(Не)люди (СИ)

Запись девятая. Февраль. Плоть и металл

Ключ не сработал ни на второй, ни на третий, ни на десятый день. Оз сначала расстраивался, потом злился, в конце решил оставить в покое найденный подвал, к которому протоптал внушительную дорожку. После того, что рассказала Пятая о Смотрителе, ключе и лжи, после похода в лабораторию Оза не покидало ощущение, что над ним кто-то издевается. Кто-то, кто сначала открыл им бункер, позволил увидеть все то, к чему Оз стремился уже больше двух лет, начиная с подготовки к путешествию, а потом отрезал все пути, чтобы понаблюдать: а что теперь? Парня злило и то, что ему не добраться до этого кого-то. И пока Оз и Эммы будут тыкаться в один люк, который больше никогда им не откроется, неизвестный наблюдатель-кукольник будет смеяться над ними. Оз решил, что не хочет быть предметом насмешек. Он впервые почувствовал, как это унизительно.

однажды он, ткнув пальцем во Вторую и Пятую заявил:

— На тебе дополнительный баллон, на тебе — ходячая платформа. Я пошел одеваться.

Эммы, увидевшие лишь то, как Оз выглянул из комнаты и спрятался обратно, так и не поняли, что он задумал. А парень, наконец, нашел решение, как больше не следовать непонятно чьим играм. Он все возьмет в свои руки. Тогда, возможно, придет хоть к какому-то результату. На столе лежал примерный план бункера, наложенный на карту города, и предполагаемое местонахождение трех других входов. Оз понимал: найти их будет непросто, — он совсем не был уверен, что правильно сопоставил уровни и направление коридоров, к тому же только один вход находился в здании. Два других придется искать в занесенных снегом и застеленных многолетним слоем гнилых листьев скверах. Третий выходил в горы. Парень взял примерные расстояния и интуитивно отметил центр лаборатории, который соответствовал центру пустоши. Оз решил, что это вовсе не удивительно. И подумал, что так даже проще.

— С тобой пойду я, — сказала Третья, когда Оз, на ходу застегивая клепки шлема, вывалился из комнаты и полубоком принялся протискиваться к выходу. На непонимание парня дроид чуть опустила голову.

— А я лучше останусь здесь, — встряла Эмма-02, поднимая руки и начиная неубедительно кудахтать: — Не думаю, что от меня там будет много толку… Да и надо батареи откопать из-под снега, одежду отправить на чистку, в прицепе порядок навести — ты там такой бардак устроил, все банки перепутал и расставил как попало. Дел-то сколько!

Оз только отмахнулся и кивнул. Ему важен результат, а не путь, которым он к нему придет. Он чувствовал, что больше медлить и пытаться что-то сделать с уже имеющимся входом нельзя. К тому же он еще раз хотел поесть то лимонное желе со склада. Очень хотел.

Город, который Оз так и прозвал Юстой, встретил их жутким морозом и дикими ветрами, и парень начал ворчать, спрашивая в пустоту, когда это все прекратится. Из-за холода и бури ему нельзя было находиться снаружи больше пяти часов. Третья с облегчением избавилась от второго баллона, оставив его в трейлере.

Они продвигались довольно медленно. Из-за снежных барханов, которые соорудили ветра, Пятая, шедшая впереди и закрывающая Оза от порывов, постоянно проваливалась в сугробы, и парню приходилось ее оттуда вытягивать — маневренности Эммам все же недоставало. Третья, сжавшая ладони в кулаки и согнувшая руки в локтях, пробираясь через снег на колесах, была похожа на очень упрямый маленький танк. Оз, оглянувшись на нее, подумал, что будь у Эммы обшивка на лице, она точно состроила бы забавную гримасу. Не чтобы повеселить его, а из-за фоновых программ. Но даже без обшивки дроиды неплохо имитировали человеческие эмоции. Только с мимикой были проблемы. Большие проблемы.

