Олигарх 5

Глава 16

На рассвете следующего дня наши караульные остановили графа Мигеля на подступах к нашему лагерю.

Граф подтвердил всё, что было написано в письме и рассказал некоторые детали. Генерал Санта-Анна в этот раз переиграл сам себя. Сразу же после передачи власти его фактически взяли под арест и в своем имении он будет находится на положении узника. В случае попытки покинуть его генерала сразу же лишат жизни.

Отец Габриэль, составивший заговор против Санта-Анны сделал самое главное и его люди контролируют все финансы Мексики. Переданное мною золото тоже в руках у господина иезуита и поэтому пока никакой оппозиции новому президенту нет. Он вообще оказался в уникальнейшей ситуации, впервые в истории Мексики у нового президента есть деньги и есть возможность проводить самостоятельную политику, не оглядываясь на всякие кланы и группировки.

Ну и естественно «народное» возмущение против Санта-Анны было хорошо организованной клоунадой.

Сейчас самый главный вопрос для мексиканцев безопасность. Если набеги колманчей и апачей прекратятся, то власть нового президента будет достаточно долго незыблемой.

По крайней мере до того момента пока у него закончатся деньги. Потому что лояльность мексиканских элит и миллионнов не богатых мексиканцев президенту придется просто покупать.

На этом рассказ о собственно мексиканских делах закончился и наш испанский друг рассказал о цели своего очередного вояжа.

Его брату, монсеньору Франчеко осталось жить всего ничего. Поэтому он попрощался с графом и попросил его выполнить еще одну просьбу: доставить конфиденциальное письмо в Ватикан.

Если письмо дойдет до адресата, то он, монсеньор Франческо умрет спокойно. Моё покровительство является гарантией успеха миссии графа.

Самым поразительным было то, что конверт был незапечатан и письмо можно было спокойно прочитать.

Адресатом был один из ватиканских кардиналов, связанных с иезуитами. Ему сообщалось что теперь после событий о которых посланец, то есть граф Мигель, расскажет лично как их непосредственный участник, позиции Святого Престола в Мексике восстановлены и по его оценке, оценке монсеньора Франческо, являются незыблемыми.

Я честно говоря был очень озадачен происшедшим. Содержание письма меня очень даже поразило и удивило. Получается меня использовали чтобы провести какую-то операцию для восстановления позиций католической церкви в Мексике. Причем потеря огромных территорий, где будут рулить провославные считается вполне приемлимой.

Вот уж чего-чего, а таких заморочек я никак не ожидал. Мне только до кучи каких-то игрищ с Ватиканом не хватает.

Граф Мигель рассказал еще о последнем разговоре с братом перед расстованием. Монсеньор раскрыл ему тайную подоплеку и цель всех этих игрищ Ватикана со мной.

Я хотя и являюсь теперь человеком девятнадцатого века, но мыслю чаще всего по-прежнему и самое главное оперирую привычными терминами и понятиями. Слово аналитики я еще не слышал, но сам говорю именно так.

Так вот аналитики Святого Престола, напуганные европейскими революциями, предложили Папе создать норвый оплот католицизма за пределами Европы. И для этой роли они выбрали Мексику.

Выбор на мой взгляд более чем странный. Планировать такой глобальный проект под боком у США на мой взгляд несколько легкомысленно. Но им виднее. Скорее всего монах Авель сказал отцу Габриэлю Груберу что-то такое из ряда вон выходящее и они решили выбрать столь безумный на мой взгляд проект.

Для осуществления этой миссии в Мексику поехал монсиньор Франческо, а с ним и отец Габриэль.

Мои успехи на финансовом фронте не остались незамеченными Ватиканом. И когда я полез в Техас, там решили использовать мои капиталы для осуществления буксующего мексиканского проекта.

Северные территории отец Габриэль, а последнее и решающее слово было за ним, по любому считал будут потерянными. И он решил что отдать их мне будет меньшим злом, чем переход такого лакомого куска американцам или тем же британцам.

Отец Габриэль хорошо помнил благодаря кому сохранился орден иезуитов во времена сорокалетних европейских гонений на орден. Поэтому он и сделал выбор в мою пользу.

