Незаменимый

Глава 25. Яма становится ещё глубже

***

Столица. Резиденция князей Сабуровых

Одна из старейших усадеб, жемчужина имперского барокко, занимала почти целый квартал, ограниченный чёткими линиями проспектов Благоверного князя Владимира и Его Высокопревосходительства генерал-губернатора Сахалинского губернаторства И. П. Столыпина. Комплекс величественных зданий неизменно украшали мраморная колоннада, величественные широкие лестницы с уставшими на дыбы львами. По белоснежным стенам вились причудливые каменные узоры, превращая их в произведение искусства и притягивая взоры прохожих.

Кабинет князя Сабурова, как и всё комнаты и залы резиденции, отличался монументальными размерами, более преличествующими самому государю-императору, а не одному из своих подданых. Высоченые потолки, гигантский письменный стол, ростовые окна, всё здесь «работало» на подавление вошедшего, на его превращение в незаметную песчинку, готовя тем самым гостя к встрече с хозяином кабинета.

-... Садись, Алексей.

Сабуров-старший пристально разглядывал только что вошедшего в кабинет сына. Это была их первая встреча за последние пол года, с момента отправки последнего в ссылку.

-Ты изменился. Повзрослел... наконец. Пусть это станет для тебя хорошим уроком, а главное последним уроком.

Сын напоминал каменную статую. Сидел на самом краешке кресла с идеально прямой спиной. Голова смотрела прямо, подбородок чуть вздёрнут, глаза широко раскрыты. Посмотреть, так идеальный сын, верный своему отцу и семье, готовый исполнить любое указание старшего.

-Ты должен знать, что этот урок стоил нашему роду немалых потерь, – князь многозначительно качнул головой, давая понять, что они, и правда, понесли серьезный ущерб. – Мне пришлось пойти на значительные уступки в наших делах на Дальнем Востоке. Это был очень болезненный удар, сын, который ещё долго будет откликаться на благосостоянии нашего рода. Если будет ещё один такой удар, то...

Алексей поклонился, благодаря отца.

-Отец, я усвоил урок. Такого больше не повторится, – парень с серьёзным видов снова склонил голову. - Можешь мне верить. Я понял, что своими опрометчивыми поступками поставил под угрозы положение семьи. Моему поведению не было прощения. Ещё раз прошу прощения, отец, у тебя и всего рода. Я всё осознал.

Опустил голову.

-Прости.

У Сабурова-старшего потеплело в глазах. Кажется, впервые за много-много лет его сын повёл себя, как взрослый ответственный человек, как будущий князь Сабуров. Как же долго он ждал этого, как надеялся услышать эти слова, как молил об этом Бога. Мужчина, чувствуя вставший ком в груди, сделал вид, что ему что-то попало в глаз. Смахнул слезу и вновь посмотрел на сына.

-Ты прощён, сын, – твёрдо произнёс он, положил руку ему на плечо и сжал его. Лишние слова тут ни к чему. Наконец-то, у него появился настоящий наследник, а не тот разгильдяй, с ветром в голове, чтобы до этого. – Я тоже должен тебе кое-что сказать...

Сабуров ненадолго замолчал. Решение посвятить сына в подробности готовящегося заговора только пришло ему в голову. Слишком уж он расчувствовался, что вроде бы было ему и не свойственно.

-Грядут очень большие дела, Алексей, после которых наш род наконец-то займёт своё истинное положение.

Все-таки в последний момент князь сдержался и ограничился общими словами. Осторожность взяла верх. Ведь, слишком многое поставлено на карту. После неудавшегося заговора обычно искореняли весь род, разрушали розовую усадьбу, землю там посыпали солью, а родовое имя вычеркивали их всех имперских книг. Страшное наказание. Ты предаешь не только будущие поколения, но и всё прошлые.

-Раз ты усвоил свою ошибку, Алексей, должен усвоить и следующее. Как будущий князь Сабуров, ты должен всегда доводить свои дела до конца. Любые – мелкие, большие, важные или неважные. Ничего не должно оставаться незавершённым. Это есть альфа и омега могущества нашего рода.

-Да, отец.

Парень уважительно кивнул.

