Никаких больше попаданцев!

Глава 8. Прочность основания

— Хаос в том месте, куда ты меня привёл «неосознанно» ранее… Он значительно отличался от всего того, что мне доводилось поглощать прежде. Чёртов демон, ты же специально это сделал! — возмущался Ино, перекусывая тем, что удалось урвать на те деньги, что ему одолжила Юно.

Ему стыдно было отнимать даже столь «скромное» количество кредитов (так здесь люди обзывали единую на весь город валюту) у неё. Но она всучивала их ему в качестве «платы за помощь в работе». Когда он просто сидел рядом и предоставлял превращенный в ману Хаос, что она называла покорённым или «упорядоченным». А еще он глазел на неё во время того, как она потела и возилась с различныминепонятными ему механизмами. Почти съедал её глазами. И за это ему было еще более стыдно!

Посреди местного района, отражавшего древнюю и немытую эпоху в истории этого, чужого ему, мира, Кавасаки гляделся в своем оборванном плаще и обносках подходяще. Поначалу его причуды местных архитекторов еще забавляли. Но на этом кругу настроение закончилось. Потому он просто сидел внутри какой-то ложбины, к которой его вывел проход с нижней и сокрытой части Пятого. Деревянные осунувшиеся здания, никаких дорог, причудливые наряды и порой даже говор. Находиться здесь его бесило и всячески противоречило тому нутру, что являли с собой порой воспоминания. Но перебарывать себя и куда-то тащиться было так же тошно.

— Ладно, причина настоящая — не одна из тех, что я тебе назвал, это, может быть, и верно! — нагло болтала теневая фигура внутри него. — Хотя и очень схожая. Сам подумай, где еще любит бывать всякое живое и разумное существо? Там, где есть его родные или знакомые, конечно!

— Так значит, это всё было энергией нового!..

— И вовсе нет! Иначе мы бы оказались в безнадёжной ситуации, коли нам предстояло бы сразиться с таким чудищем, ха.

— Тогда чей дрянной Хаос наполнял тот пустой и серый пейзаж?!

— Уже угаснувшего моего… не сородича уж точно, но хотя бы кого-то/чего-то подобного. В твоих глаза так точно.

Ино вспомнил, что вовсе не единственным был из тех, кто «незаконно вторгся» в этот мир. В какой-то мере он до сих пор винил многих из них, что слово «мироходец» исчезло из местных словарей, заменившись на «попаданец». Что было оскорблением. А не былым восхвалением. Ничего, кроме дурного послевкусия, это всплывшее знание у него не оставило.

— Сам ведь не рад, что узнал, так и на кой-было?.. — спросил демон, почти достоверно отыгрывая сопереживание.

— Больше я туда не спущусь. Только опять вздохнув спокойно, я осознал, как же сильно атмосфера там давила мне на мозги.

— Она делала тебя подобным демону, всего-то! Разжиженный Хаос там стремится пожрать всякого, постепенно истощая в процессе. Но так как ты не столь восприимчив, будучи не от мира сего (ха!), то, в дополнение ко всему, можешь с этим вмешательством проникнуться еще и намерениями этой дохлой твари, что она вложила в этот бушующий шторм когда-то! — на пустом лице рогатой тени вдруг появились очки, за спиной материализовалась доска, тогда как в руках обнаружились книжка и мел.

— Тебе совсем не идет роль учителя. Да и к чему это вообще?

— Потому что, даже с учетом этой небольшой особенности твоей последней тренировки, ты уже смог добиться впечатляющих результатов! — еще и хвалил его отчего-то демон. — Может, не столь ты и бесполезен, в конце концов.

— Отвали и дай мне нормально поесть, перед тем, как я найду и прикончу тварь, что скрылась здесь, — устало попросил Ино, водя ложкой по вареву в своей тарелке.

Его тело было сокрыто от него под бежевым плащом, руки скрывал плотный слой белых лент и бинтов. На ногах серые рваные штаны не давали, однако, коже выглянуть наружу. И поэтому Ино не уверен был, человек скрывался под всеми этими балахонами теперь или нет. Вместо того, чтобы ветер или жар ощущать кожей, открытой на лице, все его чувства были сфокусированы на Пустом Клинке, впившемся в его спину. Уходя в себя, а после возвращаясь, Кавасаки из раза в раз ощущал себя лишь отсечённой головой, водруженной на этот проклятый Клинок.