Я ничего не сказал графу, но подумал, что вполне возможно и даже скорее всего, дело просто в нашем родстве.

Ожидание возвращения наших посланцев из Акапулько оказалось достаточно муторным. Я правда поступил своим обычным образом: максимально спал.

После беседы с графом Мигелем я внезапно почувствовал жуткую усталость и слабость. У меня появилось непреодолимое желание спать. С нами естественно был лекарь, который тут же по требованию Софьи Андреевны осмотрел меня и безапелляционно заявил, что это закономерная разрядка того напряжения в котором я находился несколько последних недель.

Доктор тут же прописал мне лекарство от которого я разумеется не отказался. Пятьдесят грамм коньяка на ночь и максимально спать несколько суток.

Докторов надо слушаться и я ровно пять суток спал по двадцать часов в сутки. Такого я от себя и сам не ожидал, но когда я после врачебного осмотра лег в постель, то понял как же доктор прав. Так я еще ни разу не уставал и усталость была не физической, а какой-то мозговой.

Гонцы из Акапулько вернулись необычайно быстро. Их возглавлял Джузеппе, который на обратном пути встретился со своими товарищами-мафиози.

Новый мексиканский президент очень популярен. Все его начинания встречаются на ура, у него есть живые настоящие деньги и сейчас это самое главное.

Моя персона в Мехико тоже достаточна популярна. Многие считают, что теперь через меня стране обеспечена поддержка серьезных европейских финансов и двух главных европейских держав: Англии и России.

К меня на этот счет просто нет слов, вот уж действительно чем дальше в лес, тем толще партизаны. Я что-то все больше и больше начинаю играть в каукие-то глобадьные геополитические игрища. Тут в Мексике вообще такой узелок завязывается, мама дорогая. Англия, Ватикан, Россия, США — это перечень участников представления на данный момент и возможно далеко не полный.

До городка Матаморос на реке Рио-Гранде мы добрались десятого февраля, хотя я предполагал, что мы в нем окажемся немного по-раньше. Но как получилось, так получилось. И на том спасибо.

Надо отдать должное мексиканцам. Вести из столицы летели впереди нас и никаких ожидаемых тем же Иваном Васильевичем неприятных сюрпризов с их стороны не было.

Настороженность да была, но она тут же сменялась дружелюбием и гостепримством стоило мне достать кошелек.

Безостановочного движения не получилось и поневоле приходилось останавливаться и что-то покупать у мексиканцев. Платил я естественно щедро и реакция на это была молниеносной и очень для нас правильной. Теперь я думаю наши люди здесь будут желанными гостями.

Казаки наши кстати производят на мексиканцев очень сильное впечатление абсолютно всем: внешним видом, выучкой и экипировкой. Две сотни на самом деле сеоьёзная сила и местные это отлично понимают. Тем более, что эти сотни действительно отборные, все как один гвардейских статей.

Река Рио-Гранде теперь официальная граница между автономным Техасом, то есть моими владениями и остальной Мексикой.

Рядом с Матаморосом, фактически в его городской черте, переправа через реку. Она существовала можно сказать всегда, то есть еще до появления здесь испанцев.

На левом, теперь уже официально, техасском берегу усиленный смешанный пост: казаки и ополченцы.

Ниже городка еще одна переправа. Она совершенно новая и её только-только построили наши люди.

Между двумя переправами, напротив Матамороса, но не самом берегу реки, свежепостроенный наш город.

Он состоит из двух частей: казачья станица и остальной городок.

В городке стоят две сотни: казачья сотня и ополченцев. Казаками командует сотник Павел Алексеев, молодой тридцатилетний донской казак.

Я его не знаю, но Джузеппе отзывается о нем очень хорошо. Сотник является градоначальником, старшим воинским командиром и вообще местным царем и богом почти до самого Лоредо.

Городок уже имеет название. И ожидаемо он зовется станицей Алексевской.

Его население чуть больше двухсот семей. Половина казаки, а остальные русские, в основном староверы, не пошедшие в казаки и ирландцы. Всех остальных в Алексевской нет.

