет время, смотаемся в леспромхоз.

— А туда зачем?

— Лавка там есть, ну — магазинчик небольшой, при конторе, там всяким снаряжением для охотников и егерей торгуют. В том числе и тем, которое нужно нам.

— Федя, я бы хотел остаться на ночь в этом доме — осмотреть его получше, и весь хутор в том числе. Ну и…

— Так и говори, профессор, что желаешь лично засвидетельствовать почтение местной ночной нечисти.

— Так и говорю, — усмехнувшись, подтвердил Платонов.

— Тогда мы тоже тут заночуем. — В свою очередь заявил Матвей.

— Точно. — Согласился Алексей. — Я, после леспромхоза, Федора домой заброшу — и к вам.

— Ладно, любители острых ощущений, — махнул рукой егерь, — как хотите. Советую вам запасными штанами запастись. Главное — заприте дверь хорошенько, и ни при каких обстоятельствах не выходите на улицу! Уверен — вам и внутри дома впечатлений будет предостаточно! С рассветом можете укладываться спать — при дневном свете нечисть не шалит. Разве что только девица, с которой наши молодцы уже пару раз умудрились пообщаться. В этом случае просто держитесь от нее подальше. Впрочем — ночь может пройти и абсолютно спокойно, без приключений. Как говорится — раз на раз не приходится. Я буду завтра к девяти.

Через минуту джип, взревев двигателем, умчался в сторону леспромхоза, увозя с собой Алексея, Федора и овчарку Астру. А Матвей с Игорем, прикрыв дверь в тайник, занялись обследованием построек вокруг дома до самого приезда Звягинцева.

К великому разочарованию Платонова Младшего, ночь прошла на удивление тихо и без всяческих приключений. До самого рассвета ожидаемая нечисть так себя ничем и не проявила. Матвей и Алексей, в свою очередь, не очень-то горевали по этому поводу — воспоминания о встречах с коварным существом в девичьем обличье, которое чуть не утопило их в трясине, были еще довольно свежи.

Сразу после появления егеря четверка изыскателей направилась к тайнику в доме. Разобрали закупленное накануне снаряжение.

— Ни дать, ни взять — сталкеры! — Усмехнулся Алексей, когда респираторы, защитные очки и полиэтиленовые плащи с капюшонами были одеты. — Только автоматов не хватает.

— Ну, про автоматы ничего не скажу, а вот свою «сайгу» я, таки, прихватил. — Сообщил егерь, доставая из чехла охотничий гладкоствол.

— А в кого ты собрался там стрелять, Федя?!

— Да мало ли что, или кто там может оказаться! За двести лет может завестись такое, что ты, Игорек, потом долго будешь меня благодарить за свою спасенную сра…

— Постой, вы же мне тут толковали, что на хуторе никакая живность находиться не может! Вон, Астра — и та «пасется» возле калитки, не смея приблизиться к дому.

— Так может это только на поверхности такая фигня творится, — пожал плечами егерь, — а под землей, как раз, в этом смысле все нормально! И потом, после вашей «подружки» с болот кто даст гарантию, что там — внизу, мы не наткнемся на нечто подобное?

— Тогда патроны у твоего дробовика должны быть с серебряными пулями. — Усмехнулся Матвей.

— Нет, пацаны, патроны самые обычные. Но, в случае чего — никому мало не покажется, поверьте.

— Ну и ладно! — Энергично потер руки Платонов. — Я тогда полез. Обвязывайте меня веревкой, и давай…

— Постой, постой, профессорская твоя душа! — Оттеснил от проема Игоря Федор. — А почему это ты полез?!

— Как почему? — Немного опешил профессор. — П…потому что.

— Хм, лаконичный ответ, но совсем не убедительный. Поэтому первым туда полезу я! — Категорически заявил егерь, и тут же скаламбурил. — Не хочу грызть себя всю жизнь, если там, внизу, какая ни будь тварь, отгрызет твое ученое седалище!

Платонов открыл, было, рот, что бы возразить, но его перебил Матвей.

— Не спорьте, друзья. — Совершенно спокойным, но абсолютно не терпящим возражений тоном сказал он, обвязывая себя веревкой. — Первым полезу я. Звягинцев, помоги.

