Он не любит меня

РУБИ

Мы добираемся до боксерского зала, и когда я выпрыгиваю из грузовика Тайлера, у меня сводит живот. Черный BMW, очень похожий на BMW Кая, припаркован двумя местами дальше.

— Руби… — окликает меня Тайлер, подталкивая голову в сторону входа. — Пошли. Нам сюда.

Я следую за ним внутрь, и меня встречает запах резины, пота и прохладного воздуха кондиционера. Я слышу шлепки, тяжелое дыхание и мужской разговор за черно-красной стеной со стойкой перед ней. Черно-серый пятнистый пол кажется резиновым под моими кедами Converse.

У Тайлера на плече висит спортивная сумка. Я следую за ним за стену, и в центре этого огромного помещения находятся три боксерских ринга. Справа также есть ринг для смешанных единоборств. Боксерское оборудование установлено вдоль обеих сторон стен, которые идут параллельно. Маты, гантели, красные боксерские груши, все, что вам нужно для кикбоксинга.

Слева мужчина дает указания классу младших детей. Я замечаю небольшие трибуны, где люди могут сидеть, если они пришли просто посмотреть. Я вижу, как несколько парней тренируются с боксерскими грушами слева, а некоторые в других местах тренируются с отягощениями. Не могу поверить, что Тайлер занимается еще и кикбоксингом, помимо футбола.

— Я переоденусь. Тебе туда. Если хочешь пить, возьми что-нибудь в баре и назови им мое имя, и они спишут стоимость с моего счета.

Как мило. Это лучше, чем найти пустую бутылку для воды и бесплатно получать воду из фонтанчика.

— Ладно, — говорю я вместо этого.

Я подхожу к трибунам и замечаю Эбби.

— О Боже, Руби. И ты здесь. Это потрясающе.

Я киваю.

— Да, Тайлер позвал меня с собой.

Ее губы расплываются в улыбке.

— Крису тоже нравится, когда я прихожу. Мы можем потусоваться вместе и поесть после.

Я сажусь рядом с ней, поправляю толстовку и вытаскиваю две длинные косы и перекидываю их на грудь.

— Ты все время приходишь смотреть?

Ее глаза загораются, когда Тайлер выходит из раздевалки в шортах без рубашки. Держу пари, кому это посвящено, судя по тому, как ее глаза следят за Тайлером до боксерских мешков.

Я провожу взглядом ее взгляд, и моя грудь сжимается. Черт…. И он здесь.

Я не знала, что он тренировался с Тайлером. На нем нет рубашки, и я лучше вижу все случайные татуировки, размещенные по всему его телу. Татуировка, похожая на большой пластырь на его сердце, привлекает мое внимание, а затем я смотрю на его мышцы пресса, которые напрягаются при каждом ударе и пинке, которые он наносит по мешку. Его тело идеально. Кай идеальный боец. Я видела много ребят, которые дерутся, но я никогда не видела, чтобы они сжимали кулак и наносили удары так профессионально, теперь понятно, почему студенты в Вест-Лейке его уважают, и никто из более крупных парней не связывается с Каем.

Я продолжаю скользить глазами по его идеальному телу. Его руки покрылись потом, а его темные волосы похожи на крылья ворона. Его волосы настолько черные, что почти синие, а теперь блестящие и мокрые. Я помню, как чувствовала его крепкое тело позади себя на диване. Теперь я знаю, почему люди боятся его, когда он встает у них на пути. Кай может надрать задницу кому угодно без вопросов.

— Да. Поэтому я знаю, что я всегда в безопасности, потому что мой брат может меня защитить.

Я понимаю это чувство Эбби. Хотела бы я иметь одного такого брата, когда была ребенком. Самым близким всегда был Сезар, но я тайно мечтала, чтобы это был мальчик, который однажды превратится в мужчину. Тот самый, на которого я сейчас смотрю, и который бьет по мешку так, как будто это его враг.

