Осколки тьмы (СИ)

Глава 9. О том, что раньше были только цветочки, а ягодки оказались сочными, крупными и с косточками

Мы идем по темным коридорам, освещенным запасами лунной магии и огненными крыльями феникса. Темнота давит и наступает со всех сторон, словно пытается поглотить эти крошечные источники света. Временами она сгущается, становится почти осязаемой. От этого трудно дышать. То и дело поблизости раздаются подозрительные шорохи, однако повторно пока никто не нападает. Наши нервы и чувства на пределе, готовые к любым неожиданностям. По крайней мере, хочется верить, что действительно готовы.

В голове крутятся мысли о странной надписи, обнаруженной нами в зале. Чудится в ней что-то знакомое, что не оставляет в покое, заставляя мысленно прокручивать эти слова снова и снова. «Лишь тот, кто отыщет в себе свет, вернется назад из царствия тьмы». Кажется, этой фразе тысячи лет, но слабо верится, что мы в царстве тьмы.

Будто аллиры используют слова какой-нибудь древней легенды для нашего устрашения. И если тьма внутри меня пугающая, но все же она совершенна и притягательна, то темнота, которая нас окружает, воспринимается мной как извращенное подобие, неприятное и отталкивающее. Ощущение чьего-то недоброго присутствия держит в напряжении. Как будто Они выжидают.

— Ну что, куда повернем на этот раз? — удрученно спрашивает Лана, разглядывая разветвление из трех разных коридоров.

— Направо? — я пожимаю плечами.

— Почему?

— В прошлый раз поворачивали налево, теперь направо. Какая разница? Кто-нибудь знает, где верная дорога?

— Но таким образом мы точно никогда не выберемся из этого лабиринта, — Лана хмурится. — Гарвэль, а ты что скажешь?

— У меня тоже нет толковых предложений, — равнодушно отзывается феникс.

— Тогда, может, пойдем прямо?

— Пойдемте.

Не знаю, сколько часов мы блуждаем в хаотичных хитросплетениях коридоров, прежде чем слышим впереди странные звуки.

— Думаю, там идет бой, — предполагает Гарвэль после того, как мы некоторое время молча прислушиваемся к этим звукам.

— Бой? Может, такие же несчастные жертвы аллиров, как и мы?

Спешим вперед, туда, откуда доносятся вскрики и шипение.

Вываливаемся из узкого коридора в просторный зал, тут же замечаем двух человек, на которых со всех сторон наступают странные темные силуэты. В воздухе парят магические огни, освещающие зал. На эти огни тоже периодически нападают тени: при нашем появлении поглощают сразу две штуки.

Неужели им действительно не нравится свет? В тех словах, написанных на каменной плите, наверняка кроется подсказка. Вот только где отыскать этот свет? Во мне его нет, ни капли.

Не сговариваясь, мы бросаемся на помощь двоим, отчаянно сражающимся с быстрыми, неуловимыми тенями.

Гарвэль использует огонь. Лана сдергивает с шеи золотистые нити, превращая их в своеобразную плеть и рассекая на части злобно шипящие тени. А у меня лишь меч, однако и он помогает, правда, не столь эффективно.

Темные силуэты кажутся бесплотными, самыми настоящими сгустками темноты. Двигаются они настолько стремительно, что разглядеть их не удается, но возникает отчетливое ощущение, будто они меняют свои очертания. Силуэты больше всего напоминают человеческие фигуры в широких балахонах. Сгустки темноты, похожие на когтистые руки, выбрасываются вперед и режут не хуже кинжалов.

Я кусаю губу, получая очередную царапину. В отместку делаю взмах мечом. Клинок разрывает тень, но она тут же вновь срастается и резко наваливается на меня, опрокидывая на спину. Падая на пол, больно ударяюсь затылком, но меч не роняю и спешу пронзить настырную тварь. На мгновение появляется просвет на месте разрыва, однако он вновь быстро затягивается.