— Ты как? Может, вернемся? — спросила Пятая, в очередной раз провалившись по колено в сугроб и нелепо забарахтавшись, пытаясь не упасть. — Твои датчики…

— Да, у меня опять замерзли ноги, но если вы будете меньше чесать языком и быстрее двигаться, они согреются, — проворчал Оз, про себя отмечая, что вряд ли у Эмм есть языки. Он был зол на все вокруг. На погоду, на Юсту, на время, которое уходило в никуда. На чертовы замки, которые не отзывались на ключ Смотрителя. На того, чей хохот ему постоянно мерещился. — Еще немного. Вот там, кажется, ветер потише. Бери правее. Ладно хоть снегопада нет, а то вообще…

— Следи за речью, — сердито бросила Третья, когда парень выругался. Он только передернул плечами.

— Там может быть опасно, — предупредила Пятая, проигнорировавшая ругань — она и не такое слышала от Смотрителя и других не-людей. Юко так вообще не отличался культурностью, в порывах злости выдавая из цензурного только предлоги. — Я не вижу, что находится под снегом, а воронку мы уже прошли. Может, прицепим страховку?

— Все нормально. Я аккуратно, — заверил парень и, обогнав Эмму, начал прощупывать ногой снег, прежде чем перенести вес и сделать еще шаг. — Здесь ничего не должно быть… Хотя ты права. Брось мне веревку на всякий случай, а?

Эммы изобразили вздох, и Третья, наклонившись, принялась откапываться — ей нужно было открыть багажник. Оз терпеливо ждал, пока дроиды достанут канат с крепежами, пока прицепятся сами и бросят ему: он уже успел отойти от них, но возвращаться отказался, хотя едва дотянулся до упавшего в снег крепежа. Карабин звонко защелкнулся на поясе, и парень продолжил разгребать коленками сугробы. Следом ползла Пятая, а замыкала сцепку Третья, которой оказалось гораздо проще ехать по колее.

Через час после отправки Оз, тащивший дроидов за собой на веревке, начал стонать, хотя прошел едва ли километр. Впереди виднелся каменный мост через реку непонятной глубины, и Оз, кое-как доползя до него, повис на ржавом ограждении, игнорируя предупреждающие крики Эммы-03.

— Еще немного… По расчетам мы почти на месте, но мне надо отдохнуть. Я устал, я…

Он запыхался и махнул рукой, окончательно сползая и растягиваясь в сугробе. Третья, начавшая ругаться, что Оз простынет, с трудом подъехала ближе и начала тянуть его за руки, поднимая. Парень попросил ее заткнуться и вырвался, упав обратно.

— Мне кажется, — Эмма-05 обвела взглядом мост и, боязно дотронувшись до подозрительно скрипнувшего ограждения, перегнулась и посмотрела вниз, — ты ошибся. Ты точно правильно выбрал направление?

Эмма еще раз проанализировала план, нарисованный Озом, с планом, который достала из дроида-уборщика. По расчетам все выходило верно. Но Эмма все яснее понимала: что-то с этим городом не так, но списывала все на «заражение чуйкой Оза».

— И что ты предлагаешь? Твои варианты, Пятая? — парень посмотрел на нее так красноречиво, что Эмма только вздохнула. Но отступать она была не намерена. Раз Оз их всех убедил в своем чутье, она попробует убедить его в своем.

— Послушай, — ее взволнованный голос раздался в наушнике не сразу, и парень опять поднял голову, показывая, что готов слушать, но вряд ли готов согласиться. — Надо вернуться. Мне кажется, здесь что-то нечисто. Я…

Но Оз, в глазах которого промелькнул азарт, перебил ее:

— Ты тоже это чувствуешь, да? Я сразу понял. Кто-то явно над нами издевается. Меня это бесит! Одно дело плясать под дудку Смотрителя — он свой, но под чужую!.. Черта с два я это оставлю просто так! — Оз поднялся и, глубоко вздохнув, целенаправленно пошел по мосту, разгребая перед собой снег. — Держитесь ближе, ладно?

— Это может быть опасно! — возразила Пятая, и Эмма-03, к неудовольствию Оза, ее поддержала. Парень разозлился и, бросив в лица дроидов по снежку, упрямо пошел дальше, ворча и махая руками. Дроидам не оставалось ничего, кроме как ползти следом и умолять его вернуться. Отключать Оза током не было смысла: Эммы и так еле передвигались, а уж бессознательного парня и подавно не дотащат.