Кай прекращает бить по мешку и тяжело дышит, его тело истекает потом, делая его похожим на мокрую мечту девушки. Его черные глаза окидывают взглядом спортзал, а затем останавливаются на мне, словно он чувствует, что я смотрю на него. Его глаза не расширяются, от удивления, и он не улыбается. Он просто смотрит на меня.

Мои глаза смотрят на него, словно мы ждем, кто моргнет первым. И кто? Но чары развеиваются, когда Эбби кричит.

— Эй, Кай. Смотри, кто здесь.

Его губы расплываются в легкой улыбке, когда он смотрит на Эбби. Я завидую этой улыбке, потому что она не предназначена для меня. Я получаю просто равнодушный взгляд, но она получает улыбку, и на секунду я ненавижу Эбби. Она была очень мила со мной с тех пор, как мы встретились, так что я сделаю ей одолжение.

— Эбби.

— Да?

Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что рядом с нами никого нет, чтобы они не услышали, что я собираюсь ей сказать. Она с любопытством смотрит на меня, ожидая, когда я заговорю.

— Выкладывай все. Я знаю, что мой брат тебе нравится.

Она смотрит на свои руки.

— Конечно, я знаю его с шестого класса. Он лучший друг моего брата.

Хорошая попытка, Эбби. Она продолжает ерзать, как воровка, которую поймали.

— Расслабься, Эбби. Я не собираюсь вставать и кричать об этом всем. Особенно перед Тайлером и твоим братом.

Ее плечи облегченно опускаются, а глаза поднимаются и останавливаются на мне.

— Я влюблена в него с восьмого класса, но он, очевидно, не знает. Он не смотрит на меня так, как Кай на тебя.

Я смотрю туда, где разговаривают парни, но мы слишком далеко, чтобы слышать, что они говорят. Кай смотрит в другую сторону, а Тайлер не смотрит в нашу сторону и загораживает Криса, чтобы он не мог нас видеть.

— Игнорируй его.

— Что?

Я уже замечала, как Тайлер разглядывает ее раньше. Она ему нравится физически, и он всегда вежлив с ней, но он не видит ее такой. Он не сделает ни шагу, потому что она всегда жизнерадостна и улыбается всем. Он видит в ней милую Эбби. Он знает, что она недосягаема, и если кто-то увидит, как он разглядывает ее и думает о ней в сексуальном плане, они укажут на это и расскажут ее брату.

Наблюдая за Тайлером с девушками в школе и на вечеринке, я замечаю, что, если девушка на него набрасывается, он теряет интерес. Тайлер любит вызов. То, чего он не может получить. В этом случае Эбби — идеальный вызов.

— Игнорируй его. Не улыбайся, когда он смотрит на тебя. Не подходи к нему в школе и не старайся поздороваться. Если он смотрит на тебя, отведи взгляд. Перестань уделять ему все свое внимание. Не облегчай человеку, который тебе действительно нравится, задачу привлечь твое внимание.

— О. — Она садится рядом со мной на скамейке, и я опускаю голову, когда она шепчет:

— Так ты заставила Кая полюбить тебя?

Я поднимаю голову и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.

— Я ему не нравлюсь. Он меня ненавидит. Во мне нет ничего, что ему нравится, кроме того, что я страдаю.

— Тогда почему он все время смотрит на тебя? Выражение его глаз меняется, когда ты рядом. Я не думаю, что он даже осознает, что делает это. Когда вы двое смотрели друг на друга минуту назад, это было похоже на то, что он общался с тобой на языке, который знаете только вы двое. Это как будто вы двое делитесь большим секретом.

— Он, кажется, не в восторге. — Говорю я невозмутимо.

Она фыркает.

— Он никогда не смотрит на девушек, с которыми спит. Он холодный. Отстраненный. — Она бросает на меня косой взгляд. — Кроме тебя. Честно говоря, то, как он смотрит на тебя, горячо и сексуально.

— Как ты думаешь, что думают люди, когда он смотрит на меня?

Я знаю, что это неправда, но я хочу знать, что она думает, потому что, если она так думает, возможно, так думают и другие. Такие люди, как Джен и Николь.

