Не валяй дурака, Америка…

Глава двадцать вторая «Эту страну погубит коррупция…»

США. Штат Огайо. Автозаправка.

— Запомни, Буч! Ничего никогда не делай сгоряча. — поучал сына шериф.

Рыжеволосый конопатый паренёк внимал словам своего отца с видом послушного ученика.

— Да, папа.

— Вот видишь… Прошло уже два дня, а никто никого и не ищет. Их машину без номеров я уже отогнал подальше, а после позвонил Сэму Кроули и сообщил о брошенной машине. От неё уже ничего не осталось. Только груда железа на свалке… А сегодня мы избавимся и от этих уродов.

— Да, папа.

— Ты давно к ним заходил?

— Недавно. Они… Воняют, как скунсы.

— Это не потому, что они два дня провалялись связанными по рукам и ногам, а потому, что в них много лишнего дерьма.

— Да, папа.

— Закрывай магазин и повесь табличку закрыто по техническим причинам. Клиентов и так мало, так что никого это и не удивит.

— А куда мы их повезём?

— Увидишь…

На самой середине лесной полянки спиной друг к другу сидели двое парней. Руки и ноги у них были связаны. А ещё одна верёвка стягивала их шеи, да так, что и пошевелиться толком они не могли без опасности задохнуться. Хотя шанс задохнуться у них был и без этого. Во рту у обоих торчали тряпочные кляпы, тоже перевязанные верёвками. Шансов вырваться у них не было ни одного. Шериф хорошо знал своё дело.

— Тебе их жалко, Буч?

— Нет, папа.

— Ты можешь проявить милосердие к ним. Вот нож, которым они тебе угрожали. Убей их, чтобы они умерли быстро и без мучений!

— Не хочу. Пусть помучаются.

— Крови не любишь… Ты весь в мать. Такой же неженка. Пока я днями и ночами боролся с преступностью, она бросила тебя одного и сбежала…

«А по-моему, она бросила тебя, из-за того, что ты жестокий и чёрствый человек». — подумал Буч, но вслух ничего не сказал. — «Я тоже сбегу, когда-нибудь…»

— Тогда держи канистру, сын. Вылей на них. Только старайся, чтобы на тебя не попало. Газолин очень опасен. Он может загореться, даже есть ты далеко будешь стоять от костра.

— Я понял, папа. Постараюсь быть аккуратным.

Рыжий парень не спеша поливал из канистры связанных парней. Он делал это старательно и аккуратно, держа канистру, практически на вытянутых руках. Глаза неудавшихся грабителей светились ужасом и ненавистью.

— Ты должен был их грохнуть ещё там, в магазине, когда они попытались напасть на тебя. Зря что ли у тебя под прилавком лежит заряженный револьвер?

— Они напали внезапно. Я растерялся…

— Растерялся он… Вон тот другой парень не растерялся и вырубил вооружённых бандитов голыми руками. А это должен был сделать ты. Ты понял?

— Да, папа. Прости! Больше такого не повториться.

— Поджигай!

— У меня нет спичек.

— Сопляк! Я в твоём возрасте уже и курил и баб имел во все щели, а ты… Неженка, мля…

— Ты же знаешь, что я в школьной команде. А тренер строго запретил нам курить.

— Тренер… Что это за тренер такой, что вы так и не выиграли в финале…

— Но мы дошли до финала…

— Это всё херня. Только победа! Ты — мой сын! Ты должен быть лучшим из лучших… А ты… Держи спички. Надеюсь, что ты сумеешь разжечь костёр и не спалить свои брови…

— Я постараюсь папа.

Первая спичка сломалась, что вызвало новую порцию критики со стороны строгого отца. Но со второй спички парню удалось поджечь облитых горючим злодеев. Вспыхнуло сразу, да так сильно, что горячим воздухом слегка обожгло лицо.

В пламени корчились фигуры людей, завывая почти по-звериному. Но и звуки, и движения через какое-то время стихли. А когда топливо прогорело, на земле остались только обугленные фигуры и дикая противная вонь от сгоревшего мяса, волос и хрен его знает чего… Казалось что этим запахом пропиталось всё вокруг, в том числе и одежда и даже кожа на руках и лице. Буч поморщился, что не осталось незамеченным.

— Что? Не нравится? Привыкай! Смерть пахнет дерьмом и кровью.

— Мы их закопаем?

— Конечно. Иди и возьми лопату в машине!

