Олигарх 5

Глава 8

До поры до времени я решил не вмешиваться в камчатские дела.

Благодаря моей деятельности, русское население Камчатки значительно выросло. Не в пример прошлым годам, всего необходимого было завезено с большим запасом. Начальник Камчатки теперь располагал такими кадрами, что раньше такое ни кому здесь и не снилось.

И всё это было сверх обычного снабжения через Охотск. За и здесь было кое-что по-другому. Самым заметным был резко возросший поток желающих переселиться на Камчатку. За все время моей деятельности количество переселенцев составило почти триста семей и одиноких мужчин, а в совокупности без малого тысячу человек.

Пятдесят с небольшим хвостиком семей и десяток одиноких мужиков перебрались на Южные Курилы. Все они предварительно были тщательно проверены Иваном Кузьмичем. Примерно такое же количество собиралось отправиться на Аляску. Но здесь последнее слово было за мной.

А все остальные осели на Камчатке.

Флегонт Мокиевич что-либо крупное пока в Петропавловске не затевал. Он наладил только два достаточно крупных производства: кирпича с сантехнической керамикой и стекла. Это для Камчатки конечно не совершенно новые производства, но масштабы совершенно другие.

Кирпич выпускался двух марок: огнеупорный и обычный и керамические трубы диаметром до пяти сантиметров.

Стекольная фабрика еще фактически работала в тестовом режиме и по моему мнению раньше весны ритмично и правильно работать не начнет.

Кроме этого на берегу бухты были построены три больших угольных сарая, куда регулярно сгружали уголь доставляемый из Головинского порта.

В Петропавловске шел монтаж двух паровых машин, а одна уже работала на новой лесопилке на окраине города, где кстати еще и занимаются строительством первых снегоуборочных машин.

Целых пять бригад возводили новые пятистенки, которые лично распределялись Флегонтом Мокиевичем, а основная масса вновь прибывших обитали пока в больших бараках.

Начальник Камчатки решил, что строительство дороги является задачей номер один и всё остальное им было отложено до окончания основных дорожных работ.

За предстоящую зиму Флегонт Мокиевич рассчитывал основательно подготовиться к строительству мостов и по его расчётам следующей весной должны начать высвобождаться целые бригады и он планировал резко увеличить масштабы строительства пятистенков.

К осени объёмы дорожных работ должны резко сократиться и на Качатке должно будет начаться строительство различных заводов, фабрик и мастерских.

Для этих целей Флегонт Мокиевич и решил в первую очередь построить кирпичный и стекольный заводы.

Это решение было принято им совместно с Иваном Кузьмичем и я не стал его даже обсуждать. Решили так, значит так и будет, сказав по этому поводу единственное, в течении года пусть рассчитывают только на свои силы. Следующий крупный караван с переселенцами, продовольствием и различным оборудованием будет только в конце следующего года.

Поразмыслив я решил немного изменить тактику освоения Дальнего Востока. Организация таких масштабных экспедиций влетала мне в немаленькую копеечку, а учитывая огромные предстоящие расходы у меня появились опасения, что кубышки может и не хватить, тем более что неизвестно во что еще выльется проект тот же «Гавайи».

Кроме этого бродят и другие идеи, например просто купить у манчьжурского императора левый берег Амура и Приморье. А адмирал вообще выдвинул фантастическую идею — купить у Мексики Техас и Калифорнию!

Следующим ранним утром мой тезка умчался к своему отряду, а буквально через час в Петропавловск пришел «Дир».

Наши моряки привезли очень печальные вести.

Владыка Анатолий скоропостижно скончался через сутки после нашего ухода с Кунашира. Оказывается он был очень серьёзно болен и не рассчитывал вернуться из этой экспедиции.

Сразу же после моего ухода с Кунашира Владыка почувствовал себя плохо и умер буквально через несколько минут после завершения чина рукоположения двух старообрядческих епископов. Губернатор Попов хотел просить старообрядцев отложить его, но Владыка запретил ему это делать.

Японцы много лет назад после изгнания айнов с Шикотана пытались закрепиться на нем и основали на берегу одной из тихоокеанских бухт острова деревню и начали строить там свой храм.

После перехода Южных Курил под мою длань они покинули Шикотан, брошенную деревню и недостроенный японский храм был обнаружен нашими переселенцами. Бухту они назвали Церковной и в последний вечер жизни Владыки Анатолия ему рассказали об этом, очень красочно описав бухту.

