Ошимское колесо

ВОСЕМНАДЦАТЬ

Вздрогнув, я пришёл в себя и на секунду почувствовал замешательство, а потом вину, надеясь, что на стуле я отдыхал лишь несколько секунд. Встал и похлопал себя по пустым ножнам на бедре. В комнате не было меча на замену.

– Тут на тебя проруха нашла, старая ведьма! – Я смог улыбнуться своей победе. Это был миг безумия, о котором я пожалел почти немедленно. И всё же надеялся, что Мартус выжил. А иначе как мне удастся приписывать себе эту заслугу при любой возможности до конца наших дней?

– Лиза! – Я также имел в виду и Мишу с Нией, но именно Лизино имя сорвалось с губ, когда меня поразило внезапное осознание, и я тут же вскочил и побежал. Если Гертет собрал всю стражу в своём крыле, тогда безопаснее всего отправиться именно во Внутренний дворец. Сёстры де Вир вместе с ребёнком Дарина будут там, укрытые под крылом нового короля.

В тёмном зале фойе Бедного дворца не было никого, как и стражи у дверей. Одним прыжком я перескочил верхние ступени, и приземление напомнило мне, как сильно болело колено. Прихрамывая, я бегом пересёк внутренний двор, проковылял через проход и через другой двор к Внутреннему дворцу. И направился к гостевому крылу.

– Стой, – прогремел голос. – Стой где стоишь!

Я замер в десяти ярдах от входа в гостевое крыло и, повернувшись, увидел, как приближается высокий дворцовый стражник, и за его спиной отряд стражников стены с копьями на плечах.

– Мне нужно…

– Никому не позволено нарушать комендантский час. – Голос мужчины был таким низким, что казалось, может причинить боль. – Приказ короля!

Я посмотрел на него. Молодой, с крепкими мышцами, в блестящей кирасе, с симпатичным лицом той разновидности, что говорит о беззастенчивом отсутствии воображения.

– Твоё имя, стражник? – Я пытался говорить так, словно я главный. Технически так оно и было.

– Субкапитан Парайто.

– Послушай, субкапитан, я принц Ялан. – Во мне не было сил, чтобы добавить королевского рыка. – Я должен проверить свою семью, а потом я встречусь с Гертетом, так что…

– В камеру его, вместе с остальными несогласными. – Парайто махнул своим людям. Четверо стражников стен в кольчугах выдвинулись вперёд. Я потянулся к своему отсутствующему мечу – это становилось уже привычкой и склонностью.

– Слушайте! – Когда ко мне приблизились четыре человека, силы на рык вернулись. – Я маршал всего этого ёбаного города, назначенный Красной Королевой лично, и, на тот случай если вы не заметили, на Вермильон напали. Половина его горит, и по этому самому дворцу разгуливают мертвецы. – Я отбил ближайшую руку. – Так что если вы планируете жить дальше и увидеть рассвет, я настоятельно рекомендую привести меня к моему дяде. Прямо сейчас!

Субкапитан уставился на меня, а два его помощника взяли меня за руки. Морщинка на его симпатичном челе показывала, что возможно я немного подорвал его уверенность.

– Отведём его ко двору, и пусть король решает, хочет ли он его видеть. – Он отвернулся и пошёл прочь.

– Стой! – Я упёрся каблуками, но пошёл, когда стало ясно, что они меня потащат. – Стой! Куда мы? – Дворцовый стражник направлялся в сторону двора, прямиком от Внутреннего дворца.

– Король разместил свой двор в Миланском доме.

– Но это… безумие. – Во дворце опасно, и Гертет королевствует в своём старом доме? Внутренний дворец много поколений был резиденцией королей. Заклинания и обереги покрывали его толще, чем ковры и гобелены: это было место, защищённое от тёмной магии. Насколько мне было известно, любая мёртвая тварь, переступившая порог, сгорит или обратится в прах… или просто станет более обычным трупом, отрезанным от ниточек некроманта. Я сильно сомневался, что в Миланском доме есть подобная защита. Но всё же дядя Гертет практиковался быть королём под той крышей дольше, чем я живу на свете. Возможно, чувствует там себя безопаснее всего. Возможно, трон Красной Королевы пугает его. Меня бы пугал. Особенно если бы мои притязания были преждевременны…

Проходя мимо Писчего дома, я заметил гибкую фигуру болотного гуля, отчётливо видимую на фоне луны – всего на миг, когда тот взобрался на конёк крыши.