Чувствую, как что-то холодное и влажное сдавливает шею, перекрывая доступ кислороду. Начиная задыхаться, я с остервенением наношу хаотичные удары. Не задумываясь и никуда не целясь, просто машу мечом, разрывая в клочья тень. Но та, кажется, не замечает моих стараний и продолжает с силой сдавливать горло.

Когда я уже готова потерять сознание от нехватки кислорода, надо мной проносится огненный поток и сжигает тень. Оставшиеся после пламени обрывки тени с шипением растекаются и спешат прочь, сливаясь с окружающей темнотой. Кожу лица неприятно жжет. Со стоном поднимаюсь на ноги. К тому времени, когда я умудряюсь принять более или менее устойчивое вертикальное положение, нападения уже прекращаются.

— Так, предлагаю передохнуть, — говорит Лана, переводя взгляд с меня на незнакомцев.

Никто не возражает. Теперь уже впятером устраиваемся на каменном полу возле стены зала и раскладываем продовольствие. В конце концов, мы успеваем проголодаться. Пусть и не знаем точно, сколько уже длится эта игра.

— Почему вас только двое? — спрашивает Гарвэль.

— Одного из нас растерзали тени.

Я содрогаюсь, внимательно осматриваясь по сторонам.

— Не бойся, это случилось не здесь, — отвечают мне, догадываясь, видимо, что я пытаюсь обнаружить неприглядные останки несчастного. Все-таки есть в присутствии растерзанного тела как-то не хочется.

Слова о чужой смерти напоминают, что все это происходит по-настоящему. Нам пока везет, но… везение не может продолжаться бесконечно.

Зал по-прежнему освещают магические огоньки, наделяя уверенностью, что сумеем вовремя отреагировать на очередное нападение, если такое вдруг случится. Поскольку тени их ненавидят, один из наших новых знакомых периодически пополняет количество этих огоньков.

Благодаря чуть мерцающему освещению можно без труда разглядеть встреченных нами участников игры.

Мужчина лет тридцати, представившийся Корленом, высокий и мускулистый с черными волосами до плеч, собранными в хвост. В волосах виднеется несколько седых прядей. Мужчина вооружен крупным мечом, который я бы не смогла даже поднять, не говоря уже о том, чтобы использовать в бою. Суровый взгляд, четкие экономичные движения напоминают мне о Денмонте. Скорее всего, этот человек хороший воин, потому и выбран аллирами.

Его напарник, совсем молодой парень, примерно моего возраста, быть может, на пару лет старше, в качестве оружия использует магию. Он назвал себя Льеном. Подозреваю, этот парень в обычных условиях всегда был веселым и жизнерадостным.

После короткого совещания дальше отправляемся все вместе. В конце концов, чем больше народу, тем больше шансов выжить при следующем нападении. К тому же, Льен утверждает, что чувствует где-то сильное статическое присутствие магии. Вероятно, оно и есть искомый пространственный переход. Других вариантов нет, потому решаем идти именно туда.

Снова бесчисленные коридоры и тихие, едва уловимые движения теней за спиной. Льен шагает первым вместе со своим напарником, готовый в любой момент с помощью магии отразить нападение. За ними идем мы с Ланой, напарница держит наготове золотистую лунную нить. Замыкает процессию Гарвэль с огненным шаром в руке. Кажется, при таком построении мы менее уязвимы, ведь как ни прискорбно это признавать, но самые беззащитные в нашей команде — это те, кто не владеет магией и, соответственно, не может вызвать свет.

Стараемся ступать медленно и осторожно, однако эхо в каменных коридорах чутко отзывается на каждый сделанный шаг. Темнота продолжает давить на нервы, шорохи заставляют вздрагивать и напряженно оборачиваться.

М-да, оригинальное испытание придумали аллиры. Наверняка сейчас наблюдают и потешаются. Эти тени почти непобедимы. Даже свет не в силах полностью их уничтожить. Оставшиеся клочья убегают назад в дальние глубины коридоров, где постепенно восстанавливаются, накапливая силы для новой атаки. Кажется, я начинаю понимать, почему Повелители Туманов согласились организовывать игры, лишая себя участия в них. Все вполне компенсируется тем, что они могут придумывать невыполнимые задания, а потом смеяться над остальными аллирами, которые разочарованно наблюдают, как гибнут их команды.

