Око богов Cевера

Глава 6 Водопой

К вечеру впереди поднялись горы, протянувшиеся с запада на восток. Лес подступил к тундре. Место водопоя смотрелось со стороны как подкова, окружённая лесом. Замёрзшая река делала здесь поворот. С небольшого склона текли горячие родники, создавая лужи парящей воды. С древности носороги пили здесь воду, запасаясь перед дальней дорогой. Место окружали огромные валуны, создавая природную защиту. Люди построили из дикого камня большой дом, было где укрыться и обогреться. Лес защищал от метелей. Валуны от врагов.

Обоз втянулся в подкову. Носороги с шумом втягивали воду. Напившись они расходились в стороны. Рыхля ногами и носом снег, кормились травой. Носороги будут охранять стоянку, слух и обоняние у них лучше чем у людей. Он подумал взять артефакт в дом и решил оставить его в люльке. Седой молчал это переход. Ворчун не стал мешать ему, понимая, что у него творится на душе. Похлопал его по мохнатому боку и ушёл. Люди постепенно собрались в дом. Распряжённые сани стояли в ряд у дверей дома создавая дополнительную защиту. В доме загудел огонь в очаге. Булькала еда в котле, дурманя голодные животы людей ароматом мяса. Была та суета в предвкушении тепла, еды, разговоров уставших людей. Ворчун с Катей устраивались на ночлег.

Тепло и чувство безопасности после длительного похода расслабило людей. Гудели разговоры, смех. Ворчун убрал в мешок котелок, ложку, помыв кипятком из маленького чайника. Катя ушла к женщинам, которых было в обозе около десятка. Поужинав горячей мясной похлёбкой он прислонился спиной к стене рассматривая шумящий народ. Заметил незнакомых мужчин и женщин, видимо тех, из погибшей крепости. Вдруг где-то рядом раздался заливистый лай щенка. Ворчун встрепенулся, закрутил головой. Между сидящими людьми промчался рыжий щенок. Тот самый щенок с Горячего ключа, кто-то вёз его с собой. Люди поворачивали головы и глаза их теплели от радости. Мороз и опасности, волки и кровь отступили в сторону. Ворчун украдкой вытер выступившие слезы умиления.

— К старости сентиментальный стал. — в пол голоса сказал он себе.

— Собак любишь? — вернулась Катя.

Закутываясь в шкуры легла рядом, отвернувшись к стене.

— Люблю. Я по гороскопу собака. У нас в доме всегда жили собаки. Они тебя любят. Сядешь рядом, погладишь голову пса и у него радость в глазах. Люди не такие, всё что-то друг другу доказываю, соревнуются, берут какие-то вершины. А радость она рядом, её не нужно искать. — Ворчун смотрел на огонь очага и размышлял вслух.

— Завтра длинный переход. Спи, спаситель. — она в лёгкую подтрунивала.

— Тебя должен молодой мужчина спасать, а не я старик. Даже не поцеловала в благодарность. — он с надеждой посмотрел на молодую женщину.

— Слово «спасибо», лучше поцелуя! — она хихикнула.

Ночью он вышел из дома по нужде, мороз прижигал щёки. Всхрапывали носороги отдыхая на снегу тёмными глыбами. Огромных звёзд казалось можно коснутся рукой.

— Спишь? — человек сказал вслух надеясь на ответ носорога.

Носорог молчал. Тяжело другу. Ворчун поймал себя на том, что считает носорога другом. Удивился. Зверь или разумное существо? Или как его называть? Не сеет, не пашет. Бродит тысячу лет по лесотундре. Разговаривает с людьми, помогает им. Так, кто он?

— Иди спи. Волки взяли нас в кольцо. — отозвался друг.

Сон был тяжёлым. Он отбивался от волков и вожатых. Где-то под ногами тявкал и плакал от страха рыжий щенок. Его прижали к скале. Ухмыльнувшийся вожатый протянул руку и поднял щенка за загривок. Щенок плакал и Ворчун ничего не мог сделать. Как бывает во сне, он медленно двинулся к вожатому, ударил его в лицо. Удары были словно в вату бьёшь.

— Держись маленький я помогу, ты пёс и я пёс. — он сжал руками горло варвара.

Щенок завизжал, упал ему под ноги. Волки выли где-то рядом. Проснулся, задыхаясь от ярости и замычал, сжимая руками кусок мохнатой куртки.

— Приснится же такое. — прошептал он.

Облегчённо откинулся на скрученную шкуру, служившей подушкой.

— Проснись! Да, проснись же! — пришел крик носорога.

— Не сплю я. Что? — он резко сел.

