Осколки тьмы (СИ)

Глава 6. Которая так хорошо начинается, а вот заканчивается — не очень

Мы мчимся вместе с тьмой быстрее ветра, быстрее тех вихрей, которые когда-то создавали с ребятами. Мчимся, будто растворяясь в окружающем пространстве, сливаясь с миром, словно тени. Наконец размытое пятно, в которое превратился быстро меняющийся пейзаж, начинает приобретать определенные очертания. Мне удается разглядеть гордые деревья с тонкими стволами, достигающими, кажется, самого неба. Когда деревья расступаются, тьма отпускает нас, оставляя одних на берегу огромного озера.

— Где мы? — спрашиваю, с восторгом озираясь по сторонам.

Здесь царит ночь. Изумрудная трава, длиной до щиколоток, так и зовет пройтись по ней босиком, а воздух наполнен ароматом свежести, свободы и… чего-то такого нежного и теплого. От озера исходит странное сияние, освещающее ночь вместо небесных светил, скрытых темными облаками.

— Мы на границе между землями Повелителей Луны и Повелителей Воды. Когда-то давно два аллира, представители двух разных кланов, устроили небольшое состязание. Каждый хотел показать, на что способен, и защитить честь своего клана. Все это осталось после них.

Поддаваясь порыву, снимаю обувь — местный аналог босоножек. Стягиваю носки и босыми ногами ступаю на изумрудную траву, удивительно мягкую. Подо мной тонкие травинки пригибаются к земле и ласково обхватывают ступни, словно пушистый ворс домашнего ковра. Тэан стоит рядом и с улыбкой за мной наблюдает.

— Ты можешь подойти к озеру, взглянуть на результаты совместного творчества двух аллиров.

Наслаждаясь каждым шагом, полной грудью вдыхая необыкновенный аромат, как будто в воздухе переплетаются запахи волшебства и лунного света, я медленно иду по берегу и приближаюсь к озеру.

Совершенно прозрачная вода прячет в своих глубинах целый мир. На первый взгляд может показаться, будто водная гладь идеально зеркальная и отражает небо. Но это не так. Небо у меня над головой затянуто темными облаками, а в озере сияет самая настоящая луна! Золотистый лунный свет озаряет водные глубины и, чуть преломляясь, выливается на поверхность, освещая собою все вокруг.

— А воды… можно касаться?

— И не только.

Тэан берет меня за руку и делает шаг к озеру, увлекая за собой. Стоит нам войти в воду, как сияние закручивается вокруг нас золотистой воронкой и тянет вниз. Потоки воды бурлят вокруг, но воздух в воронке остается, а нас утягивает все ниже и ниже, в таинственные глубины.

Теперь луна сияет над нами, наполняя светом открытое взору великолепие. Прекрасный дворец из молочно-белого лунного камня изящным, гордым изваянием стоит над песочной поверхностью озерного дна. Полупрозрачные башенки и жемчужные купола купаются в лунном сиянии, переливаясь и сверкая. При этом создается такое впечатление, будто внутри дворца скрывается еще одна луна, испускающая теплый рассеянный свет. Вьющиеся растения оплетают арки, балконы и колонны, наполняя каменный дворец жизнью.

— Это самое прекрасное творение аллиров, которое я когда-либо видела! — выдыхаю, неотрывно глядя на эту сказку сквозь ставшую почти прозрачной границу воронки.

Некоторое время мы еще любуемся красотой подводного мира, а потом возвращаемся на берег, промокшие, но довольные. Впрочем, по ткани, из которой сделана одежда Тэана, капли воды стекают, как по глянцевой бумаге, почти не впитываясь.

— Получилось, что ты мне показал этот мир, а не я — тебе, — усмехаюсь я, пытаясь отжать намокшие и скрутившиеся спиральками волосы.

— Но и я ведь побывал здесь впервые, — замечает Тэан, привлекая меня к себе и проводя рукой по мокрым волосам. — Позволишь?

Я киваю. Чувствую, как ладони Тэана покрываются тьмой. Соскальзывая с его рук, тьма течет вдоль волос, вбирая влагу и оставляя позади себя совершенно сухие пряди, но на этом она не останавливается и тонкой волной проходится по всему телу.