Перед очередным разветвлением Льен и Корлен неожиданно замирают, знаком показывая нам не шуметь. Один коридор продолжает тянуться прямо, вход во второй черным провалом виднеется в левой стене. При столь скудном освещении мне может казаться, но лица спутников заметно бледнеют.

Все так же молча Корлен показывает что-то руками. Судя по всему, предлагает очень тихо и осторожно идти вперед мимо левого коридора. И первым же продолжает путь, вот только делает это очень странно. Продвигается он как-то боком, лицом ко входу в соседний коридор. За ним следует Льен, держа наготове несколько магических огоньков.

Когда же приходит наша с Ланой очередь идти мимо этого коридора, я понимаю наконец, почему наши спутники ведут себя так странно.

Под ногами неприятно хлюпает темная липкая жидкость, медленно вытекая из бокового коридора. Кровь. А бесформенная груда, лежащая в нескольких метрах от нас, видимо, не так давно была человеком. Кажется, его полностью выпотрошили. На стенах и на полу лежат кровавые ошметки, рассматривать подробнее которые мне совершенно не хочется.

Над человеком, не замечая нас, нависает тень. Вернее, тенью это уже не назвать. Очертания, лишенные прежней текучести, приобретают отчетливые линии. Прямо на наших глазах тень становится все более плотной и осязаемой. Она не замечает нас и увлеченно чавкает, поедая то, что осталось от несчастного человека.

Несколько шагов по слизкому полу — и жуткое зрелище скрывается с глаз. Я старательно пытаюсь унять дрожь и стереть с лица отвращение, но стоит вспомнить, что остается позади, как меня вновь передергивает.

А заляпанные ботинки сразу после игры выкину. Надеюсь, они не протекли?

Мы долгое время боимся нарушить тишину, потому продолжаем идти молча. Наконец, когда кажется, будто жуткая тварь далеко позади и не может нас услышать, возобновляем разговор.

— Как я понимаю, за счет чужой жизни эти тени обретают плоть? — Лана передергивает плечами.

— Я, конечно, хорошо разбираюсь в магии, но подобное вижу впервые, — признается Льен. — Мир аллиров очень странный. Не удивлюсь, что он был создан одним из первых. А твоя догадка, Амилана, походит на правду.

— Зато их теперь будет легче убить, — говорит Корлен, бросая взгляд на свой меч. — А то почти не реагировали на оружие.

Сзади раздается шорох. Мы вздрагиваем и оборачиваемся. Однако ничего нового не видим — все та же темнота, скрывающая в себе сотни теней, а может, и обретших плоть существ.

— Далеко еще до арки пространственного перехода? — спрашивает Гарвэль.

— Я не знаю точно, она это или нет. Но мы почти пришли, — отзывается Льен.

— Тогда у меня есть идея, как обезопасить нашу команду. Правда, долго так я не протяну.

Ощущаю, как за спиной пышет жаром огонь. Пламя полностью охватывает феникса и устремляется вперед. Огонь двигается на удивление аккуратно, проходя между нами и стенами и обхватывая нас в подобие защитного кокона. В этом коконе жарко, но тени действительно теперь не смогут к нам прорваться.

Вскоре мы выходим из коридора в огромный зал. Настолько огромный, что я сразу чувствую себя никчемной песчинкой. Как ни странно, здесь не царит кромешная темнота. Впереди, возвышаясь над полом на высоте около двадцати этажей, сияет арка. Точно такая же, как та, сквозь которую мы прошли, покидая арену аллиров. Только в темноте она издает серебристое свечение, позволяющее хоть немного разглядеть, где мы очутились.

Потолка не видно. Кажется, он находится невероятно далеко. Пол тоже вскоре обрывается, уходя в бесконечно черную бездну. А над ней парят каменные ступени, издающие тусклый свет. От этого величественного зрелища перехватывает дыхание.

