Однажды суровой зимой

— День 3 –

Эстлин разбудила Вендала рано. На улице все еще было темно, а она уже заварила им чай и накрыла простой завтрак — хлеб, орехи и сушеные фрукты. Принц с трудом разлепил глаза.

— Можем все сделать через час-другой? — сонно простонал он.

— Нет, — отрезала она. — Иди умойся, приведи себя в порядок и приходи. Я буду тебя ждать.

Вендал нехотя побрел в подобие ванной комнаты, где на скамье стоял тазик с чуть теплой водой и лежала пара полотенец. В помещении было прохладно, поэтому водные процедуры особой радости не доставили.

Пока он умывался, думал о том, что ему снилось. Кажется, эпизод из детства. Он точно помнил, что видел мать, еще молодую и полную сил. Такую, какой он хотел запомнить ее. Давно она ему не снилась.

Принц вернулся в комнатку. Авершам, по своему обыкновению одетая в рубаху, чулки и свитер, сидела на полу с чашкой и пристально смотрела в огонь. Она неторопливо жевала что-то.

— Ты колдуешь? — спросил он, садясь рядом.

— Я ем, — ответила она. — И тебе приятного аппетита.

— Спасибо, — принц принялся за еду.

— Давай кое-что проясним? — Эстлин повернулась к нему. — Я не колдую вообще. Колдуют деревенские бабки и знахарки. Я — чародейка. Я творю чары.

— А это не одно и то же? — Вендал приподнял бровь.

— Нет, — она вздохнула. — Поверь. И мне не нравится, когда в мой адрес используют слова «колдунья», «ведьма», «ворожея» и все с ними связанное.

— Ладно, — пожал плечами принц. — Но я правда не вижу разницы.

— Возможно, это даже хорошо, — она стряхнула крошки с колен. — Попробуем кое-что сделать.

Авершам встала, обошла Вендала и села у него за спиной, подобрала под себя ноги. Коснулась его висков кончиками пальцев.

— Я буду задавать тебе вопросы, а ты просто отвечай на них, — сказала она.

— А ничего, что я ем? — он попробовал обернуться, но она мягко отвернула его голову обратно к очагу.

— Ешь, — ответила чародейка. — Только не вертись. И постарайся не отвлекаться на меня. Просто отвечай.

— Ты будешь читать мои мысли? — Вендал перестал жевать и напрягся.

— Я буду слушать вибрации. Буду впитывать энергию и искать следы, — она легко потерла его виски.

— Я ничего не понял, ну да ладно, — отозвался принц. — Начинай.

Он отхлебнул чай. Мята с корицей и горький привкус на фоне. Не лучшее сочетание, если быть честным. Но Авершам ничего просто так не делала, судя по всему. И сомневаться в ней — меньшее, чего ему хотелось.

— Как умерла твоя мать? — вопрос вышиб его из равновесия. Разве прилично спрашивать такие вещи прямо в лоб?

Он снова медленно обернулся. В зеленых глазах читалось недоумение.

— Как умерла твоя мать? — терпеливо повторила Эстлин и снова попыталась развернуть его затылком к себе.

Вендал перехватил ее за запястье.

— Это к делу не относится, — он ощутил негодование. Не могла начать с менее неприятной темы.

— Относится, — парировала она. — Самые глубокие травмы оставляют сильнейшие эмоциональные следы. И возможно ее смерть не была случайной. Позволь мне решить, — девушка вздохнула. Чуть наклонила голову. Погладила свободной рукой его по щеке, легко коснувшись родинок. — Пожалуйста, Вендал. Мне нужно знать.

— Ты деликатна, как молот, бьющий по наковальне, — проворчал он.

Принц снова отвернулся. Но есть расхотелось.

— А ты вспомни, кто я, — Эстлин вновь коснулась его висков. — И вопрос о деликатности отпадет сам собой.

— Ты — героиня, которой позволено вторгаться в личные дела? — съязвил он.

— Нет, — спокойно ответила чародейка. — Я — монстр. И веду себя, как подобает монстру. Бестактно.

— Не мели ерунды, — хмыкнул принц. — Монстр она. Монстр, который даже хороший чай заварить толком не умеет. Это просто оправдание твоим недостаткам воспитания.