-Только к чему ты это мне говоришь?

Алексей недоуменно развёл руками. Не понимал все-таки о шла речь. О каком деле он мог забыть? Что такого важного?

-Не забыл ещё фамилию Мирский?

При звуке этой фамилии парень тут же вскинул голову и впился в отца глазами. Сразу было видно, что ничего не забыл. Очень хорошо помнил.

-Не забыл, отец. Очень хорошо помню, – непроизвольно щелкнул зубами при это, словно пёс при виде висевшей рядом кости с куском мяса. – Это из-за него все случилось. Из-за этого уро...

Кажется, впервые за всё время разговора парень показал свое настоящее лицо. Его черты на мгновение жутко исказились, но тут же всё вернулось к норме. Будто бы ничего и не было.

-Прости, отец, – Алексей поник головой, извиняясь за внезапную вспышку гнева. – Я прекрасного помню этого человека. Мне не нужно было, вообще, связываться с этим безродным и не позорить свой род.

Одобрительно кашлянув, Сабуров-старший поднял руку.

-Хорошо, что держись себя в руках. Это очень хорошо, сын... У меня есть для тебя подарок. В нашем подвале, надеюсь ты помнишь это место, тебя ждёт Мирский. Его судьба теперь в твоих руках. И мне будет очень интересно, что ты сделаешь.

У парня на какое-то мгновение сверкнула в глазах радость. Руки с силой вцепились в фигурные подлокотники кресел, но тут же всё прошло. Вновь перед отцом сидел совершенно спокойный сын.

-Буду ждать твоего решения, Алексей.

***

Когда звучит слово подвал, то перед глазами обычного человека чаще всего возникает нечто типичное – погребок, подземная комнатка, погруженная в полумрак и заполненная разнообразными домашними солениями. У любителей старинных романов при слове подвал немного другие ассоциации – сырая кирпичная кладка, затянутые паутиной углы, непроницаемая затхлая темень, звон цепей вдалеке.

В резиденции Сабуровых простонародным словом подвал называлось трёхэтажное пространство, заглубленное на пятнадцать с лишним метров в землю и способное с лёгкостью выдержать прямое попадание сверхмощного боеприпаса. Напичканное сверхсекретными системами защиты в смутные времена оно служило надёжным убежищем для всех членов рода.

Первый подземный этаж напоминал собой фешенебельный отель на десятки номеров повышенного комфорта. На сотни метров под землёй протянулись пространства, оборудованные зонами приёма пищи, релаксации. Ниже располагался технический этаж с многочисленными агрегатами очистки воздуха и воды, арсенальными комнатами, километрами эвакуационных тоннелей. Третий этаж имел ограниченный доступ и был зоной, где решались очень специфические вопросы.

-Господин Алексей, вам открыт доступ, – неприметного вида охранник в чёрном костюме почтительно пропустил княжича в лифт, ведущий на третий этаж. – Прошу оставить ваш коммуникатор здесь. Системы подавления превратят его в кусок оплавленного пластика. Я верну его после..

Сабуров-младший после некоторой заминки вынул личный коммуникатор из кармана и передал его охраннику. Поморщился при этом. Ведь, хотел их встречу с тем уродом заснять на видео. Слишком уж долго он мечтал об этом. И не хотел ничего пропустить.

-Черт, – скрипнул зубами. Он ведь уже предвкушал, как будет «разговаривать» с этим чёртом. Причём, под разговором Алексей понимал отнюдь не разговор, а нечто совсем другое. -Я уже настроился.

-Что, господин? – охраник повернул голову.

Алексей махнул рукой в ответ. Мол, не твоё дело. – Твоё дело нажимать на кнопки лифта.

Оказавшись на нужном этаже, парень глубоко задышал. До хруста сжались кулаки. Как же он долго ждал этого часа. В таких подробностях представлял, что от реальности было не отличить.

-Из-за тебя, сука, всё это дерьмо, – скрипнул зубами княжич, быстро шагая по ярко освещенному коридору. – Я, Сабуров, б...ь, целых шесть месяцев ишачил клерком в каком-то Мухосранске. Мать твою, целых пол года жрал какое-то дерьмо, драл прыщавых институток! Я тебе, сука, такую жизнь устрою, что в ногах будешь валяться, ноги станешь целовать. Я... Я...

