Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 4

8. Смертельная находка

«Ракх? — повторял про себя я. — Подождите. Знакомое имечко. Неужели это тот самый вождь, которого мы пытались всеми силами не встретить на пути?»

Из-под темной плотной ткани его плаща все, что мне было видно — это ярко сиявшие даже в полумраке янтарные глаза. Ракх был внушительным зверочеловеком. Таким же высоким, как я, но при этом более широким и крепким. Ловким, словно лиса, но при этом явно относившемся к другому виду хищников. Даже сейчас, пусть он и говорил со мной без злобы, аура, окружавшая его, подсказывала, что он был опасен.

Внезапно со стороны прозвучал крик:

— Вождь!

Обернувшись на него, я увидел парочку зверолюдей, бежавших нам навстречу. Эти мужчины, почти разом затормозив, остановились рядом с нами и удивленно уставились на охваченный огнем город. Теперь, когда врата в это поселение были закрыты, пройти в него уже никто не мог. Можно было попытаться попробовать забраться через городские стены, но и этого делать не хотелось. Полыхавший за стенами огонь отбивал любое желание прыгнуть в него.

— Что там происходит? — удивленно спрашивали незнакомцы. — Пожар?

— Можно сказать и так.

Ракх повернулся лицом к своим спутникам, в то время как я, напротив, отступил. Не собираясь как-то вмешиваться в разговор, я просто затаился.

— Они, — продолжал вождь, — решили сами изолироваться от внешнего мира.

— Но почему?

— Кто-то из местных скрывал заболевших. В итоге жители восстали и начали избавляться и от больных, и от приезжих.

— И они не узнали вас⁈ — второй незнакомец возмущенно взмахнул рукой. По сравнению со своим растерянным товарищем он был намного эмоциональнее.

— Откуда им знать меня, если я практически не появлялся в этом городе в прошлом? — Ракх лишь тяжело вздыхал. — Тем более, прибыли мы с неофициальным визитом.

Внезапно Ракх снова повернулся ко мне. Когда он смотрел на меня своим пронзительным изучающим взглядом, я чувствовал себя намного неувереннее.

— Ты же тоже приезжий? — спрашивал он. — Зачем тебе нужен был этот город?

— Я останавливался здесь всего на ночь. Хотел к утру пересечь его и двинуться дальше.

— Путешествия в подобное время?

Его голос прозвучал так звонко и напряженно, будто дрогнувшая от натяжения струна. И я понимал, что его так настораживало.

Иронично улыбнувшись, я ответил:

— Всю свою осознанную жизнь я жил так. И дома у меня никогда не было, поэтому без разницы какое время. Бродягой был, бродягой и умру.

— Тогда, не хочешь ли ты присоединиться к нам?

Наступила тишина. По лицам спутников Ракха я понял, что даже они были удивлены подобными словами. Что уж было говорить обо мне, к кому была обращена эта реплика.

— У тебя хорошие рефлексы, — продолжал вождь, — и есть навыки ведения неравного боя. Очевидно, что в прошлом ты часто боролся с разбойниками. Нам такие зверолюди нужны.

Я напряженно молчал и оставался в стороне. Голова соображала туго. Помимо того, что нам пришлось проснуться посреди ночи, я только-только избежал возможной гибели, и мне сразу приходилось участвовать в этих играх разума.

«Неожиданный поворот, если честно. Но почему-то он меня вообще не радует. По сути, ситуация складывается так: вождь, из-за которого все мы чуть не умерли, просто предложил мне присоединиться к его группе убийц».

Глубоко вздохнув, я выпрямился и четко ответил:

— Вынужден отказаться.

— Почему?

— Потому что мне не нравится работать ни на кого. — И это было чистой правдой. Уже достаточно поработав в прошлом на главных героев, добровольно подписываться на это впредь я не собирался. Но у меня была и более убедительная причина. — Более того, я не одобряю ваших действий.

Мои слова мгновенно возмутили окружающих. Оба спутника Ракха, практически приготовившись к бою со мной, сжали руки в кулаки и наперебой закричали:

— Мальчишка!

— Как ты смеешь⁈

Внезапно прямо перед ними поднялась рука. Ракх, даже не удивившийся подобному ответу, намеренно заставил жестом всех замолчать. Следом за этим посмотрев мне в глаза, он спокойно спросил:

— Почему?

— Потому что ваши действия приводят к жертвам невинных людей. Такого я принять не могу.

— Погибнет намного больше людей, если мы не будем этого делать.