Я нахожу взглядом Кая, и он снова смотрит на меня. Тайлер и Крис находятся на другой стороне спортзала. Кай ждет позади инструктора, который дает урок младшим детям. Он как будто пытается понять, говорим ли мы о нем, но я знаю, что мы слишком далеко, и это невозможно с того места, где мы сидим, со всем этим шумом из спортзала.

— Как будто ты уже принадлежала ему до того, как пришла сюда, и если кто-то тронет тебя, он убьет их, разделается примерно так, как с той боксерской грушей.

Криво улыбнувшись ей, я понимаю, что то, что она только что сказала, невозможно:

— Сумасшествие, потому что мы обе знаем, что он не представляет угрозы. Только он думает, что я представляю угрозу для Тайлера.

Она машет рукой так, что я понимаю, что она считает это чушью.

— Я не думаю, что ты представляешь угрозу для Тайлера. Я думаю наоборот. Я думаю, что ты как раз то, что нужно Тайлеру в его жизни — сестра.

Хотелось бы, чтобы что говорит Эбби было правдой. Такой девушке, как я, нелегко.

Инструктор подходит к Каю и говорит ему что-то, заставляя его сделать шаг вперед. Он инструктирует детей по положению, и я не могу не заметить, как его спинные мышцы пульсируют при каждом движении. Когда один из мальчиков теряет равновесие, он подходит и инструктирует его, как расположить свое тело. Некоторые другие дети начинают смеяться.

Удивительно, но Кай говорит им остановиться и встать на колени, указывая на то, что издевательства над кем-то другим недопустимы.

Он не против не издеваться в определенных обстоятельствах, но только не в моем случае, тогда… интересно. Это та сторона Кая, которую я помню, когда мы были детьми. Сторона, которая никогда не позволит другому ребенку издеваться над кем-то другим. Сторона, которая мягкая, когда он что-то объясняет, чтобы убедиться, что все всё правильно поняли. Он говорит тем, кто стоит на коленях, извиниться. Мальчики встают и подходят к ребенку, над которым они смеялись.

Они извиняются, потом пожимают руки, и все возвращается к норме. Кай встает перед группой детей в той же позе и начинает наносить удары тенью на каждый счет. Каждый ребенок следует синхронно с каждым ударом, показывая им, как защищаться. Он не показывает им, как нанести кому-то вред. Я улавливаю несколько слов, когда он объясняет движения, и он всегда использует слово «защищать». Он показывает им, что защищать себя кулаком — это последнее средство, и что вы не должны смеяться над другими, которые учатся чему-то важному.

Когда Кай заканчивает с группой ребят, он поворачивается к Крису и Тайлеру, когда они подходят.

— Давай, — говорит Крис, указывая на Эбби.

Она встает и улыбается, а затем Тайлер делает то же самое, указывая на меня пальцем.

— Ты тоже.

Я хмурю брови, сбитая с толку тем, почему он хочет, чтобы я подошла к ним. Когда мы с Эбби оказываемся лицом к лицу, подходит Кай.

— Иди сюда. — Говорит Кай, подталкивая голову к боксерским грушам, висящим сбоку.

Я колеблюсь и смотрю на Эбби, но уже вижу, как она уходит, увлекая Тайлера и Криса в другую сторону к зеркалам и оставляя меня наедине с Каем. Черт.

Когда я оборачиваюсь, Кай ждет меня у черной боксерской груши.

— Я не собираюсь причинять тебе боль, так что перестань бояться. — Говорит он. Я подхожу и встаю перед грушей лицом к нему, а он заходит мне за спину и шепчет: — Пока. Но этот урок не обо мне и тебе. Этот урок о том, как кто-то другой причиняет тебе боль, загоняет тебя в угол у стены или в туалете.

Мое сердце начинает колотиться в груди. Он слушал. Он помнит, что я сказала в туалете на вечеринке. Я поворачиваю голову, и мои ноздри раздуваются от запаха его пота, смешанного с его одеколоном. Он не пахнет плохо, мне все в нем приятно. Я чувствую тепло его кожи и представляю, каково это, когда между нами ничего нет.