А через час они уже ехали обратно, оставив в лесу неприметный холмик. В лесах всегда много безымянных могил. Лучшего места и не найти.

США. Штат Миссури. Колумбия.

Буквально через минуту на участок вслед за большим чёрным Кадиллаком въехала ещё и полицейская машина.

Чтобы не сверкать довольно-таки свежей ссадиной на голове, я машинально надел вовремя попавшуюся под руку бейсболку, купленную ещё в Бостоне. Ту самую, с надписью «Harvard University».

— Это люди из банка? — спросил я у Марии.

— Нет. Это преподобный отец Джозеф.

— И чего ему тут надо?

— После смерти мужа я стала чаще посещать храм Господний, и даже хотела отринуть всё мирское, чтобы стать сестрой…

— Мария! А тебе не кажется, что теперь у тебя появилась новая цель в жизни? Лолита осталась совсем одна в этом мире. Её родители и брат убиты. У неё есть только ты. А у тебя нет ни детей, ни мужа. Может Долорес станет твоей воспитанницей? Я не против церкви, но я против того, чтобы уходить туда насовсем.

А тем временем из широкой двери Кадиллака действительно появился священник в чёрном одеянии со слащавой, но насквозь фальшивой улыбкой на лице. Рожа его мне сразу не понравилась.

Прохиндей… Именно так моя мама в прошлой жизни называла людей такого типа.

Как говорится, такому палец в рот не клади, откусит по локоть и не поморщится. Ну и хрен ему в дышло… Чего они припёрлись-то так не вовремя?

Следом за этим пастором подтянулись и остальные «участники банкета». Полицейский и какой-то тип в костюме с лицом старого бульдога.

— А этот человек из банка. — просветила меня Мария.

— Тогда почему они вместе приехали, и зачем тут полиция? — насторожился я.

— Не знаю.

Приехавшая делегация сразу же наехала на Марию с кучей интересных предложений. Оказалось, что «добрый пастор» высказал «жгучее желание» помочь «бедной сестре» Марии, которая оказалась в сложной ситуации. Он готов прямо сейчас выкупить у банка её долг, чтобы она и дальше могла всю себя отдавать служению в церкви, не отвлекаясь на всё мирское… И т. д. и т. п.

Красивая «сказка»… Чего уж там говорить. И пиджак из банка тут как тут, уже подсовывает какие-то бумажки на подпись.

Ой, чувствую, сейчас они разведут тётю Машу по полной программе. Пришлось вмешаться.

— Прошу прощения! Могу ли я ознакомиться с этими документами.

Сразу три пары недовольных глаз посмотрели на меня, как на надоедливую муху, которая взялась незнамо откуда и мешает им спокойно есть варенье.

— А ты кто такой? — пренебрежительным тоном спросил меня финансовый гений местного пошиба.

— Это мой дальний родственник. — придя немного в себя сообщила им Мария.

— Я студент юридического факультета Гарвардской школы права. — добавил я. — Мне было бы интересно на практике ознакомиться с документами, которые будет подписывать моя тётя. Полезно для начинающего юриста.

Судя по всему юристов эти трое любили ещё меньше, чем насекомых.

— Но это конфиденциальные документы… — начал было человек из банка.

— А мы уже заключили с тётей соглашение на то, что я могу предоставлять её интересы. Если дело будет рассматриваться в суде, то я предоставлю это в письменном виде.

— Студент юридического факультета не может самостоятельно участвовать в процессе. — внезапно влез со своими пояснениями, молчавший до этого момента полицейский.

— Начиная со второго курса, студент имеет право под руководством дипломированного юриста быть адвокатом в гражданских и уголовных делах. Мой куратор, профессор Бернштейн, очень хорошо ко мне относится. Я думаю, что он не откажет мне в такой малости… И ему самому это было бы интересно.

Я врал, как Бендер. Типа: Остапа понесло. Но отступать уже было поздно, да и некуда. Тётю Марию надо было спасать. Я-то думал, что у неё только с банком какие-то проблемы. А как оказалось, её сознательно выживают из дома, обложив со всех сторон. Ещё немного и у неё не останется ни денег, ни недвижимости…

— Только давайте не будем изучать все эти документы прямо вот здесь, на пороге… Поедем сразу в банк. Там, в спокойной обстановке я смогу ознакомиться с документами. Там мы и подпишем всё, что нужно.

