Одна из рода проклятых сестер

7 — Заточение ведьм

Убить или не убить? — вопрос достаточно философский… сказала бы я, не находись мое тело прямо сейчас внутри ведьминого круга вместе с голодным зубастым созданием, который не прочь полакомиться моей головой!

— Ну так что, кого из вас убить первым? — поинтересовался во второй раз свидетель моего очередного позора.

Меня так и подмывало сказать, что он должен убить меня первой, чтобы я не мучилась и зазря не брыкалась. Уж больно мне надоело терпеть, что каждый так и норовит лишить меня жизни: родная мать делает это без зазрения совести уже много лет, призраки моих предков занимаются этим в последние годы все чаще и чаще, психопат-похититель может сделать это в течение следующих трех месяцев, а зубастый демон и даже вот этот мужик покушаются на меня прямо здесь и сейчас… Нет, погодите-ка, а точно ли это мужчина?

Я с прищуром посмотрела в сторону, откуда доносился голос человека, но разглядеть его даже с моим зрением едва получилось. Пришлось сфокусировать все силы на зрении, чтобы наконец-то начать хоть что-то в полутьме различать. Что ж, оказалось, что это и правда мужчина. Хотя нет, до мужчины ему нужно еще чуть-чуть дорасти. Передо мной находился мальчишка. На вид ему было не больше двадцати, у него были светлые волосы, высокий рост и непонятной формы фигура, прикрытая безразмерной толстовкой и черными мешковатыми джинсами. Либо спортсмен, либо, во что верить прямо сейчас не хотелось, этот парень — охотник. Я не знала, что сейчас в моде у блюстителей правопорядка в мире нечисти, но даже не надевая полицейскую форму, парень выглядел грозно (хотя бы по меркам местной шпаны).

— Не хочу тебя обвинять, но я человек, — сказала я, когда заметила, что парнишка достал из кармана ножи. Он и правда все больше и больше напоминал собой хулигана.

Лезвия двух ножей очаровательно блеснули в опустившихся на лес сумерках, из-за чего зубастое чудовище, хоть и не имело глаз, все же всем телом вздрогнуло. По всей видимости, это зачарованное оружие, а значит, оно либо освящено в церкви, либо сделано из редкого закаленного сплава…

Бам!

Стоило мне отвлечься и мысленно начать размышлять об оружии этого парня-охотника, как один из ножей внезапно пролетел мимо меня и вонзился в дерево, что находилось у меня за спиной. Не закаляй семья меня от смертей тридцать семь раз, точно бы испугалась и в обморок грохнулась, демону же повезло меньше, чем мне, видимо, у него было такой же прекрасной семейки. Когда кинжал пролетел в воздухе мимо нас, все его напоминающие зубы шипы вытянулись из тела, а из пасти донесся пронзительный рык, больше смахивающий на стон погибающего оленя. Исходящая от ножа энергия слишком сильно влияло на слабое тело этого существо, поэтому оно содрогалось от боли даже при том, что клинок прошел в полуметре от его шипастого тела.

— Парень, честное слово, ты пожалеешь, если убьешь меня, — начала блефовать я, будто мы тут в покер играем, а не в ролевую игру «охотник на ведьм».

Хоть мне и не хотелось визжать подобно этой бесформенной твари, но вот каким-то образом доказать, что я человек было нужно, если я не хотела получить ножевое ранение.

— Ух ты, так ты и правда разумный, — без единой эмоции сказал паренек, направляя в мою сторону второй клинок. — Такие длинные предложения выдаешь, удивительно. Ну и кто ты у нас? Демон среднего порядка или призрак высшего?

Ну да, а ведьмы, русалки, перевертыши и упыри, значит, у него не в почете. О них он совсем не подумал. Настоящая дискриминация.

Но, если честно, предположения парня были более чем логичными. Ведьмы, русалки, перевертыши и упыри не попались бы в такую детсадовскую ловушку. А что касается демонов среднего порядка (то есть тех, кто уже поглотил тысячи душ и тел), они могли забираться в тела людей подобно паразитам. Ну а про одержимость привидениями, думаю, говорить и не стоит. Все по фильмам знают, как такое случается и как потом бедных девушек снимают со стен.