— Я это понимаю, и поэтому не собираюсь осуждать. — Я глубоко вдохнул, пытаясь не выдавать волнения. — Но и присоединяться к вам не стану. Уж простите.

Окружающие удивленно переглянулись, а я, гордо прошествовав мимо Ракха двинулся в сторону глубокого леса. Между тем, запах в округе становился все более невыносимым. Гарь вызывала слезы, кашель и головную боль — из-за этого лицо приходилось прикрывать рукой.

Накрыв ладонью лицо, я задержал дыхание и уверенно двинулся вперед. Ракх даже не пытался меня остановить, но, когда я подошел ближе к нему, он с усмешкой сказал:

— Что-то мне подсказывает, что в будущем мы еще встретимся.

— Возможно, — с улыбкой отвечал я, — и, надеюсь, тогда Вы все еще будете благосклонны ко мне.

Я прошел мимо. Быстро, уверенно, без сожалений. Но, сказать честно, несмотря на то, что со стороны я выглядел уверенно, сердце в груди билось все быстрее. Мне казалось, что он мог вот-вот меня остановить и заставить пожалеть о сказанных в прошлом словах, но пока я удалялся, ни вождь, ни его помощники ничего так и не сказали. Значит, о том, что случилось в нашей деревне, они и не знали.

«Учитывая, что они оказались в этом городе проездом, — размышлял я, постепенно ускоряя шаг, — наверняка они направляются в сторону нашей деревни. Когда Ракх узнает, как выглядит главный виновник восстания и получит мое послание… Ух, даже представить сложно, какого он будет мнения обо мне».

Дорога до места встречи с остальными была долгой. Мы должны были пересечься в деревне на севере континента, но почему-то мне даже не хотелось торопиться туда. Я знал, что Макси могла и сама постоять за себя, так что все, что мне оставалось, это просто добраться до нужного места в установленные сроки.

Идти одному было намного скучнее. Никто не увлекал меня разговорами, ни сопел у меня на плече, и не заставлял нести сумки. Теперь был только я, и сумка у меня была всего одна. После заварушки в городе у меня были с собой кое-какие вещи, но не в достаточном количестве. У меня была одежда, но совсем не было припасов — все они остались в сумках остальных. Поэтому, стараясь до последнего откладывать неизбежный момент лова добычи, я просто продолжал пробираться через густой лес под тихое урчание живота.

В какой-то момент, внезапно уловив подозрительный шелест листвы, я замер. Не редко в этих лесах мне навстречу выходили дикие животные. Сейчас, когда я уже был практически в состоянии отчаяния, я даже подумывал над тем, что буду делать, если встречу съедобную животинку. Поймать ли ее? Приготовить ли себе на ужин? Как же все-таки просто было жить, когда рядом была профессиональная лисица-охотник.

Снова услышав прежний шорох, я развернулся и плавно двинулся ему навстречу. Мне с моими размерами приходилось быть очень осторожным, чтобы не издавать посторонних звуков. И еще сложнее в этой ситуации было то, что мое тело казалось мне непривычным. Я чувствовал себя, как человек, надевший костюм волка, нежели настоящий человеко-волк.

Украдкой высунувшись из своего укрытия за листвой, я заметил лежавший на земле клубок шерсти. Сначала мне даже не было понятно, кто или что это было. Маленькое создание с красным полосатым хвостом лежало на земле, прикрываясь своей пушистой шерсткой. Но затем, когда это существо вновь поморщилось и перевернулось, я понял, что это был необычный зверь. Это был зверочеловек.

Ребенок на вид десяти лет свернувшись в клубок, лежал у корней дерева и тихо сопел. Еще издалека я понял, что это была обычная заблудившаяся малышка, но стоило мне подойти к ней ближе, как стали заметны и новые факты. Она была одета в какую-то грязную тряпку — явно не в нормальную человеческую одежду. Пушистые красные волосы и два округлых ушка на макушке подсказывали, что она относилась к виду небольших мохнатых зверьков. Возможно, к малым красным пандам.

От усталости ребенок не мог даже проснуться, когда я подошел к нему. Лишь когда я приподнял ее на руки, она устало приоткрыла глаза, посмотрела на меня и снова погрузилась в сон. Тогда же я и понял, что она была истощена. Впалые щеки, потухший взгляд, мертвенно-бледная кожа. Ее появление на моем пути настолько шокировало меня, что еще несколько минут я просто сидел на корточках, прижимал ее к груди и судорожно обдумывал происходящее.

«Что мне теперь с этим делать? Она холодная и даже не может шевелиться. Нужно ее согреть и накормить».