И вот неожиданно для всех Владыка перед смертью распорядился основать на Шикотане православный монастырь в окрестностях Церковной бухты, похоронить его там и запретил догонять нас, а «Дир» вполне мог это сделать.

Естественно его волю исполнили и на следующий день «Дир» ушел на Шикотан. На его борту были оба православных епископа, пять монахов и десяток мужиков, вызвавшихся помочь в основании монастыря.

Высадив их на острове, «Дир» сразу вернулся на Кунашир. Наши епископы распорядились прийти за ними через сорок дней.

За время отсутствия «Дира» на Кунашире произошли и другое не менее титаническое событие.

Мне недаром старообрядческие епископы-греки показались божьими одуванчиками.

После кончины Владыки Анатолия они резко на пару заплохели и начали умирать и те в минуты когда «Дир» бросал якорь, отошли в мир иной.

Потрясенный случившимся, Иван Кузьмич распорядился «Диру» тут же следовать в Петропавловск, а сам задержался на Кунашире. Он решил предложить Архиепископу Федору и двум новым епископам безотлогательно рукоположить в старообрядческие архиереи еще двух иргизских иеромонахов.

Да, дела однако. Приход «Дира», вернее известия привезенные им известия, совершенно выбили меня из колеи и я решил перед отходом на Аляску отдохнуть, предложив Соне, Николаю с Вероникой и адмиралу совершить прогулки по окрестностям Петропавловска.

Мы подъехали поближе к главному камчатскому вулкану Авачинской сопке, а затем съездили на бывшую дачу Аркадия Васильевича Голенищева на речке Микижа — небольшом притоке реки Паратунка. Сейчас она стоит пустая, чтобы её не разграбили Флегонт Мокиевич приказал выставить там постоянный казачий караул.

После этого мы побывали на Паратунских теплых ключах и вернулись в Птропавловск.

К нашему возвращению Матвей закончил все свои совещания и в город вернулся Флегонт Мокиевич.

Поездка по окрестностям Петропавловска успокоила меня и после ужина мы провели небольшое рабочее совещание.

Флегонт Мокиевич был в великолепнейшем настроении, он был уверен, что за следующий сезон транскамчатская дорога будет достроена. И это будет действительно дорога, а не почтовый Охотско-Камчатский тракт, почтовая гоньба по которому лежит тяжким бременем в основном на коренных обитателях Камчатки. Большую часть года она будет нормально проезжей, если все пойдет как планируется, то через пару-тройке лет на всех реках и речушках появятся пока дернвянные мосты, а зимой она будут чистить от снега.

Кстати после разговоров с Флегонтом Мокиевичем и своим тезкой я понял в чем секрет таких успехов в дорожном строительстве. Просто то, что здесь называют дорогами, даже сейчас в той же Европейской России таковыми не являются.

Здесь если обозначили и можно пройти, а тем более проехать на телеге, то все уже дорога. А уж если проезжая часть как-то оборудована и облагорожена, да еще и кой-какая инфраструктура появится… Планы на твердое покрытие дороги, которое собственно и сделает её настоящей в европейском понимании, достаточно скромные. После Староострожного в планах стоит пока не более пяти километров асфальта в год.

Без слов я понял главную печальку Начальника Камчатки и поспешил заверить его, что для начала все подати с Камчатки в течении десяти лет будут платиться из моего кармана, дальше видно будет и население полуострова в его пределах совершенно свободно в выборе места жительства и занятий. Но все это после окончания строительства дороги.

За спасибо и из под палки никто служить и работать на меня не будет. Но безобразий и тем паче преступлений быть не должно. Преступников ждет наказание по законам империи, а безобразников и лентяев поход по Охотско-Якутскому тракту.

Начальник Камчатки после моих слов был готов похоже даже сплясать от радости, но решил, что в его возрасте это будет не очень солидно.

Ожидая моего возвращения, Флегонт Мокиевич ознакомился со списками всего и всех доставленного и приехавших и успел пообщаться с Матвеем. Поэтому о текущих делах разговора не было, только он со смехом рассказал, что почти все камчатские купцы намереваются покинуть край и даже пытались подать жалобу в Петербург, но охотский кправляющий не посоветовал им это делать.