— Не понял!

— А чего тут непонятного? Во всю эту историю втравил вас я, не так ли? И потом, в конце концов, хозяином дома, с недавних пор, являюсь тоже я. Поэтому позвольте мне хоть немножко попользоваться этой привилегией. Хорошо?

Не давая опешившим друзьям прийти в себя, Матвей выхватил из рук Алексея фонарь и решительно шагнул на первую ступеньку лестницы, ведущей в непроглядный мрак.

Наклонная лестница вела вниз, между наружной и внутренней стенами, до самого подвала, а затем дальше — под землю. Это был колодец диаметром около полутора метров, также — под наклоном ведущий глубоко под дом. Его глубину определить было трудно, так как он был плотно, так же, как и межстенное пространство, затянут паутиной, сквозь которую не мог пробиться свет фонаря. Ступеньки, как и вся лестница, были дубовыми. Они нещадно скрипели и стонали под весом человека, впервые, за неполные две сотни лет, потревожившего их покой, но были все так же надежны.

— Не спеши, не спеши, Матвей!

— Пробуй на прочность каждую ступеньку!

Оставшиеся наверху мужики, сунув головы в проем, внимательно наблюдали за Матвеем, поддерживая словом и страховой веревкой, которую потихоньку стравливал профессор.

— Да все нормуль! Эта лестница еще столько же прослужит! Действительно — делалась, как и весь этот дом — на века! Все, мужики, дно!

Длина лестницы от верхнего края колодца составила около семи метров. Матвей, ступив на каменный пол, какое-то время очищал себя от комков паутины и пыли, затем огляделся вокруг, освещая каменные стены. По всей видимости, колодец имел естественное происхождение — за долгие тысячи лет его в скальной породе пробила вода. Люди только немного подправили его, расширив и придав более правильные формы.

Вверху опять на все лады «запели» ступеньки — это остальные исследователи стали спускаться вниз. Матвей, обрывая и отодвигая в стороны паутинные заросли, отошел на несколько шагов от лестницы. Луч фонаря выхватил в стене черный проем, за которым тоже угадывалась лестница, только более пологая и каменная.

— Тут дальше тоннель какой-то! — Сообщил Поляков друзьям.

— Вот и ладненько.

Первым, после Матвея, дна колодца достиг егерь.

— Теперь, паря, я первый пойду. — Сказал он, отодвинув Матвея в сторону. — А вы, потихонечку, за мной!

Тоннель, по которому друзья продолжили свой путь, уводил их все глубже и глубже.

Он, как и ранее пройденный колодец, был наполовину созданием природы, а наполовину — рукотворным. Кто-то, очень давно, гораздо и гораздо раньше, чем был построен дом графа Левашова — в этом не было никаких сомнений, расширил проточенную временем в земле и камнях расселину, вырубил ступеньки. Проход был достаточно широким, что бы по нему могли, бок обок, идти сразу два человека. Через каждые восемь-десять метров, в стенах, на уровне человеческого роста, угадывались углубления. Из некоторых из них торчали какие-то деревяшки с утолщениями на конце. Профессор выдернул одну из них, очистил от паутины.

— Вот, друзья, — сказал он, рассматривая предмет при свете фонаря, — самый простой, самый надежный, и самый распространенный осветительный прибор средневековья! Да что там средневековья — им охотно пользуются и сейчас! Керосиновые, масляные, газовые и даже электрические фонари так и не смогли полностью вытеснить его из нашего, так сказать, обихода!

— Короче, Склифасовский! — К Игорю подошел Федор, пригляделся к так горячо «воспеваемому» предмету. — Сказал бы сразу — факел. А то — «самый простой, самый надежный». Не вздумай только тут зажечь его, а то в момент сгорим вместе с этой паутиной.

— Не учи ученого, Федя! Знаешь, сколько я километров по таким вот тоннелям прошел и прополз, с дедом, и без него?! До Луны и обратно хватит! И всюду вот такая паутина! Я уже не говорю про ядовитых змей, пауков, гигантских крыс и….

— А что, тут тоже может все это быть? — Алексей осветил пол вокруг себя.

— Ну, гадюки и крысы….