Оз успел дойти лишь до середины моста, как ноги сами по себе подкосились, а по спине пробежали мурашки. Он остановился и огляделся. По его расчетам, до второго входа осталось всего ничего — перейти реку и проверить парк на наличие странных сооружений. Он сделал еще шаг, но тело сковало нехорошим предчувствием. Сбоку что-то пискнуло, и до Оза дошло. Он даже не успел выругаться или закричать, а может, просто не услышал собственного голоса за грохотом — все произошло слишком быстро. А при виде дыма в голове парня промелькнула некстати радостная мысль о том, что он был прав. Кто-то за этим стоит. Кто-то, кто взорвал этот мост под его ногами.

Инстинктивно Оз схватился за руку Третьей, утягивая ее за собой, и сжался, но удары, посыпавшиеся со всех сторон, лишили его возможности контролировать тело — руки сами отпустили дроида, и Эмма осталась на мосту. А Оз, соскальзывая назад, зажмурился, когда увидел, как вместе с ним осыпаются камни и металл ограждения. Он успел подумать о том, что его завалит и что канат, пусть даже не позволяющий долететь до реки, его не спасет. И не успел ухватить взглядом, что именно пролетело рядом, с отвратительным скрежетом разбившись об опору моста и упав в реку, лед которой пробили несколько глыб. Веревку, намотанную на кулак, вырвало, тело дернулось вперед. Воздух выбило из легких, и Оз попытался пошевелиться, чтобы вдохнуть сквозь боль. Но когда прямо перед его лицом возник столб опоры моста…

Когда сердце на мгновение остановилось, будто запнувшись, Смотритель дернулся и выронил пинцет, которым последние несколько минут пытался вытащить крошку из протеза. Металл звонко ударился о кафель, и Четвертая, совсем как человек читавшая книгу, подняла глаза.

— Что такое?

— Оз. Кажется, что-то с ним случилось…

Смотрителя прошиб озноб, а внутри все болезненно сжалось, не давая вздохнуть. Сердце глухо стукнуло в районе горла, вытолкнув кислоту в рот. Желудок, перевернувшийся вверх ногами, слипся, и старик мысленно пожалел где-то краем сознания, что натрескался печенья на обед. Если бы его конечности были настоящими, он наверняка увидел бы покрывшуюся точками кожу. Но и то только после того, как взгляд прояснился — в глазах потемнело. А Эмма-04 уже приподнимала ослабевшее тело, начавшее дрожать, подкладывая под спину подушки, и гадала, что же могло с парнем произойти. То, что Смотритель чувствовал Оза, было для нее уже привычным и в чем-то даже логичным. Оригинал связан со своим клоном. Смотритель, создавший человеческую версию себя, просто не мог не ощущать все, что ощущает его создание

— Эмма, они все еще вне доступа? — ему необходимо было уточнить этот вопрос, хоть он и знал: конечно же это так. И наверняка до весны не появятся при условии, что парню не взбредет в голову зачем-то там задерживаться. И если с ним действительно не случилось ничего ужасного, почему Смотритель вдруг ясно почувствовал потустороннее дыхание на лице? Гораздо более явно, чем в тот раз. Даже несмотря на расстояние.

— Да. Принести успокоительное?

— Лучше воды…

И Смотритель откинулся на подушки, наплевав на крошку в протезе. Все равно пинцет ему не достать — тело не слушается. А Эмма не сдвинулась с места: отослала сигнал дроиду-жестянке и застыла, ловя малейшее желание не-человека. Четвертая, даже лишенная модуля, опасалась за его здоровье.

Смотритель с октября практически не вставал с постели. Он и с отъездом Оза заметно сдал, а пропажа подопечного и потеря всякой с ним связи совсем подкосили старика, несмотря на то, что он знал: с Озом связь рано или поздно оборвется. Он, и так сухой и тощий, похудел еще сильнее и стал похож на скелет, потерял последние волосы и силу воли. Все проекты по воссозданию человека, которые и так едва продвигались, закрылись окончательно. Лаборатория после ста с лишним лет бесперебойной работы опустела. А Четвертая не отходила от старика ни на шаг. Даже не-люди с поля начали волноваться и иногда приходить проведать его.