— Уж простите, росла не во дворце, а в обители нелюдимых чародеев, — вспылила она. — Чай ему мой не нравится!

Вендал почувствовал, что разговор ушел куда-то не туда. Еще пара фраз, и магический массаж головы ему не получить.

— Моя мама умерла в самом начале войны. От эпидемии, — сказал он прежде, чем Эстлин выдала что-то еще. — Когда демоны начали вылезать посреди Эдвермора, они принесли с собой болезни затхлой Преисподней. Но кому я рассказываю. Ты все видела своими глазами.

— Королеву тоже скосила зараза? — переспросила чародейка. Кончики ее пальцев стали теплыми. — Я не знала.

— Вот видишь, — подтвердил принц. — Это не имеет связи с тем, что случилось со мной. Многие люди тогда заболели и погибли. Мама на тот момент ждала второго ребенка. Долгожданного второго ребенка. Не выжила ни она ни дитя.

— Ох, Вендал, — в голосе Эстлин прозвучала горечь. — Мне так жаль. Видеть умирающую мать — никому не пожелаешь.

— Я не видел, — сказал он тихо. — Мне было десять. И меня к ней не пускали. Она велела меня увести подальше и изолировать. Чтобы я не заразился. Думаю, она понимала, что умирает. И не хотела, чтобы единственный сын последовал за ней. О ее смерти мне сообщили слуги. И они же рассказали, что отец собрал войско и отправился в Эдвермор воевать с демонами.

— Отец не сказал тебе лично? — удивилась девушка. — Не поддержал в момент потери матери?

— Нет, — покачал головой Вендал. — Он избегал меня, когда она болела. И оставил одного среди прислуги, когда она умерла. Один лакей сказал мне, что возможно дело в том, что я слишком похож на маму. Отцу больно. Он не хочет смотреть на меня. Но мне от этого легче не становилось.

Внезапно принц ощутил то, чего не испытывал давно. Обиду, которая поднялась со дна его души и заполнила собой все, как взбаламученный ил загрязняет воду в чистой речке. А еще он почувствовал, как закололо в висках. Быть может, это то, что ищет Эстлин?

Вендал продолжил:

— А мой конюх сделал другой вывод. Что отец, который не хотел участвовать в войне и покидать семью с риском для жизни, чувствует себя виноватым. Поэтому он и поспешил в Эдвермор, куда по слухам ангелы ведут четырех избранных героев. Отец хотел отомстить за мать.

— Там мы с Орисом Винграйном и познакомились, — подтвердила Авершам.

Она неотрывно смотрела на его затылок. Голова чуть наклонена вперед. Густые темные волосы растрепаны. Плечи напряжены. Чародейка отчетливо ощущала внутреннюю боль Вендала. Старая рана, которую пришлось вскрыть, чтобы разобраться в подозрениях. Это было необходимо. От этого могла зависеть жизнь принца. Но отчего же тогда ее так мучит совесть?

— Однако, когда главная битва была выиграна, он вернулся в Кархолл совсем другим человеком, продолжал Вендал. — Думаю, война его изменила. Он увидел в Эдверморе нечто такое, что заставило взглянуть на меня другими глазами. Отец начал заниматься моим воспитанием, как никогда прежде. Поначалу меня это удивляло, но потом я свыкся. Отец нанимал для меня лучших учителей. Искал самых влиятельных наследниц в невесты. Готовил к правлению. Готовил себе на замену. Учил меня любить свое королевство и оберегать народ. А я до сих пор гадаю, что же такого случилось, что отец вдруг так поменялся. Что увидел он в те страшные дни.

Эстлин опустила руки перед собой. Вендал повернулся к ней, чтобы узнать, что произошло, и встретился взглядом с полными печали бирюзовыми глазами. Она заговорила тихо, силясь передать юноше хотя бы толику того, что помнила. Чтобы он понял мотивы отца чуточку лучше.

— Я видела огромные разрушенные соборы, где не оставалось ничего, кроме пустого остова да тысячи оплывших свечей. Жуткое зрелище. Как кости выброшенных на берег китов. Холодные останки, из которых навсегда ушла жизнь.

