От винта, господин дракон!

Глава 3

Встретить ректора — к неприятностям.

Студенческая примета.

В первый учебный день весь университет стоял на ушах с самого утра. При входе в столовую, где и так было не протолкнуться, слегка отливающие зеленцой парни и девушки раздавали свежеотпечатанные, еще не успевшие остыть экземпляры нового выпуска «Вестника Халявы».

«Всю ночь не спали, — жаловался один из страдальцев, — в срочном порядке макет правили и тираж допечатывали. И то всем не хватило. Эй, по одному экземпляру в руки, дубина!»

Мы с Джинни, хотя и были в курсе главной сенсации дня, тоже отхватили себе заветные странички и, стоя в очереди за едой, изучали передовицу.

«Дагон отчалил, да здравствует дагон!» — значилось здесь огромными буквами. «Чего нам ждать от смены руководства?» — ставился чуть ниже весьма животрепещущий вопрос. И прямо под ним наши газетчики тиснули весьма характерное изображение нашего нового ректора — с ухмылочкой и холодным взглядом — и послужной список ящерообразного.

Я сглотнула — консультант мэра Рейсталя по финансовым вопросам, сотрудник дипломатического корпуса, какая-то шишка в министерстве легкой промышленности и в военном ведомстве. И даже академией изящных искусств этот ящер в каком-то дремучем году командовал, хотя, казалось бы, где изящные искусства, и где этот айсберг прямоходящий. Везде побывал, короче говоря.

Сама же статья, если убрать из нее все охи, ахи и предположения, оказалась не слишком информативной. «Мы понятия не имеем, чего от него ждать» — вот таким был примерный ее смысл. Единственное, я отметила про себя формулировку «дагон Фаррийский временно передал должность ректора… бла-бла-бла… внимание: по личным причинам»..

— Интересно, — произнесла вслух, размышляя, — какие у дракона могут быть личные причины? Аллергия на студентов? Чешуя облазит? Хвост отваливается?

«Нет, ну правда, любопытно…»

— Или может, у него бабушка заболела? — продолжила я строить догадки. — Одно точно: на линейке народу будет не протолкнуться.

Джинни на это молча качнула головой и снова принялась уныло размазывать по тарелке кашу. Что-то она сегодня не в духе.

На линейку я отправилась в одиночестве — моя соседка встретила однокурсников и пообещала подойти попозже.

Благодаря легким разноцветными мантиям найти свой факультет оказалось несложно — нестройные грядки таких же «баклажанов», как я сама, расположены были недалеко от правого края импровизированного «полупирога» главной площади. Кого я точно не ожидала здесь встретить — так это светловолосого Сойера. Парень меня заметил и тут же радостно замахал рукой, приглашая присоединиться к нему с друзьями. Выглядел он несколько утомленным и помятым, но серые глаза его лучились радостью и весельем.

— Джулс, привет! Угадай, благодаря кому я не спал полночи?

— Так ты тоже из «Вестника»? — догадалась я.

Сойер прищелкнул пальцами.

— Точняк! Если бы ты не принесла нам новость, мы бы не успели добавить ее в свежий номер. Так что мы тебе очень признательны. Первый курс же? Кто куратор?

— Ага, магистр Грант.

— «Грант?» — «Оу, повезло» — «Гы-гы-гы», — раздались со всех сторон умеренные смешки.

— Вон он, ваш весельчак, — указали мне на невысокого изящного шатена в коричневом костюме. — Спорим, это самый унылый огневик, которого ты когда-либо видела?

Отрекомендованный таким образом куратор взирал на мир с таким печальным выражением лица, будто последние лет сто питался только кислой капустой.

— Студенты первого курса! — огласил он толпу неожиданно звонким голосом.

Я и еще несколько человек тут же подобрались к нему поближе.

Он посмотрел на нас влажными оленьими глазами с длинными, как у южной красавицы, ресницами, и вздохнул удрученно.

— Ох, не к добру это.