Последние мысли окончательно убедили меня в том, что я должен был поохотиться. Развернувшись к моей сумке, я вытащил из нее все тряпки, которые только у меня были, и завернул в них девочку. Не знаю, насколько это могло помочь ей согреться, но прямо сейчас — это единственное, что у меня было.

Руки дрожали. Волнение, словно ком подкатывало к горлу. Поднявшись на ноги, я быстро развернулся и вместе с ребенком на руках пошел вглубь леса. Оглядываясь по сторонам, вслушиваясь во множество разных звуков, всматриваясь в тени, я старался найти хотя бы что-то, что можно было бы съесть.

Но в таком тревожном состоянии я вряд ли мог кого-то поймать. Нужно было успокоиться, но как можно успокоиться, когда на твоих руках лежит беззащитное живое существо?

Постепенно до слуха стало доноситься журчание воды. Где вода, там и рыба, верно? Стоило мне только подумать о возможности поймать рыбу, как ноги сразу же понесли меня в нужную сторону. Перед глазами всплыл образ Макси — впервые именно рыбой она накормила всех нас, и тогда даже ослабший Карсан был готов хотя бы немного поесть ее.

Постепенно мой шаг ускорялся. Бежать сломя голову я не мог — это могло только навредить беззащитному существу в моих руках. По сравнению с Карсом эта малышка была еще более маленькой и вялой, а в сравнении со мной она и вовсе походила на один маленький комок шерсти.

Постепенно деревья начали расступаться, а журчание воды усиливаться. Когда я все же вышел на открытую местность, покрытую множеством мелких камней, на глаза бросилась неглубокая река. Решение было принято мгновенно. Подойдя чуть ближе к реке, я сбросил со своего плеча сумку, положил на нее ребенка, плотно укутанного в тряпки, убедился в том, что она была в порядке и сразу пошел к воде. Старые изодранные ботинки пришлось бросить на берегу.

Я так уверенно вошел в воду и замер в исходной позиции, будто знал, что нужно делать. Но при этом только теперь осознал, что у меня совершенно не было плана. Как я вообще собирался поймать рыбу? Голыми руками?

Смотря на свои длинные звериные когти, я понимал, что в теории это было возможно, но человеческая натура во мне говорила, что это было глупой затеей. Продолжая вот так стоять, в сгорбленном состоянии с опущенными руками, я просто глядел в воду и думал, что же теперь мне нужно было делать.

Внезапно перед глазами что-то промелькнуло. Буквально почувствовав, что ко мне что-то приближается, я устремил свой взгляд на воду и резко опустил руки вниз. Ладонями я смог ощутить гладкую чешуйчатую поверхность, но рыба настолько быстро вывернулась из моих рук, что я так и не смог ее поймать.

«Ничего, — размышлял я, сосредоточенно продолжая следить за водой, — попробуем снова».

Мгновенно где-то в воде подо мной промелькнула еще одна рыба. На этот раз я даже не успел ухватиться за нее, а она, будто специально, просто проскочила между моих ног.

Ощутив подступавший к голове азарт, я наклонился еще ниже, улыбнулся во все зубы и затаился. Теперь оставалось только ждать.

«Что делать с ребенком после того, как я ее накормлю? Неплохо было бы узнать кто она и откуда взялась здесь. Бросать ее одну нельзя, таскаться с ней дальше — тяжко. Идеальный вариант найти ее дом и отвести обратно».

Вновь перед глазами промелькнуло нечто быстрое, извилистое. Резко опустив руки в воду, я буквально впился в свою добычу когтями. Рыба начала вертеться, словно на углях, а я, сразу подняв ее на сушу, с разворота швырнул ее на берег.

Бросок оказался сильным. Рыба со шлепком рухнула на камни и сразу обмякла, а я, смотря в ее сторону, улыбнулся еще шире и радостнее, чем раньше. Ощущение того, что у меня наконец-то получилось оттеснило все неприятные мысли. Снова повернувшись лицом к воде, я наклонился, приготовился и начал ждать.

Словить кого-то следующего было уже делом времени. Запомнив механику, я поймал так еще две рыбы, снова швырнул их в сторону берега и только потом вышел из воды сам. Только теперь, оказавшись на суши, я и ощутил какой холод стоял в округе. Возможно, чувство адреналина не позволило мне почувствовать холод воды и заставило позабыть о прохладе дня, но теперь я четко чувствовал все это каждой клеточкой тела.