Чародейка сплела пальцы на колене, чтобы унять пробежавшую дрожь. Словно бы все было только вчера. Настолько яркими были те картины в памяти нефилима. Что же тогда помнил Орис? Какие выводы мог сделать простой смертный человек?

— Видела братские могилы, над которыми роились насекомые, — сами собой произнесли губы. — Однажды во время неудачной разведки мне пришлось прятаться в одной из них. Крошечная пещерка, которая грозила вот-вот осыпаться. Корни поваленной ивы — с одной стороны. И гниющие трупы — с другой. Запах, от которого у меня слезились глаза, а тошнота подступала к горлу. Этот удушливый едкий смрад спас меня от орды чудовищ. Они просто не учуяли меня за вонью.

Вендал мягко коснулся плеча Эстлин. Она вздохнула.

— Думаешь, я молилась тогда? — продолжала она. Ей нестерпимо захотелось разделить с ним тягостные воспоминания. — Нет. От ужаса все молитвы повылетали из головы. Но одна мысль не давала покоя. Все эти искареженные тела — это ведь чьи-то родные. Целые семьи. Эти ввалившиеся глаза смотрели на кого-то с любовью. Эти оторванные руки собирали урожай или пеленали ребенка.

— Эстлин, — он попытался отвлечь чародейку. — Все позади. Десять лет прошло.

— Не позади, Вендал, — она мотнула головой. — Те дни навсегда со мной. Они вросли в мою душу и наделили ее той силой, что сразила Владыку Преисподней. Они научили меня наказывать виноватых и защищать невинных любой ценой. Те дни навсегда отозвались в душе твоего отца и до сих пор блуждают там бесконечным эхом. Это не то, что можно забыть. Это насовсем, понимаешь?

Принц притянул ее к себе. Молча обнял, мягко поглаживая по волосам. Рассеянно поцеловал куда-то в висок. Она обвила его торс руками, придвинулась ближе и села к нему на колени. Затихла.

Он глубоко вдохнул аромат ее волос и кожи. Карамельно-сладкий миндаль. Никаких трав или цветов. Теплая. Нежная. Живая. Неужели эта хрупкая молодая женщина — та самая гордая чародейка, что прошла войну с демонами и вышла из нее героиней легенд? Если это действительно так, то она совсем не похожа на то, что рассказывают о ней.

— Ты вовсе не монстр, Эстлин, — он снова поцеловал ее висок. Она молчала. — Не знаю, удалось ли тебе то, что ты задумала. Но спасибо, что рассказала. Я знал, что Эдвермор обратился в пепел. Знал, что демоны были жестоки, а война — ужасна. Но твои слова… Я их услышал. Я услышал, почему отец после всего пережитого так дорожил мной и буквально трясся. Наверное, он даже слишком опекал меня. Но та охота все перевернула. Спасибо отцу, что годами готовил меня к внезапным ударам судьбы. Если бы не он, я бы не выжил в суровых условиях, когда добычей стал я сам.

Авершам нехотя отстранилась.

— Я пыталась понять, мог ли ты или твой отец кому-то сильно мешать. И связано ли твое преследование каким-то образом со смертью твоей матушки, — она колебалась лишь мгновение, чтобы произнести: — прости меня, Вендал. Надо было тебе просто сказать.

Он одарил ее теплой улыбкой. Взял за руку, сплетая их пальцы.

— Что-нибудь удалось выяснить?

— Мало что, — неопределенно ответила Эстлин.

— Не могу и представить себе, что мог так сильно кому-то надоесть при дворе, — задумчиво сказал принц.

— Твой отец был одним из лучших во время войны за Эдвермор, — заметила чародейка. — Так что это может быть месть демонов. Возможно, через тебя они пытаются добраться до него.

— Возможно, — согласился он. — Только вместо меня погибли невинные люди.

Принц помрачнел.

— Не наказывай себя за то, чего не совершал, — Авершам встала со шкур. — Пойду подышу свежим воздухом. Проветрю голову и проверю охранные чары.

— Ты же только вчера проверяла? — Вендал приподнял одну бровь.

Она принялась одеваться на улицу.

— Тебе нужно много есть, — Эстлин окинула его придирчивым взглядом. — Ты такой худой. Отец скажет, я тебя голодом морила. Посмотри в буфете и в кладовке. Можешь есть все, что найдешь.

