Охота на выбивание [СИ]

ГЛАВА 17

Идти Юрию, в самом деле, было недалеко. Отец его школьного друга Сашки Серова жил буквально в ста шагах от автосервиса Костомарова. Этим летом Сашку убили, и именно Юрий тогда приложил много сил, чтобы найти настоящего убийцу своего школьного друга. Игорь Владимирович был дома, и он явно обрадовался появлению Астафьева.

— Юра, как хорошо, что ты пришел! Раздевайся, проходи, садись. Мать, принеси-ка нам чего-нибудь для души и тела.

— Как здоровье, Игорь Владимирович? — спросил Юрий.

— Да, так ничего, только вот артрит мучает, с палочкой ходить приходиться. Да ты присаживайся.

Юрий сел, и огляделся по сторонам. В этом зале все было так же, как десять, а то и пятнадцать лет назад, прибавилась только фотография Сашки в черной рамке в серванте.

— Ты, каким ветром к нам? Нужно что-то узнать? — спросил Серов. Он сам был милиционером, дослужился до звания подполковника, и понимал, что человек с профессией Юрия может прийти домой к родителям школьного друга только по производственной нужде.

— Да, есть кое какая тема.

В это время в зал вплыла жена Серова, с подносом в руках. На нем был графинчик с запотевшей водкой, солененькие огурчики, порезанная колбаска.

— О, мать хорошо службу знает! Как? — Серов кивнул на графин. Юрий глянул на часы, и согласно кивнул головой.

— Уже можно.

— Я сейчас котлетки еще поджарю, — сообщила Раиса Михайловна, и ушла на кухню.

Они, не чокаясь, выпили за Сашку. Потом Астафьев спросил: — Игорь Владимирович, вы ведь были, насколько я помню, заядлый охотник?

— Да, было такое дело, — в глазах Серова загорел фанатичный огонь. — Любил я это дело, особенно утиную охоту. Лет с десяти меня отец брать стал на охоту. Итак, считай, сорок лет охотничьего стажу. А сейчас вот все, ноги подводят, два года назад последний раз ездил на открытие сезона. Стрелять то я еще могу, и руки крепкие, и зрение хорошее. Но, как в сырость ноги попадают, и все! Хана. Хоть кричи от боли. Так и пришлось отказаться от этой заразы. Я даже ружье продал, чтобы глаза не мозолило, не тянуло сразу к прошлому. Ты, из-за Сомова, что ли, меня об этом спрашиваешь?

— Ну да, — признался Юрий. — Пришлось мне там, невольно, в этом всем поучаствовать.

— Что, правда, там шестерых убили?

— Ну, вот, уже шестерых, — засмеялся Юрий. — Да нет, четверых только.

— А дело то ты ведешь?

— Нет, Малиновская.

— Опять эта девица! — рассердился Серов. Ольга едва не угробила Сашкино дело, пошла было, по легкому пути, и чуть было не посадила за убийство Сашки совсем других людей. — Снова ведь все испортит!

— Ну, нет, ничего, она стала, поумней, — успокоил Юрий. — У меня вот к вам какой вопрос, дядя Игорь. Вы с Сомовым вместе когда-нибудь охотились?

— В «Дубках»? Конечно! Лучшее место для охоты во всех лугах. Рай для уток, гусей, зайцев.

— А вот на этом озере, Кривом, у Сомова было какое-то свое место?

— А как же! Из года в год он только на нем и стоял.

— Это где, в самом конце озера?

— Ну да, там, наверное, где его и убили.

Юрий достал из кармана блокнот, быстро нарисовал бумеранг озера.

— Его убили вот здесь, — он поставил крестик.

— Именно тут его место и есть, — подтвердил Серов. — Он хитрый, тут лес отступает от озера, и уток видно издалека, не то, что другим. На это место он никого не пускал, ни кого! Как его только могли подстрелить, я не пойму?!

— Пулей, причем нарезной.

— А, понятно! И стрелял Зотов?

— Да, скорее всего. Только у него было ружье с одним нарезным стволом.

— Дай, угадаю какая. Вертикалка? «Зауэр»?

— Да, она. Он говорил, что взял ее в спешке, перепутал чехлы.

Серов хмыкнул.

— Пусть мозги не парит. Я ему еще лет шесть назад чуть морду не набил за то, что он вот так же стрелял, из нарезного. Он тогда это ружье только купил, хвалился им еще. Отвалил дикую сумму в долларах, я уж и не помню сколько. Чуть меня, гад, не подстрелил. Пуля то она ведь, от воды рикошетит, и летит, черт знает куда! А он мужик азартный, подстрелит утку, и добивает ее на воде уже. Потом мы долго не встречались, а года три назад попали оба на Тихое, на открытие сезона. И он опять был с вертикалкой с нарезным стволом. Тоже тогда объяснял всем, что чехол перепутал, что стрелял с одного ствола. Брешет он все!

— А почему? — не понимал Юрий. — Зачем это ему надо? Так же он и в самом деле мог кого-нибудь подстрелить?

— Знаешь, бывает, что попадается ружье, оно как жена. Баб в жизни бывает много, а она все равно самая любимая. Эти не мои слова, это самого Зотова.

