Незаменимый

Глава 30. И что теперь? Куда идти, куда бежать?

***

Родовая резиденция князя Сабурова

Огромный кабинет выглядел совершенно разгромленным. В воздухе плавала гипсовая взвесь, покрывавшая все вокруг тонким серым покрывалом. На полу прямо на паркете из драгоценных пород древесины беспорядочно валялись куски золотой лепнины, остатки роскошной бронзовой люстры, осколки стекла. Одна из рам превратилась в обугленные кусок дерева, когда в окно попала одна из зачарованных пуль.

- Черт, черт, возьмите же кто-нибудь трубку! - сам князь Сабуров скорчился у тумбочки и судорожно цеплялся за телефонную трубку. - Проклятые гудки…

Не отвечал уже второй номер из списка тех, кто участвовал в заговоре. Значит, его догадки совершенно верны, и родовую резиденцию пытается взять штурмом одна из особых частей имперской гвардии, подчиняющаяся лично императору. И это если не конец, то очень близко.

- Да, да! Это я, я! - едва не заорал в трубку он, когда по одному из номеров наконец-то ответили. - Что не звонить?! Какие договоренности, какая, черт дери, секретность?! Все это пошло прахом!

Сабуров дозвонился до самого главного заговорщика, которого по праву можно назвать кукловодом и организатором. Он всегда держался в тени, руководя заговором только через Сабурова. Для всех остальных именно князь был тем, кто стоял на самом верху и готовил переворот.

- Кто подслушивает?! Вы там совсем оглохли? Не слышите?! - князь резко дернул рукой, в которой была зажата трубка телефонного аппарата. Поднял руку высокого над головой, чтобы были слышны звуки боя. - Вот, вот! Они окружили мой дом! Это имперская гвардия! Слышите, как стреляют! Никто не жалеет патрон! Это одаренные…

Стены дома, и правда, сотрясались с завидной регулярностей. Нападавшие совсем не жалели зачарованных патроном, что говорило лишь об одном - у них было в достатке зачарованных боеприпасов.

- Успокоиться?! Может я спятил, Ваше высочество?! Что не произносить вслух?! Какая, к черту, теперь разница?! Они все равно уже все знают!

Голос на той стороне провода задрожал от злости. Великому князю Михаилу, брата императора тоже было, что терять. Его явно не казнят, как обычного заговорщика, но наказание все равно должно быть суровым.

- Они следили за нами! Черт! Точно! Среди нас есть предатель, поэтому императору все известно…

Сабуров уже откровенно паниковал. От его недавней уверенности и даже бравады уже ничего не осталось. Страшный испуг охватил его, и он уже не слушал, что ему говорили.

- Императору все известно…

Его блуждающий взгляд вдруг остановился на огромной картине предка, изображенного в парадной позе на коне и с золотым знаком власти великого канцлера. Глаза князя тут же закостенели, он уронил телефонную трубку и ткнул пальцем в картину.

- Это ты, все ты! Черт… Я же хотел, как ты… стать великим канцлером, - громко шептал он, тыкая в картину пальцем. - Это все из-за тебя… Они же уничтожат весь род, весь, никого не оставят… Наказание за попытку переворота - забвение.

Забвение - не просто казнь с лишением имущества и титулов. Это нечто более худшее, применяемое лишь к самым отъявленным преступникам, покусившимся на основы государственной власти. В его случае весь род Сабуровы будет просто вычеркнут из истории империи. Специальные имперские чиновники из Архивного имперского управления тщательно проследят, чтобы род Сабуров не упоминался ни в одном из исторически собраний, ни в одной из книг. Будут физически стерты все упоминания о Сабуровых из архивов, библиотек. Любые носители памяти станут целью для них, и их сокрытие будет также тягчайшим преступлением.

- Я сам… сам уничтожил свой род…

Жуткое ощущение, особенно для того, кто всю свою жизнь хотел добиться обратного. Князь Сабуров с детства мечтал прославить свой род, вознести его еще выше. Он старался во всем походить на своего великого предка, строя свою империю. И вот каким оказался итог - Забвение рода.

-Господи, я…

С громким хлопком рухнули обе створки двери, едва державшиеся на искореженных петлях. В проеме показался широкоплечий мужчина, весь перемазанный в меле.