— Спасибо, — благодарю я. Внезапно в голову приходит одна мысль, которая, не будь я столь увлечена присутствием Тэана и окружающей красотой, должна была посетить меня намного раньше: — Тэан! Если ты можешь так просто перенести меня в любой уголок мира, то… ты можешь всех нас перенести к сосуду со светом? Или хотя бы поближе?

— Нет, не могу. На это сил не хватит, потому что Высшие не позволят устроить настолько серьезное вмешательство. Они уже тянут из меня силы, поэтому скоро я потеряю возможность поддерживать физическое тело и вынужден буду вернуться назад в свой мир.

— Как жаль, — печально вздыхаю, — эти Высшие так несправедливы. Вот только попадись мне кто-нибудь из них, я живо выскажу им все, что о них думаю! Дождутся они у меня со своей политикой невмешательства! Гады! — К концу пылкой речи я уже не помню о грусти и воинственно потрясаю кулаком. А что? Имею полное право! Даже силы есть, чтобы надрать им… одно место, не зря же Хельфион так мечтал заполучить тьму!

Глядя на меня со странным лукавством, Тэан весело смеется. К сожалению, веселье длится недолго.

— Нам пора возвращаться.

Не успеваю ничего возразить, как тьма подхватывает нас. Пейзаж вновь смазывается. На этот раз мы мчимся еще быстрее. Спустя несколько мгновений обнаруживаю, что мы стоим под деревьями неподалеку от временного лагеря, где остались друзья.

Задумчиво наблюдая за пылающим костром сквозь листву деревьев, Тэан говорит:

— Вам лучше покинуть главный тракт и ехать восточной дорогой.

— Я передам остальным, — говорю и ненадолго замолкаю. Потом улыбаюсь, заглядывая в янтарные глаза, излучающие неестественно яркий свет. Они словно созданы для жизни во тьме, в Первозданной Тьме. — Я рада, что ты… пришел.

Привстаю на носочки, тянусь к уже давно манящим меня губам, желая узнать, каковы они в реальности, а не во сне, но в то же время боясь новых ощущений. Тэан подается навстречу, и чувства накрывают меня с головой. Ярче, сильней, чем когда-либо!

— Тэан… ты ведь, когда только воплотился, — замечаю задумчиво, — говорил, что хочешь познать этот мир. Но ведь кроме скудного обеда, нескольких прикосновений к траве и прыжка в озеро ты больше ничего себе не позволил. Может быть…

— Нет, — возражает Тэан, не давая мне внести какое-либо предложение. — Мне хватит этих мелочей. Не хочу знакомиться с чем-то еще, чтобы не так тяжело было возвращаться во Тьму. Можешь дождаться вместе со мной или уйти сейчас.

— Уже?.. У тебя не получится отделаться от меня раньше времени! — возмущаюсь я.

Обнимаю Тэана, кладу голову с прикрытыми глазами ему на грудь. Меня вновь окутывает ощущение абсолютной защищенности, покоя и счастья. Кажется, даже если сам мир вдруг сейчас рухнет, я не замечу, и ни один обломок не коснется меня — этого не допустит Тэан.

Однако времени так мало. Постепенно тело Тэана окутывает тьма, и оно теряет материальность, становясь призрачным, почти неосязаемым. В какой-то момент у меня на руках остается лишь тьма, сквозь пальцы соскальзывающая вниз, к земле, но на полпути совсем растворяется, словно ее никогда и не было.

— Встретимся во сне, — тихо шепчу я и еще некоторое время стою неподвижно.

Необходимо прийти в себя и смириться. Тэан ушел, я вновь в этом мире без него и должна быть сильной. Сегодня я допустила слабость, потому что рядом оказался тот, кто способен защитить от всего, что только существует и даже не существует, как Пустота. Теперь же впереди ждет сложная дорога, которую я обязана пройти без него.

Ну ничего, я справлюсь. Ведь жила как-то восемнадцать лет? Так что хватит раскисать, пора брать себя в руки!

