Остров

ГОЛОДНЫЙ ДОМ

Собака лежит, надежно укрывшись позади меня, и тихо рычит. Как от сторожа от нее мало толку. Голова ватная, в ушах шум. Но все же я рад, что Тира со мной.

Не знаю, сколь долго лежу здесь. Умираю от холода и голода, нога затекла. На рану даже смотреть не хочется.

Наверху слышится треск, кто-то осторожно ходит по гравию. Обхватываю собаку и зажимаю ее морду рукой, только бы молчала. Шаги останавливаются; может быть, овца. Стараюсь дышать тихо, но от нервного напряжения выходит громкое шипение, которое эхом разносится по ложбине.

Шаги слышатся снова. Легкие, так ступает человек, никакого сомнения. Затем они удаляются, и звонкий голос кричит: «Здесь никого нет».

Детский голос. Очевидно, они пришли с детьми. Детям нечего терять, кроме своей души. Наркокурьеры, убийцы, рабы, они делают самую грязную работу только за то, чтобы их погладили по голове и накормили.

Выжидаю, слышу другие голоса, чистые и звонкие, ничего не понимаю. Зачем они посылают детей в долину? Что мне теперь делать? Тихо лежать, пока кто-нибудь из них сюда не спустится? Закончить дни свои как упавший в яму ребенок из страшной сказки?

Уже вечер, а гости все не уходят. Неужели решили обосноваться в моем доме, будут рыться в моих тряпках и лакомиться моей едой, лишат жизни ягнят? Когда долину накрывает аромат вареного мяса, я вскакиваю, но раненая нога подгибается, и я чуть не падаю навзничь.

Нет, черт возьми. Я не собираюсь умирать здесь как трус, пока эти разбойники пируют за мой счет. Попробую их перестрелять, хотя бы нескольких из них, и не растерять остатки самоуважения в последних хрипах.

Я вешаю ружье на плечо и ползу по мокрым, скользким камням, осторожно поднимаюсь над каменистым склоном, стараюсь держаться за кустами, надеясь, что меня не видно. Боль ослепляет, лежу, пережидая ее, как роженица схватки.

Слабый запах дыма смешивается с ароматом еды из дома. Там точно пир. Медленно ползу, продираясь сквозь густой кустарник, острые ветки рвут волосы и царапают лицо, с трудом продвигаюсь к дому. Несколько моих непрошеных гостей спустились к морю и ходят по берегу в поисках ракушек и кусков дерева, чего-нибудь полезного.

Дыхание у меня тяжелое и с хрипами, со лба и шеи течет холодный пот, ружье дрожит в руках. Плетусь вдоль стены дома, на мгновение останавливаюсь у двери, затем резко вхожу и стреляю.

Удар ружья после выстрела чуть не сбивает меня на пол; беспорядочно оглядываюсь и вижу глаза, искаженное ужасом лицо, женщина, нет, девочка, она обнимает ребенка, защищая его своим телом. Я промахнулся. Слава богу.