Перебравшиеся в Техас американцы, которых намного меньше по сравнению с нами и ирладцами, держатся пока немного настороженно и особняком. Камнем пректновения по-прежнему остается вопрос рабства.

Юридически рабства в Техасе нет с 1830-ого года. Многие американские колонисты,чтобы обойти закон Мексики об отмене рабства, фиктивно превратили своих рабов в наемных слуг, но с пожизненным заключением. Или заставили их подписывать контракты, в которых утверждалось, что они должны деньги и будут работать, чтобы выплатить долг.

Моя политика заставила некоторых американских колонистов предоставить настоящую свободу своим порабощенным людям, а часть из них просто были выкуплены Ружницким. И хорошо что из США не завозились новые рабы.

Но все равно еще несколько сотен человек фактически были рабами белых американских колонистов, что создавало определенную напряженность в отношениях с англосаксонскими колонистами.

Большинство мексиканцев, проживающих в Техасе до столкновения с нами, не поддержали действия Мехико и не покинули свои дома. После некоторой напряженности в отношениях с нами всё нормализовалось и они нас поддерживают.

Это особенно проявилось в Лоредо. Туда Ружицкий направил две сотни казаков с задачей максимально взять под свой контроль нашу новую границу по реке Рио-Гранде.

Задача максимум было дойти по реке до границы территории Санта-Фе-де-Нуэво-Мехико.Это тоже теперь мои владения, но пока её власти не перешли под нашу руку.

Их положение очень шаткое. Они договорились с каманчами, те их не трогают и свободно ходят в набеги на более южные штаты Мексики, двигаясь вдоль реки Рио-Гранде. Но левый берег по нашему договору с каманчами считается теперь техасским и каманчи теперь при набегах на него ни ногой. По крайней мере так должно быть.

По договору с Мексикой наша граница идет по Рио-Гранде до Сьюдад-Хуарес. Это граница Техаса и Санта-Фе-де-Нуэво-Мехико. Примерно в сорока километрах южнее Сьюдад-Хуареса от Рио-Ганде строго на запад идет граница моих новых владений до городка Ногалес. Сам городок остается за Мексикой, границу мы провели по его северной окраине. Я предполагаю построить там свой город.

Сразу же от Ногалеса граница поворачивает на северо-запад и идет до места поворота реки Колорадо на запад почти на девяносто градусов. Дальше граница идет строго на запад, выходя к Тихому океану на семь километров южнее бухты Сан-Диего.

О переговорах с Мексикой по поводу покупке всех этих территорий Ружицкий естественно знал. И был уверен в их благоприятном исходе. Поэтому он, не дожидаясь их окончания, решил проявить инициативу и взять под свой контроль всю южную границу Техаса.

Для выполнения этой задачи и были посланы казачьи сотни в Лоредо.

Идея на мой взгляд была совершенно завиральная. Двумя сотнями казаков взять под контроль более тысячи километров границы вдоль реки Рио-Гранде, да еще там где постоянно туда-сюда шныряют отряды индейцев и различные непонятные банды.

Но неожиданно всё получилось.

Большая часть Лоредо расположена на нашем левом берегу Рио-Гранде. И его жители совершенно неожиданно для наших казаков встретили их очень лояльно и после проведенных переговоров согласились признать новую власть. С их помощью нашим казакам удалось сделать невозможное: пройти больше тысячи километров вдоль Рио-Гранде до Сьюдад-Хуареса и установить в нем нашу власть. Чем сильно озадачили власти и жителей Санта-Фе.

На левом берегу Рио-Гранде казаки встретили несколько семей мексиканцев, которые умудрялдись как-то здесь жить, несмотря на буквально ежечасные опасности. Встретившиеся три раза небольшие отряды команчей благоразумно уклонились от встречи, переправившись на другой берег.

Все это рассказал мне сотник Алексеев, встретивший нас на казачьей переправе через Рио-Гранде.

Рассказ сотника очень порадовал. Молодец Ружицкий. Проявленная инициатива уже решила одну большую проблему, взятие под контроль южной границы Техаса и фактически предопределило решение другой — установление контроля над Санта-Фе.