После мысленной встряски я решительно направляюсь в сторону временного лагеря. Стоит мне выйти на поляну, как все взоры обращаются ко мне, омывая беспокойством, радостью и неодобрением. Лина вскакивает, бросается ко мне и крепко обнимает:

— Мы так за тебя волновались!

— Волновались? — удивленно переспрашиваю, отстраняясь от подруги.

— Ну да, ты ведь ушла с Тэаном, и… кто знает, что он мог сделать?

— Я ушла, чтобы он не нервировал вас своим присутствием, но его не нужно бояться!

— А по-моему, нужно, — тихо замечает Стас. — Даже Терран весь трясся от страха, одна ты не замечала…

— Чего я не замечала? Исходившей от него опасности? Силы? — начиная злиться, спрашиваю я. — Все я замечала! Но вам не пришло в голову, что он просто-напросто не захотел причинять нам вред? Зачем бояться и трястись, если он не собирался использовать против нас свою силу?

— А такие слова, как «предосторожность» и «здравый смысл» тебе ни о чем не говорят?

— А как насчет излишней осторожности, переходящей в трусость?

— Алиса…

— Что?! — я резко перевожу взгляд на зовущего меня Лоя.

— Это ведь Первозданная Тьма, зло в чистом виде, — неуверенно говорит охотник, явно опасаясь, что я начну кричать и на него. Не зря опасается.

— Это зло, между прочим, спасло твою жизнь! Тэан спас всех нас! Что же вы не попросили его уйти в тот момент, когда он останавливал Пустоту?!

— Да, он спас нас, объяснил, откуда взялся Хельфион, — соглашается Стас. — Все это очень похвально, вот только речь идет немного о другом. То, как ты себя вела! Липла к нему, как влюбленная дурочка, нацепившая на себя розовые очки, а ведь он мог… да что угодно мог!

— А что если я и есть влюбленная дурочка? — тихо, едва слышно спрашиваю, но твердо смотрю Стасу в глаза. Он чувствует за меня ответственность, как старший брат, который пытается оградить от бед, разочарований, опасности. Разве можно на него обижаться? Но ведь… изменить что-либо тоже невозможно. — К чему все эти споры теперь? Тэан ушел и больше не вернется.

— Боюсь, он не оставит тебя в покое…

Эти слова заставляют улыбнуться. Не оставит в покое? Тем лучше! Пусть он уже не сможет воплотиться в физическом мире, но ведь остаются еще сны. Замечая мою улыбку, друг еще больше хмурится:

— Ты рассказывала, что он снился тебе. Все это время он зачем-то приходил, и мы не можем знать, что ему нужно. А учитывая его возможности… он сумел вырваться из плена тьмы, прийти в этот мир, полностью ее контролируя, и победить Пустоту, с которой мы справиться оказались не способны! С которой вообще никто не мог бы справиться! Алиса, я боюсь. Мы ведь даже представить не можем, что ему от тебя нужно.

— А мысль, что ему просто нравится быть рядом со мной, тебе в голову не приходила? — опять начиная злиться, спрашиваю я.

Стас на некоторое время замолкает в задумчивости, но эстафету перенимает Альрайен, впервые вмешиваясь в наш разговор:

— Алиса, ты сама подумай, насколько это могущественное существо. Храм тьмы посвящен ему неспроста. Если даже вашей тьмы хватит на то, чтобы угрожать Высшим, представь, на что способен Тэан вар Хашшен. Такие, как он, не думают о других. Сейчас, возможно, ты представляешь для него некоторый интерес, поэтому он возится с тобой. Но потом это ему наскучит, и он без тени сожаления убьет тебя. Тебя или любого другого. У него не может быть ни души, ни чувств, ни эмоций, ни привязанности, ни каких-либо норм морали. Это могущественное существо, которое думает только о том, что нужно именно ему. Судя по всему, Высшие могут его сдерживать, поэтому не стоит лезть туда, где человеку не место.

Это уже слишком. Столько лет друзья не верили мне, насмехались над моими снами, считая, что всему виной лишь мое воображение, а теперь, когда все убедились, что Тэан действительно существует, они пытаются запретить мне видеться с ним. Как это ни раздражает, но друзьям позволено. Они всего лишь беспокоятся обо мне. Но какое право имеет Альрайен? И слова, что Тэан преследует свои определенные цели, являясь ко мне, из уст Альрайена звучат еще более обидно.