Тем временем огонь Гарвэля окончательно тухнет — феникс потратил слишком много сил.

— Да, это оно, — с улыбкой говорит Льен, — нам осталось подняться по лестнице, и мы выберемся отсюда!

— Тогда стоит поторопиться, — хмуро замечает Корлен и первым делает шаг к лестнице.

Обрадованные осознанием, что добрались до арки, и подбодренные надеждой на скорое спасение, мы бегом бросаемся вверх по ступеням, надеясь скорей преодолеть оставшийся путь.

К тому же, не стоит исключать вероятность какого-нибудь неприятного сюрприза напоследок.

Ступени висят в воздухе над бездонной пропастью, в глубине которой плещется жуткая темнота. Кажется, там шипят и копошатся сотни, тысячи теней, но мы стараемся не обращать на это внимания, ведь арка так близко!

Остается преодолеть всего около двух десятков ступеней, когда черной волной тени взмывают из бездны. Каменные плиты рассыпаются и падают под натиском ужасной волны — она с невероятной скоростью приближается к нам. Да, мы бежим быстро, но все равно не успеваем.

Льен на ходу бросает залп магических огней в сторону приближающейся волны, надеясь хотя бы немного ее задержать. Лана вскрикивает, взмахивая оставшимися лунными нитями, и бьет по когтистой руке, схватившей за плечо.

Меня дергают за ногу. Я падаю на ступень, больно ударяясь о камень. Резко поворачиваюсь и взмахиваю мечом, отрезая темный сгусток, который пытается меня удержать. Поднимаюсь на ноги. Осматриваюсь по сторонам и понимаю: от этого не спастись.

Вот почему никто не выживает на этих играх. Аллиры умеют выбрать непобедимого противника. Да всего дневного света на поверхности земли не хватит, чтобы разогнать эту чудовищную темноту! Черная волна колышется сотнями бестелесных теней. Они тянут к нам скрюченные пальцы, желая растерзать, поглотить, уничтожить. И они сделают это — разве что-то в силах им противостоять?

Темный вихрь закручивается воронкой, обхватывая кричащего от боли Корлена. Его лицо в один миг покрывается множеством кровоточащих порезов, а тело теряется в текучих тенях. Блестит клинок — Корлен еще борется, пытаясь разорвать путы, но ничего не получается. Довольно шипящие тени тянут его назад, в глубь бездонного колодца.

В этот момент я принимаю решение.

Если у нас недостаточно света, чтобы бороться с этими мерзкими созданиями, если шансов все равно нет — пара мгновений, и мы захлебнемся тенями, — то ничто не мешает мне испробовать свое последнее оружие.

Я боялась, что тьма поглотит меня? Да она — само милосердие по сравнению с этой грязной темнотой, состоящей из кровожадных, отвратительных тварей. В конце концов, какой смысл убегать от тьмы, если все равно погибну?

Я выпускаю тьму навстречу кошмарной волне.

Лестница не выдерживает — ступени разлетаются на мелкие осколки под натиском двух противоборствующих сил. Тьма рвется во все стороны, затопляя собой оставшееся свободным пространство.

Я ничего не вижу, но продолжаю чувствовать. Кажется, будто время замедляется и падение в бездну приостанавливается. Я жду, что тьма сольется с тенями, станет их частью или схлестнется в смертельной битве, но ошибаюсь. Этого не происходит.

Хлещущая из меня тьма сжигает тени, словно священный огонь — заразу. Она не поглощает их, а бесследно уничтожает, будто отвратительных теней никогда и не было. Все большая часть зала очищается, затопляемая тьмой. Волна оставшихся теней бросается назад в бездонный колодец, словно понимая, что моих сил не хватит уничтожить их всех.

Я использую все, что есть в моем распоряжении. В следующий раз моей тьмы станет больше: с каждым призывом она разрастается. Но сейчас ее слишком мало. А я продолжаю падать в бездну, где в ожидании таятся выжившие тени.