Когда Смотритель выпил воды — всего два маленьких глотка, — дышать ему стало немного легче. Он перевел мутноватый взгляд на Эмму и внезапно попросил:

— Оденься, а? И улыбнись. Пожалуйста.

Дроид с готовностью кивнула и, развернувшись боком, полезла доставать обшивку и одежду. Она знала, что старику сейчас это нужно: просто жизненно необходимо. Увидеть лицо того, кем должны были стать все Эммы. Вся пятерка. Волосы ежиком, бледные силиконовые губы. Острые узкие плечи и бедра, средний рост и длинные ступни — как обычно. Не-человеческая форма той самой женщины. И белый вечно расстегнутый медицинский халат. Такой Смотритель ее увидел впервые и запомнил на всю жизнь.

— Эй, — старик протянул руку, хватаясь за полы халата. — Ты их чувствуешь? Связка работает?

Четвертая не ответила. Только, копируя выражение лица человека, беспомощно улыбнулась и отвела взгляд. Не чувствовала. Они с Пятой были слишком далеко друг от друга. Смотритель все понял.

— Тогда ладно…

Смотритель уже не раз и не дважды у нее все это спрашивал. Память старика начала давать сбои. Эмма подумала, что хорошо бы Озу поторопиться и вернуться. Пока ему есть куда и к кому возвращаться.

Эммы были самыми совершенными в мире дроидами. Те, кто их создал, вложили в стальные корпуса живую душу, разделив ее на пять равных частей. Эммы подчинялись программе, которую больше никто не мог повторить. Именно человеческое сознание стало основой для создания этой программы. Эммы были живыми и имели полноправный доступ к собственному существу. И на них не действовали Три Великих Закона, о которых Оз когда-то вычитал в одной из книг. Дроиды обладали волей, сравнимой с человеческой.

— Назад! — закричала Эмма-03, когда Пятая попыталась препятствовать ее и Оза падению. Мозг задействовал почти все имеющиеся ресурсы, и поток информации, мгновенно обработанный Третьей, обрушился на другую Эмму за доли секунды через давным-давно не использовавшиеся шлюзы. Высота моста и длина страховки, угол и траектория падения Оза, крен моста, построение сцепки и недостатки платформ дроидов — на колесной точно не удержаться… И сравнение веса Эмм и Оза.

Это был трудный выбор, и Пятая на мгновение замешкалась. Но всего на мгновение. Возросшая в десятки раз нагрузка на «ноги» позволила ей отпрыгнуть назад ценой целостности платформы, как только Третья отстегнула свою страховку. Эмма-05 успела вцепиться в основание ограждения на опоре моста, которое не задело взрывом. Раз она не смогла предотвратить падение парня, она сможет его задержать. Если выдержит корпус и Оз не утащит ее за собой, ведь парень весил почти столько же, сколько и она. Третью ей точно не поднять, а вот Оза — шанс есть.

Эмма едва выдержала — ей почти вырвало шарниры рук, когда пятиметровая веревка натянулась и ее дернуло назад, но она не разжала пальцев. А неповоротливая, тяжелая и находившаяся ближе всех к обрушившемуся краю моста Третья…

Они всегда были связаны. Пятерка Эмм, образующие одну систему, являлись независимыми друг от друга, но неизбежно связанными элементами. Даже после того, как Смотритель разделил их систему на две — тройка нянек и пара лаборантов, — они остались единым целым. Когда у Четвертой возникли серьезные неполадки с модулем эмоций, влияющие на ее функционирование, под ударом оказались все. Больше всех досталось Первой — она тогда была к Эмме-04 ближе, чем остальные. Практически ничего не почувствовала Вторая, находившаяся на другом конце Города. Теперь же повреждения Третьей отразились и на Пятой. Отказала система связи и визуализация. Пятая больше не видела, что происходит, и не могла никого позвать. А в голове настойчиво звучало предупреждение: «Функциональность снижена на шестьдесят два и три десятых процента». Но Эмма не отключалась — она больше не могла отключиться после перепрограммирования. Значит, пока она не вошла в режим гибернации, есть шанс вытащить Оза: тот, судя по натяжению страховки, так и не достиг реки.