— Хватит молодежь пугать, профессор, двигаем дальше! Мне жуть как интересно, куда нас эта каменная нора выведет!

Прошли еще пару десятков метров. Пока ничего нового и необычного не встретилось — все та же вековая пыль и паутина, только тоннель стал заметно шире и выше.

— Стоять! — Вдруг воскликнул Федор, подняв, в предостерегающем жесте, левую руку вверх, и сделав пару шагов назад.

Впереди был мост.

Конечно же, мост — это слишком громко сказано для нескольких бревен, стянутых в нескольких местах пеньковой веревкой. Они были переброшены через довольно широкий — метра четыре, провал в полу тоннеля почти вплотную к правой стене, вероятно для того, что бы можно было держаться за нее при переходе по бревнам.

— Что-то дна не видать. — Егерь направил луч фонаря в провал. — Камушек, какой ни будь, найдите, хоть приблизительно его глубину прикинем.

Из-под слоя пыли выковыряли внушительного размера кусок гранита, который Алексей бросил в зияющую чернотой пропасть. До слуха друзей несколько раз доносились звуки удара камня о камень, становясь все тише и тише.

— Ну, ни хрена себе ямочку откопали. — Почему-то почти шепотом произнес Алексей спустя какое-то время после того, как из провала долетел последний, еле слышный стук, таким же — едва уловимым эхом расплескавшийся где-то на большой глубине.

— Да нет, — возразил ему Матвей, обшаривая лучом света стены и потолок над ямой, — не откопали. Пол тут действительно провалился. Скорее всего — карстовая полость под ним, а тут вот, где пустота ближе всего подходила к поверхности, обрушение и произошло.

— Послушайте, мужики! — Федор, в свою очередь, рассматривал мост через провал. — А ведь я, кажется, бревна эти узнаю!

— Ага! — Усмехнулся Игорь. — А не ты ли, случайно, этот тоннель прорубал?

— Оставьте эту вашу профессорскую иронию, Платонов! А если серьезно, то точно говорю вам — я знаю, откуда эти бревна!

— Так скажи уже, пожалуйста, если знаешь! — Не выдержал Звягинцев.

— Это из сарая, вернее — конюшни, что стоит справа от дома.

— А ты ничего не путаешь? Откуда они тут могли взяться, и, главное — как?

— Не знаю! — Рявкнул в ответ Федор. И уже спокойнее. — Но, уверен — это они.

— С чего ты взял, Федь?!

— С чего, с чего! — Передразнил егерь профессора. — Да мы с Тохой, в свое время, каждый квадратный метр хутора облазили и изучили. Постройки все равно, практически, в бездействии стояли. Макаровы только курочек разводили, и то совсем недолго. Поэтому у нас было полно мест для наших игр. А в этой конюшне, как раз, мы обустроили ДОТ для обороны хутора со стороны болот, и широкая щель во всю длину стены, где не доставало трех верхних венцов, служила нам амбразурой. Вот они, эти три венца! А если кто сомн…

— Ладно, ладно! — Поспешил Матвей за всех заверить егеря. — Уже никто не сомневается! Только остается понять: откуда они здесь!

— Мне кажется, — задумчиво произнес Алексей, глядя куда-то за провал, — нужно идти дальше. Возможно, там мы и найдем все ответы на наши вопросы.

— Конечно же, друзья! — Оживился загрустивший немного профессор. — Непременно нужно идти дальше! Пойдемте….

— Осадите, оглашенные! — Умерил страсти егерь. — Пойдем, но только после того, как я проверю этот, с позволения сказать, мост. Бревна, конечно же, выглядят внушительно, но внешний вид еще ни о чем не говорит.

— А как ты собираешься проверять?

— Просто — пройду на ту сторону, и все. Только не нужно мне, Матвей, опять петь про свои права и обязанности как хозяина. Хозяин ты там — на верху, а тут — извините, мы все равны!

— Да, пожалуйста, — буркнул в ответ Поляков, — только зачем идти по бревнам? Сигани уж сразу в пропасть, чтоб не мучиться, это будет то же самое! Этим бревнам хрен его знает сколько лет! Уверен, стоит только ступить на мост — он тут же рассыплется в труху!

