Навь Остров. Территория забытых богов

Эпилог

Матвей, подав строителям очередную упаковку металлочерепицы, присел перевести дух на штабель из досок.

— Что, зятек, притомился?! — Присоединился к нему Федор, вдоволь намахавшийся топором. — Эх, и дернул же меня черт слово дать Маринке! Сейчас бы сигаретку!

— Хватит уже здоровье гробить, Федор Ильич. — Деланно проворчал Матвей, пряча улыбку. — Тебе вон, кроме сыновей, еще внуков нянчить!

— Жену свою учить будешь, с сыном! — Парировал егерь. — А вот они, кстати, и легки на помине!

Во двор строящегося дома Лариса вкатила прогулочную коляску, на которой безмятежно спал полуторагодовалый малыш.

— Нагулялись?!

— Т-с-с-с. — Приложила палец к губам девушка. — Пап, ну ты же разбудишь Вовку. Тогда тебе придется его развлекать.

— Да у меня работы — невпроворот! Вы же планируете в дом уже через месяц въехать?! Бабушку привлекайте.

— Ну, ничего. — Прошептал Матвей, с благоговением глядя на сына. — Завтра мои родители приезжают. Батя нам с тобой поможет, Ильич, а мама Марине с Лариской.

С тех пор, как пятерка искателей вернулась из своей чудесной экспедиции, минуло три года. За это период в жизни Матвея произошел ряд весьма значимых событий. Во-первых, решился вопрос с доставшимся его матери наследством. Игорь Платонов, узнав, что Поляковы просто не представляют, что делать с огромным и страшноватым домом, которому почти две сотни лет, тут же подсуетился, и, используя свои обширные связи в районной администрации, выкупил дом со всем хутором под краеведческий музей — филиал историко-краеведческого музея Березовска. На вырученные деньги в Дубравино было решено приобрести участок земли под застройку. Во-вторых, Матвей сделал Ларисе Бубновой предложение, и через несколько месяцев они сыграли свадьбу. Жить молодая супружеская чета решила в Дубравино, построив дом на приобретенном участке. А еще через год у них родился сын, которого назвали Владимиром.

— Ладно, мужчины, не будем вас отвлекать от работы. Не забывайте только, что завтра вам на работу, так что не слишком тут увлекайтесь.

Матвей, по протекции тестя, удачно устроился на работу в ПТО леспромхоза.

— Слушай, зятек, а нам ведь нужно еще на хутор заскочить. Василенко просил подсобить с разгрузкой — последняя партия экспонатов прибудет. Послезавтра профессор приедет, со своими студентами. Оформлять будут.

— Ух ты! Удачно все складывается! Через два дня Леха обещался нагрянуть! Значит — все соберемся! Кстати, Звягинцев приедет не один.

— Только не говори, что с Аллой своей!

— Да нет. С ней у них ничего серьезного не было. Так — мимолетное увлечение.

— Слава Богу! А то я как вспомню ее реакцию, когда она увидела, как Марина курицу ощипывает…! Чуть в Гаагский трибунал на нас всех не заявила! А сейчас, кстати, кто у него?

— Я ее не знаю, но Звягинцев говорит, что у них там все серьезно!

Что Алексей, что родители Матвея в первое время просто пребывали в шоке от принятого им решения остаться на постоянное место жительства в Дубравино. Но Нина Егоровна и Павел Владимирович, вскоре, успокоились, и, даже, нашли в принятом сыном решении массу плюсов. Со временем и Звягинцев смирился с тем, что друга он будет видеть теперь гораздо реже, чем раньше.

Перед тем, как Игорь Платонов начал реконструкцию бывшего имения графа Левашова под музей, из пещеры под домом были вынесены останки казненных Ангриппом НКВДешников, и графа Левашова Сергея Константиновича. Красноармейцев похоронили в братской могиле под поселком Кудряково, указав на гранитной плите над могилой имена захороненных, которые выяснили в районном архиве. Графа же на родовое кладбище под Тулой перевозил лично Василенко. Его друг и бывший сослуживец занимал высокий пост в Тульской областной администрации, он-то и помог с захоронением. Перед тем, как обрести вечный покой рядом с могилами своих родных, Левашов Сергей Константинович был отпет по православному обычаю в местной церкви.

