Ненависть вождя и любовь разбойника

ВОТ ЭТО ПРАЗДНИК!

Пока чекисты собирались с силами, Яшка время зря не тратил.

Бандиты остановились в самом центре города — на Кузнецком Мосту. Отправились на дело, за рулём ожидал Зайцев.

Чтоб не привлекать внимания, поодиночке собирались у ювелирной мастерской. Она размещалась на Лубянской горе между церковью и бывшим страховым обществом «Россия», в котором теперь царствовали чекисты.

Учреждение на Лубянке москвичи на долгие годы остроумно окрестили «Госстрахом». Эту контору трепетали и правые, и виноватые.

Это место историческое!

В шестидесятые годы двадцатого столетия сохранялось здание, в котором размещалась когда-то Тайная палата с крюками под потолком. Здесь пытали несчастных до конца XVIII века. Теперь на этом месте небольшой заплёванный сквер.

Сохранялось и здание ювелирной фабрики, которая продолжала выпускать продукцию. В семидесятые годы на её месте возвели ещё одно мрачное здание для… «госстраха».

Яшка рассчитал всё верно. Никого из работяг по случаю праздника на ювелирной фабрике не оказалось. За столом с кусочком сахара пил жидкий чай дряхлый сторож. В углу висело двуствольное охотничье ружьё, которое оказалось незаряженным. Старика даже не ударили, а просто погрозили кулаком:

— Дед, сиди тихо, а то перо тебе воткнём! — и с кружкой чая закрыли в туалете.

Массивный сейф старого образца Сапожник подбором ключей и только ему ведомыми уловками вскрыл за рекордное время — минут за тридцать. Так что ювелирную взяли без выстрелов, без мокрухи и головной боли.

Добыча была сказочной. Три бруска золота 999 пробы — без малого полтора килограмма, платиновая проволока три с половиной фунта, около сотни николаевских червонцев и двадцать пять тысяч рубликов — мечта да и только!

На прощание Яшка заглянул к сторожу и сунул ему в карман «красненькую» — десять рублей:

— С праздником, дедушка! Это тебе на конфеты! Ты уж на нас не серчай, такая нынче жизнь пошла…

И всё это время авто Ленина продолжало стоять почти у стен главного штаба ВЧК.

Со всем добром погрузились в авто и отправились на Арбат. Там управились за десять минут. Авто рвануло на Солянку.

— Денёк нынче и впрямь праздничный! — веселился Яшка. — Васька, нас высадишь на Солянке, а сам отгони тележку подальше, чтоб краснопёрых сбить с толку! И затырься получше, рви когти, поезжай в Малаховку! Отсидись неделю. Я к тебе приеду.

У Яшки на Солянке в большом доходном доме была надёжная хата. Там жила влюблённая в Яшку баруля-красавица. Яшка с подручными безвылазно просидел здесь шесть дней, пока чекисты пар не выпустили.

Зато Павлов-Козуля уже следующим праздничным утром прибежал в храм во имя Христа Спасителя. Молящихся было как никогда много. Козуля тайком в ящик для пожертвований высыпал целую пригоршню золотых николаевских червонцев и долго стоял на коленях перед образом Богородицы — замаливал свои и чужие грехи:

— Матерь Божья! Прими молитву покаянную в светлый день Рождества Христова, сына Твоего. Прости меня, поганца недостойного, пьяницу и блудодея, душегубца позорного. Стал я хуже кала собачьего, желатель греха сластолюбивого! Наставь меня на путь истинный, христианский и добродетельный! Одолела нас рать бесовская, иудейская, полонила земли российские, на грех смертный нас подвигла…

И бил разбойник лбом об пол, виноватился, просил прошения себе и своим дружкам разбойничьим.

Видать, не услыхала Матерь Божья его слов, готовила участь печальную…