- Господин, где вы? - начальник охраны дергал головой по сторонам, не сразу найдя взглядом князя. - Господин, вы целы?! Что с вами? - он живо подскочил к Сабурову и опустился рядом, тут же став осматривать князя. - Вы ранены? Кажется, нет. Вроде бы оглушены, просто.

Сабуров вяло отмахивался.

- Господин, нападающие просто стреляют и даже не пытаются ворваться на территорию, - начальник охраны махнул рукой в сторону окна. - Это очень странно. Имперские гвардейцы так не действуют. Их боевые пятерки всегда идут вперед. Двое прикрывают, а трое сносят все на с воем пути. А эти просто обстреливают дом, не давая нам высунуться. Может просто отвлекают?

Он вопросительно посмотрел на князя, но тот молчал.

- Что делать, господин? Если гвардейцы пойдут на штурм, то можем не удержать дом. Мы еще не знаем, сколько их рядом. Господин?

Князь, наконец, поднял глаза. Взгляд был затравленный, растерянный.

- Я раздал всем ружья, но у нас обычные патроны. С гвардейцами нам не тягаться, - охранник с сожалением коснулся револьвера в кобуре. Патроны в нем, и правда, не мерцали, как должны были, если бы имели магический заряд. - Может попробовать снарядить несколько обойм? Господин, вы слышите меня? По-другому, нам не выстоять.

Качая головой, Сабуров зашевелил губами. Правда, ничего не было слышно.

- Господин, что делать? Нам нужны зачарованные патроны и помощь. Вы вызвали наших дружинников? - с надеждой в голосе охранник спрашивал про княжескую дружину, одно из военизированных образований рода, находящихся на загородной базе. - Господин?

- … Тащи патроны. Сейчас будет тебе оружие, - прохрипел Сабуров, приходя в себя. Растерянность во взгляде сменилась на отчаяние и злость. Похоже, князь решился идти до конца, если заговорил про зачарованные боеприпасы. Ведь, изготовление зачарованных боеприпасов частными лицами, даже из благородного сословия, каралось серьезным наказанием. - Иди.

Охранник, пригибаясь, чтобы с улицы не было видно, исчез в проеме двери. Сабуров же вновь потянулся трубке телефонного аппарата.

- Да, это я, - на том конце провода послышался строгий по-военному резкий голос. Это был полковник лейб-гвардии, командир одного из гвардейских полков столичного гарнизона, тоже участник заговора. - Слушай внимательно. Мы почти раскрыты, поэтому начинаем сегодня. Выводи полк и блокируй дворец. Оповести остальных, чтобы начали нападать на полицейские и жандармские участки в городе. Мне нужно побольше шума, огня и трупов. Действуй.

Бросив трубку, Сабуров повернулся к стене, где висела лохмотьями злополучная картина. Из-за разодранного полотна предок уже смотрелся по-другому. Не было ничего парадного, торжественного. Сейчас там был израненный полководец, которого загнали в ловушку, но он все равно готов идти до самого конца.

- Все равно пути назад нет, - сверкнули безумством глаза князя. - Только вперед… или вниз, в могилу.

В этот самый момент что-то с такой силой грохнуло, что тряхнуло весь дом. На глазах изумленного Сабурова по стенам и потолку поползли трещины. Каменная кладка, которой насчитывалось не одна сотня лет, скрежетала, разваливаясь на куски.

- Император пустил магов…

Это мог быть лишь очень сильный магический удар. Ни что другое не могло дать такого эффекта. Князь ясно почувствовал, как резко повысился остаточный магический фон.

- Это точно конец.

***

Что это было? Как это произошло? Как ему удалось такое сделать? Ничего этого Рафи не знал. Честно говоря, и не мог знать. Теория магии - наука без красивых фокусов и ярких опытов, научный интерес к глубинным, глубоко теоретическим вопросами магии - интересовала и была, по-настоящему, знакома лишь единицам. По пальцам одной или может двух рук можно было пересчитать людей, которые могли ответить на вопросы о том, что только что произошло Рафи.