Мои последние слова немного вдохновили банковского клерка. Он даже кивнул, как бы в знак согласия. И как оказалось, его кивок правильно поняли и пастор и полицейский. Ну ещё бы… Банк для них, как дом родной. А дома и стены помогают. Так люди говорят. Люди зря болтать не будут…

США. Штат Миссури. Колумбия.

Надувать щёки и делать важный вид, как Киса Воробьянинов, изображая солидного человека, я не стал. Зачем. Я всего лишь студент в их глазах. Так что мне незачем их всех тут заранее нервировать и напрягать.

Мария вела себя спокойно. Но мне было заметно, что она всё же немного нервничает, хотя и старается не показывать виду. Это нормально. Её они всерьёз уж точно не воспринимают.

В помещении банка было немного прохладно, по сравнению с уличной духотой. Это радовало. Не радовало наличие кучи «солидных» дядек в костюмах. Пингвины, мать их так.

Нас разместили в каком-то отдельном кабинете, типа переговорной. Мне даже дали кучу бумаг для ознакомления. Я читал всё подробно и тщательно не пропуская даже запятых…

Наконец я смог отыскать пункт в договоре, где было сказано, что при полном погашении долга со всеми процентами, банк больше не имеет претензий к Марии де Косуэло Смит.

А я и не знал, что у Марии такая «редкая» в англоязычных странах фамилия. Что может быть более древним чем «кузнец»? Так что это, как мне кажется, самая распространённая фамили в мире. Смит, Шмидт, Кузнецов, Коваль, Коваленко, Ковальский… И это только малая часть фамилий, что приходят на ум сразу.

— Простите! Я правильно понял, что если бы миссис Смит прямо сейчас выплатила бы банку полную сумму долга, включающую в себя все пени и проценты, то банк больше бы не имел к ней никаких претензий и сразу бы выдал соответствующую официальную бумагу об этом.

— Разумеется. Но миссис Смит…

— Миссис Смит готова прямо сейчас расплатиться с банком. Будьте добры предоставить счёт включающий всю сумму долга на настоящий момент до единого цента и подготовьте официальную справку о полном погашении долгового обязательства.

Немая сцена. Слышно, как жужжит где-то под потолком, случайно залетевшая муха…

— В этом есть какая-то проблема? Если Вы не готовы предоставить прямо сейчас такую услугу миссис Смит, то она ведь может обратиться в суд. Я прав?

— Н-нет… Всё нормально. Но по нашим сведениям, у миссис Смит нет таких денег.

— У Вас устаревшие сведения. Так Вы можете предъявить счёт на всю сумму?

— Конечно.

Клерк ушёл. Мария сидела озабоченная. И, как мне показалось, она немного расстроена.

— Что-то не так?

— А они не станут уточнять: «Откуда деньги?»

— Это наследство от Вашей погибшей сестры… Она владела старинными изделиями из благородных металлов и драгоценных камней. В Колумбии ведь добывают изумруды?

— Да. Но…

— И никаких но. Ваша сестра завещала всё Вам. Это большие деньги. Ничего криминального.

Вернувшийся банковский клерк принёс бумагу, где были подробно расписаны суммы основного долга и проценты. Бумага была очень информативная. С точностью до «мулиметра», как говорится.

Пятьдесят две с чем-то тысячи… Я не заострял внимание на центы, отсчитал пятьдесят три тысячи долларов и вместе с Марией мы передали всё кассиру, получив соотвествующий документ со всеми подписями и печатями.

— Это только подтверждающий документ о внесении миссис Смит денег в уплату долга. А теперь я попросил бы бумагу о том, что банк больше не имеет никаких претензий.

— Но это документ уже подтверждает…

— Можно в свободной форме, но там должен быть указан номер договора, срок погашения долга, дата составления и личная подпись управляющего банком.

Немного напрягшись, клерк снова удалился.

— Неужели всё так просто закончится? — спросила меня Мария.

— Не знаю. Я с таким сталкиваюсь в первый раз.

— Но ты вёл себя так уверенно.

— А что ещё оставалось делать?

Ознакомившись с принесённой клерком бумагой. Я не на шёл к чему придраться.

— Большое спасибо! В следующий раз мы обязательно воспользуемся услугами вашего банка и всем знакомым расскажем, что здесь работают исключительно честные и порядочные люди.

Мне улыбались в ответ. Как же я искренне ненавижу эти дежурные фальшивые улыбки. Вспоминая нашего тренера по боксу, который всегда говорил, что открытое улыбающееся лицо способствует прямому удару в челюсть.

