Она была создана для меня

30

Вайолет

Наш поцелуй неистовый, как никогда раньше, с оттенком отчаяния и спешки. Наше время вышло, и мы оба это знаем.

Когда Кайл закрывает дверь ванной, я понимаю его намерения. Команда все еще внизу, болтает в гостиной, собирая вещи на сегодня, но ему, кажется, все равно. И мне тоже.

Он ласкает мой рот языком, руки бродят по спине, спускаются к попке, прижимая меня к себе. Каким-то образом за несколько недель он стал одновременно и моим безопасным местом, и человеком, который заставляет меня чувствовать себя самой смелой. Я думаю обо всем, что мы еще не успели сделать, и мое сердце сжимается.

Он тихонько стонет мне в рот, а мои руки скользят по его спине и обнаруживают, что он уже тверд для меня. Я знаю, что я хочу сделать — и что мне нужно сделать. Я должна дать ему это, заставить его почувствовать себя хорошо, оставить его счастливым и удовлетворенным, когда все закончится, вместо того чтобы терзаться чувством вины, которое, как я знаю, он испытывал последние две недели.

Я опускаюсь на колени на кафельный пол перед Кайлом и расстегиваю его молнию, позволяя его эрекции вырваться на свободу из трусов-боксеров. Не теряя времени, я беру его в руки и облизываю его соленый кончик, наслаждаясь его вкусом. Он с шипением выдыхает, когда я втягиваю его в рот и провожу языком по головке его члена.

— О, черт!

Его бедра покачиваются, и он берет в руки мои волосы, убирая их с моего лица. Он не заталкивает себя в мой рот, но я хочу этого. Я хочу, чтобы он взял от меня все.

Я держусь за его основание, вбирая в горло как можно больше его длины, задыхаясь от его размеров. Я знаю, что это извращение, но я хочу страдать из-за него, хочу, чтобы было больно, чтобы знать, что я отдала ему все, что могла.

— Господи.

Он издает низкий рык, когда его член упирается мне в рот, и я снова задыхаюсь. Его бедра двигаются чуть сильнее, вгоняя его в мое горло, и я стону, мои глаза слезятся, когда он крепче сжимает мои волосы.

Хорошо. Я хочу, чтобы он использовал меня. Я хочу, чтобы ему было так же хорошо, как было мне последние две недели.

Другая его рука нежно гладит мою щеку, пока он впивается в мой рот.

— Ты такая хорошая девочка, — хрипит он. Тепло приливает к моему центру, и я сжимаю ноги вместе, корчась от потребности в его словах. Ничто и никогда не сравнится с тем чувством, которое я испытываю, когда Кайл называет меня своей хорошей девочкой. Неужели это так плохо? Возможно. Но я буду повторять эти слова в своей голове каждый раз, когда буду кончать, до конца своих дней.

Я поднимаю на него глаза и встречаю его взгляд, пока он трахает мой рот. Его глаза темные и дикие, ритм его бедер становится все более бешеным, и я ожидаю, что он кончит в любой момент, но он отстраняется.

— Святое дерьмо, это было невероятно. Я почти кончил в этот сладкий маленький ротик, но сейчас мне нужно не это.

Его руки обхватывают мое лицо, чтобы поднять меня на ноги, и он берет мой рот в кровопролитном поцелуе. Пока его язык исследует мой, он грубыми руками стягивает мои трусики с ног и бросает их позади себя. Затем он кружит меня, пока мои руки не упираются в раковину, стоящую перед зеркалом. Он задирает мою юбку на бедра, и его глаза находят мои в отражении. Не говоря ни слова, он резко всаживается в меня, и экстаз пронзает мое тело с ног до головы. Мы смотрим друг на друга в зеркало, наши лица перекошены от удовольствия, когда он обхватывает мои бедра и вколачивается в меня.

— Черт возьми, Вайолет.

Голос Кайла — грубый, задыхающийся скрежет в моем ухе. — Ты чувствуешься как в раю. Как будто ты создана для меня.

— Думаю, так и есть.

Слова вылетают изо рта без всякой мысли, но, произнеся их, я понимаю, что именно так себя и чувствую — я создана для него. Как будто он создан для меня. Как будто мы созданы друг для друга.

И все же мы не можем быть вместе.

Мое сердце замирает, когда он смотрит на меня в зеркало, и на его лице написано то же осознание. Я опускаю голову и закрываю глаза, чтобы сдержать нахлынувшие эмоции, но Кайл берет мой подбородок в руку и осторожно наклоняет его вверх, возвращая мой взгляд к нам.