Девушка поспешно выскользнула за дверь, позабыв посох возле кровати. Вспомнила только, когда дошла по заснеженному дворику до кромки леса. На миг обернулась назад, но передумала возвращаться. Пошла дальше.

Солнце уже совсем встало. Оно подняло пухлое алое тело над заиндевевшими соснами. Снежный покров серебрился в его лучах. Эстлин невольно улыбнулась. Такая погода была гораздо приятнее бурана, конечно. Надо будет предложить Вендалу прогуляться и подышать воздухом. Но позже. Ему нужно набираться сил.

Чародейка углубилась в лес. Так, чтобы ее не было видно из хижины. А потом опустилась на поваленный ствол. И закрыла глаза. Вдохнула. Холодный воздух наполнил легкие. В голове действительно потихоньку прояснялось.

Эстлин ощутила волну слабости во всем теле. Творимые чары отняли много сил. Она использовала энергию восходящего солнца, но светило в этих краях было не таким активным, как на островах, где она выросла. Поэтому пришлось выложиться больше, чем она рассчитывала. Но оно того стоило.

Конечно, ей пришлось разбередить старые раны Вендала. Но благодаря этому Авершам поняла одну вещь, о которой принцу пока не сказала. Болезнь, которую он упомянул, похоже, не случайно унесла его матушку. Будь это одна из вспышек эпидемий Преисподней, умерло бы полдворца. И в первую очередь — дети. А значит, Вендалу было не выжить, как бы тщательно его не изолировали. Эстлин хорошо помнила эти эпидемии. Она была в курсе, как пострадали соседи Кархолла — Анверфел. Там почти весь королевский род вымер. Наследников не осталось, кроме принцессы. Она гостила у тетушек где-то далеко. Это девочку и спасло. Разносили заразу кровососущие насекомые из Преисподней. И перемещались они целыми тучами с места на место. Но если бы тот гнилостный гнус добрался до дворца Винграйнов, последствия были бы иными. Не исключено, что королеву заразили умышленно. Кроме того, Вендал упомянул, что мать была в положении на тот момент. Связано ли это с произошедшим? Стоило выяснить. Но только как-то помягче, чем сегодня.

Чародейка закрыла лицо руками. Как же стыдно было перед Вендалом. Как никогда прежде ни перед кем. Она причинила ему этими расспросами боль. Да, она вытянула у него всю эту боль до капли под прикрытием исследования энергий и вибраций. Благо, он в этом не смыслит. Но те детские раны были столь глубоки, что Эстлин и подумать не могла. Впрочем, откуда ей знать. У нее и матери-то никогда не было.

Она все еще здесь, эта боль. А еще ее собственные воспоминания о войне в Эдверморе. Картины, от которых большинство смертных сошли бы с ума. Зачем-то ей понадобилось начать делиться ими с Вендалом. Будто ему своих ночных кошмаров мало. Никогда ведь никому прежде не рассказывала. Не изливала душу.

Авершам обняла себя руками. Закусила губу, стараясь унять подступившие слезы. Она вышла на улицу, чтобы выпустить эту боль. Обратить ее во что-то. Но вместо этого сидела и не могла пошевелиться. Не могла простить себя за бестактные расспросы, которые прежде давались так легко. Они были необходимы и помогали отыскать истину. Но почему же так жаль Вендала? Почему его боль так остро отозвалась в ней?

Девушка еще больше погрузилась в размышления. Что-то было в нем, что отличало его от прочих знакомых знатных отпрысков. Ни следа избалованности и надменности. Мучимый совестью за судьбы тех, кто погиб из-за него в ходе бегства от демонов. Желающий защитить отца от возможной опасности. Он может стать хорошим правителем для своего народа. Возможно, именно это и превратило его в мишень для демонической охоты.

Эстлин насупилась. Смахнула скользнувшую по щеке слезу. Поерзала. Мороз пробирался под неплотно запахнутый плащ. Назойливо покусывал кожу под тонкой одеждой. Нужно было возвращаться в дом.

Чародейка сосредоточилась, отпуская на волю чужую боль. Как там Далейн шутил? «Выпусти пар, сестренка!»