Мы c ребятами растерянно посмотрели друг на друга. Старшекурсники между тем только что со смеху не покатывались.

— Тише, молодые люди, — шикнул на них наш куратор, — может, еще пронесет… Хотя шансы на это невелики, — и снова вздохнул.

— Магистр, а мы будет изучать составные артефакты? — с воодушевлением взялся за расспросы взъерошенный парнишка, похожий на юркую куницу.

— Будем, — взгрустнул Грант пуще прежнего. — Если доживем с вами до второго курса. Хотя…

«Шансы на это невелики…» — громовым шепотом в три голоса продолжили Сойер с приятелями. Магистр повернулся и адресовал им укоризненный взгляд.

— Не обращай внимания, — пояснил мой вчерашний знакомый чуть позже, — это его нормальное состояние. А вот если начнет ругаться и бегать туда-сюда, тогда пиши пропало. До этого лучше не доводить — зверь становится, а не человек. Хуже дракона, честное слово.

На этой замечательной ноте и началась торжественная часть. Драконы явились на нее в полном составе — то есть оба — и Фаррийский, и Алирийский. И я приготовилась к долгим нудным нотациям.

Однако все прошло на удивление быстро. Сначала слово взял бывший ректор. Поздравил нас началом нового учебного года, объявил еще раз, что на некоторое время наш славный университет будет возглавлять другой достойный ящер, сам же он далеко отползать не будет, в частности научные проекты, которые находятся в его зеленых чешуйчатых лапах, так в них и останутся, поэтому сильно скучать по нему нам не придется — он и так тут будет периодически отираться. А потом под аплодисменты передал слово своему коллеге — и быстренько смылся. Хитрый змей, сразу видно.

Действующий ректор и вовсе явил чудеса лаконичности. Выразил надежду, что наше сотрудничество будет приятным и продуктивным. А также предупредил, что в ближайшее время, помимо всего прочего, собирается ознакомиться с тем, как у нас происходит учебный процесс. Особое внимание будет уделяться первым и последним курсам, чтобы — цитирую — «посмотреть, кого это мы понабрали и чуть было не выпустили»…

— Не пронесло, — упавшим голосом пробормотал наш куратор. — Так я и думал.

Нам, понятное дело, подобные перспективы тоже не слишком понравились. Но настроение нам не испортили даже они — и разбредались по своим корпусам и аудиториям на первое занятие мы в весьма приподнятом настроении.

Наш курс сразу попал в заботливые руки магистра Гранта.

— Ну что же, начнем, — подавив очередной вздох, возвестил он столь несчастным голосом, будто за его плечами стоял дракон и время от времени тыкал в спину вилами. — И для начала напомню вам несколько важных положений магмеханики, с которыми вы уже встречались, но которые, как подсказывает мне опыт и чутье — вы совершенно не знаете…

И магистр на удивление быстро принялся накидывать мелом на доске разные схемки. Дальше последовали пояснения, то и дело прерываемые небольшими опросами. Стоило кому-то из нас ответить неверно, Тоскливый Найджел печально улыбался и вздыхал отчего-то удовлетворенно, словно основной его целью было — убедиться еще раз в нашей недалекости, а если ответ был безукоризненно точен, растерянно хлопал густыми ресницами.

— Чему равна сумма напряжений в замкнутом магическом контуре? — задавал вопрос магистр.

— Нулю! — чуть ли не хором кричали мы с мест.

— Эм… верно… — обескураженно надувал он розовые пухлые губы. — Угадали… но в следующий раз на удачу надеяться не стоит.

— Создатели, какой же он милашка, — хихикнула моя соседка — розовощекая курносая Майя, похожая на сладкий сдобный пончик.

«Милашка» так сердито сверкнул глазами в ее сторону, что девушка тут же поспешила уткнуться носом в тетрадь.