Состоись такой разговор, без всякого сомнения, при этом зазвучал был «птичий» язык ученых, понятный лишь посвященным. Разговор начался бы с критики теории Кранца-Фельти о магогранице, согласно которой у любого одаренного был некий непреодолимый придел в развитии способностей. Маг путем усиленных тренировок мог существенно повысить свой потенциал, но только лишь до определенного предела - так называемой магогранице, красной линии. Началось бы обсуждение другой теории, у которой даже официального названия не имелось по причине ее исключительной невероятности. Редкий ученый-маговед признался бы, что поддерживает основное положение теории об отсутствии границ в способностях одаренного. Ведь, это противоречит всему, что знало человечеств о себе, о Земле, о пространстве за ее пределами. Но вдруг маргиналы от науки правы, и границ способностей просто нет, а переход на новый уровень, скачок, лишь следствие особых условий.

***

Ощущение было таким, словно из него одним движением вынули весь скелет, все косточки, до единой! Рафи выдохнул, а вдохнуть не мог, словно грудь зажало металлическими прутами, а на шею закинуло петлю.

- Хр-р-р, - захрипел парень, судорожно развевая рот в попытках вдохнуть воздух. Лицо наливалось кровью, в висках стучали молотки. - Хр-р-р-р.

Подогнулись ноги, и он рухнул на пол. Лишь после этого, когда его хорошенько тряхнуло, мышечный зажим «сорвался», и ему удалось сделать глоток воздуха.

- Ах…

Отдышавшись, Рафи все равно не смог встать. Жуткая слабость разбила все его тело. Чувствуя выжатым, как лимон, он стал ползти к двери.

- Сдохну… в этих развалинах…

От сильнейшего магического выброса его камера превратилась в руины. Часть потолка, как раз над кроватью, обрушилась. Оставайся он там, точно бы превратило всмятку. Пол местами вздыбился, напоминая растущие снизу вверх сталагмиты. От тяжеленный металлической двери осталась лишь искореженная конструкция, выброшенная в коридор.

- Черт…, - шептал он заплетающимся языком. - Сдохну…

Сил не было, но с маниакальным упорством он пытался ползти. Медленно выбрасывал руку вперед, прижимался к полу, дергал ногой, пытаясь оттолкнуться. Потом то же самое повторял с другой рукой и ногой. Полз, словно гигантская гусеница, извиваясь телом и конечностями.

- Не-е… Все… Не могу больше…

На половину высунувшись из дверного проема, Рафи вытянулся без сил.

- Все…

Магическая вспышка высушила его до дна. Одна оболочка, похожая на человека, осталась.

Он скреб пальцами по полу, сгребая в сторону куски камней. Дергал ногами, словно пловец. Бесполезно. Сил не осталось и ползти.

Перед глазами все расплывалось. Коридор, уходящий вдаль, превращался в темный тоннель, в которого было ничего не разобрать.

- Все…

Его рука дернулась и застыла. Пальцы едва шевелились.

- Не могу…

В этот момент Рафи что-то услышал. Какое-то шорканье или шуршание. Он дернул головой в ту сторону, пытаясь рассмотреть новую опасность. Щурил до слез глаза, но мутная пелена никуда не уходила.

- Эй, - еле-еле пробормотал парень.

Шоркающий звук приближался, становясь все сильней и сильнее. Похоже, кто-то шел к нему.

- Сюда, - обреченно прошептал он, уже понимая, что ничего хорошего его не ждет. Он в логове своего врага, который мечтает его убить.

Шаги стихли. Кто-то встал рядом и наклонился. Перед его глазами, по-прежнему, была пелена, и он не мог ничего разглядеть.

Парень закрыл глаза, готовясь к худшему. Но вдруг почувствовал, что на него что-то капнуло. Следом кто-то всхлипнул и тут же его с силой обняли, прижавшись к нему мокрым от слез лицом.

- Рафи, Рафи, мой хороший, ты снова пришел за мной! – пробивался сквозь рыдания удивительно знакомый голос. – Я верила! Я знала, что ты придешь и спасешь меня! Рафи…

- Лиза? Ты?

- Я, я!

Его снова обняли и стали покрывать поцелуями. Лиза, дочь графа Мирского, бывшего главы Отдельного жандармского корпуса, никак не могла наговориться и наплакаться. Сквозь счастливые рыдания, она рассказывала и о своем жутком похищении, и о страшной камере и угрозах, и о своей любви. О последнем особенно много, подробно и с потоком слез.