Парнишка продолжил, пока приближался ко мне и демону ближе:

— Когда вот так попадаются сразу две твари, с вами столько возни. Хотя… Может, мне радоваться надо, что в центр круга зашло подобная пакость? — он снова ткнул в мою сторону ножиком.

Хоть молодой охотник и говорил жестокие вещи, но делал он это размеренно и будто лениво. Словно для него нахождение здесь, рядом с демоном и «одержимой» девчонкой — величайшая ноша и боль.

— Эй, кого это ты тварью и пакостью обозвал? — не выдержала я. — Быстро вытащи меня из этого круга!

— Ты ведь так и не ответил, что ты такое, — он осмотрел меня с ног до головы. — Дрянное же ты себе тело выбрал, хиленькое. Я был о подобных тебе лучшего мнения.

И как же так вышло, что каждое слово этого парня выводило меня из себя? Он точно не мой потерянный член семейства?

Стоило ему открыть рот, как меня начинала все больше одолевать злоба. Я сейчас по-настоящему хотела обратиться демоном или призраком, чтобы его хотя бы чуть-чуть напугать. Но в то же время, как бы сильно мне не хотелось сорвать злость на мальчишке, я понимала другой важный факт — себя нужно держать в руках, насколько это возможно.

Когда этот охотник убьет демона — существо, не дающее мне сбежать, я смогу попытаться доказать, что я не демон и даже не призрак. Конечно, из-за возни в земле и недостатка сна выгляжу я сейчас как одержимая, но внутри-то я все еще простая безобидная смертная! Я простая девчонка, которая и мечтала сейчас о простом: о теплой ванне, кровати и о вечных летних каникулах!

Приблизившись к ведьминому кругу вплотную, парень встал напротив демона и меня. Он приподнял руку, и в ту же секунду ножичек, что не так давно пролетел мимо моего лица, вновь вернулся к парнишке в ладошку. Вывод, который я сделала в тот момент: во-первый, этот парень, в отличие от меня, мог использовать магию; во-вторых, от такого охотника не убежать, так что лучше и не пытаться.

Нож, что теперь вернулся в руки к хозяину, на моих глазах объединился со вторым таким же ножом, форма оружия изменилась: лезвие его стало в три раза длиннее и тоньше. Зубастое существо в ответ на эту магическую манипуляцию ощетинилось еще сильнее. Оно не хотело становиться жертвой охотника, потому начало пятиться в сторону, вот только ему, как и мне, невозможно было сбежать из круга.

— Ну хватит тебе, — спокойно произнес парень.

Демон остановился, будто и правда услышал приказ, а потом еще сильнее вытянул из тела шипы, длинные и тонкие словно огромные вязальные спицы. Он готовился отбиваться и давать отпор, вот только нужды в этом не было, потому что охотник уже начал зачитывать над клинком заклинание. Лезвие ножа снова стало светиться, а потом… Потом охотник снова метнул нож, как делал это до этого. Клинок молниеносно промчался сквозь длинные зубья демона, разрубая их как солому, после чего вошел в мягкую скользкую плоть.

Из горла демона вырвался последний отчаянный вопль, после чего он осел, начал сжиматься и наконец-то расплавился. Освященное зачарованное оружие буквально расщепило его. Существо, что боялось света, растаяло на глазах как лед от летнего зноя. Это могло бы быть очаровательным зрелищем, вот только запашок в воздухе теперь стоял омерзительный. Пахло запекшейся кровью, серой и аммиаком. Да и не походило все произошедшее на сцену из сказочки, в которой спасали главную героиню (то есть меня). В этой истории не спасали принцессу, принцессу в этой истории, как и монстра, хотели сжечь на костре. Час пробил, настал мой черед вопить, как и это уже упокоенное создание.

Будто подтверждая, что всем моим худшим опасениям всегда суждено сбываться, паренек вытащил нож из черной лужи, что еще минуту назад звалась зубастым бесформенным существом; обтер оружие об свои джинсы и сделал в мою сторону два легких размашистых шага.

Его возвышающая надо мной фигура казалась такой огромной в тот миг. Я чувствовала себя словно ребенком, которого поймал великан. Было ли это ощущение вызвано тем, что я сейчас сидела на корточках, а этот парнишка стоял на двух ногах? Или это ощущение величия вселяла в меня аура и энергия, исходящая от потомственного охотника, который в отличие от меня — старшей дочери из рода Роман — отлично умел использовать магию?

