Обещай мне навсегда

Глава 30

Лекси

Две недели спустя

— Это было потрясающе, — сказала я, когда мы вошли в дом с мешками для мусора. День рождения Пейсли был идеальным. Было шесть часов вечера, и, наконец, все гости разошлись. Мы убирались последние тридцать минут.

— Мне понравилось. Это была лучшая вечеринка, — воскликнула Пейсли, проведя рукой по своим волнистым волосам. Я покрасила пряди на ее косе в розовый сегодня, и поймала ее за те, что она рассматривала себя в любой отражающей поверхности весь день. Она была такой милой, что я едва сдерживалась, чтобы не обнимать ее постоянно. Если я чему-то и научилась за все годы преподавания, так это тому, что детям нравилось притворяться крутыми перед своими друзьями.

Выбросив мешки мусора, мы пошли в гостиную, где нас ждала еще одна куча мусора. Пейсли открывала все свои подарки здесь, и бумага валялась повсюду, но лежал один нераспечатанный подарок на диване, плоская прямоугольная коробка, завернутая в розовую бумагу с розовой лентой.

— Эй, откуда эта коробка тут? — спросила я.

— Я хочу открыть его, — воскликнула Пейсли.

— Разве ты не хочешь вернуться во двор и помочь бабушке с дедушкой?

Мы почти закончили чистить двор от шариков, игрушек и выброшенных бумажных стаканчиков. Лена и Эммет вызвались помочь с уборкой, прежде чем взять Пейсли к себе на ночевку.

— После того, как я открою это. Пожалуйстааааааа, — сказала она.

Повернув к ней голову, я заметила, что она обменялась взглядом с Тейтом, который присоединился к нам в гостиной. Подозрительные взгляды.

В чем дело?

— Конечно, почему бы и нет? — спросила я.

— Тейт?

— Да, я в деле.

— Давай, Лекси, — сказала Пейсли, взяв меня за руку и подводя к дивану.

Я села, и, к моему удивлению, Тейт приземлился рядом.

— Лекси, поможешь мне открыть? — спросила она.

— Конечно. Я разорву обертку.

— Спасибо.

Я была так сосредоточена, что не обратила внимания на то, что Пейсли сидела неестественно неподвижно. Под оберточной бумагой была красивая подарочная коробка из черного бархата, которая казалась очень солидной для подарка ребенку.

Открывая ее, я нахмурилась. Внутри была открытка, которую сделала Пейсли. Я поняла это по тому, как она написала “Для Лекси». Рядом была маленькая коробочка для украшений.

Подняв глаза, я увидела, как Пейсли и Тейт обмениваются еще одним взглядом. — Что происходит? — спросила я.

Мои ладони немного вспотели.

— Это для тебя, Лекси, — мягко сказал Тейт.

— Я сделала открытку, — добавила Пейсли.

— Хочешь почитать?

— Конечно, — сказала я, немного озадаченно. — Но это же твой день рождения.

— Я знаю. Если хочешь, я могу почитать тебе. Я написала это, чтобы не забыть, что я хочу сказать.

— Но зачем ты сделала для меня открытку и подарок? Это не мой день рождения, — сказала я.

— Все в открытке. Я объясню.

Взглянув на Тейта, который кивнул, Пейсли достала открытку и открыла ее. Она нахмурила свое прекрасное личико, концентрируясь.

— Дорогая Лекси,

Сегодня важный день, потому что это мой день рождения и мне 10 лет. Я попросила папочку сделать это на мой день рождения, потому что тогда это будет особенный день для нас. Мы любим тебя, и мы надеемся, что ты хочешь быть с нами. Я хочу спросить, не хочешь ли ты быть моей мамой. Я написала это, потому что тогда это точно будет официально.

Ее голос немного пошатнулся, и она смотрела то на открытку, то на меня.

У меня пересохло в горле.