— Ты это говоришь, исходя из собственного отношения ко мне? — Тьма внутри кипит и поднимается яростной волной, заполняя собой все тело и затопляя душу, грозясь выплеснуться наружу, вырваться из-под контроля. Но я продолжаю ее сдерживать, стискивая кулаки и угрожающе надвигаясь на Альрайена. — Аллир, возомнивший себя богом. Ты ведь тоже считаешь себя могущественным существом. Так что же ты нашел во мне? Мечтаешь развеять скуку за мой счет? Ты с самого начала заинтересовался мной только потому, что чувствовал во мне присутствие тьмы. Конечно, что еще всем вам может быть нужно?!

Я уже срываюсь на крик, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить Альрайена или не выпустить на него тьму.

— Я сама, естественно, никто! Вас не могу заинтересовать именно я, такая, какая есть! Именно так ты сейчас сказал. Выставил никчемной безделушкой, которую легко можно выбросить, как только она наскучит!

Резко отворачиваюсь от аллира и направляюсь к костру. Демонстративно не обращая ни на кого внимания, принимаюсь складывать покрывала, на которых мы сидели, в сумки. До друзей наконец доходит, что мы и так слишком много времени потратили на отдых. Ребята начинают суетливо собираться.

— Кстати, Тэан не советовал ехать по главному тракту, лучше свернуть на восточную дорогу, — говорю небрежно.

— Он не объяснил почему? — осторожно интересуется Лина.

— Нет, не объяснил.

— Это будет слишком долго, — холодным голосом отзывается Альрайен. — Мы поедем так, как планировали изначально.

— Дело твое, — равнодушно отмахиваюсь.

Создается впечатление, что аллир отказывается следовать совету исключительно из-за того, что готов противоречить Тэану во всем. Но, поскольку совет этот был дан невзначай и Тэан не настаивал на том, чтобы мы поступили именно так, делаю вывод, что ничего особо страшного не произойдет.

Когда все готово, мы седлаем виллетов и отправляемся в путь. Поляна быстро скрывается за нашими спинами. Дорога легко ложится под копыта лошадей и помогает отвлечься от мрачных мыслей. Проходит не так много времени, а на моих губах уже появляется довольная улыбка.

Кто бы мог подумать, что самый страшный день в моей жизни, когда довелось столкнуться с Пустотой, вместе с тем станет и самым счастливым.

Шелест листьев сразу кажется удивительно приветливым и мелодичным, прикосновения ветра — упоительно нежными, сверкающие вдалеке молнии — прекрасными и манящими. До чего же все-таки прекрасна жизнь, особенно сейчас, когда нас окружает великолепная красота природы, а впереди Первозданным Светом ярко сияет надежда!

На землю начинают опускаться сумерки, когда до нас вдруг доносится ощущение близкого присутствия тьмы, сначала кажущееся игрой воображения, но, как ни странно, не спешащее рассеиваться.

Что это может быть? Какая тьма, если мы все вчетвером сейчас вместе и едем в одном направлении? Тхавианта почувствовать мы не можем, да и столь ярко тьму он не излучает. Кто же тогда? Тэан?.. Но его присутствие ощущалось совсем иначе — когда он был рядом, я чувствовала незримую поддержку, которой сейчас нет. Но, между тем, приближаясь, я все больше убеждаюсь, что никто иной не мог использовать тьму в таком масштабе, разве что мы вчетвером, объединив свои силы.

Встревоженно переглядываясь, мы приказываем виллетам двигаться медленней.

— Там не только тьма, — удивляется Терран, прислушавшись к ощущениям.

Постепенно и мы чувствуем приглушенный пульс жизни, отчаянно бьющийся в глубинах тьмы, а спустя некоторое время нашим взорам открывается ужасное зрелище.

Подруга в ужасе ахает. Остальные смотрят молча, не выражая так бурно эмоций. А я, кажется, наконец понимаю, почему Тэан не оправдал моих ожиданий и растворился намного раньше, чем наступила ночь.