– Там! – я попытался высвободиться, и мне это не удалось. – Вон там, гуль!

– Ничего не вижу. – Субкапитан Парайто глянул наверх, даже не сбавив шага.

– Вы хотя бы отправите людей проверить? – мне удалось стряхнуть руку одного из стражников. – Убери руки, фигляр, как раз с дядей я и хочу встретиться. Не надо меня туда тащить!

– Король приказал всем солдатам защищать Миланский дом. Наши патрули должны отлавливать изменников и предупреждать любую атаку. Мы не гоняемся за тенями.

Я покачал головой и пошёл дальше. Ей-богу, тени, скорее всего, сожрут Парайто и его отряд, если встретятся с ними.

Я больше не пытался вырваться, пока мы не прошли перед Римским залом. В одной из верхних комнат из-за ставней мелькнул слабый свет. Я вывернулся и сделал шаг. Ещё шаг, и я бы высвободился, но тут древко копья одного из стражей стены, случайно или нет, попало мне между ног, я свалился, и два человека упали на меня сверху.

Они подняли меня, сплёвывая песок мостовой.

– Связать пленника! – Кивнул субкапитан Парайто одному из своего отряда.

– Я не пытался сбежать, идиот! – Во мне зазвенело эхо ярости берсерка, и новые стражники подошли, чтобы помочь держать меня за руки. – Жена и ребёнок принца Дарина одни в Римском зале с некромантом! – Я глубоко вздохнул, когда они связывали верёвкой мои руки. – Я снова напоминаю вам. Я принц и маршал всего этого чёртового города! Если вы дадите умереть моей невестке… Стойте! Некромант! Он же угроза Гертету, то есть, королю. Ваш долг…

– Мой долг – включить эту информацию в мой рапорт. – Субкапитан знаком показал своим людям двигаться, и они пошли, таща меня, пока я вырывался из своих пут.

Когда мы добрались до Миланского дома, я увидел множество вооружённых людей, выстроенных вокруг его стен. Горело столько факелов, что они освещали весь двор. Я увидел дворцовую стражу, элиту тронного зала, стражу стены, парковую стражу, аристократические остатки Красной Пики, Длинного Копья и кавалерию Железного Копыта, тюремную стражу из Марсейльской башни и даже домашних стражников из знатных домов.

– Альфонс! – Я заметил одного из людей отца в войске, собранном перед лестницей. – Альфонс! Леди Миша в безопасности? Леди Лиза?

Он крикнул что-то, но я расслышал лишь слово "дубль", прежде чем мои пленители втащили меня по ступеням в узкий коридор с рыцарями в доспехах. Огромные бронзовые двери раскрылись лишь на пару футов, пропустив нас в переполненный вестибюль.

– Крепко держите его. – Парайто нас покинул, предположительно докладывать свой рапорт.

Я стоял, потел, болел и превыше всего чувствовал ярость. Казалось, все люди, столпившиеся в этом вестибюле, говорили одновременно. Поток обсуждений лишь чуть-чуть стих, когда привели меня. Здесь были дюжины лордов, сбившихся в кучки, несколько дам, немного баронов, граф, и даже пухлые торговцы в своих самых дорогих одеждах – все разговаривали друг с другом, некоторые весело, другие обеспокоенно, третьи разгорячённо. Я увидел герцогиню Санестру, носившую сегодня вместе со всеми бриллиантами ещё и свой возраст. Лорда Грена, моего старого противника в вопросах ставок на лошадей и на людей, который выглядел более нервно, чем у бойцовских ям, а ещё пару десятков аристократов, которые могли бы за меня заступиться. Несколько взглядов в мою сторону – но верёвки на моих запястьях остановили любого, кто захотел бы выйти вперёд.

– Нельзя просто стоять здесь! – Я оглянулся на четверых человек, назначенных охранять меня – они выглядели довольно неряшливо среди шелков и золота могущественных аристократов. – Вы же видели, что там снаружи… Вы…

– Кузен Ялан! – Второй сын Гертета, Роланд, вышел в главные двери, немедленно заметив меня. Мартус называл его "Чудо без Подбородка", и, честно говоря, самыми примечательными его достижениями было нечто вроде бородёнки, скрывающей этот факт, и рождение первого правнука Красной Королевы. – Отец желает тебя видеть!