Он переборол себя и принял силу, извращающую его тело под Пустым Доспехом. И вот чего это ему стоило. Не физических мучений, но ментального расстройства. И нельзя было просто перестать стыдиться и прореветь всю ночь в такой ситуации. Все мысли в его голове были в раздрае. Он в один момент печалился, в другой уже готов был кричать и злиться, тогда как в третий впадал в безразличную апатию. Как сейчас. Но было среди всего этого ада то, что Ино рад был вспомнить. Точнее, кого было вспомнить.

— «Я стану сильней любого из тех демонов, что должен сразить. А также того демона, по чьей указке я это делаю. Всё дабы после скрыться и прожить спокойную жизнь. С ней. Или хотя бы около неё. В том мире, где она есть».

— Зря у нас, демонов, девчонок нет, получается. Раз так они мотивируют чего-то добиться, ха-ха! — мысли от этого дурака было скрыть нельзя.

— И ничего ты не понимаешь… — выдавил из себя Ино, покраснев при этом (хотя казался казаться холодным и отстранённым), и поднялся, отряхивая свой наряд.

Решимость юноши, как могло показаться внешне, меркла с каждым кругом, на который он поднимается в своем восхождении. Да только её ныне он готов был заменить помешанностью, коли придется. И всё ради достижения своих целей. Это было прямым последствием его отказа ломаться под гнетом нового мира, шепота демона и человеческой отрешенности. Что преследовала всякий мир. Его волосы впервые за долгое время показались наружу, когда движением головы Ино сбросил капюшон плаща на ней. Глаза его порой бегали из стороны в сторону, лицо постоянно было сморщено и напряжено, руки не находили себе места, тогда как ноги неровно шагали. Но он всё равно не прекращал пытаться время от времени задирать голову, шагая вперёд. Теперь он не просто ощущал себя прижатым к самой кромке грязной, обуянной Хаосом земли, но мог хотя бы приблизительно нащупать вес той невообразимой конструкции, что стремилась впечатать его в грязь. Мышцы же его были напряжены и рассчитывали, какое усилие предстоит затратить, чтобы с себя эту ненужную массу сбросить. Тогда как разум не дрожал от предполагаемых величин.

— «Хочешь сказать себе и всему миру, что не просто обжёгся и испугался, но позволил огню плясать на своем теле нарочно, дабы быть готовым к жару преисподней, что грядут на твоем пути? Посмотрим, не преувеличиваешь ли ты, мальчишка…» — мысли же свои «дурак» скрыть мог.

***

Хаос в этом мире, скапливаясь неконтролируемо в одном месте, всегда принимал формы различных чудовищ, тем самым отражая свою единственную суть — уничтожить. Уничтожить людей, уничтожить их культуру, их быт, их понимание нормального — это всё варианты, но крайне примитивные.

Когда только «он» появился в этом мире, то не понимал, отчего выглядел как жалкий кусок слизи. От того, что он слаб? От того, что его желание уничтожить не имеет под собой четкого основания? В последних предсмертных всхлипах и мыслях своих жертв он искал то, что могло бы дать ему ответы на эти вопросы. Но лишь наблюдая, как они медленно перевариваются внутри его всё расширяющегося тела, он начал постепенно приближаться к истине. Избавляя людей от ненужной кожаной и костяной кожуры, пробираясь к мякотке, «он» начал постепенно меняться. Перестраиваться.

Хаос — не средство сугубо уничтожения. А просто лишь мера непостоянства любого из миров. Живая и неживая материи же, что заполнили пространства, чересчур предпочитают удерживать себя в одном состоянии, пускай и не осознанно. Чем и навлекают на себя гнев Хаоса. Потому «он», наполнился к ним состраданием и решил «помочь».

Собирая их, сохраняя их единицы души, что сами по себе мечутся, даруя Хаосу внутри него усладу, «он» даровал прежним владельцам новые «тела», запасённые под его теплыми, плотными, пускай, и склизкими покровами. Тела, что постоянно изменяются. С той скоростью, что «радует» Хаос куда более, нежели скорость старения, эволюции или развития духовной и инженерной мысли. Всякий продвинутый разум неотвратимо стремился к Порядку. Но нужен был лишь для того, чтобы выживать. Душам в его новых телах он был не нужен. По крайней мере не тот, что мог бы позволить вырваться из-под его контроля…

На заброшенном пограничье Пятого Круга его искало уже немало будущих «последователей». Из их чувств, эмоций и мыслей, коими они впоследствии с ним поделились, «он» узнал, что местечко им избранное для проживания было бывшим историческим музеем. Обширное здание со стенами карамельного цвета на пять этажей ныне сквозило дырами, лишилось всей своей коллекции и покрылось пылью и осколками стекла. Странным образом растительность, наполнившая всю округу граничного района, сюда пробираться отказалась, окружив и укрыв от всех плотным кольцом деревьев. Когда-то это было даже одной из задумок — разместить музей посреди парка. Теперь его разве что сменил густой лес.