Неприятно поежившись, я подобрал с земли обувь, выпрямился и посмотрел в сторону оставленных в стороне вещей. При виде меня клубок красной шерсти в тряпках встрепенулся. Проснувшийся ребенок осторожно выглянул наружу, высунув из ткани лишь свой длинный вздернутый нос.

— Привет, — с улыбкой сказал я.

Девочка не ответила, и меня не особо это задело. Оставив обувь рядом с ней, я развернулся и двинулся в сторону пойманной рыбы. Как и ожидалось, метал я практически убийственно. Вся пойманная добыча от подобных бросков погибала сразу.

Подобрав с земли наш сегодняшний ужин, я развернулся и двинулся обратно. Ребенок все это время не шевелился и продолжал изучающе смотреть на меня.

— Меня зовут Харм, — снова заговорил я. И снова мне отзывалась тишина. Примерно понимая, что сейчас должна была хотеть эта малышка, я положил между нами рыбу и спросил:

— Хочешь кушать?

— Нет, — прозвучал тихий ответ.

Наличие голоса меня уже радовало. Опустившись рядом на землю, я приподнял руку и снова спросил:

— Хочешь спать?

— Нет.

— А пить хочется?

— Нет.

Ребенок все так и не шевелился, продолжая смотреть на меня в упор. Единственное, что я мог видеть из-под многослойной груды тканей, это ее нос, мерцающие глаза и пушистые красно-белый хвост, прижатый к земле.

Понимая, что на любой мой вопрос этот чудной зверек будет отвечать «нет», я просто молча взял в руки рыбу и уставился на нее. На языке уже был этот омерзительный привкус сырого мяса. Какая-то часть меня настолько не хотела есть это, что была готова голодать, но прямо сейчас, перед ребенком, хороший пример был лучшим способом завести с ней разговор.

Глубоко вздохнув, я поднес добычу к своему лицу и жадно начал поглощать ее. Как и ожидалось, публичное поедание чего-то съедобного делало свое. Постепенно ребенок все больше раскрывался. Сначала из-под ткани вылезло все лицо, а следом и ушки. Выглядело это даже забавно. Пусть она и не хотела признаваться, но ее глаза настолько внимательно следили за едой в моих руках, будто она вот-вот готовилась броситься на меня и выхватить из моих рук рыбину.

Когда наши взгляды встретились, девочка снова укрылась с головой, а я, опустив свою добычу на землю рядом, взял еще одну рыбу и протянул ее ей.

— Я не буду шевелиться, обещаю.

Девочка приоткрыла ткани и недоверчиво посмотрела на меня.

— Просто возьми, — продолжал я, — и сядь. Хорошо?

— Ты обещал, — недоверчивым тоном прошептала она.

Я лишь кивнул.

Приподнявшись, девочка подползла ко мне, взяла рыбу из моих рук и неожиданно шмыгнула навстречу. Не успел я осознать этого, как она села поверх меня, плотно прижалась ко мне и прямо на мне начала жадно есть свое лакомство.

Такое поведение поражало больше всего. Конечно, я не особо был против такого поворота, но все же мне казалось, что она просто возьмет рыбу и отползет обратно.

Ребенок ел настолько жадно, что чавкал и сёрпал. Сначала мне просто показалось, что она ела рыбу даже с костями, но потом я понял, что она просто пыталась обгладывать ее настолько, насколько это было возможно. Ее аппетит был даже более сильным, чем у Карса в последние дни.

— Ого, — с улыбкой сказал я. — У кого-то зверский аппетит.

Девочка сразу навострила уши. Приподняв на меня то ли виноватый, то ли смущенный взгляд, она замерла и начала ждать дальнейших слов.

— Это нормально, — с улыбкой продолжал я. — Не могу даже представить себе, сколько ты терпела. Если что, мы можем еще выловить рыбу, так что не стесняйся, ладно?

— Ладно.

И вновь она принялась за поедание пищи. Аппетит у нее был хороший, да и в целом она выглядела здоровее Карса. Возможно, лишь изнеможение и холод действительно добивали ее, пока она находилась одна в лесу. Возможно, именно поэтому она и села прямо на меня — чтобы лучше согреться. Но понять ее все равно было сложно.

Улыбаясь, но при этом все же как-то напряженно вздыхая, я все думал о том, что с ней стоило делать дальше. При наихудшем раскладе оставить ее где-то в деревне в целом было возможно, но не безопасно. Кто в подобное время станет заботиться о чужом ребенке? Даже тот город, в котором мы успели побывать, запер свои двери для всех посторонних.

«Страшно даже представить, как отреагирует Макси на новость о том, что я по пути нашел нам маленького компаньона».