А когда один из местных шутников-воздушников сложил из бумаги простенького летуна и послал его с задних рядов к кафедре, магистр ловко поймал поделку пальцами, покачал головой с прискорбием и меланхолично объявил:

— Плюс две задачи на дом для всех, господа студенты. А может и четыре, если подобное повторится. Возможно, вам повезет… Но шансы на это невелики..

Следующего затейника быстро утихомирили его же соседи.

Магмеханика, история, инженерная графика, высшая математика — занятия летели одно за другим. Мне нравилось все. Я ловила каждое слово преподавателей, записывала все подряд — и тут же старалась вникнуть в написанное.

А сразу после обеда вытряхнула все свои денежные запасы и побежала по лавкам закупать все необходимое для того, чтобы начать собирать новую модель — рейки, плотную бумагу, резину, кое-какие металлические детали, крепкую бечевку, доски, стержни и несколько подходящих по размеру гранатовых камешков. Денег мне хватило в обрез, и это с учетом того, что меня пожалели и на камешки сделали небольшую скидку.

Со всем этим добром я и пришла в «Попутный ветер». Вряд ли Джинни обрадовала бы перспектива получить из нашей крохотной комнатушки мастерскую, пропахшую насквозь опилками, столярным клеем и еще Создатели знают чем. В летном же клубе народа пока было немного. Только Гвен с неугомонным Сойером возились на полу с очередным драконьим крылом и еще пара незнакомых ребят чуть дальше занимались тем же самым.

— Завтра пойду в ректорат согласовывать график перемещений в горы, — рассказывала рыжая. — Вот и посмотрим, что там за фрукт этот Алирийский.

— Ахха, ты только за языком следи, — посоветовал парень, — не забывай, что он воздушник, ему звуковую волну подогнать, что нам моргнуть… А то к нам в редакцию уже первые жертвы драконьего произвола пожаловали — буркнули себе под нос в его присутствии что-то о чешуйчатых гадах, а он, разумеется, услышал.

— И что им теперь им грозит, выговор? — спросила с интересом, раскладывая по порядку чертежи и свои покупки.

— Хуже, им теперь делать подхалимную стенгазету о роли драконов в современном обществе. С рисунками и мудрыми изречениями. «Подхалимную» — это, кстати, цитата.

Мы с Гвен синхронно фыркнули.

— Ох, — поделилась я печалью, — я теперь без единой монетки в кармане. Есть тут где-нибудь возможность подзаработать?

— У тебя стихия какая, огонь? О, для артефактора-огневика работенка всегда найдется. Первачок, правда… — Сойер призадумался, — если только постарше кто за тебя поручится.

— Я еще в мобилях разбираюсь, — прихвастнула я, — могу с ремонтом помочь.

Парень присвистнул с подчеркнутым уважением.

— Слушай, давай я поспрашиваю у своих, может что подскажут, — ответил он к моей великой радости. — Ну или если мне что попадется… правда, я-то по земле больше, но всякое бывает.

И так залихватски мне подмигнул, что я неожиданно смутилась.

Началась настоящая студенческая жизнь со всеми ее радостями и небольшими горестями. С учебой проблем у меня не было, я схватывала все налету и ни одной лекции ни прогуляла — даже желания такого не возникло. После обеда я обычно возилась с моделью — сделать второй экземпляр, да еще почти без помощи Джея оказалось непросто. Зато я была в курсе почти всех событий летного клуба — после того, как учебный год начался, народу там заметно прибавилось, и я из своего угла могла наблюдать и за теоретическими занятиями, и за тренировками. И вздыхать украдкой — мне такие тренировки уж точно не светили.

По вечерам я готовилась к занятиям, писала брату письма и изредка получала от него очередное наставление, связанное с его изобретением.

Дни летели за днями и каждый из них приносил маленькие, но очень интересные открытия.