— Ну, не скажи, — поспешил возразить Игорь, — это смотря, в каких условиях дерево хранилось. Однажды под Саблино — это поселок такой под Питером, там еще знаменитые пещеры в его окрестностях. Слышали наверняка. Так вот, мы исследовали деревню камнетесов, которые, в семнадцатом веке, добывали камень для строительства Петербурга. Раскопали несколько построек, вернее — то, что от них осталось. Это были срубы жилищного барака, конюшни, бани, и так далее. Раскопки я проводил со своими студентами, по выходным дням. По будням, сами понимаете — учеба и преподавание, святое дело! Так вот, приезжаем мы, значит, в очередной раз на раскоп, глядь — а срубов то и нет почти! Как выяснилось — местные жители, в особенности — дачники, растаскали трехсотлетние бревна по своим хозяйствам, и с успехом строили из них бани и сараи. Вот так вот.

Пока профессор говорил, Федор обвязался, как Матвей перед этим, веревкой.

— Я пошел, вы страхуете, — коротко бросил он, вручив другой конец Алексею, — только не вздумайте сами обвязываться или на руки наматывать, а то, если что, с собой еще утащу! Просто крепко держите.

Не дав никому сказать и слова, егерь ступил на мост и медленно пошел к противоположному краю пропасти. Затаив дыхание, друзья следили за каждым его шагом. Потревоженная впервые за сотни лет пыль, лежавшая на бревнах, как и повсюду — толстым слоем, слежавшимися комьями ссыпалась в провал. Федор правой рукой слегка придерживался стены, а в левой у него был фонарь, которым он светил себе под ноги.

И вот три с лишним метра провала успешно преодолены. Все вздохнули свободно. Бубнов прошел немного вперед, и закрепил веревку за какой-то выступ на стене.

— Ну-ка, мужички, проверьте!

Алексей натянул веревку и с силой, несколько раз, дернул на себя.

— Вроде нормально, держит! — Сообщил он.

Используя натянутую над провалом веревку в качестве страховки, вслед за Федором на другую сторону переправились Матвей и Игорь. Алексей все это время держал веревку в натянутом положении, а затем, завязав ее конец на поясе, как и егерь ранее, без особых опасений пошел по бревенчатому мосту.

То, что произошло в следующее мгновение, лишний раз напомнило друзьям, что дело, в которое они ввязались, отнюдь не является ни развлекательной прогулкой, ни забавным приключением, и что на пути к разгадке тайны бывшего владения графа Левашова им не помешало бы быть более осторожными во всем — даже в самых незначительных мелочах.

Не успел Звягинцев сделать и двух шагов по мосту, как из черного зева пропасти, с громким сухим шуршанием, смешанным с пощелкиванием, попискиванием и другими резкими, но короткими звуками, сорвав с каменных поверхностей вековую пыль, вылетела стая каких-то птиц. Они сплошным потоком, словно гигантская черная змея, выползшая из пропасти, устремились вперед по тоннелю, в направлении, куда лежал дальнейший путь исследователей.

Все произошло настолько быстро и неожиданно, что все, конечно же, здорово струхнули! Алексей же, который в этот время находился почти на середине моста, а поэтому — в самом невыгодном положении, оступился и стал терять равновесие. Расставив руки в стороны руки, как невольно поступают люди в такой момент, он забалансировал на шатких бревнах, но тяжелый фонарь, повисший на ремешке, надетом на кисть левой руки, лишал его всяких шансов вновь обрести устойчивое положение. И вот, когда Звягинцев был на волоске от того, что бы сорваться в бездну, Матвей, первый сквозь пылевую занавесь разглядевший отчаянное положение друга, с силой рванул веревку на себя. Перестав крениться в провал, Звягинцев плашмя рухнул на бревна, тут же обхватив их руками с обеих сторон.

— Ни хрена себе! Что это было?! — Первым подал голос Матвей, когда его друг оказался на твердой поверхности, и вся компания спешно отошла, как говорится — от греха, подальше от края провала.

— Птицы какие-то? — Предположил Алексей, отряхивая себя и пытаясь унять дрожь во всем теле.

— Нет, не птицы это, мужики, — возразил профессор, — а самые обыкновенные летучие мыши. Хотя странно все это.

