Обещай мне навсегда

Глава 20

Лекси

— Смотрите, мистер, — прошептала я, когда мы разорвали поцелуй, чтобы отдышаться.

— Это опасный поцелуй.

Он улыбнулся мне в губы. — Не бесстыдный?

— Это всегда бесстыдно, но это на уровень выше. Это один из тех горячих поцелуев — мы-собираемся-раздеть-и — разорвать-друг-друга.

— И в чем проблема?

— Мы еще не закончили экскурсию.

Я ускользнула от него, сделав шаг назад, чтобы быть в безопасности.

Мне нравилось, нравилось, очень нравилось узнавать о нем больше. То, как он говорил о своей семье, согревало мое сердце.

— Я видел, как отец всю жизнь работал на работе, которая ему не нравилась, — ответил он, когда мы продолжили нашу прогулку.

— Это было тяжело для него, и это привело к его побегу. Он проводил большую часть своего свободного времени, работая на винограднике и с нами. Теперь они с мамой на пенсии, так что у них есть время и для других хобби тоже. Надеюсь, он мной гордится.

Мое сердце екнуло. Как этот парень вообще мог быть реален? То, как он относился к окружающим, было чем-то, что я не видела в других. Глядя через плечо, он подмигнул мне, прежде чем поцеловать мою руку. Жар распространился по мне с того момента, как его губы коснулись моей кожи.

Воздух здесь был совсем другой, чем в Чикаго. Было еще жарче и влажнее.

Я быстро проверила свой телефон, когда мы двинулись дальше. Я переписывалась с родителями сегодня после того, как они прислали мне огромный смайлик с сердцем — они получили мой банковский чек благодаря моей последней зарплате. Это делало меня такой счастливой, что у меня была возможность помочь им.

— Я в этом уверена. Твоя бабушка тоже жила с вами?

— Не официально, но она часто бывала здесь, когда мои родители были на работе. Я узнал от них о важности дисциплины и твердости. Они оба вкладывали все свои силы в работу и нас. У нас было счастливое детство.

В его тоне было что-то, что я не смогла распознать. Это была меланхолия и что-то еще, возможно, печаль, что он не дал Пейсли то же самое. Я очень надеялась, что он так не думает, потому что Пейсли была самым счастливым ребенком.

У меня было несколько детей в классе, у которых не было счастливой жизни за пределами школы. Это разбивало мне сердце, когда они делились этим со мной. Иногда они прямо этого не говорили, но я могла сказать, что им не хватает привязанности по тому, как они всегда искали объятий.

Меня как будто окатили водой, потому что пришло осознание, что школа начинается через месяц, как для меня, так и для Пейсли. Что тогда будет?

— Почему никто из твоих братьев не занимается виноделием? Или они были вовлечены в книжный бизнес раньше?

— Нет, мои родители также поощряли нас всех следовать нашим пристрастиям. Я думаю, это было потому, что они чувствовали, что они не могут следовать своим. У всех нас были разные интересы. Деклан уже был в юридической школе, когда они продали компанию. Тайлер всегда знал, что он хочет играть в профессиональный хоккей. Только у меня была винная болезнь. Как насчет твоих родителей?

— Папа был плотником, а мама учительницей, как я. Я всегда хотела быть как она. Мне нравилось, что у нее было время летом на меня, хотя она и бралась за какую либо случайную работу. У многих учителей так. Иногда это просто случайная работа, которая не имеет ничего общего с преподаванием или детьми. Эта работа — подарок судьбы. Я так счастлива, что нашла ее. Без понятия, как бы я могла помочь своим родителям в противном случае. Потому что работа в лагере не оплачивается.

Он перестал идти, и я вопросительно посмотрела на него. Его взгляд был таким интенсивным, что это поразило меня. Он подошел ближе, прижав обе мои руки ему на грудь.

— Лекси, расскажи мне всё, в чем ты нуждаешься.

— Что? Что ты имеешь в виду? — спросила я.

— Если твоим родителям нужна помощь, я хочу знать. Я хочу помочь.

Мое сердце ходило ходуном в груди.