Значит, пора запускать программу бедствия. Последнее средство, которое может использовать дроид для подачи сигнала, пока сознание ему подчиняется. Но после активации этой программы и корпус, и система блокируются до введения секретной команды, но Эмма была уверена, что ее команду Оз знает. Оз должен был знать все пять команд.

Если бы сам Оз увидел эту картину, перепугался бы до смерти. Он никогда не видел сирены Эмм. Пятая, подняв голову, открыла рот до предела, а потом вовсе сорвала ограничители, и нижняя челюсть, повторяющая очертания человеческой, тихо упала в снег, обнажив начинку дроида. Наружу из расширившегося горла выдвинулся сигнальный элемент, и по всей Юсте прокатилась оглушительная волна. Прошение о спасении длилось без малого шесть минут, прежде чем иссяк заряд батареи Эммы-05 — у дроида из-за повреждений началась сильная утечка энергии. Сработала и блокировка всех систем. Стало ужасно тихо. Обездвиженный дроид, чьи глаза, уставившиеся в небо, погасли, больше не подавал признаков функционирования, будто выключился. Другой дроид так и остался лежать на дне реки, сжимая в стальных руках пустой карабин страховки на поясе.

А на высоте двенадцать метров над уровнем реки висел человек с порезанным осколками шлема лицом. На волосах и ресницах Оза образовывался иней, изо рта поднимались облачка пара. Парень дышал.

Оз плохо понимал, где он и что происходит, — обезболивающее и наркоз еще действовали, но как только он вспомнил последние события, тишину трейлера прорезал его крик. Эмма-02 еле уложила бьющегося в панике парня обратно на койку и с трудом привела его в сознание, пару раз ударив по покрытым пластырями щекам. И Оз увидел горящие мягким светом глаза дроида, потолок комнаты и свои руки, целые и невредимые, не считая нескольких забинтованных пальцев. На него навалилась невыносимая слабость. Искалеченный, с повреждением конечностей и органов, с сотрясением мозга, но живой.

Он очнулся спустя два дня после происшествия. И оказался совсем не готов к реальности, но груда железа, бывшая Эммой-03, аккуратно сложенная на полу его комнаты, ни на что больше не реагировала, даже когда парень начал звать ее. Вторая бережно подобрала голову Третьей, которую отсоединила от тела, и Оз смог прикоснуться к Эмме, чьи глаза больше не горели теплым огоньком. Ее корпус был холодным.

Эмма-03 разбилась.

Осознав это и вспомнив, что именно он в этом виноват — сам же утянул ее за собой при падении! — Оз похолодел. Он не мог ни вздохнуть, ни заплакать. Ни одна слезинка не упала на застывшее лицо самой близкой из Эмм. Парень просто обнимал ее изо всех сил, превозмогая боль. Просил прощения, но легче ему не становилось. Воздуха катастрофически не хватало.

А потом вспомнил про Пятую и едва не упал в обморок от удушья, но Эмма, перехватив его руку и мысли, успокоила:

— Она на восстановлении. Все хорошо, Оз, Пятая еще…

— Жива?

Вторая, мягко вздохнув, кивнула, но подняла руку, когда Оз подался слезть с койки:

— Нельзя. Сначала ты должен ответить на один вопрос.

Оз, проследив за ее взглядом, наконец заметил, что нижняя часть его тела, которую он совершенно не чувствовал, закрыта шторкой, и им снова овладели страх и растерянность.

— Повреждения обширные, но ничего не угрожает жизни, — заверила Эмма, когда он поднял взгляд, и с потолка спустилась установка, имитирующая хирурга — молчаливая Первая, желающая успокоить и показать: она рядом, все еще с ним. — Мы уже привели в порядок селезенку, почку. Позвоночник тоже цел. А вот делать что-то с ногой можем лишь после твоих распоряжений. Как только решим этот вопрос, я покажу тебе Пятую. Возможно, удастся ее даже… — Эмма хотела сказать «запустить», но в последний момент сказала совсем другое: — Разбудить.