— А чего странного то, Игорек?

— В пещерах они, обычно, на зимовку прячутся, и, с наступлением весны, когда воздух прогревается до определенной температуры, покидают их. Но сейчас лето почти, а они все еще здесь…. Не понятно.

— Ну — понятно, не понятно, а я из-за них чуть было в штаны не наложил! — Федор нервно хохотнул. — Осторожнее нам нужно быть, ребята, осторожнее! Мало ли тут еще чего выскочить может! Кстати, Леха, скажи спасибо Матвею. Молодец, парень, вмиг сообразил что делать! А то сейчас болтался бы ты над пропастью, и это в том случае — если бы такого кабана веревка выдержала. А в худшем….

Егерь не договорил, но каждый из исследователей до мозга костей, как говорится, проникся пониманием того, от какой беды они были на волосок.

— Ну что, Индианы Джонсы, — после молчаливой паузы продолжил разговор Федор, — дальше идем, или «ну его на фиг»? Леха, ты как?!

— А что я. Я в полном поряде! — Пожал плечами Звягинцев. — И очень хочу посмотреть, чем закончится это кино!

— Да чего там, друзья! — Воскликнул Платонов. — Нужно идти дальше! Вдруг мы на пороге сенсации, важнейшего открытия….

— Матвей, ты как?

— Мужики, — тяжело вздохнув начал Поляков, — я уже жалею, что втянул вас во все это. Если….

— Ну вот — заныл! Мотя, если ты думаешь, что я, например, смогу спокойно жить, зная, какие тайны находятся прямо у меня под ногами, то очень глубоко ошибаешься! — Хлопнул егерь Матвея по плечу. — А потом, ты же знаешь, что тут есть и мой собственный интерес, сам знаешь какой!

Еще пару минут друзья приводили себя в порядок и приходили в себя после пережитого шока, а затем Федор, самолично взявший на себя роль лидера в этой экспедиции, скомандовал.

— Ладно, парни, двинули дальше. Про осторожность не забываем!

Дальше все было тоже — каменные стены, пыль, паутина, кое-где из углублений торчали давным-давно потухшие факелы.

— Палыч, — нарушил общее молчание егерь, — ты, говоришь, много раз бывал в таких вот подземных ходах?

— Конечно. А что?

— А какой длины они могут быть?

— О-о-о-о, дружище! Я не буду зацикливаться на разных там конкретных примерах, а просто скажу, что в мире существует множество подземелий и пещер, длину ходов и тоннелей которых установить не удалось до сих пор. А сколько в них народу сгинуло — без счета! А ты что, устал уже?

— Да нет, пока еще нет. Мы-то прошли метров двести, не больше. Просто вдруг эта нора тянется на километры, а к таким переходам мы экипированы недостаточно. Хотя….

Егерь опять подал команду остановиться и сделал несколько осторожных шагов вперед один.

— Чего там, Федь, опять провал, что ли?

Егерь не отвечал, а только водил перед собой лучом фонаря из стороны в сторону, сверху вниз.

Платонов не выдержал и подошел к Федору.

— Ну, чего молчишь? Что тут такое?

Бубнов опять промолчал, только кивнул вперед, туда, куда светил луч его фонаря.

— Слышишь, шум как будто?

К егерю с профессором подошли и стали рядом Матвей с Алексеем. Прислушались. Действительно, откуда-то из глубины тоннеля доносился еле слышный монотонный шум.

— Так может это летучие мыши, они же туда улетели? — Предположил Алексей.

— Не похоже. Хотя….

Егерь медленно пошёл дальше по проходу, который заметно расширился. Друзья двинулись за ним. Шум усилился.

Через несколько десятков шагов тоннель закончился, и четыре фонаря вырвали из мрака огромную пещеру, дно которой находилось глубоко внизу, а потолок был почти на одном уровне с потолком прохода. Там, где обрывался подземный ход, начиналась каменная лестница, вырубленная в гранитном гребне. По ней можно было спуститься к подножию возвышения в центре пещеры, по форме напоминавшего обыкновенный башмак. Вскоре обнаружился и источник звука. Им оказался небольшой водопад, вырывавшийся из тоннеля, подобного тому, по которому пришли исследователи. Вода падала в маленькое озерцо, затем истекала из него быстрой и звонкой речушкой, огибая каменную возвышенность, и скрывалась в узкой расселине меж двух бесформенных гранитных глыб почти у самого подножия скалы, по которой была вырублена лестница.