Я посмотрел в его бледно-голубые глаза – казалось, он не заметил того, что я под стражей. Я умудрился улыбнуться и кивнул.

– Веди. – И кузен Роланд повёл, взмахнув изумрудным плащом, вышитым клевером, который дядя Гертет взял в качестве герба для своей ветви семейного дерева Кендетов.

– Минуточку, кузен! – Остановил я Роланда, когда мы добрались до дверей в главный зал. – Ты же знаешь сестёр де Вир? Да все их знают. – Я не давал ему времени ответить. – Некромант захватил церковь святой Агнессы. Боюсь, Лиза и Миша де Вир всё ещё могут быть в главном доме с моей новорождённой племянницей. Ты окажешь мне огромную услугу, если направишь отряд удостовериться, что они оттуда убежали, и привести их в безопасное место, если потребуется.

– Некромант? – Роланд исковеркал букву "р" и от удивления разинул рот. – Во дворце?

– В церкви. У Римского зала. Младенец в опасности! – Я кивнул и не стал усложнять. Надеялся, что упоминание младенца может подстегнуть его, как отца. – Ты мог бы послать стражников.

Роланд моргнул.

– Непременно. – Он поднял руку и поманил. – Сир Роджер! Сир Роджер! – В нашу сторону неловко захромал низенький рыцарь в самых блестящих доспехах из всех, что я когда-либо видел. – Сир Роджер, дамы в беде в Римском зале! – Роланд каждого "Роджера" превратил в "Уоджера".

– Я займусь этим, принц Роланд. – Рябой Роджер с густыми чёрными усами кратко поклонился – сама эффективность и целеустремлённость.

– Сэр Роджер, возьмите дюжину человек. – Вот и весь совет, который я мог дать, когда Роланд повернулся к двери. – Да получше!

Кузен Роланд протолкался к входу ко двору своего отца мимо элитных стражников – их там было четверо, в королевских огненно-бронзовых доспехах под алыми плюмажами. Он приставил руки к громадным дубовым панелям и распахнул двери в зал.

Я не был в большом зале Миланского дома со свадьбы Роланда, когда мне было тринадцать. Отец и его старший брат поссорились тогда из-за какого-то вопроса по части наказания домашних священников. Разумеется, дело было не в священнике, а в том, кто где главный, как и большинство ссор между братьями. В любом случае, тяжёлые слова были легко брошены, и отец в сильном негодовании вывел из зала своё семейство – Мартус насильственно оттаскивал слегка пьяного юного принца Ялана от симпатичной юной подружки невесты, имя которой я забыл.

За последние десять лет зал изменился до неузнаваемости. Дюжины украшенных драгоценностями ламп вместе освещали искрящимся светом, несомненно, самое обставленное помещение из всех, что я когда-либо видел. За троном красного дерева висели гобелены, расшитые золотом и серебром. На полу лежали ковры из индусского шёлка таких ярких цветов, что резало глаз. По всему периметру зала стояли позолоченные доспехи вперемешку с бабушкиными стражниками, которые были так неподвижны, что с первого взгляда и не скажешь, какие доспехи пустые, а в каких есть человек.

Тронный зал оказался не таким многолюдным, как предыдущее помещение. Здесь собралось около трёх десятков приближённых Гертета с винными кубками в руках, между которыми сновали слуги. Я увидел дюжину знакомых, но безымянных лордов; сэра Гретема в полном доспехе, словно собравшегося на один из тех турниров, что составили его репутацию; и леди Беллинду, стоявшую по центру – последнюю и самую юную из длинной цепочки возлюбленных Гертета. И рядом с ней стоял, возможно, самый влиятельный сторонник Гертета, герцог Граст – дородный человек с густой седой бородой. Возможно, я распустил о нём эксцентрично жестокий слух, спустя несколько лет после того, как он застукал меня со своей сестрой.

Чёрный трон Гертета стоял на помосте и возвышался над ним. Спинка расходилась драматическим завитком, в её узорах виднелись вставленные рубины, которые отражали свет ламп и казались светящимися каплями крови.