Оз, сглотнув, кивнул и приготовился к худшему. Но понял, что его ждут. Это придало сил, и парень слабой рукой отодвинул шторку. Голова опять поплыла из-за недостатка кислорода. Левая нога была похожа на кровавое месиво, собранное по частям и замотанное в бинты. Кривая, поломанная минимум в двух местах, с разбитой в хлам коленкой, его конечность казалась чем-то неправильным. Абсурдным. Синие култышки пальцев еле выглядывали из бинтов. Вторая опустила голову, словно извиняясь, и ее голос вывел парня из оцепенения, заставляя вздохнуть:

— Оз, ты сейчас под лошадиной дозой обезболивающего… Скажи, согласен ли ты на ампутацию? Ее не восстановить. Она уже не будет двигаться…

Ответом дроиду стала тишина, но Вторая не поднимала головы, терпеливо ожидая реакции Оза. Она не могла просчитать, как парень себя поведет. Она ожидала всего. И даже раздавшийся смешок не вызвал удивления. Эмма подалась вперед, понимая, что Оз просто сорвался, но парень закрыл рот рукой и показал на синие пальцы — они пошевелились, а Вторая удивленно охнула и почти оскорблено уперла руки в бока.

— Но ведь практически никаких шансов на такое не было! Что за чертовщина, Оз?! Ты под местным наркозом и все такое вообще-то!

— Оставьте, — шепотом попросил Оз. — Ампутируете, если начнет гнить. А пока… Надеюсь, срастется. Я не хочу больше ничего терять. Ничего… — он закрыл глаза и запрокинул голову — сил совсем не осталось. Эмма подумала, что, наверное, все самое страшное позади, и Оз, наконец, может вздохнуть спокойно и расслабиться. Но именно это чувство сорвало все ограничения с его души, и парень, не выдержав, разрыдался в голос, сгибаясь пополам. Ему было плохо: прикосновения к голове Третьей, отдельно от тела лежавшей на его животе, причиняли острую боль, которую не заглушить ничем, где-то внутри, но осознание того, что Пятая жива, его нога еще двигается, а остальные Эммы в порядке — все это приносило Озу болезненное, но такое желанное облегчение.

— Спасибо тебе, Эмма, — прошептал парень и, посмотрев в неживые глаза Третьей, откинулся на подушки, закрывая лицо одной рукой, а вторую протягивая к Эмме-02. Та подъехала ближе и наклонилась, позволяя парню обнять себя и ощутить тепло пусть биологически не живого, но такого родного тела. Она так и не поняла, к кому обращался Оз.

Он пришел в себя окончательно через неделю после происшествия, когда убедился, что не заражен вирусом. Оз трижды запрашивал анализ Фальбэйна и трижды не верил, что ему настолько повезло, но Первая со Второй смогли убедить парня в том, что он все еще «чист». Он с трудом, но поверил в такую возможность и списал все на «сон» вируса в такой холод.

От скуки Оз прибрался, наконец, в комнате, хотя Эмма-03 последние несколько месяцев никак не могла заставить его это сделать. Освободил место для того, чтобы нормально передвигаться с костылями. Бережно уложил в коробку остатки Третьей: ее голову, торс с частично отсутствующей обшивкой, обнажающей механизмы и детали, и часть правой руки — все, что осталось в более или менее целом состоянии. Содрал с лица все пластыри, искренне радуясь, что не осталось шрамов. Вторая не понимала, что с Озом происходит и почему он вдруг стал таким покладистым. Даже ел теперь без привычного всем нытья. Она начала подозревать, что это побочное действие обезболивающего, которое парень глотал горстями из-за ноги. А Оз просто пытался побороть жалость к себе, слабость и безнадежность. Он все время вспоминал Смотрителя на похоронах Юко и пытался быть таким же сильным. Не потому что на его плечах теперь еще больше ответственности, но для себя. Чтобы не чувствовать этого груза так явно. Чтобы сделать его частью своего существа. Ведь не просто так ему дали уже не второй — третий шанс выжить и остаться полноценным человеком!