***

На входе в оцепленный район внешних окраин Пятого Ино впервые за всё это время попытались остановить какие-то служители местного правопорядка. Вид их совершенно не соответствовал той эпохе, из которой только что Кавасаки вышагнул в тот момент. По всем нормам этого места они должны были сюда добежать с противоположного края этого круга. Но по их настрою было понятно, что наравне с причудливыми местными они себя мнить не собирались. Потому, Ино не стал выслушивать их претензий и предостережений, а просто вырубил, шибанув по голове Пустым Клинком в ножнах.

Удалившись от места преступления на сотню другую метров, ощущая, как Хаос окутывает его и тянется к Клинку, он дал ему волю, облачив тело в Доспех. С ним добираться до места назначения оказалось куда быстрее и проще. Демон внутри нарочно «слегка» игрался с его телом, дабы «он к этому получше привык». Но Кавасаки знал, что на деле тот лишь старался его выбесить. Уколоть. Проверить, что может безнаказанно сойти ему с рук.

— Это еще что за картина? — удивился Ино, оказавшись на границе внезапно возникшего пред ним леса.

Что совершенно дико смотрелся на фоне остальных серости, мха и скромных кустиков с парочкой деревцев, наполнявших округу по пути до сюда. Столы местных исполинов были в разы толще, а кроны — куда пышнее. Любому из них было далеко до того древа, под которым сидел «угрюмый отшельник». Но попаданец почему-то всё равно представил, как чудаковато выглядел бы лес таких деревьев. Что бы он сделал со стеклянным пограничьем миров…

— Ну, не все демоны предпочитают оставаться сугубо безумными чудовищами на службе Хаоса. Некоторые желают и выделиться, ха! — только ответил ему демон, разглядывая свои пальцы.

— И что? Этот садоводом заделался?

— Садом такое уж точно не назовешь, поспешу заметить! — все не переставала юлить сущность внутри Кавасаки. — Но трогать эти прекрасные кроны не советую. Так тварь о нас узнать, да еще и взбеситься может раньше времени. Я же ощущаю, что он скрылся в здании, что находится внутри этого леса.

У Ино было стойкое желание вырубить и сжечь все эти деревья, так как от них в его сторону исходило что-то зловещее. Но в последнее время он был на нервах, а потому сообразил, что, быть может, такое внезапное желание — лишь проявление его раздраженности, усталости и волнения. Он смело шагнул вперёд, так и ожидая, что сверху свалиться кто-то и попытается убить. С каждым шагом вглубь этого проклятого места это чувство лишь нарастало. Но, в конечном счёте, подвело его. Так как пред дверьми в жилище монстра оказался нетронутым.

Не распахнув, но сорвав с петель двери, он сразу же увидел того, с кем ему предстояло сегодня сразиться.

— Ох, а я вас уже и заждался! — и человеческая речь отнюдь не порадовала его.

Пред ним посреди наполненного обломками и кусками обвалившихся стен холла стоял высокий черноволосый дворецкий в соответствующем костюме. Что скорее походил на косплей из его родного мира. Глаза скрывали очки, тогда как в руках был фарфоровый белый чайник с такой же кружкой.

Ино рванул вперёд, схватил тварь за горло и сжал со всей силы, отчего она лопнула, извергая наружу тёмную слизь. Второй рукой он пронзил грудь обезглавленного, надеясь в районе сердца нащупать ядро. Заранее перед этим разогретая перчатка доспеха как сквозь масло прошла внутрь грудной клетки и ухватилась за нечто, что было куда крепче сердца обычного человека. Пальцы сжались, когти вонзились в ядро, и прежний дворецкий пред ним буквально стёк на пол, оставшись на нём в виде гадкой лужи.

Тогда же на галерее второго этажа появилась еще парочка «людей». И, спрыгнув оттуда, атаковала со спины. На этот раз Кавасаки пришлось разрывать на части образы типичных горничной с метёлкой и повара в белом фартуке. Когда с ними было покончено, в здание ворвалась «озлобленная толпа», представлявшая собой десяток крестьян, окруживших Ино. Вилы, серпы и косы в их руках смотрелись не столь мерзко и устрашающе, как расплывающиеся нижние части тел, что слились воедино и образовали кольцо, заточавшее Кавасаки. Когда же толпа на него налетела, то и вовсе после первой пары ударов превратилась в один слизистый купол, обволакивающий попаданца.