— Почему?

— Потому что я забочусь о тебе, Лекси. Ты важна для меня. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я сделаю все, чтобы это так и было, понятно?

— Спасибо, — пробормотала я, слишком безэмоционально, чтобы добавить что-то еще.

Очевидно, я никогда не могла выражать благодарность. Наши отношения не были на том уровне, где я могла бы спокойно просить финансовой помощи или чего-то такого. Честно говоря, я не думала, что когда-нибудь смогу это сделать, несмотря ни на что. Это был способ не для Лэнгли.

Тейт все еще держал меня в ловушке своим взглядом. Мог ли он знать, как много значило для меня его предложение? Независимо от того, если я когда-нибудь приму его предложение, мое сердце вот-вот лопнет от счастья от этой мысли.

Подозрительный звук привлек мое внимание. Мое сердце подступило к горлу. Я оглянулась назад, осмотрев траву.

— Что случилось? — спросил Тейт.

— Ммм… здесь есть змеи? Я слышала что-то похожее на шорох.

Он рассмеялся, поцеловав меня в щеку. — Я спасу тебя от них.

— О Боже мой. Это значит да.

Я инстинктивно приблизилась и врезалась в него. Он не потерял равновесия. Он был твердым и положил руку на мою талию, скользя вниз, пока она не опустилась прямо на бедро.

Я посмотрела на него, усмехаясь. — Это должно защитить меня?

— Черт, да. Увидишь змею, я подниму тебя на руки.

— Хмм. Я не могу решить, отвлечешь ли ты меня или заставишь действовать быстрее.

Он наклонился ко мне, приложил губы к моей щеке, отправив еще одну волну тепла по моему телу. — Думаю, мы узнаем.

Тейт

Она была такой милой, оглядываясь на каждый звук. Я крепко держал руку на ее плечах, говоря об особенностях вина из этого региона, но она только вполовину слушала. Мы редко сталкивались со змеями в винограднике, но у нас было несколько грызунов, которые бегали вокруг.

— Почему ты так боишься змей? — спросил я, ведя ее в дом.

Она вздрогнула. — Когда я была ребенком, я однажды нашла ее под кроватью. Мы жили в доме на окраине Бостона, а моя спальня была на первом этаже. Мы держали двери открытыми летом, и я испугалась за свою жизнь. Она не укусила меня или что-нибудь еще, но я боялась ложиться спать в течение многих лет после этого. Я проверяла под кроватью, пока не стала подростком. И да, ты можешь смеяться. Я знаю, что это глупо.

— Бояться это не глупо. Это просто страх.

Я дотянулся своими губами к ее уху, кусая ее за мочку уха. — Не волнуйся ни о чем, когда ты со мной.

Она хихикнула, слегка ударив меня локтем, когда мы вошли в дом. — Ооо, хочешь быть моим защитником, мистер Максвелл?

— Да, — сообщил я ей, снимая пальто. Я не шутил. Я не хотел, чтобы она волновалась. Я хотел знать о ее страхах и бороться с ними вместе с ней.

У меня было жгучее желание сделать ее счастливой.

Обнимая ее сзади, я пошел с ней в гостиную, зарываясь лицом в ее волосы.

— Ты вкусно пахнешь, — пробормотал я.

— Тейт…,- прошептала она, когда я потянул губы к мочке ее уха.

— Я хочу тебя. Все время.

Она захихикала, но я почувствовал, как ее тело дрожит в моих руках. Я заводил ее. — Я вижу. Итак, это секс-выходные, не просто отдых.

— Мы можем делать и то, и другое. Я верю в нас.

Она снова захихикала, шлепнув меня по бедру. — Как и я.

Я изголодался по ней. Мне нужно было сделать ее своей, и я был удовлетворен тем, что у нас наконец-то есть целые выходные, которые все в нашем распоряжение и не нужно спешить. — Я могу потратить все свое время, чтобы исследовать тебя сейчас, — прошептал я ей на ухо, целуя в шею. — Я могу заставить тебя кончить столько раз, сколько захочу.