— Волки и вожатые напали. Мы бьёмся, поднимай людей! — рычал Седой.

— Нападение! — свой голос показался чужим.

Подумал, может это сон продолжается а я людей переполошу? Ездовые, такие же как он тоже получили крик о помощи от своих носорогов. Они вскакивали, будили соседей. Дом быстро загудел от голосов. Где-то тявкал рыжий щенок. Потряс Катю за плечо. Она подняла голову не открывая глаз.

— Что случилось? Утро уже? — хриплый от сна голос.

— Вставай! Волки напали на носорогов. — он уже поднялся.

Накинул куртку, взял в правую руку трофейную саблю.

Полумрак дома освещали лампы, помещение имело вытянутую форму. Небольшие перегородки делили его наподобие общежития. Перегородки были два метра в высоту и не достигали потолка ещё метра два. Широкий проход к дверям. Ворчун стоял, ждал приказаний Мороза. Он впервые в такой передряги, куда бежать, где встать не знал. Обозники опытные, сообразят как действовать. Катя, похлопав лицо ладонями, быстро вскочила. Взяла стоявший в углу свой автомат, чем-то щёлкнула. За стенами дома уже шёл бой. Выли и рычали волки. Визгливо кричали вожатые. Слышался топот и фырканье злых носорогов.

— Всем приготовится! На улицу не выходить! Носороги в ярости, затопчут. Держим оборону здесь! — Мороз распоряжался.

Хлопнула дверь. В доме раздались короткие автоматные очереди.

— Окна! — встревоженно крикнул кто-то.

Вожатые прорвались в дом. Завязалась рукопашная. Удары, стоны, русский мат. Катя встав на правое колено, стреляла короткими очередями в сторону двери. Ворчун услышал где-то наверху топот. Взглянул на перегородку и вовремя. Вожатый в чёрной меховой одежде расставив широко ноги на перегородки, замахнулся на него копьём. Неумело и сильно, Ворчун ткнул снизу вверх остриём трофейного клинка между ног варвару. Узенькие глаза вдруг округлились от боли, рот принял форму буквы о. Он выпустив копьё и тоненько завыв, опрокинулся спиной к соседям справа. Там кто-то коротко выругался. Вой вожатого захлебнулся, забулькал. Ворчун подхватил короткое копьё вожатого и бросил саблю к стенке. В напряжение смотрел на перегородку. Он выставил перед собой копьё, ожидая следующего нападения. Катя не стреляла, держа на прицеле проход к дверям.

В доме дрались. Вожатые появились одновременно на стенках перегородки. Перегородку они использовали как быстрый способ передвижения и внезапно нападали на обозников сверху. Правого, прыгнувшего на него с двумя ножами в руках, принял на выставленное копьё. И был сбит телом вожатого. Левого, сняла короткой очередью Катя. Он упал к ним на пол. Его вожатый хрипел, брызгая кровью изо рта. Катя протянула руку с пистолетом. Треснул выстрел и враг замолчал с кровавой дыркой во лбу. Ворчун кряхтя вылез из под убитого и встал. Выдернул из нападавшего окровавленное копьё.

— Они заложников взяли. — сказала Катя.

Она держала под прицелом проход к двери.

Ворчун отступил спиной к ней. Выглянул в проход. Обозники молчали. Страшная тишина повисла в доме. Только рыжий щенок чуть слышно скулил от страха. Впереди Кати в широком проходе, стояли на правых коленях пятеро обозников с автоматами. Они целились вперёд но не стреляли. Вожатые прикрылись живым щитом. Мальчик семи лет, перехваченный под пояс жилистой рукой, с ножом у горла. Молодая женщина с белым лицом, возможно мама мальчика. Её держал за волосы низенький варвар и тоже водил ножом у горла. Пожилая женщина стояла на коленях. Нож у её горла держал варвар с перекинутыми на грудь двумя чёрными косичками. Обозники справились с внезапным нападением. И только у дверей человек двадцать вожатых. Они ощетинились копьями, саблями, прикрылись живыми людьми.

— Не вижу гадов. Как их достать? — хриплый голос деда из соседнего отсека справа.

Дед перешёл к ним. Он держал винтовку на сгибе левой руки. Ему было около семидесяти лет. Это он принял раненого Ворчуном в пах вожатого. Ворчун отодвинулся давая ему место посмотреть ситуацию. Дед медленно выглянул и застыл. Также медленно передвинулся внутрь.

— Они меня увидят и начнут их убивать. Как бы их обмануть? — дед оглядел отсек с лежащими вожатыми.

— Иди сюда молодой. Встань здесь. Теперь присядь. — дед тихо командовал Ворчуном.