Лишь жар голубого пламени, вырвавшийся из всех щелей Доспеха, смог отогнать слизь прочь, прижимая к стенам те её остатки, что не сгорели. Тварь напротив Ино задрожала всем своим огромным телом, заточенным внутри здания, заставляя полы и стены содрогнуться. А после из огромной дыры в потолке над ним, на владельца Пустых Доспехов обрушился целый водопад слизи. Он начинался с самого пятого этажа, пробив себе путь оттуда, добираясь до первого этажа каскадами.

Не желая быть затопленным, Ино прыгнул наверх. И тогда за ним увязались тягучие щупальца. Он рассёк их одним взмахом хвоста. Но они начали пробивать себе путь обратно ввысь, прорастая из пола. Забравшись на самую верхушку, борясь на всем пути с различными порождениями её жильца, Кавасаки понял, что здание всяко обрушиться из-за размашистых ударов, веса и движений твари. Удлинившимися когтями он расчистил себе площадку, прежде чем опуститься, а затем начал скапливать в груди всё свое пламя, дабы после выпустить в виде плотной голубой струи, отсекающей и прижигающей главы слизкой гидры. В его стороны помчался галоп сотен ног, что держали на себе какую-то сферообразную массу.

Внутри неё Ино успел ощутить множество ядер. Забравшись на дерево, он оттолкнулся от него и устремился ввысь, желая вгрызться в эту массу, прежде чем она успеет принять чёткую и опасную форму.

***

Жаль лишь, что еще на подлёте его сбило копье, брошенное Лайтом.

— Вот это гул! Тварь должно быть просто огромная! — мчась вперёд, выкрикнул Лин.

— Это серьёзно твое лучшее решение, Дэй? Нарваться сразу на обоих? — снова привередничал Линварт, срубая деревья у себя на пути и прижигая скромной струйкой огня.

— Пускай и говорят, что за двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь, но сегодня я на личном примере покажу, что доверять ей не стоит, ха! — Покоритель с Девятого, подражая попаданцу заскочил на дерево и начал перемещаться по их кронам, одновременно осыпая обоих врагов волнами молний и копий.

Близ окончательно обрушившегося здания, утягивая за собой тучи пыли носились из стороны в сторону попаданец в бледных доспехах и переливающаяся подобно воде из сосуда в сосуд тварь, меняя облики на ходу.

— Лин-Лин, на вас тварь! Я же займусь нашим «героем»! — встревая в их схватку, выкрикнул приказ Дэй.

Копье в правой руке приняло на себя нисходящий пинок рогатого в доспехах, тогда как громовые шипы, призванные левой отогнали в сторону слизня. На которого тут же обрушился тандем пламени и льда Брэйка и Форворда, жаждущий показать себя вновь, после унизительного поражения вчера.

— Не стой у меня на пути!!! — донёсся демонический рёв из-под доспехов, а вместе с ним вырвалась наружу и волна острых когтей-клинков, исказивших облик юнца до неузнаваемости.

— Это мы еще посмотрим, кто у кого на пути стоит! — выставляя пред гневным попаданцем левую ладонь, носящую на себе знак громовой эгиды, заявил гордо Лайт Дэй.

Нарастающая буря двухцветного пламени сжигала дорогой ему лес. Звуки грома его пугали. Лёд заставлял Хаос его подвижного тела переходить на сторону ненавистного Порядка. «Он» весь дрожал и сражался из последних сил. Змеей обвиваясь вокруг пары своих новых врагов он намеренно избегал атак и отрицал возможности ответных ударов, вместо этого хватаясь отростками за кору еще не сгоревших деревьев, одновременно с этим изымая запасенный Хаос. Ему было жаль, что приходится хаотическим «покоем» стольких своих «поселенцев» жертвовать, но иного выхода не было. Былые ядра его избранной «гвардии» почти все оказались разрушены, тогда как свое собственное он упорно отказывался терять.

— Эй, эй! Сколько мы его не бьём, он только больше становится! Он!.. — прокричал мечник в плаще, отталкивая от обрушающейся атаки слизня своего напарника.