Он тянет меня за капюшон и говорит:

— Прежде чем мы начнем, я думаю, будет лучше, если ты снимешь толстовку.

Я замираю на долю секунды и качаю головой. Я не могу снять толстовку, не потому, что у меня нет футболки, которая скрывает то, что я не хочу, чтобы видели другие, а потому, что это обнажит буквы, которые я не хочу, чтобы он видел, отпечатанные на моей коже между татуировками в виде ромашек. У меня сегодня нет пластыря, чтобы их заклеить. Тайлер никогда не говорил, что собирается взять меня в спортзал.

— Все в порядке, я в порядке.

Он наклоняется ближе, его дыхание касается моего уха.

— Что случилось, Руби? Ты боишься показать мне то, что я хочу увидеть. — Я остаюсь неподвижной. Застываю на месте, потому что его слова близки к правде.

Он смеется.

— Я шучу. Давай. — Он стоит позади меня, и мое тело расслабляется. Я смотрю вниз и вижу, как его руки появляются вокруг меня ладонями вверх. — Не волнуйся. Я положу свои руки тебе на бедра и направлю тебя в правильную боевую позицию, чтобы нанести правильный удар, хорошо? — Я киваю, и он понижает голос и говорит: — В следующий раз, когда мужчина загонит тебя в угол, и ты почувствуешь угрозу, Руби. Ты не дашь ему пощечину. Тебе нужно знать, как нанести правильный удар, не причинив себе вреда, потому что нападающий может быть сильнее тебя, но знание правильного способа защиты может спасти тебе жизнь.

— Хорошо, — отвечаю я.

Я свожу брови, когда он кладет руки мне на талию, и чувствую, как его пальцы на ткани моей кофты твердые, отчего по коже пробегают мурашки.

— Убедись, что сохраняешь равновесие, — тихо говорит он, переводя меня в правильную боевую стойку.

В течение следующего часа Кай показывает мне, как наносить идеальный удар по боксерской груше. Когда я освоилась, он хвалит меня. Он слегка ухмыляется, когда я снова и снова бью по груше, выпуская все разочарование и гнев, которые у меня внутри. Мне приятно представлять, что я защищаюсь от отчима, который избивал меня и оставил десятки рубцов на мое коже, его друга Майка, который лапал меня в детстве, и той ночи, когда один придурок пытался меня изнасиловать. Я бью по груше снова и снова, концентрируясь на том месте, где мой кулак касается груши. Я отключаюсь от сознания и не слышу, пока у меня сужается зрение, как выкрикивают мое имя.

— Рубиана! — Я слышу, как Кай повышает голос, мое имя эхом разносится вокруг меня.

Я закрываю глаза и моргаю, опуская руки, которые, как я теперь поняла, горят от усилий. Моя грудь поднимается и опускается с каждым вдохом, который я делаю, пытаясь наполнить легкие воздухом. Я поднимаю глаза, когда чувствую, как сильные руки обнимают меня, и поворачиваю голову, чтобы увидеть, кто меня держит. Кай.

— Все в порядке, — тихо говорит он. — Все в порядке, — повторяет он, и я замечаю, как интимно его рот находится около того места, где моя шея встречается с моим плечом.

Тайлер и Крис подходят. Взгляд Тайлера метнулся между мной и Каем, словно он пытался понять, есть ли между нами что-то большее, чем мы показываем.

Я чувствую облегчение, когда Крис снимает напряжение, поднимая брови и говоря:

— Черт, Рубиана. Я бы не хотел оказаться на твоей плохой стороне. Ты не переставала наносить удары.

— Если Кай показал ей, как наносить удары, я бы тоже не стала вмешиваться. Это было безумие. Ты не останавливалась, — вмешивается Эбби с улыбкой.

— Простите, — говорю я, задыхаясь. — Я увлеклась, но это было приятно.

Кай хихикает у моего уха, и я чувствую, как это вибрирует по моей коже, а его подбородок все еще лежит на моем плече.