Она задержала дыхание, и я почувствовал как напряглись мышцы ее живота.

Я прошелся пальцами по ее прессу.

— Пальцами, ртом и членом.

Она застонала, сжимая руки на моих плечах, откидываясь назад. Я посмотрел ей в глаза, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать ее. Поцелуй что-то пробудил внутри меня. Несмотря на то, что у нас были выходные впереди, я хотел ее немедленно. Я должен был быть внутри нее прямо сейчас. Я не мог больше ждать.

Взяв ее за руку, я повел ее в хозяйскую спальню на первом этаже и прижал к двери, целуя ее глубоко, влажно и долго, пока не почувствовал, как ее ноги дрожат. Она терлась бёдрами о мою ногу, нуждаясь в трении.

Я повёл её дальше в комнату, снял её короткое голубое платье. На ней были чёрные кружевные трусики, и это сводило меня с ума. Я проследил контур ее бюстгальтера большими пальцами, а затем обвил руками края чашек. Она застонала, как будто контакт с кожей был слишком интенсивным, даже не смотря на то, что я только начал. Наклонившись, я прошелся губами там, где ткань обтягивала кожу, держа руки на ее бедрах и ягодицах.

Она положила свою руку на мою голову, дергая за волосы. — Тейт, пожалуйста, — прошептала она. — Ты мне нужен.

Услышав, как она произнесла мое имя таким тоном, я сорвался с катушек. Я сорвал с нее трусики. Она вздохнула, прежде чем выйти из них. Я протянул руку между ее бедрами к ее киске. Шок удовольствия прошел через меня, когда я понял, что она была мокрой. Целуя ее, я двигал пальцами по кругу над ее чувствительным местом, чувствуя, что она распадается с каждой секундой. Необходимость доставлять ей удовольствие была сильнее всего, даже выше потребности в моем собственном освобождении. Она задыхалась, качаясь у меня на руке. Я понял, что она расстегивает лифчик. Она позволила ему упасть на пол, и я поднес свой рот к одному из ее сосков, всасывая его.

— Тейт… Тейт, о, Тейт, — пела она, пока моя рука работала над не клитором, а губы над соском. Я крепко держал ее за задницу и улыбался ей в грудь, когда почувствовал, что у нее сжимаются мышцы. Она распалась так эффектно, что я едва поборолся с инстинктом отступить, просто чтобы посмотреть, как она отдается удовольствию. Но я дотронулся пальцами до ее клитора, пока ее дрожь не утихла. Ее тело стало таким мягким. Глядя вверх, я видел, что ее глаза тоже были мягкими.

Она прошептала: — Это было потрясающе.

Я уложил ее на кровать, снял свою одежду с рекордной скоростью, прежде чем подтолкнуть ее дальше в середину кровати и поцеловать ее внутреннюю часть бедра.

— Это был первый, — сказал я. Она содрогнулась. Я дотронулся большим пальцем до ее клитора, глядя на нее. — Тот, где я довел тебя своими пальцами. Теперь я хочу почувствовать, как ты взрываешься у меня на языке.

Ее ноги сжались, как будто машинально, но я снова их развел, целуя ее внутреннюю часть бедра, пока не дотянулся до ее киски. Я мог войти в нее сейчас — она была такой мокрой, она определенно была готова, но я хотел ощутить ее удовольствие своим ртом.

Как только я прошелся своим языком по ее чувствительной плоти, она выкрикнула мое имя, сжав простыни в кулаках. Ее спина выгнулась. Черт, она была прекрасна. Такая чувствительная, такая готовая ко всему, что я хотел ей дать.

Я обвел ее клитор кончиком языка, только вскользь коснувшись его, наблюдая, как она извивается и вздрагивает, как будто это была для нее самая страшная пытка. Она выпрямила одну ногу, раздвинула бёдра ещё шире и дала мне лучший доступ. Я взял презерватив с тумбочки у кровати, куда я положил его, когда мы приехали, и уронил на матрас рядом с нами.