- … Стой, Лиза, - Рафи коснулся ее щеки. – Нам нужно уходить… Они скоро придут. Слышишь меня? Нам нужно уходить. Помоги мне встать.

Услышав про «них», она тут же испуганно втянула шею.

- А пока они не опомнились, у нас есть шанс. Давай, тяни меня за руку…

С невероятным трудом, то подталкивая, то вытягивая, она помогла Рафи встать. Поднырнула под его руку и потянула вперед.

- На лифте не подняться. Не стоит даже пытаться, - парень кивнул на дергавшиеся створки подъемника, мимо которого они ковыляли. – Нам нужна лестница. Ищи указатель… Лишь бы только лестница оказалась целой…

- Вон там! – радостно вскрикнула Лиза, резко дернув парня в сторону. – Дверь в стене! Рафи, туда!

Им повезло. Как и в коридоре, здесь тоже кругом валялись обломки кирпича, монолитных блоков. Пол и ступеньки были засыпаны осколками плитки. Из стен торчали переплетенные куски арматуры, образуя лабиринт.

- Пройдем, обязательно пройдем, - хрипел Рафи, напрягая силы. Каждая ступенька, каждый шаг давались с диким трудом, но он шел вперед. – Лиза, солнышко, нельзя останавливаться.

Та держалась молодцом, стараясь не показывать вида, что держится из последних сил. Всякий раз поворачивая лицо в его сторону, она улыбалась. Но это Рафи совсем не обманывало. На сером от мела и пыли девичьем лице виднелись мокрые дорожки от слез.

- Держись, моя девочка, держись, - снова и снова повторял парень, как заведенный. – Еще немного, еще совсем немного.

И она всякий раз кивала в ответ, слышал это и минуту, и десять минут, и полчаса назад. Устало улыбалась и, скрипнув зубами, отворачивалась, чтобы всхлипнуть.

- Еще совсем немного…

В конце концов, их сил хватило на еще один пролет, где оба они и свалились. Тяжело дыша, парень и девушка прижались друг к другу. Их руки сплелись, на большее просто не хватил сил.

- Девочка моя…

- Рафи…

Он смотрел в ее глаза, она смотрела в ответ.

- Извини меня… Я так и не смог тебя спасти…

- А я тебя…

Оба грустно улыбались, пытаясь теснее прижаться друг к другу.

- Они идут, - ее взгляд метнулся к верху.

- Идут, - согласился парень.

С пролета над ними сыпалась белая взвесь, словно снег зимой. Слышались гулкие шаги.

- Поцелуй меня…

На Рафи с вызовом смотрели черные глаза, и ответ мог быть лишь один. Он потянулся и легко коснулся губами ее щеки.

- Нет, - недовольно наморщилась Лиза. – В губы.

Парень потянулся было к ней, но прямо перед ними что-то грохнуло. С верхней ступеньки кто-то спрыгнул.

- Ни хера себе! – прямо над ними раздался возмущенный вопль. – Рафа, ну ты и жучара! Я тут иду его спасть, а он тут обжимается! Девку себе завел!

Прямо над ними завис Витян. Весь перемазанный в пыли и саже, воняющий порохом, с двумя револьверами в руках, он напоминал бандита с большой дороги, а не спасителя. Через грудь протянулся полупустой патронташ.

- Витян, дружище, я тоже рад тебя видеть, - улыбнулся Рафи, щуря глаза. – За мной пришел?

- За тобой, б…ь! Пол города расхерачил. Эти волыны, скажу тебе, зачетные штуки, Рафа. Если дотянем до вечера, еще мне сделаешь.

Рафи кивнул. Конечно, сделает, если они выберутся.

- Наверху полная задница. Эти уроды из дома тоже палить начали во все стороны. Скоро и до нас доберутся. А у меня патрон с гулькин нос… Вставайте, чего разлеглись!

Теперь уже Витян поддерживал обоих. С одной стороны на нем висела девичья фигурка, с другой мужская. Кряхтел, но держался.

- Ты мне теперь по гроб жизни должен, Рафа. Слышишь?

Рафи молча кивал, стараясь беречь силы.

- Я пол города на уши поднял. Завтра точно такой шухер поднимется, что из города придется валить. За эти валыны нам точно боки оторвут.