Все дело было в том, что на Камчатке как-то сама собой установилась торговая монополия Начальника Камчатки. Располагая достаточными запасами всего необходимого, он установил откровенно смешные цены почти на всё, а некоторые, например казаки и моряки наших пароходов из местных, были зачислены им на княжеское довольствие и почти все получали бесплатно, естественно в разумных пределах.

На местах Флегонт Мокиевич посадил своих торговых представителей-заготовителей. Они кого обеспечивали всем необходимым бесплатно, кому продавали по нашим смешным ценам, а у кого покупали те же меха, которые местные например должны отдавать в качестве ясака. На это дело были одни цены, тоже достаточно смешные, а вот то, что сверху покупалось по, как говорится, рыночным ценам. Некоторые купцы правда оказались не дураки и после недолгих размышлений пошли служить Начальнику Камчатки.

Мне такая торговая политика приносила естественно убытки, но сейчас самое важное завоевать доверие и поддержку местного населения, потому что на нашей мягкой постельке спать может быть немного жестковато.

Всяким чукчам например продажа горячительного была запрещена. Староверы с молчаливого согласия Начальника, распространили многие положения своего уклада жизни практически на всех. Например, гулящих строго наказывали, и не только дам, но и кавалеров и неверных мужей, пользующихся их услугами. Правда право на это имел только Флегонт Мокиевич.

Поначалу были недовольные и возможно даже попытки жаловаться, но морской почтой отправить её было невозможно, так как почту было разрешено отправлять только на наших судах.

Если отправление было через Охотск, то местный управляющий присылал её обратно с резолюцией «не велено». Восточно-сибирский генерал-губернатор запретил ему принимать подобную корреспонденцию. Да и смешно это выглядело, такой такой-то жалуется на то, что ему выписали десяток плетей или посадили на гауптвахту за пользование услугами какой-нибудь гулящей бабёнки, которая за это кстати тоже наказана. Особую пикантность ситуации придавало то, что наказание можно было получить по голой заднице и всенародно.

Первым следствием этих драконовским мер борьбы за нравственность было резкое уменьшение случаев свежего сифилиса после проведенного в директивном порядке всеобщего осмотра населения. Все выявленные больные были изолированы и принудительно начали лечиться.

У меня честно сказать какого-то устоявшегося мнения на правильности подобной политики не было.

С одной стороны всё правильно, да и результат налицо, впервые заболеваемость нехорошими болезнями снизилась и резко на убыль пошел алкоголизм среди коренного населения.

Но с другой стороны, в моей первой жизни людям несколько десятилетий вколачивали в мозги мысль — нельзя действовать запретительными мерами, только гладить по шёрстке и предлагать морковку, причем большую и очень сладкую.

Но подумав, я решил: а куда они денутся с подводной лодки? Да и все козыри у меня в руках.

Поэтому ничего из этого я обсуждать не стал. Коротко проинформировав Флегнонта Мокиевича о грядущем перерыве в снабжении через два три океана и получив его заверения, что он полностью готов к этому, я внимательно оглядел своих товарищей расположившихся уютной и теплой гостиной губернаторского дома. Камчатка это не губерния, но называть резиденцию правителя, управляюшего или начальника проше всего и привычнее губернаторским домом, тем более что почти везде в наших краях это еще и дом в буквальном смысле. Везде первое лицо здесь еще и живет.

Наш гавайский гость вполне освоился в новой среде и успешно осваивал язык и наши обычаи. Отношение к нему у всех было дружеское и никто не понимал зачем светлейший взял его с собой. Какой — либо подляночки я от него не ждал, но охрану не снял и наши люди аккуратненько за ним везде присматривали.

Адмирала я первым познакомил со своим планом и он большую часть своего времени проводил общаясь с нашим гостем, который скорее всего решил, что адмирал будет играть какую-то роль в предстоящей операции взятия Гавайев и охотно и подробно отвечал на все вопросы.

Мал клоп, да вонюч. Простой обыватель не сразу на карте найдет эти острова, а уж тем более скажет про них что-либо вразумительное. По большому счету в Европе и Америке только китобои о них и знают. Но их значение было огромнейшее и у меня еще оставались сомнения в целесообразности прыжка в этот геополитический водоворот. Это по большому счету почти прямой конфликт со Штатами, да и товарищам в Туманного Альбиона это может очень не понравится.