Неожиданно чьи-то руки подхватывают меня, обдавая жаром. Что-то дергает назад — падение мгновенно прекращается. Более того, теперь мы летим вверх, туда, где продолжает сиять висящая в воздухе арка. Я утыкаюсь во что-то мягкое и пушистое. Лишь у самой арки соображаю наконец, что это волосы Ланы. Неужели Гарвэль сумел найти нас обеих?

Последнее, что вижу — это вновь оживающие тени. Они устремляются вверх, чувствуя, что тьма иссякает. А в следующий миг все исчезает в ослепительном сиянии.

Обессилившие, мы буквально вываливаемся из арки и падаем на землю. Огненные крылья Гарвэля гаснут. Лана лежит в обмороке, да и я в любой момент готова потерять сознание.

Солнце стоит высоко над горизонтом: похоже, игра длилась сутки. Аллиры сидят на своих местах неподвижно и неестественно тихо. То ли они не ожидали, что кто-нибудь выживет в подобной ситуации, то ли… Черт! Они ведь почувствовали тьму. Не могли не почувствовать — слишком сильный выброс произошел. А уж фанатики, преследующие нас с друзьями еще на Земле и называющие себя Последователями Света, подавно не могли не почувствовать. Теперь их появление — лишь вопрос времени.

Краем глаза замечаю спешащих к нам знакомых аллиров. Глава Повелителей Ветров со своей компанией тренеров. Альрайен подхватывает меня на руки и быстро несет прочь с арены. В этот момент тишина разрывается множеством голосов, сливающихся в один непонятный гвалт.

— В этой игре есть победители — клан Повелителей Ветров! — в попытке перекричать шум звучит торжественное объявление.

А я все-таки теряю сознание.

Тэан оказался прав. Единственной возможностью спастись была тьма. Не свет, как говорилось в подсказке, а именно тьма. Кто бы мог подумать! Именно тьма.

Так, по крайней мере, я убеждаю себя, лежа в постели и чувствуя неприятное головокружение.

Обращение к тьме всегда приводит к болезненным последствиям. Вот и сейчас я пытаюсь найти в себе силы, чтобы подняться с кровати. Мы ведь выжили, все-таки выжили! Пусть аллиры празднуют свою победу, только бы отпустили домой. Они обещали. К тому же, лишь быстрое исчезновение из этого мира поможет мне избавиться от преследования фанатиков, уже, без сомнения, идущих по следу.

На тумбе рядом с кроватью стоит поднос с завтраком. Видимо, я провалялась в постели весь остаток дня, а вместе с тем и ночь. Потому что сейчас именно утро — солнце едва выглядывает на востоке.

Переодеваюсь в чистую одежду. Когда вернусь домой, обязательно сожгу ее, как напоминание о ненавистных аллирах. Спешу в тренировочный зал. Что-то мне подсказывает, именно там все собрались. И действительно, мои напарники уже здесь. Странно, они одеты точно так же, как в первую нашу встречу. В одежду из их родных миров. Тогда почему мне дали здешнюю? Где моя собственная?! И что все это значит, спрашивается?!

— Алиса, как ты себя чувствуешь? — Лана радостно бросается обниматься. — Даже не верится, что мы выжили! — И с долей грусти добавляет: — Единственные. Больше никто не спасся.

— Тени разрушили лестницу, — поясняет Гарвэль. — Естественно, ни у кого после нас шансов не было.

— До нас тоже, — со вздохом говорит Лана, выпуская меня из объятий. — Не сомневаюсь, что всех добравшихся до зала забирали тени и утаскивали в бездну.

Я удивленно наблюдаю за ними и с каждым словом все сильнее убеждаюсь: они не понимают, ЧТО на самом деле произошло. Действительно, откуда им знать о существовании таких сил, как моя тьма? Они наверняка не смогли отличить ее от отвратительных теней. Не говоря уже о том, чтобы понять, кто призвал тьму. Впрочем, так даже лучше — не придется отвечать на глупые вопросы.

— Не верится, что мы наконец-то вернемся домой! — лучась от счастья и нетерпения, восклицает Лана.