— Выпусти меня отсюда, — только и могла сказать я. — Я правда смертная, честное слово.

К несчастью, такие речи только сильней подначивали незнакомого парня. Он присел рядом и, протянув острие ножа ближе, упер кончик ножика в мою шею.

— Я чувствую исходящую из твоего тела темную энергию, чудище. Покинь тело девчонки, тогда и поговорим.

Будь я обычным монстром, точно бы испугалась, но будучи простой смертной, я испугалась вдвойне. Мне сейчас буквально предложили добровольно выйти из своего же тела? Как подобное вообще провернуть? Совершить на глазах паренька харакири?

Зачарованный нож, нависающей подобно гильотине над моей шеей, не давал лишний раз ни вздохнуть, ни шелохнуться. Ну вот правда и как в такой ситуации объяснить, что я человек?

— Но я правда человек, — уже готовясь перейти на плачь, продолжала я повторять как заведенная. По крайней мере пока еще я точно человек! Будь я ведьмой, сестры бы уже давно это заметили!

— Все вы так говорите.

Все? То есть такие как я частенько попадают в тупые ловушки?

Шестеренки в моей голове нещадно крутились, вертелись и сотрясались изо все сил, я пыталась вспомнить хоть один пример случая, когда потомок ведьмы сумел доказать, что он человек. В голове тут же всплыли образы сгорающих на костре женщин.

Ха-ха, мне что, и правда пришла пора умирать?

Повертев головой в разные стороны, я отбросила куда подальше эту глупую мысль. Я выживала уже тридцать семь раз, вот и сейчас, в тридцать восьмой, выживу!

Верным решением сейчас было бы разыграть изгнание из себя несуществующего призрака или демона, но такое обычно сопровождается зрелищем не из приятных, например, кровью, бегущей из ушей или глаз… Черт бы меня побрал, зачем я вообще зашла внутрь этого леса? Возомнила себя героиней? И почему я забыла, что не гожусь ни на роль детектива, ни на роль спасительницы женщин или детей. Я простая приманка. Так что приманкой мне и следует быть.

Закончив очередной сеанс самобичевания и слез, я наконец-то решилась. Ладно, была не была.

Мои губы начали тихонько открываться и закрываться, из рта полилась знакомая песнь. Это была молитва изгнания демонов, сотворенная испанской инквизицией сотни лет тому назад. Песня пусть до сих пор и актуальная, но достаточно древняя, а значит, стоит мне сейчас закончить ее, и меня будет ждать два возможных исхода: первый — парень поверит мне на слово, потому как демоны среднего уровня и даже призраки высшего не способны произносить эту молитву. Второй вариант — парень решит, что я демон высшего уровня. Те могут не только петь, но и святую воду пить сколько вздумается.

Одна надежда на то, что этот охотник не такой как я глупый. Высшие демоны были всесильны, поэтому могли что угодно творить, а значит, такой ни за что не стал бы выбирать себе тело немощной на вид девушки ради прогулки по лесу. Воровством хилых тел промышляют только призраки. Да и не повелся бы высший демон, что живет тысячу лет, на ловушку с плачем ребенка… Господи, а ведь и правда, насколько же я глупа, раз попалась на ловушку бессознательных тварей…

— Ты пытаешься меня обмануть? — поинтересовался охотник, смотря на меня.

Он прекрасно видел, что я и не собираюсь показывать ему кровавые слезы.

— Да нет же!

В этот самый момент со стороны дома Генри и Ризы послышались кричащие голоса:

— Эй, Келли! Келли, ты здесь?

И все-таки Нил вспомнил, что он был не только на свидании со своей девушкой, но и сопровождал свою дикарку-сестру. Ну наконец-то он решил, что стоит искать меня не только там, где бегают мальчики!

— Я зде…! — начала было кричать я, но парень-охотник внезапным рывком ухватил меня за подбородок.

Он запрокинул мою голову, достал что-то из своей небольшой походной сумки и моментально залил в мой рот мерзкую жижу.

Вязкая горьковатая жидкость пробежала по горлу, оставляя в нем ощущение огня. Мое тело начало застывать и неметь, будто тяжелеть с каждой секундой все больше.