Осталось решить последнюю проблему, которая называется апачи.

В нескольких десятков километров западнее Рио-Гранде начинаются земли контролируемые индейцами апачи. Они простираются на запад фактически до реки Колорадо и достаточно далеко на север, делая мексиканский контроль над районами плато Колорадо чисто символическим.Апачи, как и команчи, живут в основном набегами на соседей. И команчи много с ними воевали, оттеснив их в итоге на запад. Набеги апачей на Мексику теперь моя проблема, я должен их прекратить.

Эту проблему мы уже обсудили с Джузеппе, он сразу же по возвращению в Техас попробует договориться с апачами, а если не получится, то придется действовать силой.

Районы плато Колорадо меня пока не волнуют, а вот надежный контроль и спокойствие в полосе вдоль нашей южной границы очень необходимы. Там надо срочно прокладывать дорогу в Южную Калифорнию.

Через три дня мы были в Николаеве. Ружицкий увидев нас с Джузеппе в буквальном смысле пустился в пляс, без Джузеппе ему приходилось несладко, а мой приезд он ожидал с трепетом в душе.

Перед отъездом в Европу они с адмиралом вроде все обговорили и никаких трудностей и форс-мажоров не предвиделось. Но две войнушки и всё сопутствующее вызвали такие внеплановые расходы, что у Ружицкого волосы вставали дыбом когда он видел цифры. Он израсходовал абсолютно всё, практически до последнего пенса, цента и копейки. К моему приезду финансы у него пели романсы.

На Кубе естественно без проблем можно было разжиться необходимой суммой, но для этого надо там показаться лично. А такую роскошь наш техасский начальник себе позволить не мог.

У меня в момент нашего приезда особых денег не было. Нищая, истерзанная войнами Мексика явно не то место, где есть свободные дензнаки, но мои карманы все равно были не пустыми и на самые неотложные нужды Техаса деньги есть.

Адмирал, уезжая в Европу, допустил небольшую оплошность, наш финансовый агент в Новом Орлеане не получил его распоряжение обслуживать Ружицкого. Эту недоработку я сразу же исправил и в Новый Орлеан тут же на всех парах помчался наш почтовик. В Техасе уже было два небольших парохода, которые называли почтовыми. Они выполняли местные рейсы, в основном по маршруту Николаев — Новый Орлеан. При необходимости конечно на них можно сходить и на Пинос или например в какой-нибудь мексиканский порт.

Самой большой статьей расходов у Ружицкого были выкупные платежи. Американские колонисты в своей массе проигрывают сражение своей жабе и начали достаточно массово предлагать нам выкупить негров-рабов. После этого они согласны признать запрещение рабства в Техасе.

Я несколько слов молча смотрел на расходные ведомости Ружицкого и смету для окончательного решения вопроса рабства в Техасе, борясь с жутким желанием соорудить какой-нибудь загиб.

Вместе со мной в Губернаторском кабинете были Иван Васильевич, Джузеппе и Ружицкий. Видок у меня похоже был еще тот, потому что они притихли и сидели боясь шелохнуться.

Я сделал вдох-выдох, затем еще разок. Немного отпустило и я сквозь зубы выдавил

— Вот суки. Самих бы на торги тварей выставить, чтобы на своих шкурах испытали.

Услышав мои слова, Ружицкий тихонько выдохнул, он похоже думал, что мой гнев вызван огромными расходами на выкуп рабов.

— Этот вопрос надо в конце концов прикончить. Давайте быстренько с каждым из этих козлов, — я потряс списком рабовладельцев Техаса, — проведите переговоры. Денег не жалеть, пусть они ими подавятся. Всё равно им это в прок не пойдет.

Я еще раз внимательно просмотрел список и бросил взгляд на итоговую сумму сметы.

— Джузеппе, я прошу тебя лично заняться этим. Ты конечно как и все очень устал, но я прошу тебя заняться этим вот прямо сейчас.

Корсиканец взял протянутые ему бумаги и молча вышел.