Воздух вокруг нее начал стремительно нагреваться, оплавляя снег на ветвях и земле. Ей хотелось вызвать буран, молнию, огненный град — что угодно, лишь бы унять это ощущение. Таким сильным оно было. Но вместо этого она взяла себя в руки и как следует прогрела воздух. На пятачке, где она сидела, заметно потеплело. На миг даже почудилось, что пришла весна.

Когда все было кончено, Эстлин поднялась с места и побрела к домику, все еще легонько пошатываясь от слабости. Намерение у девушки было довольно-таки простое — сказать своему гостю нечто ободряющее. Она пока не знала, что именно. Но что-то должна была придумать. Она же пользуется репутацией самой мудрой чародейки Срединного Мира. Вот черт. Как же проще было с демонами в войну, честное слово.

К своему огромному удивлению Авершам не обнаружила Вендала внутри домика. Он убрал остатки завтрака и даже застелил постель, но сам исчез. Эстлин бросила быстрый взгляд на вешалку. Куртка и сапоги на месте.

— Вендал! — позвала она, снимая плащ.

Вместо ответа что-то загремело в кладовке.

Девушка с понимающим видом молча кивнула сама себе. Ну, конечно, куда он денется. Наверняка ищет что-нибудь вкусное.

Маленькая дверца отворилась. И из клубов пара показался счастливый раскрасневшийся Вендал. Рукава рубахи закатаны. Руки мокрые.

— Я разобрался, как работает подача горячей воды, — с гордостью сообщил он.

Принц подошел к ней, присел на корточки и принялся стаскивать с нее сапоги.

— Пойдем, покажу.

— Вендал? — чародейка дала разуть себя. — Что ты там придумал?

— Тебе нужно снять напряжение, — он потянул ее за руку за собой. — Тебе нужна ванна.

— С чего ты взял, что мне нужно снять напряжение? — Эстлин покорно пошла за ним.

Ее начинала веселить сложившаяся ситуация.

В каморке он остановился, чтобы пропустить ее вперед и закрыть за ними двери. Они очутились в парной, где принц уже растопил печь и набрал в бадью воды. Горячий пар пах лавандой и мешался с запахом горящих дров в печурке. В воцарившемся полумраке он наклонился к ее уху и шепнул:

— Ты ушла и забыла свой посох.

— Глупости, он мне не нужен был, — попыталась возразить девушка.

Тем временем принц хозяйским движением стянул с нее свитер и принялся за завязки на рубахе.

— Ты не расстаешься с ним, — заметил Вендал. — А значит, что-то тебя отвлекло и утомило. Не знаю, что. И если ты считаешь нужным, я уверен, ты мне расскажешь. Но настаивать не буду. А буду делать так, чтобы ты по возможности не утомлялась. Подними руки.

Она покорно подняла руки, дав снять с себя рубаху. А потом и все остальное.

— Забирайся в воду, — скомандовал принц.

Чародейка настороженно принюхалась.

— Вендал, — вкрадчиво начала она. — А ты уверен, что это не микстура от кашля была? Что ты вылил в воду?

— Лавандовое масло, — ответил он. — Не волнуйся, я умею читать, что написано на привязанных к пузырькам бумажках.

— Это обнадеживает, — хихикнула она. Залезла в горячую воду. С наслаждением потянулась. Закрыла глаза. — Да, ты был прав. Ванна — это панацея.

Принц присел рядом на лавку. Стянул с себя рубаху. Коснулся большим пальцем носа, смахивая капельку пота. Улыбнулся широко и радостно. Будто совершил нечто невероятное.

— Я бы залез к тебе, но боюсь, что мы вдвоем не поместимся, — заметил он. — Да и кончится такое купание очень быстро.

— Ох, Вендал, — она укоризненно покачала головой и снова рассмеялась.

Он с восторгом наблюдал за тем, как изменилось ее настроение. Как с удовольствием она разминает шею. Как улыбается ему. Как стройные женские руки рисуют на воде узоры. Эстлин поймала его взгляд.

— Ну что? — смущенно спросила девушка.

— И вовсе ты не ужасная и не пугающая. Ты идеальна, как ангел, — слетело с его языка.

— Милый Вендал, — она покачала головой. — Ты так мало знаешь об ангелах.

Она хотела сказать, что о ней он тоже ничего не знает. Но решила не портить момент.