Беспристрастным оком многочисленных видеокамер фиксировалась удивительная трансформация, произошедшая с Сабуровым-младшим. В лифт вошёл скромный молодой человек с каменным выражением лица, а вышел настоящий дьявол во плоти. Конечно, без необходимых атрибутов в виде рогов, копыт и трехзубых копыт, но с пылающим от злобы лицом.

Здесь ему уже не нужно было притворяться, и можно было быть самим собой. Да, тысячу раз да, Алексей при встрече с отцом сыграл того, кого князь и хотел видеть. Ведь, за всё время его ссылки он усвоил одну важную истину: можно делать всё на свете, главное, чтобы об этом не узнали и тебя не поймали. Обманул – всё отрицай, украл – скрой следы, убил – не сознавайся никогда и ни за что.

-Я растопчу его... без следов.

Ссылка выбила его из привычной зоны комфорта и это стало для него настоящим откровением. Лучше всех вместе взятых мозгоправов она выбила из него всю мажористую спесь и дурь, которые у парня сейчас вызывали лишь горький смех. И правда, какой толк от всего этого хлама – мобилей, красивых шмоток, денег, если в любой момент можно этого лишиться? Правильно, никакого.

-Да... Никто и никогда ничего не узнаёт. Только так и никак иначе.

Быстрым шагом прошёл до нужной двери. Неприметная, похожая на обычную офисную, она тем не менее имела последнюю «А» степень защиты, то есть могла определённое время противостоять магическому воздействию. «В» и «С» категории таким никак не могли похвастаться. Там было лишь противопульное и антивандальное бронирование.

-Открывай, чертовая железяка, у меня полный доступ, – недовольно буркнул княжич, когда сенсор двери, считывая карту доступа, излишне задумался. – Быстрее.

Наконец, сенсор издал разрешающей сигнал и дверь плавно ушла в бок, открывая вход в небольшое помещение без окон. У самой стены, покрытой серыми выпуклыми панелями, в неестественной позе застыло тело.

-Эй, зверёк? – позвал Алексей, оказываясь у пленника – Слышишь меня? Конечно, слышишь. От той дури, что тебе колят, точно глухоты не бывает. Ты точно зверёк и это твоя клетка.

Тело шевельнулось и отвалилось от стены. Пленник, худощавый юноша, повернулся и сел, положив на колени руки в наручниках. Лицо пустое, серое, без единой кровинки, словно из камня высекли. Верный признак, что человека накачали препаратами, лищающими воли.

-Нужно будет приказать, чтобы тебе ещё цепь к шее приковали. Это твоё настоящее место, зверёк. Ты никто и звать тебя никак. Понял меня?

Сабуров-младший сёл рядом прямо на пол, и с видимым удовольствием на лице уставился на пленника.

-Ты, наверное, уже попробовал это всё на зуб. Конечно, попробывал, по глазам вижу, – ухмыльнулся княжич, показывая глазами на дверь и стены. – Словом, даже не думай. Везде антимагические сплавы. Хорошего мага не остановят, но тебе, зверёк, точно хватит. А для гарантии тебе один интересный препарат вкололи. Чувствуешь, ведь. Специально для магов химичили, чтобы из них на время овощей делать... Хм, а ты хорошо держишься. Овощ овощем, а даже не дёрнулся ни разу.

Злорадство в его взгляде уступило место острому любопытство. Чувствовалось, что ждал хоть каких-то эмоций, а тут молчание и пустота. Какое тут удовольствие от победы? Совсем никакого.

-А знаешь, я ведь припас для тебя кое-что, – Сабуров-младший расплылся в улыбке. Такое придумал, что из любого эмоции выбьет. - Можешь мне поверить, это точно тебя расшевелит.

У пленника на лице, по-прежнему, было ноль эмоций. Казалось, его, вообще, ни чем не пробьёшь. Человек в камне. Как сидел, так и остался сидеть. Ни одна мышца на лице не дрогнула.

-А знаешь, кто у тебя в соседях? Вот прямо за этой стенкой? – княжич показал на ближнюю стену. – Должен почувствовать, ведь родная кровь все-таки.