У меня образовался огромный узел в груди, и я едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы говорить. Вместо того, чтобы что-то сказать, я кивнула и развела руки. Пейсли подошла, обвивая меня руками в ответ. Открытка царапала мне затылок, но мне было все равно. Я не хотела отпускать ее.

Но через несколько секунд Пейсли ускользнула из моих объятий, сделав шаг назад.

— И папа тоже хочет кое-что сказать.

Она говорила о чем-то еще, но я ничего не слышала, кроме гула в ушах.

Тейт взял маленькую коробочку для украшений из большой коробки, а затем опустился на одно колено рядом с Пейсли, которая стояла неподвижно, держа свою открытку обеими руками.

— Лекси, я люблю тебя, — сказал Тейт просто, открывая коробку. — Как сказала Пейсли, мы оба любим тебя, и мы хотим, чтобы ты была с нами, навсегда.

Он сделал глубокий вдох, и я не упустила ни одной эмоции в его глазах. — Выйдешь ли ты за меня? Будь моей женой, моим соучастником в преступлении и моим лучшим другом? Ты будешь моим всем, Лекси?

— Да, — сказала я слишком эмоциональным голосом, но это было нормально, потому что если и был момент, чтобы быть слишком эмоциональной, то это именно он. — Да, буду.

Пейсли хлопнула в ладоши. — Могу я надеть кольцо? — спросила она, и я кивнула.

Тейт держал для нее коробочку, пока она доставала кольцо. Это не было классическим обручальным кольцом, но оно было гораздо красивее, чем все, что я видела, с сапфировой сферой из белого золота. Она надела его на мой палец и снова захлопала в ладоши.

— Теперь ты будешь моей мамой. И тогда мы сможем сделать эти всякие вещи, которые делают мама с дочкой. Мы уже сделали некоторые, но теперь это будет официально.

— Да, будет, — сказала я, улыбаясь ее броскому энтузиазму.

— Я собираюсь рассказать бабушке и дедушке хорошие новости, и они смогут прийти, — воскликнула она.

Тейт поцеловал её в лоб, прежде чем она устремилась к задней двери.

Он встал на ноги, его глаза устремились на меня. Его взгляд казался еще более напряженным, чем несколько секунд назад. Он все еще был полон эмоций и излучающего тепла, и я плавилась под ним.

Он потянулся ко мне, одну руку положив на щеку, другую на бедро. Его губы были горячими и решительными по сравнению с моими, отчаянно двигаясь, как бы близко он не был, этого было недостаточно. Как бы он меня не целовал, этого было недостаточно.

Я чувствовала то же самое. Все мое тело было перевозбужденным от волнения, оно вибрировало во мне. Счастье текло по моим венам. Небольшой тремор охватил меня, когда я потянула свои руки вниз по его мускулистым рукам. На нем была футболка, и все эти восхитительные мышцы были моими. Я улыбнулась, когда мы разорвали поцелуй, чтобы дышать.

— Ты всё просчитал? — спросила я все еще нервно.

— Да, за исключением того, что я не знал сколько у меня будет времени на этот поцелуй, — сказал он, когда задняя дверь открылась и голоса Пейсли и его родителей начали доноситься до нас.

— Надо было сказать родителям, чтобы задержали Пейсли снаружи какое-то время.

— Сколько у тебя было помощников? Твои родители, Тайлер, Риз, Пейсли…

— Эй. Мне нужен был элемент неожиданности, и я не мог сделать это сам, поэтому я привлек всех. У каждого из нас есть сильная сторона. Риз — отличный планировщик, Тайлер может отвлечь даже самых подозрительных из нас, а Пейсли быстро учится чему-то у всех.

— Очевидно, — хихикнула я.

Я не могла в это поверить. Я до сих пор не могла поверить, что кольцо на моем пальце реально или что этот прекрасный мужчина хочет провести со мной всю свою жизнь. Он думал, что не сможет снова открыться для любви, но он впустил меня.

И Пейсли хочет, чтобы я была ее мамой.

Мои глаза заслезились, и Тейт не упустил этого. Он дотронулся до моей щеки, не сводя глаз с меня.