Входящие в зал аллиры выглядят как-то странно, даже неуверенно. Нехорошие подозрения с их появлением только усиливаются.

— Итак, вы принесли нам победу, а потому отправляетесь домой. Немедленно, — говорит Арт. Альрайен на удивление молчалив и все это время пристально наблюдает за мной. От его взгляда мне как-то совсем становится нехорошо. — Амилана, ты первая.

Арт взмахивает рукой — и перед напарницей возникает светящаяся овальная арка перехода. Обнимая меня на прощание, Лана всхлипывает:

— Спасибо вам, вы были для меня лучшими напарниками!

Больше не задерживаясь, она спешит домой.

Следующим отправляется Гарвэль, на прощание с улыбкой мне кивая. Я с волнением ожидаю появления арки, которая приведет на Землю, но аллиры почему-то медлят.

— Алиса… — наконец говорит Альрайен. — Я не могу тебя отпустить.

Внутри холодеет.

— Что?

— Понимаю, для тебя это неожиданно… — Впервые он выглядит неуверенным и с трудом подбирает слова, как-то смущенно глядя на меня. — Ты, наверное, поняла, что во время игры вам противостояло? Тени — создания, рожденные из Первозданной Тьмы. Только извращенные, злые. Темнота в подземном лабиринте, хоть и рождена Первозданной Тьмой, все же была существенно искажена, отдалившись от той, что породила ее. Но ты смогла испепелить тени, очистив темноту лабиринта и вернув ей первозданное состояние.

— К чему ты все это рассказываешь? — спрашиваю хмуро. — Меня совершенно не волнует больная фантазия аллиров, додумавшихся кинуть нас этим мерзким тварям на растерзание.

— О, так ты не догадываешься, какими силами обладаешь?! — вдруг веселеет Альрайен. — Это становится интересным.

— Ты обещал, что если мы выживем, ты отправишь нас домой, — холодно напоминаю я, не обращая внимания на странное поведение аллира. — Мы выжили. Амилану и Гарвэля ты уже отпустил. Теперь верни меня домой!

— Я уже сказал, что не могу этого сделать.

— Почему?

— Потому что не хочу. Ты слишком интересна и необыкновенна. Я не хочу лишаться такого сокровища. А ведь я был прав, когда подозревал, что в тебе есть некоторые силы, — с усмешкой говорит Альрайен. Остальные аллиры неодобрительно на него косятся, но спорить со своим главой не рискуют.

Я с интересом осматриваю всех четверых. Улыбается только Альрайен. Другие напряженно наблюдают за мной, готовые в любой момент броситься в атаку. И вдруг осознаю.

— Ты боишься меня! Боишься! — смеюсь я, а в смехе проскальзывают первые нотки истерики. — Подумать только. Великий и всемогущий аллир боится меня, даже охрану с собой захватил. — Резко обрывая смех, награждаю Альрайена недобрым взглядом и угрожающе говорю: — Если ты не отпустишь меня, я уничтожу твой замок.

С легкой улыбкой на губах Альрайен качает головой:

— Мы оба знаем, что ты не сможешь уничтожить весь замок. Да, мы сильно пострадаем, кто-то из нас погибнет, но мы сумеем тебя остановить. А если ты хотя бы попытаешься использовать силу, поверь, я убью тебя.

Кто бы мог подумать, этот мерзкий аллир загоняет меня в очередную ловушку. Выжив после чудовищной игры, я совершенно не горю желанием умирать сейчас. А сил у меня действительно не хватит, аллиры все-таки обладают невероятным могуществом. Вот через пару призывов тьмы, подобных тому, как я сделала в лабиринте, вполне возможно, я смогу уничтожить целый замок, стереть с лица земли этих наглых созданий. Но не сейчас. К тому же, я по-прежнему очень плохо себя чувствую.

Ну ничего, я обязательно найду способ отсюда выбраться. Немного времени — и найду! Тем более что времени, в самом деле, остается совсем немного. Скоро сумасшедшие приспешники света придут по мою душу.