Через полгода после удивительного похода произошло еще одно событие, поставившее точку и в трагической судьбе семьи Макаровых. Однажды, обходя свои лесные участки, Федор Бубнов встретился с двумя охотниками, в которых, к своему большому удивлению, узнал жителей долины на Навь Острове. Они, ничего толком не объясняя, предложили идти за ними. Недалеко от болот охотники припрятали что-то вроде носилок, сооруженных, на скорую руку, из свежесрубленных жердей. На носилках лежало что-то большое, завернутое в кусок грубого полотна. Осторожно развернув сверток, егерь увидел два человеческих скелета, на которых сохранились фрагменты одежды. Тут же было и кое-что из походного снаряжения, а так же «двустволка», в которой Федор узнал ружье Макарова Ильи Дементьевича. У Бубнова не осталось сомнений: перед ним останки отца и сына Макаровых, которые пропали без вести, отправившись в глубину болот на поиски Навь Острова, и которых он так долго пытался найти.

Как рассказали охотники, останки они обнаружили на небольшом клочке суши посреди болот. Что послужило причиной смерти старшего и младшего Макаровых — не известно. Федор рассказывал про пропавшего на болотах друга и его отца старосте православной общины Николаю Акимовичу, который и распорядился доставить и передать ему найденные останки.

Антона и Илью Дементьевича похоронили рядом с Марией Селантьевной. Провожавшим в последний путь Макаровых дубравинцам Федор сказал, что наткнулся на них случайно, в болотах, во время охоты на уток, собака, мол, наткнулась. Участковый из района привез следователя, который, задав несколько положенных в таком случае вопросов егерю, уехал обратно, что б закрыть «глухарь» почти тридцатилетней давности.

Григорий Семенович, по просьбе профессора Платонова, согласился на должность смотрителя будущего музейного комплекса в Дубравино, а пока активно занимался подготовкой к оформлению экспозиций. Старый дом, после капитальной реконструкции и реставрации, уже не выглядел угрюмым, навевающим тоску и страх ветшающим зданием, но совсем не потерял своего величия и по-прежнему являлся прекрасным образцом работы мастеров деревянного зодчества. Некоторые хозяйственные строения на хуторе тоже были реставрированы, какие-то просто были снесены, а их место заняли современные павильончики, в которых планировалось расположить часть экспозиции. Между постройками хутора появились аккуратные дорожки, великолепные цветочные клумбы, над которыми сновали трудолюбивые пчелы и шмели, ленивые трутни и легко раздражаемые осы.

Не беспокоила больше хутор и его окрестности навка, в которую превратилась когда-то, в результате страшного ритуала, несчастная дочь главы рода Левашовых Анастасия. Не появлялась она лунными ночами в сопровождении свиты из покойников, поднятых из болот, до смерти пугая обитателей дома и местных жителей. Не уводила в топи жаждущих приключений горе исследователей.

Как-то, обсуждая в своем кругу эту деталь произошедшей истории, друзья предположили, что с закрытием портала в чужой, враждебный всему живому на Земле мир, навка просто потеряла из него подпитку неведомой силой, энергией. Как и те твари, что безвольными, безжизненными кулями вывалились в долину, едва преодолев переход между мирами в момент разрушения портала, порождение темных чар сгинуло, и оставалось надеяться, что освободившаяся чистая душа Анастасии Левашовой обрела, наконец, покой, объединившись с душой своего несчастного отца.

А Навь Остров, со всеми своими чудесами, которые не смогла бы преувеличить и приукрасить даже скорая на выдумки народная молва, так и остался легендой, будоражащей умы и фантазию многих искателей приключений.