Взять хотя бы нашего куратора. Вот уж кто был противоречив, как логика героини дамских романов. Мне он больше напоминал поэта или актера, навечно застрявшего в трагическом образе, нежели ученого и магистра. При этом уже через две недели мы поняли, что опережаем программу курса и продвигаемся весьма интенсивно. А дисциплине на его занятиях могли бы позавидовать и студенты-боевики. А еще мы-таки видели Тоскливого Найджела в гневе. Уж не знаю, кто его довел до такого состояния — точно кто-то до нас постарался, но зато вкусить всех последствий этого выпало именно нам. Сначала Грант принялся торопливо мерить аудиторию шагами, приговаривая «что же, как же, как же так..», а потом ни с того, ни с сего объявил внеплановый опрос и принялся так гонять нас вдоль и поперек материала, сыпал такими едкими комментариями и ругательствами (абсолютно литературными причем, не подкопаешься), что с нас за одно занятие по семь потов сошло, и выходили мы из класса будто в мясорубке прокрученные: столь несчастные и печальные, словно пять дюжин тоскливых найджелов, оставшихся без обеда.

Или вот драконы. О них не думать не получалось совершенно. Слава Создателям, с Алирийским в эти дни мне сталкиваться не приходилось. Зато каждый номер «Вестника» выходил неизменно с его ехидной физиономией на первой странице. Сидеть без дела мой не слишком добрый знакомый явно не привык и активно взялся за освоение вверенной ему территории. Студентам теперь разрешалось официально работать, начиная с четвертого курса, при условии, что работа соответствует специальности учащегося. Для неработающих клубы или секции стали обязательными — хоть где-то ты должен был отметиться.

«Самогонщики, прячьтесь по кустам!» — вопил еще один заголовок.

«Уж не знаем, где дагон ректор раздобыл продукцию наших подпольных химиков, но он ее опробовал и очень впечатлился. Настолько, что грозился даже расформировать всю кафедру химии целиком, если ее выпускники продолжат «гнать такую редкостную дрянь, что мухи от одного взгляда на нее дохнут» и кафедру контроля качества, которая не далее, как неделю признала качество данного продукта «удовлетворительным». Гайки закручиваются, дамы и господа».

Однако новости — это понятно и безопасно. А вот то, что я, куда не пойди, натыкаюсь на еще одного ящера, — это было значительно хуже.

Первый раз я увидела его издалека, когда ждала Джинни — я напросилась сходить с ней вместе в театральный клуб, интересно же. Он шел по одной из многочисленных дорожек вместе с моей соседкой. Они просто гуляли и иногда обменивались фразами. Бледное лицо экс-ректора хранило обычную печать непрошибаемого вежливого спокойствия, Джинни же явно было не слишком комфортно в подобной компании, что совершенно объяснимо.

— О, ты тоже у Фаррийского какую-нибудь работу пишешь? — поинтересовалась я у своей скромняшки-соседки чуть позже.

— Вроде того, — согласилась она и быстро, по своему обыкновению, перевела тему.

На следующей неделе я опять увидела ее с драконом. Они снова шли куда-то вместе, причем чешуйчатый так двусмысленно держал руку, что при желании можно было подумать, будто он предлагает даме локоть. У Джинни такого желания явно не было, и она просто как обычно шла рядом.

При любом упоминании Фаррийского Вирджиния нервничала, поэтому я не приставала к ней с расспросами: захочет — сама расскажет.

И только я так решила, как снова наткнулась на зеленоглазого, и где бы вы думали? В летном клубе. Сначала я застыла от изумления, и только потом выдохнула — ну да, тут-то все правильно, он консультирует Гвен, она сама так сказала. Поэтому я окончательно выкинула дагона Фаррийского из головы. И несколько дней наслаждалась полным бездраконием в своей жизни, а потом зашла на свою голову к Гвендолин в лабораторию.

На самом деле я туда не собиралась, просто в «Попутный ветер» пришла раньше всех — последнюю пару у меня отменили — а у Гвен точно были ключи. Поэтому я и решила заглянуть к ней. И только когда уже поднялась по лестнице и свернула в нужный коридорчик, услышала голоса, доносящиеся из-за неплотно прикрытой двери.