Я поднял руки над её бёдрами и верхней частью тела, желая прикасаться к ней как можно чаще, чтобы чувствовать наслаждение в её теле. Я знал, что она была близко; я почувствовал лёгкое содрогание в ее ногах. Она двигала бедрами туда-сюда, и я следовал ее ритму, желая дать ей именно то, что ей нужно.

В этот раз я наблюдал за ней, когда она развалилась на части, металась по кровати и мотала головой из стороны в сторону. Она искала подушку, но они были далеко, у изголовья кровати. Она не могла заглушить свои крики, и я слышал их во всей красе.

Раньше у меня был стояк, но теперь моя эрекция была почти болезненной. Приподнимаясь, я надел на свой член презерватив. Она покраснела и стала такой чертовски красивой. Я навис над ней, притянув к ее клитору кончик моего члена, прежде чем оттянуть немного назад и перевернуть ее.

Ее глаза были широко раскрыты, когда она лежала на матрасе. Я раздвинул ее ноги и толкнулся внутрь нее, чувствуя, как ее киска растягивается, чтобы принять меня.

— Бляядь, — воскликнул я, откинув голову.

Я с ума сойду. Она пульсировала вокруг меня и я чувствовал себя так чертовски хорошо, что едва мог дышать. Я был уверен, что смогу кончить таким образом, просто чувствуя, как ее внутренние мышцы сжимаются вокруг меня, но я пообещал ей три оргазма, поэтому я собирался дать ей их.

Я поцеловал ее в ответ, пока толкался бедрами, исследуя ту ее сторону, которой у меня не было раньше, двигаясь губами вниз к ее позвоночнику, а затем обратно к ее лопаткам. Звук наших тел, сталкивающихся друг с другом, наполнял комнату вперемешку с ее стонами. Она отдавалась мне с такой легкостью, которую я не видел в ней раньше. Она была смазкой в моих руках, ее тело стало податливым от двух оргазмов, но все еще было напряженным время от времени, требуя еще одного освобождения. Она распадалась на части, выкрикнув мое имя, вызвав необходимость услышать ее. Мне нужно было, чтобы она кончила прямо сейчас, иначе я бы взорвался в ней прежде, чем она достигнет своей кульминации.

Я протянул руку к ее киске, задев тремя пальцами ее клитор. Она сжала свои внутренние мышцы так крепко, что чуть не вытолкнула меня.

Я улыбнулся. — Отпусти, красавица, — сказал я.

— Я не думаю, что смогу это больше вынести, — прошептала она.

— Ты сможешь. Обещаю, что сможешь. Подари мне третий оргазм, Лекси. Я хочу услышать тебя. Я хочу почувствовать, как ты обнимаешь мой член.

Мои слова произвели именно такой эффект, какой я хотел. Я почувствовал, как ее оргазм прошел сквозь нее. Она была так чертовски красива, что я не мог отвести взгляд. Ее спина выгнулась, ее пальцы сжимали простынь, ее пальцы на ногах сжались, и она толкнулась своими бедрами обратно в меня, положив руку на мою на ее клиторе, надавливая и усиливая ощущения.

Вид ее такой, дикой от удовольствия и наполненной мной, спровоцировал мой собственный оргазм, и я кончил так сильно, что не мог даже дышать. В течение нескольких секунд, мое зрение затуманилось и я даже не мог видеть. Воздух застрял в горле. Мои легкие были в чертовом огне. Все мои мышцы, казалось начали спазмировать одновременно.

Я повалил нас на кровать. Лекси лежала на животе, задница была выставлена на показ, ее ноги были в воздухе. Сидя на одной половине кровати, я провел своими пальцами вверх и вниз по ее спине и по изгибу этой великолепной задницы.

— У вас, сэр, отличные навыки, — сказала она в дразнящем тоне. — Я не могу решить, какой оргазм был лучшим.

Смех вырвался из меня. — Вы оцениваете оргазмы?

— Я пытаюсь, но думаю, мне нужно еще немного, чтобы принять решение.

Я наклонился ближе. — С удовольствием. У нас впереди все выходные.

Даже когда я это говорил, я уже боялся воскресного вечера. Я не хотел, чтобы наше время вместе заканчивалось.