Око богов Cевера

Глава 14 Камни, шаман, разговор

Жгло под правым ребром. Казалось что грудь и правый бок перетянули широким ремнём. При каждом вздохе отдавало болью. Он лежал на левом боку с ужасом понимая, что его настигло.

— Что с тобой? — взволновался носорог.

— Конец мне. Наверное. Не дотяну до Цитадели. — через боль ответил человек.

— Заболел? — Седой ещё больше забеспокоился.

— Два камня в жёлчном пузыре. Думал, успею прокачусь по северу и на операцию. Уже год как не беспокоили. Ох, дурак я! И лекарств нет с собой. — хрипел через вздох он.

Он с трудом проталкивал слова, как будто удав сжимал бока, не давая дышать.

— Что делать? До Цитадели шесть часов пути, там врачи и больница. — носорог размышлял.

— Морозит меня. Температура поднимается. Пить хочу. — бормотал сухими губами человек.

— Это опасно? — носорог что-то задумал.

— Камни двинутся, разорвут протоки и кровь внутрь пойдёт. Мясо копчёное, тряска в люльке, диету не соблюдал, вот результат. — пытался он объяснить.

Ворчун скорчился в люльке, стараясь найти положение при котором боль ослабнет.

Носорог плавно ушёл вправо и помчался по снежной целине, на восток.

— Я своим передал что мы к шаману. Они седокам скажут. — объяснил свой манёвр он.

Ворчун выпрямился и лёг на спину. Стало легче, боль притупилась. Время обеда, а у него нет аппетита. Короткий день катился на закат. Куда его понесло? Что дома не сиделось? Он смотрел в медленно темнеющее небо. Вот одна звёздочка заблестела, вот вторая замигала.

Шаман сидел в чуме, костерок слабо курился, мало тепла и много дыма. Шаман был не очень стар, шестьдесят пять лет от силы, глаза были молодыми и озорными. Трубка украшена золотыми кольцами. Он пускал ароматный дымок дорогого табака. Правнук девяти лет, усердно протирал серебряные чашки, кружки. Дедушка сказал к нам едут гости, будем человека лечить и чай пить. Откуда дед знает про гостей? Наверно белая сова принесла весть. Сова давно с дедом живёт. Правнук был уверен, что сова долгими северными вечерами разговаривает с дедом на человеческом языке. Вон она сидит на сундуке и крутит головой, мяса ждёт. Дед одобрительно поглядывал на мальца, хорошо воспитал сына внук. Трудолюбивый, молчун. Нужно спросить духов, подходит ли правнук для передачи его шаманских знаний, сможет ли он защищать род. Мальчик закончил дело, расставил чашки как велел дед. Проверил, кипит ли чайник. Принёс маленькие полешки, подкинул в костерок. Тепло дед любит. Дед улыбнулся, пошарив в кармане куртки, вынул загодя приготовленный подарок.

— Вот тебе от духов. — он протянул мальцу статуэтку.

Правнук с уважением принял подарок. Зашёл деду за спину, устроился, привалившись к спине деда. Он рассматривал подарок. Статуэтка изображала мальчика. Он подпрыгивал на левой ноге, вытягивая вверх правую руку и с его ладони вспархивала белая сова. Густой жёлтый цвет камня, согрелся в руках мальчика, источал слабый жёлтый свет. Стало спокойно и уютно, повеяло летом. Мальчик закрыл глаза вспоминая прошедшее лето. У деда скатилась слеза по морщинистой щеке. Вот ради кого нужно жить. Он ощущал спиной родного человечка. Для кого мы живём? Для них, ради наших потомков, внуков и правнуков.