Не сговариваясь, друзья стали спускаться по грубо вытесанным ступеням вглубь пещеры, тщательно подсвечивая себе дорогу. Воздух в пещере, по сравнению с тоннелем, казался прохладнее и гораздо свежее, как будто тут работал мощный кондиционер.

Когда исследователи прошли по лестнице до конца и взобрались на возвышение, Федор из брезентовой сумки, висевшей у него на боку, достал цилиндрик из плотного картона, длиной сантиметров в двадцать и диаметром сантиметра три, немного «поколдовал» над ним, затем, подняв высоко над головой, сильно за что-то дернул. Файер с шипением вспыхнул ярким светом, освещая пещеру достаточно для того, что бы получить более полное представление о ее размерах, форме и богатстве наполнявших ее красок, чего не могли обеспечить светодиодные фонари. Естественный свет пиротехнического факела, горевшего около полуминуты, выхватил из непроглядной мглы, царившей здесь веками, гранитные глыбы разных размеров, форм и цветов, сталактиты и сталагмиты — непременные обитатели любых пещер. Свет отражался от прозрачной, как слеза, воды, от отшлифованных до зеркального блеска поверхностей, играя многообразием красок и создавая фантастические картины из теней, заполнивших пещеру на время горения факела.

Друзья как зачарованные осматривали открывшиеся им чудеса подземного мира, на короткое время, позабыв об обстоятельствах, сюда их приведших. И вот, когда файер догорал и свет начал меркнуть, атмосферу сказочности нарушил резкий возглас Матвея.

— Смотрите, мужики, смотрите!!! — Буквально прокричал он, немного наклонившись вперед и вытянув руку куда-то в сторону водопада.

Все обратили свои взоры в указанную сторону, но никто ничего рассмотреть не успел, потому что факел догорел, и в пещере вновь воцарилась тьма.

— Ты чего так пугаешь, Поляков?! — Озабоченным голосом спросил Алексей, обшаривая лучом фонаря, вместе со всеми, сектор пещеры, на который указал Матвей. — Кондратий же хватить может! Чего там увидел такого?!

— Кости, кажется…

— Чего?!

— Кости! Скелеты! Человеческие!

— Мот, ты чё — выпил, перед тем, как?…

— Прав он! — Раздался голос Платонова. — Действительно — кости! И, без всякого сомнения — человеческие.

Исследователи направили свои фонари на место, обозначенное профессором. То, что открылось их взору, можно было увидеть только в кошмарном сне или, каком ни будь, современном фильме — ужастике.

Между возвышенностью и каменной чашей, в которую падала вода, как раз у самого мыска «башмака», фонари высветили небольшую ровную площадку, густо усеянную, при детальном рассмотрении, человеческими костями.

Друзья осторожно спустились по наклонной поверхности, поближе к жуткому месту.

— Сколько же тут душ было погублено?! — Хриплым, не своим голосом то ли спросил, то ли констатировал, Федор.

— Судя по черепам…. До хрена, короче. — Алексей оставил попытку подсчитать количество бедолаг, нашедших свой конец в этой страшной пещере по количеству белеющих, разбросанных по всей площадке, черепов.

— Это кто ж их так, и за что?! Что тут было, в этой чертовой пещере?! — Посыпал вопросами Матвей.

— Я, кажется, знаю, что это за место. — Выдал вдруг Игорь. Он поднялся на вершину возвышенности, затем медленно спустился обратно, внимательно рассматривая что-то у себя под ногами.

— Давай, Индиана, колись. Не томи!

— Жертвенник это, Федя, жертвенник!

— Какой такой жертвенник?! Для чего?! — Недоуменно развел руками егерь.

— Жертвенники служат только для одной цели — ….

— Совершать ритуалы жертвоприношения! — Закончил за профессора Звягинцев.

— Совершенно верно, Леха, молодец! А я еще добавлю: здесь совершались ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ жертвоприношения!