Когда мы уже сели в нашу машину и отъехали от банка, я наконец-то смог спокойно выдохнуть и расслабиться…

— Спасибо тебе! — вдруг ни с того ни с сего сказала Мария.

— Да, ладно… — отмахнулся я.

— Я только сейчас поняла, что была на краю пропасти…

— Бывает и такое… Главное вовремя остановиться, чтобы не упасть. Ведь падая, остановиться уже гораздо труднее или вообще невозможно.

Дальше мы ехали молча, думая каждый о своём. Не знаю, о чём думала Мария, а я уже думал, что делать дальше. Проблемы с банком меня уже не занимали. Я просто не знал, что делать именно мне. Оставить Лолиту на попечении тётушки и поехать дальше, или же дождаться её выздоровления и взять её с собой?

Интересно, а что хотел этот хренов пастор? Отжать домишко с участком у вдовы и построить тут новую церкву? Вряд ли. Это ж какое вложение средств… Хотя. Тут дома строят из говна и палок. Я раньше, когда видел в кино, как какой-нибудь Ван-Дамм плечом пробивал стены в мотеле, думал, что это такая задумка режиссёра, чтобы показать его силу… Оказалось, что ни хрена не поэтому. А потому, что картон, или как его мать… Гипсокартон и я могу пробить легко и непринуждённо. Есть конечно и тут дома из кирпича и бетона, но в основном только в больших городах. И всем этим постройкам как минимум полвека или даже больше. Так что бо́льшая масса строений тут такие же, как мыльный пузырь знаменитой американской мечты. Снаружи весь такой радужный и блестящий, а ткнёшь пальцем и ни хрена от него не осталось, кроме грязноватой лужицы и того мыла, что попало в глаза…

Может, в магазин заедем? Купим чего-нибудь вкусненького. Лолита проснётся, порадуем её… — предложил я. — Деньги-то есть у нас. Ещё остались после выплаты всех долгов.

Моя идея очень понравилась Марии. Мы поехали в местный супермаркет и она с энтузиазмом наполняла магазинную тележку вскусняшками и деликатесами. Я её даже не пытался тормозить. Просто катал тележку и радовался, глядя не неё. Казалось, что к ней снова вернулась жизнь. Шопинг очень часто оказывает положительное воздействие на расстроенных женщин. Это я помню ещё из прошлой жизни.

Когда тележка уже была заполнена с верхом. Мы отправились на кассу. Перед нами стояла старушка которая очень долго по каждому товару спрашивала у кассира подробности. Было похоже, что пожилой женщине просто хочется поговорить с кем-то…

А меня привлек ажиотаж, возникший на улице за большими стеклянными витринами магазина. Люди столпились и что-то обсуждали, указывая куда-то в сторону.

— Там что-то случилось…

— Где? — отвлеклась на мгновение Мария.

— Вон люди на улице… Что находится в том направлении, куда они всё время показывают?

На секунду задумавшись, Мария встрепенулась, как птица пойманная в силок.

— В том направлении находится наш дом.

— Лолита! — словно выдохнул я и бросился на выход.

Мария тоже ринулась за мной, позабыв про продукты в тележке.

Когда мы выбежали на улицу, то первое, что мы увидели, это был столб дыма, встающий где-то на окраине города Колумбия…

Я уже ни о чём не думал. Вскочил в машину, сел за руль, завёл мотор и дал по газам, краем глаза заметив лишь то, что Мария тоже успела сесть рядом.

Не обращая внимания на дорожные знаки, и не реагируя на сигналы клаксонов других машин я гнал. Гнал, как сумасшедший, хотя и прекрасно понимал, всё, что могло случиться, уже произошло. И я не успел бы, даже если бы мы сразу, прямо из банка поехали бы домой…

Сволочи! Не дай бог, если с Лолитой что-то случится… Не прощу! Порву зубами всех причастных…

Только бы она спаслась…

Эти твари могли и не знать, что в доме остался кто-то. Когда они приняли такое решение? Только когда я в банке заявил, что мы выплатим долг сразу. И кому, интересно пришла в голову такая мысль? Типа: дом не достался нам, так не доставайся же ты никому? Грёбанный пастор? Или ещё кто-то из заинтересованных лиц? Сейчас это не важно. Сейчас главное…

Да, чёрт возьми! И нет сейчас для меня на свете ничего главнее той мысли, чем мысли о том, чтобы Лолита спаслась… Хотя, если честно, понимаю, что шансов на это очень мало.