Два часа бежал Седой к стойбищу старого шамана. Должок за шаманом был. Должен помочь. Вспомнил тот страшный день. Он поругался с подругой и ушёл от стада к Одинокой скале. Стоял, смотрел на бескрайние, снежные просторы. В душе кипела обида на любимую. Начиналась слабая метель. Там, внизу под скалой стояли чумы. Два дня назад пришел род ачей, стадо оленей сбилось плотнее ожидая метель. Собаки медленно кружили вокруг стада, охраняя и не давая слишком резвым оленям отбиться в сторону. В который раз вспоминал размолвку и сравнивал поведение человеческих женщин с поведением любимой. Один в один. Что хотят? Почему себя так ведут? Наклонил голову и понюхал свежий снег. Фыркнул, снег поднялся белым облаком сразу же унесённый начинающейся метелью. Кто-то поднимался по пологому склону скалы, он слышал шорох снега, шаги. Внутренне улыбнулся, понимая кто идёт к нему. Снежно белая красавица. Пушистая, длинная шерсть вихрилась от начинающейся метели. Она была прекрасна! Встала рядом, толкнула его круглым боком. Сама, сама пришла, пело его самолюбие. Он не знал женского коварства, уступить в малом и получить большее. Стоять на краю скалы, с любим существом рядом, это ли не счастье? Впереди восемьсот лет жизни и бескрайние просторы севера!

Стая пришла через час. Метель разгулялась и Седой с любимой спустились со скалы. Они медленно шли мимо стойбища. Волки с вожатыми напали на стадо. Собаки ачей приняли смертельный бой, неравный бой. Седой только что влюблённый, вдруг превратился в беспощадного бойца. Любимая билась рядом. Ослепленный яростью и страхом за любимую, он почти уничтожил стаю. Бил рогом. Топтал ногами поверженных врагов, не разбирая волк или хрипящий от боли человек. Родичи шамана успели убежать на карниз отвесной стороны скалы. Он помог шаману, пришел час помощи ему от шамана.

Ворчун охал и рычал от боли, когда его вытащили из люльки и несли в чум мужчины рода шамана. Раздели по пояс, в чуме было тепло. Дали пить, рот высох как в пустыне, стояла высокая температура.

— Друг моего друга, мой друг! — шаман сел рядом с человеком, лежащим на толстых шкурах.

— Помоги шаман. Плохо ему! — голос Седого услышали все люди в чуме.

Когда было нужно, носороги могли разговаривать со многими людьми.

— Я вас ждал. Духи сказали, придут друзья. Друзья в беде. Помочь нужно друзьям. Север не любит одиночек. Все мы здесь держимся друг за друга. — шаман раскурил трубку.

Окутавшись ароматным дымом, наклонился над человеком.

Костерок пылал, чайник пел, выплёскивая носиком кипяток в огонь. Лампа освещала чум. Правнук сидел на сундучке, гладил сову по голове и внимательно наблюдал за действиями деда. Любимый дедушка умный. Оленей лечит. Ачей лечит. Злых духов отгоняет от стойбища. Я хочу быть как дедушка. Мысли мальчика плыли, тепло окутывало, расслабляло, он клевал носом засыпая. Гукнула сова. Мальчик вздрогнул, не проснулся, в левой ладошке была зажата статуэтка. Дед начал лечить. Тихо звякнул серебряный колокольчик висевший на олених рогах. Рога были прибиты к доске на входе, внутри чума. Шаман отвлёкся от сложных пасов руками, что он делал над лежавшим человеком. Посмотрел на колокольчик не перестававший тихо звонить, удивлённо взглянул в лицо Ворчуна. Хмыкнув, он продолжил делать руками движения, над его правым ребром.

Ворчун кривясь от боли, с надеждой наблюдал за шаманом. Вот он сделал движение, как будто вынимал что-то из-под правого ребра. Убрал ладони. В десяти сантиметрах от груди человека светилась голограмма. Жёлчный пузырь, там где лежали камни светилось красным светом. Боль ушла. Ворчун рассматривал это чудо. Шаман погрузил пальцы правой ладони в голограмму, что-то зацепил и вынул пальцы. Открыл ладонь. На твёрдой в мозолях ладони, лежали два камня, один три миллиметра, второй полтора сантиметра. Размеры Ворчун помнил, камни были голографические, не настоящие. Шаман закрыл глаза и запел гортанно, заунывное. Прошло пять минут, камни поменяли цвет. Были красными, стали чёрными и настоящими. Шаман открыл глаза, улыбнулся.

— На память! — высыпал камни в подставленную ладонь человека.

— Я верил в тебя старый шаман! Спасибо тебе! — облегчённо сказал Седой.

Мужчины рода скупо улыбнулись. Они верили деду и любили старика.