Словосочетание «человеческие жертвоприношения» Платонов произнес тихо, но четко и медленно, чуть ли не по слогам. Поэтому его зловещий смысл пробрал каждого, как говорится — «до мозга костей», а гулкое эхо еще долго разносило страшные слова по всем углам жуткой пещеры.

Затянувшуюся немую паузу оборвал Алексей.

— Игорь, — обратился он к Платонову, после того как сделал большой глоток воды из фляжки, которую пустил по кругу Матвей, — а ты уверен, что это именно… Может они… может это захоронение какое ни будь?

— Да нет, дружище. Там, на верху — жертвенный камень, на котором несчастным головы рубили. Может еще чего делали, сейчас трудно точнее сказать — нужно тщательно изучать останки, да и все тут…. Короче, отрубленные головы скатывались по вот этому желобу, — профессор направил свет фонаря на углубление в каменном спуске, вырубленное от вершины до самого подножия, — а затем и тела, как только с них вся кровь стекала.

— А про кровь, откуда знаешь? — Громко сглотнув, спросил Федор.

— Не знаю, а предполагаю. Примерно так осуществлялись жертвоприношения во времена инков и ацтеков.

— А как давно тут это все происходило, Игорь, как думаешь? — Спросил Матвей, с заметной нервозностью переводя луч фонаря с одного участка пещеры на другой, как будто опасаясь обнаружить тех, кто проводил здесь когда-то жестокие ритуалы.

— Говорю же: только после тщательного исследования можно будет что либо сказать. А пока только…

— Мужики, я, кажется, и без исследований довольно точно могу назвать время последнего жертвоприношения! — Алексей спустился к самим костям и, наклонившись, внимательно рассматривал их.

Остальные в удивлении замерли, ожидая объяснений.

— Короче, Склифосовский! — Не выдержал егерь.

— Мот, помнишь, Галина Николаевна рассказывала про стариков Тузиков? Ну, они еще к ее деду с бабкой на посиделки захаживали?

— Помню.

— А их рассказ о пропавших чекистах помнишь?

— Тоже помню. А что, Лех?!

— А то, старик. Похоже, что… вот они. — Алексей указал на груду костей у своих ног.

Изменившийся в лице Матвей медленно подошел к другу.

— С чего ты взял?

— Постойте, постойте, парни! — Продолжал проявлять нетерпение Федор. — Какие чекисты, какие Тузики с Бобиками?! Причем тут они?!

— Вот, сам посмотри. — Не обращая на Федора внимания, Алексей направил свет фонаря на кости. — Видишь?

Матвей даже присел над указанным местом, затем достал из кармана большой раскладной нож, подцепив что-то среди костей выдвинутым лезвием, осторожно приподнял, и перенес на чистое от останков место. Все четверо сгрудились над находкой, направив на нее весь имеющийся свет.

Это были куски кожаного ремня с сильно заржавевшими застежками и пряжкой.

— Ремешки какие-то. — Задумчиво произнес Платонов.

— На уздечку похоже, — кивнул Федор, — но…. Послушайте, пацанва, если вы в курсе что это такое и откуда, то хватит уже тягать кота за… его гордость!

Матвей и Алексей в подробностях пересказали историю о пропавших чекистах, услышанную ими от Савельевой Галины Николаевны, которую она, в своем далеком детстве, подслушала при разговоре ее дедушки и бабушки с их друзьями — семейной четой Тузиков.

— Так значит, это и есть те девять чекистов, которые бесследно исчезли…

Пораженный находкой Платонов снова направил свет в сторону костей.

— Получается, что умерли они…

— Примерно в двадцатых годах, я так думаю — Подал голос не мене шокированный егерь.

— Только уже прошлого века.

— Естественно.

При более детальном осмотре останков, исследователи обнаружили куски истлевшей ткани, на одном из которых оказался неплохо сохранившийся бант из кумача, с прикрепленной к нему звездой, на которой, после очистки «на скорую руку», удалось разглядеть молот и плуг, а также буквы: «РСФСР».

— Революционный военный знак — «красная звезда». — Констатировал Платонов. — В нашем музее такие есть. Во времена Гражданской войны были распространены. Так что это действительно они — несчастные чекисты.

