Невеста для Сводного, или Ненависть - это Любовь (СИ)

Глава 19. Снег и тот, кто за спиной

Марк бросается на Лекса так, словно готов перегрызть глотку без разбора любому, кто ещё хотя бы раз прервёт его общение с Кларой.

Ферлис пищит, прижав уши. Звук такой, будто им можно убивать. Клара морщится. Лекс бросает на неё взгляд красных глаз и усмехается:

— Прошу прощения, моя леди.

Подобное обращение к эрле допустимо для простолюдинов. Очень удобно, когда слова говорят не только о происхождение того, с кем заговаривают, но и того, кто говорит.

Клара хмурится в ответ, игнорируя участившееся сердцебиение.

Всё же этот гад с персиковыми ушами невероятно обаятельный.

Чего только взгляд стоит, что без спроса впивается в суть, и на ней же оставляет свой лисий след.

— Не стоит просить прощения, но было бы неплохо объяснить, что происходит.

— Ваш брат тире жених напал на меня!

Она вздыхает. И собирается сказать Марку отступить. Но ферлис достаёт из кармана халата серебряный медальон и водит им перед волчьей мордой.

— Шатёр для тебя придержал, — улыбается Лекс.

— Я жду ответа, — тянет Клара напряжённо.

— Насколько мне известно, несмотря на его внешний вид, вы не его хозяйка. И даже наоборот.

Она знала, что будет сталкиваться с этим. И всё равно неприятно.

— Шутка, — тут же исправляется ферлис, — дело в том, что я недавно получил весточку от его величества. Так как он знал, что я недалеко от Дагарда, дал распоряжение передать Марку Харшу пару слов.

Отлично! Теперь с ним ещё и король переговаривается!

Клара не может определить, почему эта новость совершенно её не радует, но благополучно откладывает это на потом.

— Почему он просто не послал письмо или телеграмму? К тому же, наверняка и магические способы есть, — добавляет уже менее уверенно.

Лекс кивает.

— Нужно было понаблюдать за ним, не использует ли он магию, например.

— А это запрещено?

— Разрешение даётся спустя три месяца после окончания спецкурса. Потом учёба в академии. В одну из которых я и хотел пригласить вашего…

— Его, — выдыхает Клара мрачно.

— Да, вашего его.

— А ферсвины знают?

— Нет, но им это и не нужно. Мне нравится их компания.

Марк рычит, явно недовольный этим обсуждением и отходит к шатру, чтобы там сменить облик и переодеться.

— Здесь и вправду необычная энергетика, — тянет Лекс, после чего подмигивает, целует Кларе руку и уходит за волком, бросив напоследок: — Будьте осторожны.

Место на коже после его губ жжётся.

Клара вздрагивает, когда совсем рядом оказывается подсвинок. Он замирает статуей с опущенными плечами, едва-едва подрагивающими. Глаза прячет, они, видно, на мокром месте.

— Что с тобой такое?

Глупый вопрос. Разумеется, он расстроен. Клара хочет исправиться, но тут в голову приходит кое-что, и она опускается на колени, чтобы взглянуть ему в лицо.

— Теперь ты мой фамильяр, первый слуга и помощник, не так ли?

Эрик кивает, шмыгнув пятаком.

— И ты должен выполнять все желания госпожи, правда?

Он кивает вновь, затем качает головой, сжав пальцы в кулаки.

— Я н-не знаю. Вообще-то, я не помню ни одной песни о ферсвине-фамильяре. И не уверен, что это нормально, моя леди.

— Не хочешь быть фамильяром, будешь обыкновенным слугой, связанным клятвой, — ведёт она плечом.

— Н-нет… Я должен… Я хочу… Служить вам, госпож-жа.

Клара запускает пальцы в его удивительные волосы: курчавые, но светлые, что так несвойственно ферсвинам.

— Тогда проводи своих родных так далеко, как сможешь, чтобы в ближайшие дни получилось вернуться.

— Зачем?

— Чтобы рассказать мне, где они, дурашка. Какие у них планы. А в особенности, что с состоянием твоего отца. И понял ли он, по какой причине ему плохо.

— Но… — Эрик бледнеет, — теперь он ненавидит меня.

— Это ещё почему?

— Потому что я опозорил свой род, подчинившись… А я… А я… ничего не сделал!

— Да, ничего, — хмыкает Клара. — Зато твой отец — молодец. Если ему так нужно кого-то винить, пусть винит себя. Ты должен был бы злиться на него! Злись даже если не прав! А когда прав — тем более!

— Д-да?

— Ну, — улыбается она, — он же так делает. А ты так недоволен тем, что связан со мной?

— Я… я же теперь словно животное.

— Магическое, как дракон.

— Это не успокаивает.

— Ты будешь жить подле эрлы Дагарда, тебе больше не нужно циркулировать по Галладе, ты больше не связан с бесконечными дорогами, и всё же они тебе открыты. Это свобода.

Он молчит несколько мгновений. И когда ей кажется, что она уже убедила его, Эрик возражает:

— Свобода — это шпионить за родителями по приказу?

— Они оскорбили меня, — напоминает Клара вкрадчиво.

— И меня теперь, но…

Она поднимается, лепит увесистый снежок и размазывает его по лицу подсвинка с тёплым смехом.

— Эй!

— Я не собираюсь им мстить, даже больше тебе скажу, не собираюсь говорить Вельвету о том, что здесь произошло. Не хочу, чтобы весь замок поднялся с ног на голову.

— Но тогда…

— Здесь что-то происходит. У меня нет ресурсов, чтобы задержать Поля и допросить, но есть ты.

Эрик, наконец, выдыхает, поверив, что его не ставят перед ужасным выбором.

— Как захочет моя госпожа.

Клара кивает, провожая подсвинка взглядом.

Он запрыгивает в последнюю повозку, из неё же выглядывает красавчик Лекс, он машет ей. Клара только сейчас замечает, что последний шатёр исчез, а среди снегов лишь догорают костры да валяются деревянные колышки и подпорки.

Марк, очевидно, стоит за её спиной.

— Хоть не в облике новорождённого?

— Я родился в рубашке, — его бархатный голос касается шеи. Нежная кожа отзывается мурашками.

— Надеюсь, и в штанах.