В это время Раиса Михайловна внесла в зал тарелки с картошкой, и дымящимися котлетами, запах которых давно вызывал у Юрия приступ острого отделения слюны.

— Вот, закусите, — сказала она. — Да, Сашеньку нашего помяните.

— Помянули уже, — нахмурился Серов.

— Да можно еще и помянуть, — согласился Юрий. — Сашка того заслуживает.

Они выпили, хорошо поели, и только потом Игорь Владимирович продолжил свой рассказ.

— Года два назад я встретил Зотова дня за три до открытия охотничьего сезона, и как раз около магазина «Охотник». Конечно, пошли разговоры об охоте, об утках. А он ведь мужик увлекающийся, сам знаешь, азартный! Поехали, говорит, посмотришь мою игрушку. Привез он меня в свое поместье, и показал этот свой стенд для стрельбы по тарелочкам. Вещь, конечно, чудная. Ружье мне дал, неплохое, тоже горизонталка, Тозовка. Я пострелял, что-то тоже так увлекся, а он тут и говорит: давай на соревнование, кто больше разобьет тарелок. Эх, и постреляли мы тогда, я даже сумму представить себе не могу, на сколько ему та перестрелка стоила! Пока все тарелки не кончились, остановиться не могли. Но и тогда я заметил, что он стреляет странно, из вот этой самой вертикалки, «Зауэр». Он, поэтому, и выиграть долго у меня не мог, потому что я из обычной вертикалки садил, шестнадцатый калибр, а он из своей, с нарезным стволом. Дробью то оно вернее, чем пулей. Я его даже поддел по этому поводу. Вот тогда он эту фразу про баб и жену и сказал.

— А про эту его причуду многие знают? — поинтересовался Юрий.

— Да, почитай, все знающие охотники, старики, это да.

— А вот эти, которые были с нами в этот раз? Соленов, Васин, Демченко? Они в курсе такой любви Зотова к этому ружью?

— Ну, Соленов старый охотник, да и Демченко тоже. Васина я хуже знаю, этот недавно начал охотиться, года четыре как. Но первые два точно все про Императора знают.

— А покойный Максимов знал, что Зотов такой «однолюб» с ружьями?

— Да, этот точно знал. Как раз Максимов, и был свидетелем в тот раз, когда меня этот чертов Император, чуть не подстрелил. Выступал тоже на него страшно. Не любили они друг друга, это точно.

Они просидели за столом еще долго, по косточкам разобрали всех знакомых охотников, их привычки, повадки, склонности и недостатки. Потом перекинулись на знакомых, родных, обсуждали их судьбы, новости. От Серовых Юрий ушел уже в темноте.

Едва он вошел в квартиру, как раздался звонок в дверь.

"Кто пожаловал? Ольга или Ленка?" — подумал Юрий, но гадать долго не стал, распахнул дверь.

Это была Ленка, как всегда сногсшибательная в любом наряде. В этот раз на ней была короткая, серая шубка из натуральной испанской козы. Улыбаясь, она чуть покачивалась из стороны в сторону, а потом нежным голосом произнесла: — Я замерзла, пока шла к тебе пешком.

— Ну, что ж, тогда будем греться, — согласился Юрий. Она одним движением скинула на руки хозяину дома свою шубку, и осталась в голубом комбинезоне в обтяжку, аппетитно подчеркивающем ее потрясающую фигуру. Юрий еще подумал, что под ним ничего нет, в таком состоянии под ним прорисовывалась бы каждая молекула, не только что нижнее белье. Он убедился в этом своем предположении буквально через несколько секунд. Пока он вешал шубку и приводил в порядок свои волосы, Ленка успела пройти в зал, дернуть молнию вниз, скинуть с себя и эту трикотажную шкуру, и остаться абсолютно нагишом. Так что, когда Юрий вошел в зал, она уже лежала на его кровати в позе отдыхающей нимфы. Изменения, происходящие на лице Астафьева, были для гостьи как желанны, так и весьма забавны. Но еще забавней прозвучал в это время звонок в дверь. Юрий извиняющее улыбнулся, вернулся в прихожую, открыл входную дверь, и увидел Ольгу Малиновскую. Особо сердитой ее назвать было нельзя, хотя лицо и было слишком строгим. Она хотела что-то сказать, но тут ее взгляд наткнулся на женскую шубку, висящую на вешалке. Лицо Ольги тут же изменилась, она буквально испепелила взглядом хозяина дома, а потом процедила сквозь зубы: — Ключи от моей машины дай мне.

— Ах, да!

Юрий вчера забыл отдать ей ключи от ее «десятки», и таскал их весь день в кармане куртки. Пока он искал их по карманам, Малиновская сделала два шага вперед, и посмотрела в зал. Ленка не сделала даже попытки укрыться, или переменить позу. Как лежала на боку, подперев ручкой голову, так и лежала, прекрасная в своей наготе и бесстыдстве. Взгляд Ольги мог испепелить кого угодно, но только не Ленку. Она так и осталась безмятежной, как ребенок после долгого сна. Резко развернувшись, Ольга вырвала из рук Астафьева ключи, и вышла из прихожей, громко хлопнув дверью.

Юрий сокрушенно покачал головой, и, повернувшись, пошел к своему неизбежному будущему. Впрочем, весьма даже неплохому.