— Теперь понятно, почему даже следы их не нашли. — Сказал Алексей, продолжая освещать страшный пятачок у подножия возвышенности и местность вокруг нее.

— Мужики, так получается, что они попали сюда тем же путем, что и мы?!

— Ну и догадливый же ты, Матвей! — Ответил парню Федор. — Конечно этим же путем, других просто нет. Гораздо актуальнее и интереснее другой вопрос: кто их сюда привел, зачем срубил им головы, и, главное — как ему удалось справиться с девятью взрослыми и вооруженными бойцами!

— Знаете что, ребята. — Подал голос Платонов. — Давайте-ка детальнее осмотрим это место — вдруг найдем что-то, что поможет установить фамилию и имя хотя бы одного из этих бедолаг. А потом, как-нибудь, нужно будет поднять все эти останки на свет божий и захоронить. Негоже их тут оставлять.

Никто не возражал.

Федор запалил второй файер, при свете которого, среди костей, были найдены сильно изъеденные ржавчиной «маузер», два «нагана» и карманные серебряные часы, на крышке которых просматривалась надпись гравировкой.

— Все, мужики, — сказал егерь, когда файер догорел, — пошли отсюда. Мы еще вернемся сюда, хоть мне и совсем не хочется. Жуткое место.

Одним за другим друзья стали подниматься на вершину огромного камня, когда-то ставшего местом для совершения бесчеловечного ритуала. Особо шокирующим стал тот факт, что, судя по находкам в груде останков, последний раз страшное, кровавое действо произошло менее ста лет назад, то есть, по историческим меркам — совсем недавно!

С вершины гранитного холма к каменной лестнице спускались так же — цепочкой. Каждому из четверки было не по себе — повсюду, хотелось как можно скорее покинуть это страшное место, где за каждым камнем, в каждом углу, расщелине мерещились те, кто совершал жестокие казни.

— Это сколько же душ тут неупокоенных мается! — Чуть ли не шепотом произнес Алексей, тревожно озираясь по сторонам. — Может поэтому на хуторе всякая чертовщина происходит? На кладбище, получается, он построен!

— Да нет, Леха, — ответил Матвей, — это место кладбищем не назовешь. На кладбище людей хоронят, со всеми обычаями, что бы действительно помочь обрести покой душам усопших. А тут несчастные умерли не своей, а страшной, насильственной смертью, и свалены были в кучу, как хлам какой-то! Какая уж тут упокоенность!

В какой-то момент Федор, увлекшись созерцанием пещеры, оступился и, потеряв равновесие, стал заваливаться в сторону. Его успел ухватить за лямку висевшей на плече сумки шедший следом Звягинцев и этим спас егеря от падения с семиметровой высоты. Но свой карабин егерь невольно выпустил из рук, и тот, несколько раз громыхнув о камни, скрылся в темноте.

— Вот же, б…дь, непруха! — В сердцах выругался Бубнов. — Ну, руки-крюки!

Игорь, присев над краем тропинки, направил свет фонаря вниз.

— Тут стена выпуклая, подножия не видно. Да ты сильно и не расстраивайся, Федь, скажи спасибо, что сам не загремел! Тут метров семь-восемь будет, не меньше!

— Это Леху благодарить надо. — Егерь приобнял Звягинцева одной рукой и прижал к себе. — Если не от смерти, то от инвалидности меня точно спас! Спасибо тебе, дружище! Но, как хотите, мужики, а ствол я должен достать. Хорошее ружье нынче денег стоит, а, потом — мне его дядька покойный подарил, так что, сами понимаете — память.

Через несколько минут егерь резво спустился к подножию возвышенности по веревке, закрепленной на вбитом по всем альпинистским правилам, в которых неплохо был сведущ Платонов, костыле.

— Ну, чего там, Федь? — С заметным беспокойством поинтересовался Игорь спустя какое-то время после того, как ослабла веревка. — Нашел свой карабин?!

— Да, нашел! — Тут же ответил егерь. — Только…

— Что?! Сломался?!

— Да нет, с ружьем все в порядке! Тут ниша какая-то, и еще один труп в ней! Спускайся сюда, Игорек, ты должен посмотреть! Пацаны, вы идите к лестнице, там нас и вытащите!