Наверное, направляясь к прекрасному озеру, скрывающему в своих глубинах целый мир, освещенный луной, мы промчались по этой дороге, и совершенно незаметно для моего внимания Тэан выплеснул тьму. Конечно, как я могла это заметить, если для меня на тот момент не существовало ничего, кроме его объятий? Да и тьму, если ею пользовался Тэан, я ощущала не настолько ярко, как во время ее использования друзьями. Наверное, человеческий разум просто-напросто не способен постигнуть всю глубинную сущность Первозданной Тьмы.

Однако, как я ни стараюсь отвлечься, жуткое зрелище приковывает к себе взгляд. Тьма заливает всю дорогу на сотни метров вперед, не полупрозрачная, не едва осязаемая, она больше не имеет ничего общего ни с туманом, ни с дымом. Кажется, будто какой-то сумасшедший разлил по дороге черный деготь, стараясь приклеить к земле и обездвижить целую армию.

Было бы наивно думать, что такого всплеска тьмы, случившегося во время нашего сражения с Пустотой, никто не почувствует, но мы совершенно забыли об этом. Тэан, как оказалось, помнил. И не просто помнил — не сказав и слова, не потревожив меня, он защитил нас. Тэан атаковал армию, несомненно, направлявшуюся к нам с одной-единственной целью — уничтожить.

— Здесь двадцать аллиров, — не в силах скрыть удивления, замечает Альрайен, — и около сорока простых магов.

Терран восторженно присвистывает:

— Наконец-то они в полной мере оценили наши силы!

Да, на этот раз, отправляясь за нами, подготовились они хорошо — решили взять количеством.

Аллиры и люди живы, в полубреду пытаются высвободиться из густой липкой массы, но тьма крепко держит их, не убивая и в то же время не давая шансов оказаться на свободе. Всю дорогу занимают их тела: бьются в судорогах и в мучениях делают попытки разорвать путы, однако все напрасно.

Временами тихие стоны срываются с губ, в сдавленных легких раздается странное бульканье, словно жидкая тьма вливается в раскрытые, шевелящиеся, как у выброшенных на берег рыб, рты и холодными сгустками проскальзывает внутрь. Но больше всего пугают их закрытые глаза. Черными повязками тьма оплетает закрытые веки, не позволяя ничего разглядеть, даже если люди и аллиры вернутся в сознание. На автомате их тела совершают еще какие-то действия, заляпанные липкими сгустками руки тянутся к свободе, загребают тьму, словно несчастные жертвы пытаются выбраться из ямы, погружаясь в нее только еще глубже.

Странное оцепенение прерывает голос Альрайена:

— Придется ехать через лес, чтобы обогнуть это… место.

Никто не решается с ним спорить. Мы съезжаем на обочину, а потом спешиваемся, когда заставить виллетов войти в густые заросли кустарников и деревьев иначе не удастся. Лошади упираются, пытаются повернуть назад. Но мы все же справляемся и заводим их в лес ровно настолько, чтобы обойти тьму по самому краю.

Стараюсь смотреть прямо перед собой, но взгляд то и дело смещается в сторону, возвращаясь к страшному зрелищу. К горлу подступает тошнота, что-то внутри подрагивает, но я продолжаю путь, понимая, что падать в обморок будет совершенно неуместно и, надо признать, очень стыдно. Вот, даже Лина держится. Ловя мой взгляд, подруга тихо спрашивает:

— Это ведь Тэан сделал?

Лина выглядит бледной, изможденной, словно несколько дней не ела и при этом шла целыми сутками, не останавливаясь на отдых. Похоже, не у меня одной возникает желание расстаться с содержимым желудка.

— Да.

— Они выживут или скоро умрут, как те Повелители Ночи, забравшиеся в твой сон?

— Не знаю, — честно отвечаю я и отворачиваюсь. Совершенно точно ясно одно — Тэан хотел оградить меня от этого отвратительного зрелища. Но собирался ли он убить пойманные жертвы или оставил приказ тьме рассеяться, как только мы окажемся на достаточном расстоянии?