— Ты молодец, и ты быстро учишься. В следующий раз я покажу тебе больше. — Говорит он, отстраняясь, но не без того, чтобы его нос не потерся о ткань моей толстовки, как будто он вдыхал мой запах.

Мне жарко, и кожа под моей толстовкой и футболкой мокрая от пота, но я дрожу от того, что чувствую его так близко, и от того, что он сказал, что покажет мне больше в будущем. И мне это понравилось.

После того, как Тайлер, Крис и Кай готовы выйти из раздевалки, я снова в грузовике Тайлера.

— Я все еще не могу поверить, что вы трое увлекаетесь кикбоксингом.

— Да. Кай заставил нас этим заняться. Он действительно хорош в этом. Он мог бы стать профессионалом, если бы захотел.

Я верю ему, потому что видела его собственными глазами. Мне очень понравилось, как он обучал этих детей. Он отличный учитель. Заботливый. Терпеливый.

— Так почему же он относится к людям в школе по-другому?

Тайлер вздыхает.

— Он научился кикбоксингу, когда поехал в Таиланд с отцом по делам, когда ему было около двенадцати. Он там многому научился и полюбил это, и его отец убедил его инструктора приехать в Штаты и открыть спортзал вместе с ним. По сути, спортзал принадлежит Каю сейчас, когда ему восемнадцать. Он также будет владеть частью компании, когда его отец уйдет из архитектурной фирмы. Наш отец, отец Кая и отец Криса владеют архитектурной фирмой вместе. Кай будет изучать деловую сторону вещей на практике. Я не уверен, решит ли он пойти в колледж. Он не говорит об этом. Кай… сложный, но мы с Крисом пойдем в колледж изучать архитектуру.

— Это то, чего ты хочешь?

Я спрашиваю, потому что не уверена, нравится ли ему рисовать здания, но, с другой стороны, я не так уж хорошо знаю Тайлера.

— Да, я хочу работать вместе со своими лучшими друзьями. Я доверяю им, а они доверяют мне. Из нас троих Каю пришлось нелегко. — Он прочищает горло. — Я не говорю, что тебе было просто. Я не сравниваю… — он замолкает.

Я засовываю руки в карманы толстовки и смотрю в окно, чтобы посмотреть на тени, отбрасываемые солнцем. Листья начинают опадать с деревьев, готовясь к осени, ведь уже октябрь.

— Это круто, Тайлер. Это не твоя вина, что мне не повезло в жизни. Я к этому привыкла.

Он бросает на меня короткий взгляд, останавливаясь на красный свет.

— К чему привыкла?

Я смотрю в тонированное стекло пассажирского окна его прекрасного грузовика.

— Я привыкла ничего не иметь. Если у меня что-то есть, это всегда каким-то образом отнимают. Через некоторое время ты понимаешь, что, возможно, этого никогда не должно было быть твоим, и тебе просто нужно это принять.

— Принять что? Я не думаю, что понимаю.

Я впиваюсь ногтями в ладонь в кармане своей выцветшей черной толстовки и говорю ему правду о том, что я знаю. Кем я являюсь для всех. Что я значу для всех.

— Что ты ничего не значишь.

Звук его телефонного звонка нарушает тишину, и он отвечает, когда загорается зеленый свет.

— Да. Когда? Прямо сейчас? — Он смотрит на меня, когда поворачивает направо на боковую улицу, которая, как я замечаю, является улицей Кая, где находится его дом.

— Я ниже по улице. Я высажу Руби и поеду туда. Ты уверен? Я сейчас буду. — Говорит он и вешает трубку. — Это был Кай. У него дома небольшая вечеринка.

— Ты не хочешь сначала меня высадить?

В прошлый раз, когда я пришла к нему в гости, все закончилось не так уж хорошо. Не думаю, что он оценит мое появление снова. Не думаю, что у меня хватит сил с ним справиться, если он снова начнет вести себя как придурок.

— Все в порядке. Он только что по телефону сказал, что не против.

Мое паучье чутье насторожилось.

Это не похоже на Кая.