— Все нормально, — однажды сказал он Второй, которая под предлогом «принести воды» в шестой раз за день заехала в его комнату. — Я в порядке. Ты лучше скажи, как там Пятая?

— Честно? Плохо… Мы не можем ее разблокировать. Корпус уже собрали, благо, были запчасти, а вот добраться до ее сознания…

Оза удивило, что Вторая, больше, чем кто-либо из Эмм, считавшая себя машиной, сказала «сознание», и парень, вскочив со стула, развернул дроида к себе спиной и начал выталкивать ее из комнаты, прыгая на одной ноге. Эмма послушно поехала, позволяя Озу за себя держаться. Что-то серьезное с Пятой. Эмма-02, отбросившая привычную маску ребячества, насторожила Оза.

Он и до этого порывался протиснуться с гипсом в прицеп, чтобы увидеть Пятую, но ни разу не смог выйти дальше порога комнаты. Слишком узкие коридоры — пересечь их в его состоянии, опираясь на костыли, не представлялось возможным. А прыгать на одной ноге, держась за стены, парень не рискнул, понимая, что если он хоть немного повредит левую ногу, ее точно придется ампутировать. Но теперь, держась за Вторую, он не вспоминал обо всем этом.

Эмма думала, что когда Оз увидит Пятую, он как минимум растеряется. А то и вовсе сползет по стене и, вытянув больную ногу, обнимет вторую. Но Оз спокойно пропрыгал к располовиненной Эмме-05, которая, обмотанная проводами, без платформы стояла на странной тумбе, и коснулся ее лица, тихонько улыбнувшись. Корпус Пятой будто бы отдавал теплом.

— Что мешает ей проснуться, Первая? — спросил он в никуда, но ответа не последовало. Вторая на вопросительный взгляд парня пожала плечами, а потом указала на потолок.

— Она все ресурсы задействовала на твою комнату и ремонт… — дроид не договорила: корпус Пятой дернулся, свет на мгновение погас, но уже через секунду все пришло в норму. Из динамиков раздался голос Первой, звучащий почему-то устало:

— Странно. Опять отказ в доступе! Команда почему-то не работает. Извне до нее не достучаться.

И тут Оза осенило. В голове отчетливо прозвучал голос Смотрителя, который обращался к маленькому Озу, что прождал старика возле закрытой лаборатории несколько часов, изрядно покалечив замок в попытках его разблокировать.

«Закрытую дверь не всегда можно открыть силой. Иногда достаточно позвать того, кто находится за ней. Громко, отчетливо, так, чтобы тебя услышали».

— Понятно… — Оз сел на придвинутый Второй стул и наклонился к заблокированному дроиду, обхватив его лицо руками. Он заглянул в закрытые стальными веками глаза Пятой и тихо позвал: — Эмма-05? Проснись, Эмма!

Но ничего не произошло даже спустя минуту гробовой тишины. Вторая, замершая в ожидании, разочарованно застонала, но Оз не обратил на нее внимания.

— Как нужно позвать Эмму? Что нужно сказать, чтобы она услышала мои слова? — пробормотал он, явно не ожидая ответа. Вторая ощутила непреодолимое желание отключить модуль. Оз, шумно отодвинув стул, встал и вытянул вперед больную ногу, чтобы не ударить ее о пол при прыжке и, вдохнув побольше воздуха, выпалил:

— Эмма, ты мне нужна!

Тут же раздался щелчок. Что-то внутри Эммы-05 запищало, и ее глаза открылись, постепенно загораясь. Оз впервые видел разблокировку дроида, и это зрелище его даже чем-то разочаровало — он всегда воображал что-то особенное. Вопрос Пятой о том, где она, прозвучал несколько неуверенно и боязно. Зато возглас, что Оз жив, когда она повернула голову, получился искренне радостным. Парень усмехнулся и, развернувшись на одной ноге, плюхнулся обратно на стул, улыбаясь во весь рот и протягивая руку Пятой. А когда она неуверенно пожала его ладонь, парень шмыгнул носом, закрывая заслезившиеся глаза.

— Доброе утро, Эмма…