Стоит признаться хотя бы самой себе, что я совсем не знаю Тэана, как не знаю ответа на этот вопрос. Тэана окружает ореол опасности, так напугавший моих друзей. Даже Терран предпочел вести себя тихо и не привлекать к себе внимания, потому как понял, что ему не тягаться с Тэаном. Лишь я почему-то чувствовала себя в полной безопасности рядом с ним. Возможно, это был самообман, возможно, я давно уже начала сходить с ума, но все именно так — я была уверена, что Тэан не причинит мне вреда. Относительно остальных я в этом очень сомневаюсь.

Убийство Повелителей Ночи уже должно заставлять задуматься, не говоря о тех разговорах, когда Тэан отчетливо давал понять, что чужие жизни для него не имеют никакого значения, более того, он не видит ничего предосудительного в своих поступках. Как Терран. Эта мысль так поражает меня, что я замираю как вкопанная. Виллет, которого веду под уздцы, недовольно всхрапывает, встречаясь носом с моим плечом.

— Алиса, с тобой все в порядке? — спрашивает Стас.

— Да-да, все нормально, — спешу заверить и продолжаю путь.

Терран не видит ничего плохого в своих поступках, потому что таким образом на него действует тьма. В чем же тогда дело? Неужели и Тэан — лишь простая марионетка в руках тьмы? Нет, не может быть! С каких пор имя безвольной куклы вырезают на жертвеннике в храме? Здесь все намного сложнее.

Что же касается участи пойманных в сети тьмы аллиров и людей… Тэан знает, как я отношусь к убийству. Быть может, ему не все равно? Ведь пришел же он мне на помощь!

Наконец и тьма, и ее жертвы остаются позади, а мы позволяем себе вновь выехать на дорогу и забраться на виллетов. Продвижение в сгустившейся ночной темноте возможно лишь благодаря Лою и его светящимся магическим огонькам. Охотнику тоже непросто далась встреча с тьмой, но он ведет себя на удивление тихо, не позволяя себе ни одного высказывания. Наверное, понимает, что иначе нас убили бы, и свято верит, что «армия», направленная на наше устранение, все-таки выживет. Белое как простыня лицо Лоя неподвижно в странном отстраненно-потрясенном выражении, и лишь временами какой-нибудь мускул нервно подрагивает. Я уже начинаю жалеть, что мы взяли его с собой, заставляя стать свидетелем ужасных событий. Но потом вспоминаю рассказ Тэана и понимаю, что нам действительно потребуется помощь Лоя, как человека, связанного со светом и способного привести к месту, где хранится Священный Сосуд.

Ехать приходится всю ночь, поскольку возможность освобождения аллиров и магов полностью исключать нельзя. На следующий день мы позволяем себе немного отдохнуть, после чего вновь продолжаем путь. Все это время мы мало разговариваем и чувствуем себя подавленно, слишком потрясенные произошедшими событиями.

Проще всего это переносит Альрайен. Кажется, даже не переживает, а ведь именно его сородичи заключены в сгустках тьмы, но и он погружается в задумчивость.

Через пару дней Альрайен отводит нас на полянку, которая хорошо скрыта среди пышных деревьев и благодаря этому не видна со стороны дороги.

— Вам придется подождать меня здесь, — объявляет он.

— Зачем? — Стасу это не нравится. — Ты что задумал?

— Задумал сходить в город, который находится здесь неподалеку, и приобрести теплую одежду. Или вы собрались голыми бегать по снегу?

— Граница уже близко?

— Да. После моего возвращения потребуется не больше дня, чтобы ее пересечь.

— А ты надолго? — спрашивает Лина.

— На день. Может, меньше.

— Возможно, тебе понадобится помощь? — вдруг предлагает Лой. — Меня не разыскивают, я мог бы пригодиться.

— Нет. Останься здесь, я справлюсь один, — отрезает Альрайен. Не дожидаясь новых вопросов или возражений, подзывает ветер. Тот мгновенно откликается на зов, закручивается вокруг аллира аккуратным ураганчиком, который так поразил меня в первый раз, и мчится обратно к дороге.

На месте, где только что стоял Альрайен, не остается никого. Лишь длинная, потревоженная ветром трава еще некоторое время колышется, напоминая об аллире, но вскоре и она затихает.