На острие его клинка, погруженного до этого в контейнер, вдруг возникло столько единиц пламени, сколько в этом лесу суммарно еле набиралось. Следующий взмах изогнутого лезвия пусть и не рассёк демона пополам, но заставил загореться не только снаружи, но и изнутри! Отчего тот более не мог сдержать истошного вопля. «Он» закипал, но никак не от ярости. Вместо этого страх сковал его расширяющееся от жара тело.

— Лин, удерживай его, что есть мочи! А ты, чёртов Дэй, давай меняться! Только твоего объема покорённого Хаоса хватит, чтобы сразить эту!..

Ах, так это был не страх, а лёд юноши в напрочь испорченном дорогом пиджаке. Тогда это не страшно. Тогда это не проблема. Тогда…

***

Лайт Дэй и Ино Кавасаки прошли сквозь распухшую посреди былого леса окраин слизистую тварь, что была подобна тянущейся к небу башне. Туда-сюда метались молнии, тогда как их преследовала неумолимая сталь и синее пламя. Парочка уже какое-то время сражалась в воздухе, ибо главный Покоритель не хотел подставлять своих друзей. А попаданец не хотел ввязываться вновь в эту гадкую слизь.

— «Чёрт! А ведь без активации этого артефакта тяжко приходиться! Но пока здесь эти двое, то я не могу рискнуть и им навредить! Да и неужели этот малец реально стал настолько сильнее?!» — почти все печати с тела под распахнутым пиджаком и укороченными штанами копейщика были сброшены, тогда как одна до сих пор крепко держалась внутри ожерелья на шее.

Его кулак успел пройти сквозь несвоевременный блок оппонента и своим зарядом златого грома впечатал того в землю. Прямо близ ополовиненной твари, что вот-вот грозила на него свалиться.

— «Так двух зайцев разом или?!..» — наблюдая за этим, рассуждал Дэй.

***

— «Я сожру тебя и выживу!!!» — стараясь проникнуть не то что под покровы доспеха, но и кожи попаданца, мечтал «он».

— «Я уничтожу твоё ядро и стану сильнее!!!» — тогда как Ино изогнутыми пальцами растянутых до нечеловеческой длины рук выискал ядра врага внутри его бесформенного тела.

То были последние мысли парочки, прежде чем само основание Пятого Круга под ними треснуло.

***

Лайт в последний момент успел вытянуть нерасторопного Лина и спешащего ему на подмогу Линварта из образовавшегося после кратера. Срубленные стволы деревьев и все те останки здания, что превратились в щебень, труху и пыль свалились вниз вместе с демоном и попаданцем. Ситуация была критическая.

— Вы оставайтесь тут и не давайте Хаосу из подкорки Пятого проникнуть наружу, тогда как я рвану за этими двумя и попытаюсь… попытаюсь их прикончить! — отдал последние указания Дэй и скрылся, сиганув вниз, окутанный золотым потоком.

Но на месте приземления прямо под дырой их не нашел. Ибо разжиревший до ненормальных, даже пугающих, размеров слизень протащил попаданца в соседний район, оставив на своём пути лишь разруху.

— Вот это быстрая тварь! Зря я её недооценил! Стоило самому броситься на неё, тогда как парни… — на бегу рассуждал Покоритель. — «А справились бы они? Дрянь!»

Огненные лучи попаданца сносили здания вокруг, заставляя Лайта уворачиваться от их обломков. Огромные щупальца и клешни твари, в перерывах меж ударами обрушались наземь, заставляя ту дрожать, руша улицы и вместе с тем заставляя Покорителя от них избавляться.

***

Ино был серьёзно контужен, после того, как провалился на такую глубину и был придавлен столь жирной тварью. Но продолжал сражаться сам. Хотя голос демона и становился в голове всё громче. Заткнуть его не было времени. Не только кровь и слизь затуманивали его обзор, но и проявлявшийся вновь интерфейс Доспеха. Только вот показаниям на нём всяко не стоило верить. Ибо Кавасаки до сих пор был способен на большее. Всё его тело загорелось тёмно-синим пламенем. Вся масса тела перешла на руки, делая их громадными. Одним рассекающим диагональным рывком он обрушился с небес на землю, прорываясь сквозь слизь, вырывая ядра из тела демона.