Шаман сидел у очага, серебряная чашка наполнена ароматным чаем. Ворчун поостерёгся есть и пить. Потерпит. Диету нужно соблюдать, вдруг вспомнил он настойчивое требование врачей. Лежал на спине, проверял свои ощущения и вправду ничего не болит.

— Колокольчик звонил. Око богов рядом. Вещь Древних рядом. — шаман пыхнул дымком из трубки.

— Какая вещь? Где рядом? — удивлённый Ворчун поднял голову.

— У тебя Око богов или ты не знаешь что лежит в люльке? — иронично сказал шаман.

— По подробнее. Что ты возишь в люльке? — встрял носорог.

— Сабля вожатого, красного металла. Оно? — вспомнил человек.

— Нет. — насмешливо покачал головой шаман.

— Куб? — он не хотел рассказывать про куб, но, шаман его спас.

— Куб? Да, старый шаман, когда передавал мне свои знания так описал Око богов. Я не потомственный шаман. Всю жизнь работал в Цитадели электриком. Так получилось что пришлось принять знания шаманизма на старости лет. — шаман окутался дымом.

Куб принёс и поставил перед шаманом один из его родственников. Ворчун подставив под левую щёку ладонь смотрел сбоку. Шаман выколотил пепел из трубки и вновь набил табаком. Сова взмахнув белыми крыльями, раздула ветром огонь в очаге и села шаману на правое плечо. Её голова медленно двигалась вправо, влево. Острые когти вцепились в шкуру куртки деда. Мальчик спал рядом с сундучком, на его лице блуждала улыбка, ему снилось лето.

— Око богов. Вещь Древних. На заре времён, младшие братья Древних дали каждому роду ачей по одному Оку богов. Ещё их называли Глаз бога. По-разному его называли. Мой род в большой войне с людьми с юга потерял своё Око богов. Это было очень, очень давно. — шаман прищурился от дыма из трубки.

— Мы видели в кубе чужого человека. Такой переливчатый пузырь появился над ним. Куб связал нас с кем-то. Мужчина говорил на странном языке. Дай бог памяти как он сказал? Гудрон? Муфлон? — Ворчун наморщил брови вспоминая.

— Нардон? Точно, нардон! Нардон лакир ор. Виз гор. Вот как-то так, если не путаю. — почти вспомнил он.

— Я не смогу перевести эти слова. Золотые таблички языка Древних, тоже утеряны. Мы оказались не достойны памяти Древних, не сохранили их знания. — шаман тяжело вздохнул.

— Попробуем? — шаман озорно улыбнулся.

— Думаешь получится? — Ворчун тоже улыбнулся.

Он был здоров, на душе повеселело.

— Я тоже хочу посмотреть. — пришел голос Седого.

Полог чума раздвинулся и косматая морда носорога легла внутрь чума. Он чуть повернул голову что бы рассмотреть куб и замер. Иней на рогах блестел как драгоценности, от тепла они постепенно меркли и превратились в капельки воды. Сова возмущенно гукнула. В её чум чужой проник, непорядок!

Дед потёр бока куба, выдохнул дым на него. Они с надеждой смотрели на Око богов. Мальчик, будущий шаман рода, благополучно проспал важное событие. Марево переливалось всеми цветами радуги. Вот оно сформировалось в образ человека. Нет, не один человек, два образа появились. Тот самый офицер как его назвал Ворчун и женщина. Кота не было. Та же комната, только за окном прекрасный вечер. Солнце садилось за море и лёгкие перистые облака постепенно меняли свой окрас с золота на розовое. Их увидели. Разговор прервался, мужчина и женщина удивлённо рассматривали появившихся людей. Женщина имела греческий профиль. Голубые глаза, розовые губы средней полноты, мягкий овал лица. Возраст под тридцать, красные волосы были закручены на голове в чудную причёску. Длинные серебряные серьги с большими рубинами удлиняли высокую шею. Лёгкое розовое платье завершало образ. Она поправила неосознанным движением рукой причёску, потрогала серьги. Ворчун улыбнулся. Женщина она и из чужого мира женщина, обязана показать себя во всей красе. Офицер посмотрел вниз, потом на них. Голограмма увеличилась, уменьшилась, он подгонял картинку.

— Языка мы не знаем. Улыбаться будем друг другу? — шепнул шаману Ворчун.