Но ничто из этого великолепия не притягивало мой взор так, как корона на голове нового короля. Императорская корона бабушки, тяжёлая железная штука, украшавшая чело её самых кровавых предков в те дни Красной Марки, когда все мы были воинами и всё такое. Века смягчили корону бриллиантами и узором красного золота, но она до сих пор говорила о могуществе, завоёванном мечом и луком.

Гертет выглядел потерянным в тёмных объятьях своего трона – он тонул в массивной мантии из золотой ткани, тщательно расшитой завитушками и спиралями в бреттанском стиле. Я следовал за Роландом, отметив болезненную бледность дяди, который потел под короной и выглядел более измождённым, чем на похоронах отца этим утром.

– Отец! – небольшой речевой изъян Роланда придавал комический эффект почти всем словам. Отец подобрее сменил бы сыну имя на "Джон", когда проблема с буквой "р" стала очевидной. Роланд протолкнулся ещё мимо пары лордов, поднял руку и заговорил громче. – Отец! Я нашёл принца Ялана, он пришёл присягнуть тебе!

Роланд отошёл в сторону, показывая на меня. Он впервые с некоторым замешательством посмотрел на мои связанные запястья, только теперь приняв во внимание порванную и забрызганную кровью одежду.

– Племянник. Я одобряю, что ты первый из мальчиков Реймонда пришёл преклонить колено… но почему ты явился передо мной в лохмотьях и верёвках? Это какая-то новая мода? А? А?

Его резкий смех вызвал у двора-в-ожидании льстивые эхо – все захихикали над моим состоянием. Я предполагал, что теперь они уже называются просто "двор", раз ожидание, по всей видимости, закончилось.

Гертет поднял обе руки, терпеливо взывая к тишине.

– Так где твои братья? Мартус должен принести клятву верности. Он ведь теперь глава вашего дома, разве нет? По крайней мере, пока новый папский кардинал не выселит вас всех! – Все захохотали ещё громче.

– Мартус по вашему приказу сдерживает врага перед стенами дворца… дядя. – Я не мог называть его королём, пока нет. – В последний раз я видел, как он бросался в атаку на клок-и-боля. Не знаю…

– На кого? – спросил Гертет.

Герцог Граст, глядя на меня холодными глазами, вышел вперёд прежде, чем я смог ответить.

– На клок-и-боля, ваше величество. Крестьянское слово для пылевых вихрей, которые дуют время от времени. Крестьяне считают, что они одержимы призраками.

– А! А! Ну и мальчишка! Я всегда говорил, что он будет сражаться с ветром, если больше будет не с кем! Роланд, я же говорил это? А? – Под звуки послушного смеха Гертет убрал со лба седую прядь.

– Не знаю, выжил ли Мартус. – Я повысил голос. – А Дарин мёртв, убит под стенами города мертвецами, которые перебрались за Аппанские ворота. Пригород горит. Нам надо…

– Да. Да. – Лоб Гертета под короной нахмурился, в его голосе послышалось раздражение. – А разве не ты у нас маршал, племянник? Разве ты не должен быть там, и остановить всё это? Или ты не подходишь для этой задачи? – Он выглядел скорее нервно, чем сердито, и дёргался на своём троне.

Я почувствовал в нём слабость. Мне не получить помощь, которая требуется у ворот, если я позволю придворным смеяться надо мной, так что я атаковал:

– Дядя, а откуда вы взяли корону? – Блеск бриллианта приковал мой взгляд. – Она была заперта в королевской сокровищнице. – Мой отец рассказывал мне о железном сейфе. Первый Голлот потратил небольшое состояние, чтобы защитить большое состояние. Туркменские мастера приехали с востока, чтобы построить его на месте. Со временем сейф можно пробить, но так быстро? – А ключ у Красной Королевы.

Вслед за редкими охами в ответ на моё безрассудство, опустилась тишина. Гертет сунул руку под ворот золотой мантии и вытащил ключ Локи, который медленно поворачивался на спутанной серебряной цепочке.

– Не потребовалось много усилий, чтобы отобрать его у того уродливого старика, которого она держит в башне. Со мной он в большей безопасности, и так хорошо открывает двери! Ты не поверишь в те секреты, которые мне открылись, или сколько золота припрятала дорогая матушка…

– Вы его забрали? – Конечно, забрал. Гариус не отдал бы его идиоту-племяннику, пока он стюард. – Нельзя забирать этот ключ у кого бы то ни было. Он должен быть отдан.