Он зарывается носом в мои волосы, прижимается передом к моей спине, крепко обхватывает меня руками. Его глаза все еще смотрят на меня в зеркале, а одна рука пытается освободить мою грудь от майки. Он перекатывает мой сосок между пальцами и большим пальцем, а его рот лежит на раковине моего уха. От его горячего дыхания по телу пробегают мурашки, а когда он сжимает мой сосок и глубоко всаживается, у меня дрожат ноги.

— Вот так, милая, — говорит он хрипловато. Он знает мое тело, как книгу, которую читал сотни раз. Его рука опускается между моих ног, чтобы погладить мой клитор, и я вздрагиваю от удовольствия, нарастающего в моей глубине. — Мне нужно, чтобы ты кончила для меня. Мне нужно, чтобы ты кончила в последний раз.

— Да, — хнычу я, дрожа от его прикосновений. Напряженный взгляд Кайла пронзает меня до глубины души, и я растворяюсь в его объятиях, когда наступает оргазм.

— Вот так. Вот и все, малышка.

Он делает еще один сильный толчок, вгоняя наслаждение в каждую клеточку моего существа, а затем присоединяется ко мне в своей разрядке. Издав звериный рык, он наполняет меня своим жидким теплом, прижимая к себе, пока мы вместе переживаем наш оргазм.

Я опираюсь на раковину, сердце Кайла бьется о мою спину, пока мы переводим дыхание. Он все еще держит меня, все еще внутри меня, его подбородок покоится на моем плече. Я поворачиваю голову, чтобы провести губами по его губам. Я бы хотела, чтобы мы остались в этой ванной навсегда, но я знаю, что нас ждет реальный мир. Мы встречаемся с моими родителями за ужином, и от реальности нашей ситуации уже не скрыться.

Кайл задерживает дыхание, чтобы что-то сказать, но стук в дверь заставляет нас расступиться. Мы смотрим друг на друга, глаза расширены от тревоги, и мы молча пытаемся поправить одежду.

— Сейчас выйду, — говорит Кайл, его голос дрожит. Я понятия не имею, кто там находится и почему они проделали весь путь на верхний этаж, чтобы стучать в дверь ванной, но это нехорошо.

Я судорожно оглядываю комнату, но трусиков нигде нет. Куда, черт возьми, Кайл их дел? Мне ничего не остается, как опустить юбку ниже и неловко сжать ноги, чтобы сдержать липкую грязь, жалея, что у меня нет времени привести себя в порядок.

Кайл делает глубокий вдох и распахивает дверь. Быстро выглянув наружу, он распахивает ее полностью, и мы оба делаем неуверенный шаг наружу. Кажется, что все в порядке, пока мы не выходим на площадку наверху лестницы, где нас ждет Райан с ехидной ухмылкой. При виде его у меня учащается пульс.

— Чем вы двое занимались?

Я сглатываю, бросая взгляд на Кайла, который проводит рукой по лицу со вздохом усталой покорности.

— Что бы это ни было, — продолжает Райан, выражение его лица становится все более серьезным, — тебе, вероятно, следует знать, что Ричард и его жена находятся внизу.

Мое сердце замирает. — Мои родители здесь?

Райан кивает, переводя взгляд с меня на Кайла.

— Черт, — бормочет про себя Кайл, и цвет исчезает с его лица.

Я задыхаюсь. Мне должно быть стыдно за то, что Райан нас застукал, но сейчас это меня волнует меньше всего. — Они знают…

Райан качает головой. — Я сказал им, что ты шлифуешь полы, и именно так я и думал, иначе бы не подошел.

Кайл в отчаянии смотрит на Райана. — Пожалуйста, пообещай, что ты не…

— Я не буду об этом упоминать, — сухо говорит Райан, морща нос, что говорит о том, что он предпочел бы сам этого не знать. — Это твое дело, но тебе, наверное, стоит спуститься вниз.

Кайл быстро проводит рукой по волосам и бороде и смотрит на меня. Его глаза окольцованы беспокойством, а губы сжаты в ровную линию.

Так вот оно что. Вот так все и закончится. Мы занимаемся сексом в ванной, как будто наступил конец света, и бум, он наступил.

Ладно, я знаю, что это драматично, но это именно то, что я чувствую. Впервые в жизни у меня есть что-то вне работы, что волнует меня, что заставляет меня чувствовать себя живой, и я даже не могу это сохранить. Я не могу оставить его.

У меня перехватывает горло, когда я говорю: — Думаю, нам стоит…

И делаю неопределенный жест в сторону лестницы. Кайл мрачно кивает, и я деревянно следую за ним и Райаном вниз по лестнице, стараясь не обращать внимания на то, как протестующе кричит мое сердце.