Ворчун присел у стенки. Дед кряхтя взобрался ему на шею, ногами обхватил его бока. Как клещ вцепился ногами в него. Вот это железная хватка ногами, подумал Ворчун.

— Поднимай! — скомандовал он.

Обалдевший от такой бесцеремонности Ворчун поднялся и упёрся руками в стену. Дед хмыкал изучая театр военных действий. Он возвышался над перегородкой и был скрыт сумраком от врагов.

— Красавица! Подай мне винтарь. — приказал он Кате.

Краем глаза Ворчун заметил что винтовка пограничной службы, с оптикой.

Ворчун стоял упёршись лбом в перегородку.

— Так. Вот ты как стоишь вражина? Ладно. Сейчас оптику сниму. Мальчонку под нож поставил? Герой с большой дырой? Я тебе сейчас сделаю дырку во лбу. Приготовься! Не упади от отдачи. — дед тихо шептал прицеливаясь во врагов.

Ворчун отставил назад правую ногу для устойчивости. Дед не успел выстрелить. Ворчун не видел как вожатые, державшие заложников, вдруг раздвинулись. Вперёд сделал шаг шаман, обвешанный блестящими круглыми предметами, на вид монеты. Он выкинул вперёд правую руку.

— Гох! — крикнул варвар.

Пять обозников с автоматами упали без сознания. Катя стояла рядом с Ворчуном в отсеке, её не задело.

Гулко выстрелила винтовка. Второй выстрел. Третий, четвёртый. Ворчун вцепился пальцами в щели досок перегородки, компенсируя отдачу. Почему дед не упал? Одними ногами держится за него. Послышался рёв пошедших в атаку обозников. Катя побежала вперёд к двери. Ворчун держался за перегородку. Дед скупо стрелял и видимо удачно.

— Остер глаз старого снайпера. Рано меня в запас вывели. И тебя туда же. Стоять немытый! — дед комментировал свои выстрелы.

Ещё пара минут и с нападавшими было покончено. Дед не слезал с шеи, хороший наблюдательный пункт устроил себе. Ворчун решил никому не рассказывать об этом случае. Смеяться будут люди над ним.

— Всё милок. Присядь. Я слезу. — дед наконец смилостивился над Ворчуном.

— Ох ноги затекли. — дед сделал пять приседаний.

— Хорошо стоишь! Ноги у тебя крепкие. — он улыбнулся в седую, аккуратную бородку аля император.

— Ноги значит крепкие. А шея? — ухмыльнулся Ворчун разминая шею.

— И шея крепкая. Только бабам не давай на шею садится! — дед хохотнул и ушёл к себе в отсек.

Ворчун пошёл к двери посмотреть что там.

— Что ты молчишь? Поднимайся сынок! Ой боженьки, убили! — тихо причитала женщина.

Обозники громко разваривали. Они победили и возбуждение боя ещё не покинуло их. Вожатые, державшие заложников, лежали где догнала пуля деда. Шаман сидел у стены уронив голову на грудь. Во лбу кровавая дыра, грудь залита кровью. Открылась дверь впустив двоих обозников.

— Носороги отбились. Волков порешили с десяток. — доложили они Морозу.

— Дежурных поставим. Остальным отбой до утра! — командовал Мороз.

Ворчун вышел на улицу. Небо мерцало звёздами. Носороги возбужденно фыркали. Перевёрнутые сани. Затоптанные волки. Кто-то из своих стоял у стены дома.

— Зайди в дом, они рядом. Только что стрела в стену ударила. — сказали ему.

— Седой ты жив? — тихо позвал он.

— Живой. Иди спи. До утра больше не сунутся. — ответил друг.

Ворчун вернулся в дом и помог вынести на улицу убитых из их отсеков. Люди успокаивались. Тихо разговаривая, устраивались спать.

Катя помогала женщинам. Ворчун лежал, вспоминал бой. Напряжение отпустило и пришла дрёма. Время было за полночь когда усталость взяла верх над человеком и он уснул. Вскоре пришла Катя. Заглянула ему в лицо, улыбнулась и устроилась на ночлег.

В лесу быстро передвигались волки с вожатыми. Трое вождей сидели на волках и смотрели на тёмный дом. Люди смогли отбиться. Двадцать вожатых и десять волков потеряла их малая орда. В доме погиб шаман. Молодой, кровь взыграла и он пошёл поперёк приказа вождей. Он сказал что Око Богов в доме. Око нужно взять, таков приказ Жёлтой ведьмы. Как теперь их малая орда будет без шамана? Люди прятались в каменных домах. Большая орда неслась лавиной на восток. И только их отряд отстал и напоролся на этот обоз.