— … можете просто следовать моим рекомендациям? — плеском растревоженных волн шелестел уже не очень вкрадчивый голос дракона.

— Ну уж нет! — звенела возмущенным колокольчиком Гвен, — Вы опять вешаете мне лапшу на уши, Дартен. Зачем тогда это все? Отказали бы сразу, и я бы не тратила в ожиданиях столько времени, нашла бы другого…

Заинтригованная, я заглянула в щелку — зам нашего клуба и дракон стояли друг напротив друга через стол, на поверхности которого были разложены чертежи. Гвендолин, воинственно наклонившись вперед, упиралась кулаками в столешницу и с вызовом смотрела на Фаррийского снизу вверх.

— Эйр, я напомню вам, что это было исключительно вашей инициативой. Любые ваши требования сейчас глупы и неправомерны.

Клянусь, я впервые видела на всегда отрешенном лице водного ящера хоть какое-то подобие нормальных человеческих эмоций. Раздражение… или даже ярость? Да разве по этой бледной змеюке поймешь?

— Ах, глупы значит? Неправомерны, значит? — рыжие кудряшки храбро встопорщились и я поспешила отойти подальше, чтобы, не дай Создатели, не стать свидетельницей чьего-нибудь убийства. Что-то бумкнуло, зашипело, шваркнуло. И я для пущей безопасности даже сбежала на один пролет лестницы вниз. Сердито хлопнула дверь — и я безмятежной ромашкой, едва не насвистывая, начала снова подниматься по лестнице. Навстречу мне очень быстрым широким шагом пронесся дракон.

— Здра..

Зыркнули из-под нахмуренных бровей зеленые очи, взметнулся на повороте черный драконий хвост — и ящер был таков.

В дверь лаборатории я стучалась с некоторой опаской.

— Есть кто дома? Это Джулс! — решила объявить сразу, а то мало ли…

Гвен я застала склонившейся над чертежами и аккуратно вытирающей с них целую россыпь прозрачных капель.

— У вас тут сердитые драконы по этажам бегают, — заметила как бы невзначай.

— А? Да, это я его… зарядом… — рыжая шмыгнула носом, но тут же, будто рассердившись на себя, вспылила — А сам виноват. Хуже собаки на сене, никаких нервов не хватает… Ты за ключами? Лови.

Она ловко кинула мне связку с брелком в виде эмблемы клуба.

— Не связывайся с драконами, — сказала напоследок, — и никогда не показывай им своих слабостей.

— Слабостей?

— Угу… к умным бесчувственным мужикам, например, — нервно буркнула она себе под нос и замахала на меня руками, все, мол, проваливай.

После этого случая я еще больше укрепилась в своем желании держаться от чешуйчатых подальше: одни от них проблемы и беспокойство.

Ну и, разумеется, стоило только так решить, как они тут же активизировались. Хотя, казалось, бы ничего подобного не предвещало.

В один из учебных дней мы с однокурсниками радостно ввалились в аудиторию, где вел занятия Тоскливый Найджел.

— Доброе утро, магистр! — бодренько поздоровались мы.

Наш куратор задумчиво посмотрел в окно и смерил нас кислым взглядом.

— Вы полагаете?

— Эм… что-то случилось? — с осторожностью спросила Майя.

Хотя могла бы этого и не делать — с магистром Грантом все время что-нибудь да случалось: то потеряет что-то важное, то захлопнет дверь, оставив ключи внутри, то промочит ноги в единственной на весь Рейсталь луже…

— Пока нет, и это настораживает. Опыт мне подсказывает, что затишье всегда бывает перед бурей.

Как в воду глядел.

— Всем салют! Посмотрим, чем нас господа артефакторы порадуют, — с порога объявила буря в образе ректора. — Что там у вас сегодня по плану?