— Что ты мне дал… — только и успела произнести я, когда мое тело окончательно выбило меня из сознания и ослабло.

Иногда по ночам мне снился один и тот же сон, то был отвратительный и самый неприятный кошмар в моей жизни. В нем я видела саму себя и свой главный страх — будущее, которого никогда не хотела достигнуть.

Маленькая девочка бежала по огромному коридору, увешанном портретами с безликими лицами незнакомых, но таких похожих на нее темноволосых женщин. Ноги ее заплетались, туфли и надетые под них носочки сползли, а щеки из-за продолжительного суматошного бега стали красными. Ей было трудно дышать. Легкие, как и ноги, уже отнимались и горели огнем, но она все равно продолжала бежать и продолжала. Все те женщины, что были изображены на висящих вдоль стен портретах, следили за ней не моргая. Они звали ее, они тянули к ней свои длинные костлявые пальцы.

— Калиса… Калиса… Калиса… — шепоты и крики мертвых сестер были пропитаны гневом. Они ненавидели ее, они желали ее за собой утащить в преисподнюю.

Внезапно перед взором ребенка показалась пустая стена. Дорога почему-то закончилась, и девочка остановилась. Теперь ей было нужно как можно быстрей спрятаться. Но куда? Где они ее не достанут, где ее не разыщут?

Глазки девочки забегали в разные стороны, она искала в темном коридоре других живых людей, но их нигде не было видно. Она осталась одна. Никто ее не найдет, никто ей ни за что не поможет…

— Мама? — прошептала девочка. — Мама, пожалуйста, выпусти. Я буду стараться еще больше, правда буду! Пожалуйста, выпусти меня! Мамочка, умоляю! Я буду хорошо себя вести, честно!

Голос дитя становился все громче и громче, но как бы она не надрывалась, как бы не кричала внутри темноты, мама не слышала ее сломленный голос. Вместо ее матери в этом месте обитало незнакомое девочке существо — оно было сильнее Камиллы, оно было голоднее ее. А еще от него некуда было спрятаться.

Стоило девочке прекратить истошно кричать и звать на помощь, как это создание ухватило ее за маленькую тонкую шею. Холодные пальцы подняли дитя над землей, они перекрыли ей кислород и лишили опоры. Как же ей тогда было страшно… Она извивалась и плакала, а еще все звала и звала. Она нечленораздельно мычала, пытаясь ухватиться за надежду на жизнь, но ее не отпускали. Может быть, девочке проще было сдаться, а не подобно выброшенной на сушу рыбе изо всех сил трепыхаться или подобно схваченной птице изо всех сил щебетать?

Когда девочка перестала биться и вырываться, рука огромного местного «божества» ее отпустила. Тело девочки рухнуло с глухим звуком на пол, и тонкая чужая рука потащила ее за собой, ухватив прямо за волосы. Девочка уже не кричала, не бежала, не плакала. Просто смотрела на то, как ее тащит за собой черный как смоль силуэт. Смотрела, как он затаскивает ее внутрь огромной картины, как сажает ее на колени и начинает гладить по голове своей костлявой огромной рукой. Девочка чувствовала себя безвольной куклой.

— Тебе страшно? — внезапно произнес голос над головой девочки.

От голоса и от вида этой темной фигуры веяло отвратительным смрадом. Огромная черная женщина издала нечто похожее на смешок.

— Они все тоже боялись.

Она указала рукой на коридор. В нем висело множество таких похожих друг на друга портретов. Все они были разными, но при этом практически не отличались: у всех нарисованных на них женщин не было глаз, ушей, даже носа. На лицах их был один только рот. Выходит, девушки с портретов не могли ничего сделать, им доступен был один только голос, но даже в нем не было смысла, ведь услышать его могли только такие же безвольные заточенные за портретами женщины. Но почему они оказались заперты? Разве все они не были сильными ведьмами?

— Зачем вы это делаете? — прошептало дитя.

Темная женщина засмеялась, после чего зашептала малышке на ухо:

— Если ты будешь хорошей девочкой, то я тебя награжу. Но если ты будешь плохой, то я убью всех твоих друзей и даже близких, но при этом не трону тебя.

Она сказала, что убьет в девочке всякую надежду на отличную от этого жизнь. Это сделает ее послушной.

Это сделает ее сильной.