Пленник впервые за всё время встрепенулся, что конечно же не ускользнуло от взгляда княжича.

-Зашевелился, – рассмеялся Алексей. – Значит, почувствовал сестру-то.

Про неё он ещё вчера услышал. Как говориться, случайно, одним ухом. Вроде Сабуров-старший сильно впечатлился силой девочки, и решил подарить её старому товарищу для каких-то магических экспериментов.

-Догадываешься, что теперь с этой девкой будет, – княжич заглядывал в глаза пленнику, пытаясь там найти следы отчаяния. – Я буду тебе во всех подробностях рассказывать о ней. Каждый день, а может и чаще...

Пленник еще раз дернулся, звякнув наручниками. На лице что-то мелькнуло.

-Теперь я торопиться не буду. Стану растягивать удовольствия. Дождусь, когда ты сломаешься. Слышишь меня? Слышишь, конечно, слышишь. И как, теперь настроение, зверёк? Чего не улыбаешься, как тогда? Почему не смешно?

Алексей хохотнул, видя, как меняется лицо пленника.

-Ничего, ничего, ты обязательно сломаешься. Рано или поздно, но это наверняка произойдёт. Оба-на, заговорил! Чего-чего?

Пленник, и правда, что-то пытался сказать, хотя и не получалось. Открывал рот, а раздавалось лишь невнятное бормотание. Препарат, похоже, ещё действовал.

-Чего там бормочешь? Чётче говори, ни хрена не понимаю.

Парнишка замолчал, собираясь с силами и пытаясь что-то изобразить непослушными губами.

-Что? – княжич наклонился ниже.

Наконец, пленник смог выдавать из себя всего одно слово:

-П... П... Почему?

-Чего «почему»? – переспросил Сабуров-младший. - Почему я всё это делаю?

Парень кивнул и снова попытался спросить:

-Обиде...

Сказано было едва слышно, но княжич всё же услышал.

-Что ты сказал!? Я обиделся? – Алексей аж в лице переменился. – Ты чего такое говоришь, плесень? Какая у черту обида между нами? Обида может быть между равными, а ты и тебе подобные пыль, грязь под ногами!

И Сабуров-младший не оправдывался, а действительно так думал. Был убеждён совершенно искренне, что принадлежит к высшему сословию. Он с молоком матери впитал, а со временем лишь утвердился во мнении, что является частью совершенно особого мира. Его стезя быть наверху, быть всегда правым, быть первым. И эта убеждённость совершенно естественно формировала и его отношение к людям низшего круга.

-Дело совсем не в обиде, а совсем в другом. Такие, как ты, похожи на тараканов. Они никак не поймут, что их место не за столом, а на полу, в грязи. А вы всё лезети и лезети на стол, никак не понимая своего предназначения.

Княжич говорил быстро, активно жестикулируя. Остро чувствовалось, что всё это выстраданное, не придуманное. Это были его настоящие и сокровенные мысли.

-Таких, как ты, нужно крепко учить, чтобы другим неповадно было. Вот я этим и займусь... Ты эту науку с кровью выучишь. Ты, твоя сестра, твоя бывшая подружка... Да, да, не забыл Лизку Мирскую? Эту жандармскую сучку? Я ведь и её достану. Ведь её папаня теперь никто и звать его никак. Как тебе такое?

А вот теперь пленника окончательно проняло, никакие препараты-блокираторы не помогли. В один миг всё изменилось. Лицо жутко исказилось, рот оскалился. Тело с хрустом выгнулось и рванулось вперёд. И казалось, сейчас оно снесёт всё на своём пути – ошарашенного княжича, бронированную дверь, стены из сверхпрочного металла.

Но... ничего не произошло. Блокиратор сработал.

ИЗ боярок ещё кое-что могу посоветовать.

«Незванный».

ГГ - учёный, не знающий местных реалий, но обладающий исключительными аналитическими способностями. На каждую свалившуюся ему на голову проблему он найдёт свой неожиданный ответ.

Теперь он уборщик туалетов в одной из лучших магических академий Российской империи.

https://author.today/reader/193678