— Небольшая контрольная и новая тема, — с горестным вздохом и торжествующим взглядом «Вот, я же говорил!» раскрыл перед ящером тетрадь с планом занятий бедолага Грант.

— Это я удачно зашел! — довольно потирая руки, хохотнул ящер: — Вы пока можете немного отдохнуть.

Куратор понуро, как приглашенный на казнь, поднялся по лестнице к задним рядам.

Ящер прошелся вдоль рядов, окидывая собравшихся предвкушающим взглядом. Мы тревожно наблюдали за ним, полные дурных предчувствий. Все, кроме небольшой группки наших чудиков — те, увлеченные карточной игрой, похоже, вообще ничего вокруг не замечали.

Дагон Алирийский бесшумно, как умеют все представители его вида, подошел к картежникам и некоторое время с любопытством ученого-энтомолога, изучающего поведение редкого вида жучков, наблюдал за их действиями.

— О, преферанс, — уважительно кивнул он. — Вопросов нет. — И, положив свои лапы на плечи ничего не подозревающих студентов, тоном заботливого дядюшки посоветовал: — Картишки придержите, юноши.

Потом вернулся на временно оккупированное им преподавательское место и, чему-то довольно улыбнувшись, жестом фокусника прищелкнул пальцами — по аудитории тут же прокатились небольшие комнатные ураганы, выметая из-под парт, юбок, учебников припрятанные шпаргалки.

Раздался всеобщий стон.

— Сразу виден серьезный подход к делу, — одобрительно хмыкнул он, взирая на горку исписанных вдоль и поперек бумажек. — А вот теперь контрольная. Записываем.

И он быстро надиктовал нам пару задач из магистерской тетради.

— Задача три. С криминальным уклоном — объявил ящер, вдохновенно разглядывая лепнину на потолке. Мы насторожились, крепче вжав в пальцах автоматические перья. — Студентка Х. Решила пристукнуть своего… декана.

По рядам прошла волна слегка нервного хихиканья, а я поняла, что терпеть не могу всех драконов без исключения и вот этого, наблюдательного, в частности. Заметил-таки и узнал. Теперь издевается…

Ящер между тем подцепил небольшой кусок мела и на удивление быстрыми, лаконичными движениями изобразил на доске две небольшие фигурки, стоящие друг напротив друга. Та что поменьше, была наряжена в знакомую короткую курточку. Перо в моей руке проткнуло насквозь сразу несколько листов.

— Параметры максимально возможного заряда студентки Х. перед вами.

Ну, тут он мне несколько польстил, до четвертого уровня я все-таки не дотягиваю.

— Рассчитайте максимальное расстояние, с которого у данной студентки есть хотя бы теоретическая возможность достичь успеха в этом нелегком мероприятии, — продолжать глумиться дракон.

— А этот… декан… что, так и будет стоять столбом и ждать, пока ему в лоб заряд прилетит? — мрачно поинтересовалась я. Вышло неожиданно громко.

— Ну почему, — вперился в меня взгляд двух холодных ледышек, — Исключительно для вас он будет пробираться к двери с постоянным ускорением. Еще одно замечание — и поправку на ветер вам тоже придется учитывать. Все, время пошло.

Пока мы скрипели перьями и мозгами (а некоторые еще и зубами с досады), дагон ректор о чем-то преспокойно беседовал с нашим куратором, время от времени, будто невзначай, рассылая мелкие воздушные подзатыльники тем, кто начинал потихоньку шептаться с соседями.

Через полчаса, как и положено, куратор собрал наши работы и принялся читать нам лекцию. Алирийский же взялся за проверку. Она заняла у него минут пятнадцать, не больше. После чего он чинно-благородно пожелал нам всем удачи и удалился по своим драконьим делам.

Когда я откопала среди всех работ свою, то почувствовала почти непреодолимое желание на самом деле кое-кого пристукнуть. Чуть ниже вполне заслуженной мной пятерки, значилось крупными, на диво аккуратными буквами: «Не дуй губы, тебе не идет».