– Чепуха. – Он дёрнулся, а потом выдавил улыбку. – Я король, и беру что хочу. Он мой по праву. И это не твоя забота. Убери эти глупые верёвки и преклони колено. А потом можешь возвращаться к тому, чем ты там, по-твоему, занимаешься. Или мне назначить кого-то более компетентного?

Все инстинкты говорили мне встать на колени, но один вопрос держал меня на ногах.

– Гариус… жив?

Гертет нахмурился.

– Конечно, жив. Я же не монстр. Он заперт в безопасности, пока не согласится со мной. Некоторые… – Он бросил взгляд на блестящий ряд придворных у трона. – Некоторые советовали быстрое и острое решение. Но эти времена уже позади. Я не моя мать.

Я встал на колено в тот миг, как услышал, что Гариус жив. Я всегда был рад отбросить гордость, если она мешает получить желаемое, будь то побег или женская кровать. Пусть Гертет получает мою преданность – она не многого стоит.

– Мой король, мне нужна дворцовая стража у Аппанских ворот и все люди, которых можно собрать из Седьмой. Там кипит битва, и мы не побеждаем. Если ворота падут, то падёт и дворец – он построен не для обороны. Наши военные лучше послужат вам на городских стенах.

Гертет убрал ключ Локи и нахмурился.

– И ты оставишь своего короля без защиты? На милость несогласных, которые могут поднять толпу? Маршал, это не похоже на демонстрацию верности короне!

Со всех сторон донеслись одобрительные голоса – и не просто льстивые, но с искренней заинтересованностью. Всегда нелегко отправить своих охранников с глаз долой, когда город горит, и бушует битва. Это кажется таким же глупым, как и выбросить меч, когда за тобой гонятся.

Я поднялся на ноги, покачнувшись, поскольку руки всё ещё были связаны.

– Ваше величество, вы не понимаете весь масштаб угрозы. Тысячи мертвецов стоят под стенами города, возможно десять тысяч. Если они смогут взять Аппанские ворота и войти в город, то Вермильон потерян. Дворец, этот дом падут в течение часа. Городская стена – наша единственная защита, и только там наша численность имеет значение. Люди у ваших дверей бесполезны, а у ворот они ещё могут переломить ход событий. Принц Ротус и принцесса Сера с нашими силами там. Им нужна поддержка. – Я увидел на лице Гертета тень сомнения. Он, может, и глупый, но не круглый дурак. Я подозревал, что большая часть предпринятых им мер были результатом паранойи, веры, возможно имеющей под собой основания, что его семья, или город, или они вместе, отвергнут его притязания на трон и усадят на трон Красной Королевы какого-нибудь Кендета помоложе и поспособнее.

– Ялан, расскажи отцу про некроманта! – Любезно решил подмутить воду Роланд, стоявший рядом со мной.

– Некромант? – Гертет подался вперёд, сжимая ручки своего трона.

– В фойе субкапитан утверждает, что по двору ходят мертвецы, а по крышам лазают гули! – крикнул какой-то новоприбывший лорд от главных дверей.

Я развёл руками, насколько позволяли верёвки.

– Это лишь тень того, что будет, если мы не удержим Аппанские ворота. Это лишь разведчики, и даже для них стены дворца ничего не значат!

– Некроманты и мертвецы у самых моих дверей! – Гертет поднялся с трона, густо покраснев, и закричал: – И ты пытаешься отослать мою личную стражу?

– Вермильон падёт! Вы должны…

– Должен? Гертет качнул головой вправо, потом влево, словно пытаясь уловить эхо своей ярости. – Должен? Я король Красной Марки, от моря до моря, и не может быть никакого "должен"!

– Послушайте! – крикнул я, чтобы меня услышали.

– Поместить принца Ялана в камеру. Пусть остудит пыл и образумится. – Гертет рухнул на свой стул, его гнев прошёл так же быстро, как появился. – Маршал Роланд, соберите пятьдесят человек стражи и возьмите под контроль ситуацию у Аппанских ворот. Я ожидаю рапорта к утру.

– Это безумие! – Я хотел взобраться на помост, но сильные руки уже держали меня, таща к выходу. – Вы все умрёте, если последуете за этим идиотом… – Тяжёлый кулак выбил из моего рта измену, и в следующий миг мир погрузился во тьму.