Хотя я почти на сто процентов был уверен, что Ротшильды примут моё предложение. Если бы главой лондонского дома был уже Лайонел сомнений у меня не было бы никаких, а тут последнее слово все таки за стариком Натаном.

Я подождал пока на столе появятся нужные карты и когда лакей вышел из залы, попросил внимания.

— Господа, прошу внимания. Мне необходимо знать ваше мнение по гавайскому вопросу, —все присутствующие: Николай, крестный, Капитан Артемов, Флегонт Мокиевич и адмирал сегодня в течении дня прочитали мою подробную записку по этому поводу и теперь я хотел их услышать.

Первым начал говорить капитан Артемов. Мы с ним уже решили, что он остается в Тихом океане командиром нашего военно-морского отряда и будет бдить интересы империи и компании на его необъятных просторах. Я при первой возможности усилю его.

— Если Гавайское королевство станет нашим верным союзником и мы там получим военно-морскую базу, то вопрос кто хозяин в Тихом океане севернее экватора решится автоматически. Мы успели эту тему обсудить с нашим уважаемым Начальником Камчатки и он считает, что это позволит решить все продовольственные проблемы нашего Дальнего Востока, да и Аляски. Вот только хватит ли сил? Ведь это какой щелчок по носу американцам и британцам, — ответ на мой вопрос четкий и исчерпывающий. Не добавить, не убавить. лаконичный.

Услышав последние слова капитана Артемова, адмирал громко хмыкнул.

— Позвольте не согласиться с вами уважаемый капитан. Если все пойдет как задумано Алексеем Андреевичем, то мои соотечественники ничего не будут иметь против. Деньги ведь будут британские? — адмирал вопросительно посмотрел на меня. Я утвердительно кивнул и адмирал продолжил.

— Совершенно ни к чему сразу же откровенно демонстрировать новые приверженности королевства. Как только там сменятся фактический хозяин, то сразу же появятся новые власти, которым нужен будет гарант её прочности. Сейчас российского присутствия там нет совершенно. Но реальной военной силой здесь сейчас является только два наших военных парохода. И обращение за помощью к нам вполне естественно и логично.

А вот такой тонкий ход, но совершенно логичный, мне в голову почему-то не пришел.

— Ведь ты же, Алексей, — подключился к беседе Николай, — не собираешься закрывать Гавайи от мира. Наш гость всего лишь наведет порядок в собственной стране и прекратит уничтожение её народа. Мы ему всего лишь поможем, к примеру небольшим вооруженным отрядом. Для его безопасности естественно, — мой шурин неожиданно улыбнулся какой-то непонятной змеиной улыбкой. — А гайки для иностранцев ты закрутишь немного попозже.

Адмирал поддержки Николая очень обрадовался и даже удовлетворенно портяс сжатым кулаком.

— Именно так. А теперь по существу. Американским плантаторам будет предложена такая выгодная коммерческая сделка, что они не откажутся. Тем более покупателем будет не их светлость. После этого в американских и особенно британских газетах надо организовать компанию разоблачения зверств прежних хозяев. Это сделать не сложно, особенно в Лондоне. Публика сейчас на это всё начинает быстро реагировать.

Адмирал достал из кармана несколько листов бумаги и протянул мне.

— Вот примерно так. Это мы с Джоном накидали сегодня.

— Неплохая идея, — я быстро пробежался по первому листу и протянул их Николаю, предлагая ознакомиться. — У кого какие есть еще соображения?

Крестный все это время попыхивал как паровоз своей трубкой и в беседе не участвовал. Услышав мой вопрос, он отвлекся от процесса и добавил свои пять копеек.

— Новые власти сохранят прежние торговые связи с Америкой и заведут новые, с англичанами, с нами. У янки главное божество доллар, я не думаю, что они сильно пострадают от смены хозяев на плантациях. А хищнический промысел в наших водах ты, Алексей Андреевич, будешь пресекать в любом случае, и не с Гавайев, а отсюда с Петропавловска. И везде уже появились люди, которые понимают и видят к чему приводит хищническая добыча в морях и лесах. Так что я лично никаких проблем и трудностей не вижу в осуществлении намеченного не вижу и возможно даже будет поддержка общества, — крестный трубкой показал на листки в руках Николая. чтобы было понятно, что он имел ввиду.

На такой, достаточно неожиданной для меня ноте, наше совещание закончилось. Пора отдыхать, завтра идем на Аляску.