— Я люблю тебя, Лекси. Я так тебя люблю. Я не могу представить свою жизнь без тебя, детка. Ты сделала меня таким счастливым сегодня.

Он поцеловал меня еще раз, но этот поцелуй был коротким и целомудренным, потому что трио было достаточно близко, чтобы мы могли ясно слышать, о чем они говорят.

Они вошли в гостиную в следующую секунду.

Пейсли побежала прямо к нам и обняла нас обоих, глядя на меня с мечтательной улыбкой. Я осчастливила эту маленькую девочку, и Тейта тоже. В мире не было лучшего чувства.

— Мы узнали хорошие новости, — сказал Эммет, приближаясь к нам. — Молодец, сынок.

Он хлопнул рукой по плечу Тейта, прежде чем обнять меня и поцеловать каждую из моих щек.

Лена тоже обняла меня, и держала в таких крепких объятиях несколько секунд. Мое сердце было таким переполненным и счастливым.

— Вы двое такая прекрасная пара.

Отступая назад, Лена посмотрела между мной и Тейтом, а потом переводя взгляд на Пейсли.

— Пейсли, твой рюкзак готов? Если мы поедем сейчас, у нас все еще будет время для фильма сегодня вечером.

— Он готов, — ответила я. — Мы упаковали его до начала вечеринки и поставили рядом с входной дверью.

— Тогда я предлагаю пойти. Двор чист, — продолжила Лена.

Эммет кивнул. — Верно. Нет причин задерживаться.

Мои щеки были немного красными. Я была уверена, что Лена и Эммет просто хотели оставить нас наедине, но я была также уверена, что Тейт уже давал волю своим сексуальным мыслям. Это ощущалось в позе его тела, в тепле, излучаемом от него, то, как он обнял меня за плечи, бегая пальцами вверх и вниз по моей руке.

— Хорошо. Что мы будем смотреть? — спросила Пейсли.

— Все что ты захочешь, куколка, — сказала Лена.

Она положила руку на затылок Пейсли и направила ее к входной двери. Эммет вышел следом за ними. Тейт и я шли позади, хихикая, когда Пейсли начала переговоры. Она хотела посмотреть два фильма.

Я должна была признать, что я слушала их разговоры в пол уха. Я была слишком потрясена своим счастье. Но как только они ушли и мы остались одни, все мои чувства вышли из-под контроля. Особенно, когда Тейт обвел руки вокруг моей талии, шепча:

— Мы одни. Наконец-то.

Я захихикала. — Ты уже давно ждешь, да?

— Целый чертов день. Я хотел, чтобы Пейсли была частью предложения, но теперь остались только ты и я, и я хочу сказать тебе еще о нескольких вещах.

— Я слушаю.

Я подозревала, что мой мужчина снова доведет меня до обморочного состояния.

— Я люблю тебя, Лекси, и я не могу дождаться, когда мы поженимся, чтобы ты официально стала моей. Спасибо, что научила меня снова чувствовать, желать, жить. Ты для меня всё.

Я была права. Я готова была упасть в обморок.

— А ты для меня.

— Ты моя, Лекси. Знаешь, что это значит?

— Что? — прошептала я.

— Что я буду баловать тебя каждый день. Заботиться о тебе. Твои проблемы — теперь мои проблемы. Так что, если ты передумаешь насчет того, чтобы я помогал твоим родителям оплачивать медицинские расходы, дай мне знать.

— Хммм… ты должен был поднять эту тему, пока я не могу ясно мыслить и счастлива, а?

— Да, — сказал он с легкой ухмылкой.

— Подумал, что это может увеличить шансы на положительный ответ.

— Я приму это к сведению, — сказала я самым строгим тоном. — И это все, что я скажу по этому поводу сегодня.

Его улыбка превратилась в дьявольскую.

— Посмотрим, смогу ли я тебя переубедить.

— Не могу дождаться, чтобы рассказать об этом родителям.