Мы, дети вольных ветров, сейчас властвуем в людской тундре, думал старший из вождей. Нужно придумать как добыть артефакт Древних. Тёмные лица, тёмные одежды, чёрные волки и тёмная северная ночь.

Утро было шумным. Он с Катей позавтракали горячей кашей с мясом. Её раздавал дежурный у очага. Ворчун подошёл к очагу. Там полукругом сидели мужчины и обсуждали дальнейшую судьбу обоза.

— Дозор насчитал двести вожатых на волках. Они не ушли, мы в осаде. Что предлагаете? — Мороз правил нож о кожаный ремень.

Обозники молчали. Кто-то закурил ароматный табак. Рыжий щенок сидел в центре полукруга и смотрел на пламя очага.

— Шамана я вчера убрал. Сегодня смотрел в оптику, видел троих в чёрных шкурах, они командуют отрядом. Могу снять их и ещё пострелять, что бы оставшиеся растерялись. Глядишь без командиров отряд отступит? — вчерашний дед снайпер взял первым слово.

Мороз проверил остроту ножа, проведя пальцем поперёк лезвия. Остался доволен, сунул его в ножны висящие на ремне.

— Владимир Николаевич выбьет вождей, а мы из всех стволов положим сколько сможем остальных. — поддержал Леша Охотник.

— Всем со стволами на чердак дома. Остальные готовят обоз к немедленному выходу. Пошли мужики. — Мороз завершил совещание.

Оставшиеся в доме засуетились собирая вещи, переходя поближе к выходу из дома.

Катя, дед и ещё пятнадцать человек с автоматами, поднялись на чердак по лестнице. Ворчун устроился у окна. Свой мешок повесил на плечо, мешок Катерины поставил рядом на пол. Вспомнил убитых вожатых. Своей рукой лишил жизни человека а в душе пусто. Обыденно, никаких размышлений а имел ли я право лишать жизни человека. Они пришли убивать на мою землю, я должен защищаться. Какие могут быть размышления о святости человеческой жизни? Носороги лежали на снегу и солнце подсветило заиндевевшую шерсть розовым. Убитых волков и вожатых сложили у дальних валунов к лесу. Лес стоял заснеженный, ветра сюда не долетали. Где-то там притаились враги. Нашёл взглядом Седого, он был жив, стоял боком у огромного валуна.

— Седой! Как у вас дела? — спросил он тихо.

— Все живы. — коротко ответил носорог.

С чердака загрохотали автоматы. Волки тенями заметались по кустам, унося вожатых из под огня людей. Пять минут шёл обстрел ближайшего подлеска и кустов. Последней смолкла винтовка деда. Её хлёсткие выстрелы догоняли убегавших врагов.

— Всё! Можно ехать. Разбежались немытые. Вожаки так и лежат у двух сосен. Без командиров орда она и есть орда. — отчитался дед, сходя по лестнице вниз с чердака.

Мороз выслушал всех кто стрелял, подсчитали убитых, подранков. Выходило что убито пять вожатых. Среди них трое вождей и ещё пять волков убитыми. Подранков было много и волки в крови убегали в лес. Шамана у них нет, значит подранки залягут в укромных местах и если организм сильный то выживут. Орда не будет их ждать, уйдёт в тундру.

— Василий! Возьми свою пятёрку и пробегитесь вокруг, метров на триста. Как обстановка, где орда. Не мне тебя учить. Ворон поднимись на чердак, вот бинокль, наблюдай. Остальные запрягают в сани носорогов, готовимся к походу. — Мороз отдал распоряжения.

Катя подошла и вскинула мешок на левое плечо, на правом висел автомат. От ствола автомата шёл запах горячего металла и пороха. Ворчун почувствовал неловкость, он просидел внизу пока она стреляла с чердака. Она стояла задумавшись, смотрела на угли очага покрывавшихся пеплом. Валькирия, подумал он любуясь женским лицом. Суровая, северная воительница. Жаль что с ней ничего не получится. Это он чувствовал развитой интуицией. Ещё один эпизод его путешествия подошёл к концу. Что будет дальше? Как жизнь повернётся?

— По машинам! — кто-то из молодых решил пошутить.

Носороги стояли готовые к путешествию, к прорыву на снежный простор. Пока их запрягали в сани, из леса прилетел волчий вой. Враги были рядом и не собирались отступать от желанной добычи. День начинался с сорока градусов мороза. Носороги парили от дыхания. Люди суетились, доделывая последние приготовления. Через полчаса обоз был готов к походу.