— Главное контакт налажен. — ответил дед.

Шаман всё больше удивлял Ворчуна. Не так прост дед оказался. Электриком работал в Цитадели. Какие ещё тайны скрывает шаман?

— Как глухонемые, будем жестами общаться? — не унимался Ворчун.

— Галан дорр. Скажи ему это. — вмешался носорог.

— Галан дорр. — сказал Ворчун.

Голограмма дёрнулась, чужаки уставились на них.

— Галан дорр! Ук разор? — ответила удивлённая женщина.

— Что ты сказал? — шаман вынул трубку изо рта.

— Приветствие. Вроде бы пожелание доброго дня. Так мой дед говорил. — ответил носорог.

— А я больше не знаю. Это дед мне передал. Я думал старый из ума выжил и странный язык придумал. Получается, дед пытался научить меня языку Древних? — смутился носорог.

Шаман ещё слышал носорога, пока он общался со всеми в чуме.

Беседа не клеилась, как разговаривать не зная языка. Ворчун помахал рукой, улыбнулся, женщина была очень красивая. И получил холодный взгляд.

— Да, пофлиртовать с ней не получится. — смутился он.

— Думаю это центр связи. Они операторы, телефонисты, радисты? Вот только где они находятся. Прошлое? Будущее? Параллельный мир? — голос шамана напоминал голос профессора в академии, он стал жёстким и образованным что ли.

— Если младшие братья Древних дали всем родам ачей Око богов и золотые таблички для расшифровки языка. Нужно спросить шамана ближайшего рода об этом. — вмешался Седой.

— Ближайшее стойбище? Три дня пути на юг. Шаман если и есть у него что-то, не покажет. Нужно собирать всех шаманов и решать этот вопрос. Только в августе, у Гусиного озера, соберутся шаманы. — шаман размышлял вслух.

— Дед а карта или глобус у тебя есть? Показать гостям, может что-то узнаем? — не унимался Ворчун.

— Откуда в чуме такое. — затянувшись трубкой он окутался дымком.

Гости явно не знали, что делать. Люди в чуме так же были в растерянности.

— Кстати, кто такие младшие братья Древних? — заинтересовался Ворчун.

Шаман лишь пожал плечами.

— Тьма веков скрыла это знание. В наших преданиях мелькают упоминания о младших братьях Древних. Но, кто они? Где жили? Куда ушли? Ничего не известно. — рассказал дед.

— Они не понимают кто мы, мы не понимаем кто они. — Седой подвёл итог.

— Твоё приветствие они явно поняли. — шаман налил чаю в кружку, пил мелкими глотками.

— Где вы взяли Око? — спросил шаман.

— Город Древних под горой, пост Залив. Куб кто-то положил в бочку. Думаю боец должен был бочку выгрузить в форпосте Горячий ключ и передать капитану. Когда мы приехали, форпост уже был в осаде. Боец просто забыл про бочонок, выпрыгнул из саней и побежал к воротам. Я позже обнаружил куб в бочонке. Вот он и катается со мной. Кому сдать не знаю. Доберусь до Цитадели, уеду домой. На этом мои приключения закончатся. — ответил Ворчун, пытаясь поймать взгляд красавицы с той стороны.

— Сдай пограничникам в Цитадели. Или мне оставь. Мой род ачей будет тебе благодарен за эту реликвию Древних. — шаман мягко нажимал на Ворчуна.

— Ганса с поста Залив не хочу подводить. Он артефакт должен записать в документы и теперь пропажа будет на нём висеть. Они меня как человека приняли, а я подлость сделаю? Сдам в Цитадели. — Ворчун решил вопрос.

— Пора ехать. Ты, как себя чувствуешь? Сможешь до Цитадели дотерпеть? — вмешался Седой.

— Абсолютно здоров! Поехали. Шаман, дедуля, прости, но куб я заберу. Как его выключить? — Ворчун поднялся на ноги.

— Положи в мешок, как выключить я не знаю. Значит поедете? Ну, счастливой дороги. — дед усмехнулся, останавливать путешественников не стал.

Чужие внимательно смотрели с той стороны.

— Не захотела знакомится? В мешок тебя! Да, я такой, нехороший. — Ворчун с улыбкой положил всё ещё работавший куб в мешок.