Уголки его рта дернулись.

Я сузила глаза. — Что?

— Они уже знают, малыш. Я попросил у них твоей руки.

— Боже мой! Ты сделал это? Как? Когда?

— Это наш секрет.

Я встала на носочки и дотронулась до его губ. Желание пронеслось сквозь меня, как лесной пожар. Я обняла его за шею, прижав к нему свое тело. Мои гормоны оживились, чувствая этот твердый пресс. Воздействие этого человека на меня было безумным.

Мои соски стали твердыми. Она оказывали почти болезненное давление на грудь.

Его руки медленно скользили по моему телу, сжимая мои бедра. Он притянул меня к себе, и я почувствовала, как сильно он хотел меня. Он уже был достаточно твердым. Со стоном он взял под контроль поцелуй, углубил его, и потянул мое платье вверх, пока его пальцы не коснулись голой кожи моего бедра. Прикосновение завело меня, как никогда. Разряд тепла прошел через меня, собираясь между ног. Мой клитор запульсировал.

Мы двигались быстро, пока я не почувствовала твёрдую поверхность за спиной, я поняла, что он толкнул меня к двери. Его поцелуй был еще более неистовым теперь, как и его прикосновения. Его руки были повсюду: на моих плечах и бедрах, под моим платьем. Его язык гладил мой еще интенсивнее. Мне нравилось, что он так меня поглощает.

Он потянул меня дальше от двери, но мы не ушли далеко. Мы были слишком заняты пожиранием друг друга.

Мы никогда не доберемся до спальни.

Он поцеловал меня еще более жадно, когда мы шли по коридору в гостиную, где он положил меня на плюшевый ковер. Я боролась, потому что хотела быть сверху. Он лениво улыбнулся мне, пока я поднимала его футболку, медленно задевая своими пальцами эти великолепные мускулы. Отбросив его футболку, я проделала тот же путь языком и губами, заставляя его стонать со мной в унисон. Мне нравились его восхитительные звуки. Они заводили меня, пока у меня не стало уже скользко между ног.

Я целовала его шею и кадык, прежде чем снова выпрямиться. Я отошла от него и сразу же проголодалась, но сначала мне нужно было избавиться от его брюк, от этого надоедливого пояса, от боксеров и от всего остального, что было на моем пути. К моему удивлению, он вытащил бумажник из заднего кармана штанов, вынув презерватив, пока шевелил бровями. Затем он начал раздевать меня. Его работа была намного проще.

Он потянул мое платье вверх, натянув его мне на голову. Я даже не носила бюстгальтер, так как в большинство моих летних платьев были вшиты чашки. На мне были трусики, хотя, и я ожидала, что он снимет их сразу.

Вместо этого он решил подразнить меня. Раздвинув ноги еще шире, он провел двумя пальца вдоль ткани, покрывающей мою киску. Материал моих трусиков промок насквозь. На этот раз наслаждение, срикошетившее во мне, было шокирующим. Я согнулась пополам, задыхаясь. Дрожь потрясла меня, когда я почувствовала, как Тейт зацепил свои пальцы за пояс моих трусиков. Он осторожно снял их. Мне пришлось встать на четвереньки, поднять одну ногу, а потом другую, чтобы он мог от них избавиться.

— Разве ты не любишь лето?

Я дразнила, снова поднимаясь на колени.

— Ты можешь раздеть меня так быстро.

— Я,блять, люблю лето, — сказал он, поднимаясь поцелуями по моему телу до груди. Он взял сосок в рот, и мне снова не хватало воздуха. Я никогда не была так чувствительна к его прикосновениям. То, как он смотрел на меня, было просто греховно.

Он обхватил мою другую грудь, провел языком по моему соску, а потом протянул одну руку между ног, прижав большой палец к моему клитору. Я чуть не упала на него.

— Тейт, — вздохнула я.