Тот стал меньше, словно сдулся. Но не намеревался прекращать буйствовать. Потому Ино весь извернулся, вновь нырнув вглубь его склизкого тела, тогда как своё уподобил червю, выжирающему демона изнутри, прорубающего себе путь, прогрызающего подобно пиранье, бурящего наружу. Он не мог слышать истошных воплей врага, но по дерганным движениям мог догадываться, как же больно ему было. И это приносило ему вовсе не беспокойство за мучение и истязания другого представителя разумной жизни, что ему самому ничего и не сделал плохого. Нет, Ино ощущал наслаждение, пытая того, чье существование ставило под угрозу Её жизнь. Перед тем как столкнуться с копьем ненавистного Покорителя…

***

«Он» и не надеялся победить или выжить более. Ибо после обрушения лишь истошно носился из стороны в сторону и бросался ударами, пытаясь за этим отвлечься от боли. И разочарования. Столько ядер уничтожено, столько труда в никуда. Никто не узнает и не признает его старания. «Он» просто будет уничтожен, пожран, низведён до очередного усиления для того, кто направляет этого мальчонку.

— «Но что же еще за противная тварь пытается оттяпать себе часть моего пирога?!» — и посреди всего этого его прямо-таки выводил из себя этот факт.

Речь шла вовсе не о Покорителе, ибо к тому моменту, как «он» заметил вмешательство третьей стороны, тот еще не подоспел. Нет, кто-то еще был здесь. Пусть даже и был когда-то. И этот кто-то… был столь же ненасытен, как и «он» когда-то! «Он» будто услышал голос всего супер-города, что был для демона так же чудовищем, как и он сам для обычного люда. Громадные блоки стекла, опоясанного сталью, навалились на него. Трубы и провода вонзились в него и начали высасывать весь Хаос из него досуха. Это было нереально. Но ощущения были столь резкими, что ни на чём ином сфокусироваться «он» более не мог. Тогда у него появилось еще одно предсмертное желание — не только забрать с собой в могилу попаданца, Покорителей и неблагодарных людей поболее. Но и насладиться вкусом этого демона, что посмел вкусить его самого!

— «Голод, голод, голод…» — начав пожирать того, чья сама суть была в этом, «он» окончательно потерял связь с реальностью.

В его голове весь этот процесс предстал в таком виде: «он», как скромный, прогрызающий себе путь из материнской пуповины червь, пожирая всё больше её плоти, становиться подобным ей всё сильнее. Он перенимает волю мертвеца, продолжая его жизнь. Пускай не как новое тело для реинкарнации души. Но как единственный наследник воли. Он становится всё длиннее, на его теле появляется всё больше ненасытных ртов. Он становится тварью, которую никогда не прокормит ни один из миров. А потому она уничтожит их все. Или же кто-то уничтожит её/его.

***

Тот самый наследный Хаос Первого Попаданца с нижнего уровня Пятого Круга «потянулся» к погибающему демону, о котором Ино и Лайт забыли, схватившись в очередной раз. Артефакт Дэя был почти готов к активации, тогда как пламя Ино стало жалким и рыжим. До победы Покорителю не хватало одного удара. И на этот раз не выдержала уже крыша Четвёртого.

Искусственные небеса над ним разверзлись. На круг снизошла губительная тьма, окутывающая и перевоплощающая жрецов и обычных жителей. Посреди мрачного и тягучего омута которой возникли две фигуры. Два демона. Один бледный, как само увядание рода людского, а другой черный, как смоль. Дэй лишь наблюдал за масштабами катастрофы сверху. Он не мог пропустить еще больше Хаоса Пятого круга внутрь беззащитного Четвёртого. Но и оставить бой меж этим двумя тоже.

— Чё-ё-ё-рт!!!

В конце концов, лишь он мог удержать несущийся вниз поток Хаоса и не дать смоляному пятну под ним растечься по кругу. Тогда как все те, кто уже оказался в мрачной трясине, должно быть, мертвы. Только он может дать шанс людям в соседних районах эвакуироваться.

— Покорять и отбрасывать! Покорять и отбрасывать! Покорять и!.. — Лайт Дэй только и мог, что заглушать свои мысли этими заученными строчками, произнося их вслух.

Ситуация была хуже некуда. Покоритель с Девятого за свои годы службы повидал немало "дерьмовых ситуаций", как бы выразился его капитан. И не раз и не два он чувствовал себя беспомощным. Но тогда его личное "поражение" ничего не значило. Город забыл бы о его смерти и позоре, продолжил бы нормально жить дальше. Все пять единиц Хаоса внутри воззвали к нему. В этот раз он обязан был что-то сделать. Пришло время ему примереть на себе роль того, кто не опускает руки, но заставляет подняться!