Он двигал рукой по моему клитору в том же ритме, что и кружил по моему соску языком, и я была так поражена ощущениями, что даже не могла дышать. Я не была уверена, где заканчивается напряжение и начинается удовольствие, но я не могла насытиться им. Он вибрировал в каждой клетке, проходя сквозь мои кости, и распространялся как лесной пожар. Я даже не знала, откуда это начиналось: его рука на моем клиторе или его рот на моей груди. Но я отдалась так сильно, что мои ноги затряслись, и челюсть сжалась. Я прижала обе руки к его плечам, чтобы сбалансировать себя.

— У меня есть ты, Лекси. У меня есть ты, детка. Черт, ты такая красивая, когда кончаешь. Я могу смотреть, как ты кончаешь весь день.

Я ахнула несколько раз, растягивая свой оргазм и двигая бедрами к его руке, пока он не выжал каждую каплю удовольствия из меня.

Он посмотрел на меня с довольной улыбкой, и я улыбнулась в ответ. Затем он напал на мой рот, поцеловав меня глубоко. Мне нравилась похоть в его поцелуе и то, как его руки соприкасались с моим телом, неважно, где они были. Они, как будто говорили то же самое: Ты моя, Лекси. Каждый твой дюйм — мой.

Он сидел на полу, а я все еще стояла на коленях, и снова опрокинула его, обхватив рукой его член и двигая рукой вверх и вниз.

Он застонал, откидывая голову назад. — Ты нужна мне, Лекси, — сказал он угрожающе спокойным тоном.

Я улыбнулась ему, накрыв большим пальцем верхнюю часть его эрекции, прежде чем надеть на него презерватив и засунуть его в мое ядро, медленно двигаясь, принимая его дюйм за дюймом. Я еще не насытилась, и мои внутренние мышцы были сжаты. Я была все еще чувствительна; я никогда не думала, что это возможно, но, по-видимому, возможно. Мои ноги тряслись с каждым дюймом, который я принимала. Маленькие толчки распространялись по мне с каждым движением, как будто после оргазма.

Мы отрывали друг от друга взгляд, и я надеялась, что он будет смотреть на меня так всю оставшуюся жизнь. Страсть, любовь, нотка собственности все в этом взгляде было для меня важно. Когда я почти довела его рукой, он схватил мои руки, сцепляя наши пальцы, и я задвигала бедрами вперед и назад, сначала медленно, но потом все сильнее и быстрее.

Я уже была так изнурена, что у меня не было много сил, не так много, как я хотела. Наклонившись вперед, я положила руку ему на грудь, глубоко вздохнув, ощутив его внутри, крепкого и горячего и чертовски вкусного.

Он снова застонал и схватил меня за бедра, и я понимала, что теперь он хочет быть главным. Следующее, что я помню, он перевернул нас так, что мы лежали на боку.

— Я… мне нравится под этим углом, — прошептала я перед тем, как он накрыл мой рот своим. Я была так поражена Тейтом: его руки на мне, его член внутри меня, его рот атакует мой. Он гладил мой клитор при каждом толчке, прижимая свой таз ко мне.

Я чувствовала, как он утолщается и разбухает внутри меня, и я знала, что он был близок. Я не думала, что смогу кончить снова, но, ух ты, я была неправа.

В то время как я чувствовала, как первый оргазм нарастает, этот поразил меня, сотрясая мой мир.

Я пришла в себя, когда почувствовала, что Тейт тоже взрывается, и наши порывы стали еще более неистовыми, еще более отчаянными.

Мы оба гнались за своим удовольствием, пока нечем было дышать и мы не могли пошевелиться. Мое тело было измотано, но так полно счастья.

Никто из нас не двигался, но мне нравилось, как мы лежали на полу, ноги были переплетены, головы лежали на ковре.

Он улыбнулся. — Я люблю эту улыбку. Я обещаю, что каждый день на твоем лице будет это счастливое, насыщенное выражение.

Я почувствовала, как моя улыбка становится шире. — Вот это обещание, мистер, и я прослежу, чтобы вы его сдержали.

— Даю вам слово.