Отрезанная ветвь

От Гаолиня до Омашу

Город Гаолинь был одним из крупнейших в Южных областях Царства Земли. И хотя он не имел таких стен, как Ба Синг Се, или не был горной крепостью, как Омашу, Армия Огня почему-то за сто лет даже не попыталась напасть на него. Да и вообще, боевые действия шли преимущественно в северных районах Царства. На юге, в худшем случае, видели небольшие рейдовые группы, и то нечасто.

У самого Чан Мина было некоторое предположение на этот счет. Дело в том, что Гаолинь был крупным торговым и ремесленным центром, куда стекались люди со всего мира. Это было одно из немногих мест, где можно было увидеть вполне мирно общающихся людей Народа Огня и Царства Земли. Немало среди торговцев было людей и из Племен Воды. Во всяком случае, хотя бы пару раз в месяц Чан видел людей с характерной синей одеждой. В то же время он прекрасно знал, что несмотря на огромную, почти ничем не ограниченную власть, Хозяева Огня все же вынуждены считаться с феодалами и торговыми гильдиями. Все-таки война требовала денег, и они в изобилии имелись именно у них. А этим господам нужно было мирное место, где они смогли бы спокойно торговать, не боясь убийств, грабежей и всяких других эксцессов военного времени. Именно такой нейтральной территорией, в представлении принца, стал Гаолинь. Тем более, здесь проживали несколько весьма уважаемых во всем Царстве Земли родов, которые издревле славились как крайне надежные торговые партнеры.

Когда Чан покидал Восточной храм Воздуха, он однозначно решил направиться к Южному храму Воздуха. Ему было интересно, что скрывает в себе это по-своему легендарное место, какие тайны и какие знания можно там найти. Но остановка в Гаолине скорректировала его планы. Сам город находился в долине, окружённый крутыми горными склонами. Не удивительно, что вокруг города было много природных пещер.

И вот, проходя через одно из ущелий, Чан заметил прелюбопытнейшую картину. Из одной из множеств дыр в земле выкарабкивалась чумазая девочка лет шести-семи. Платье, на вид простое, но добротное, было все перемазано в земле, а волосы растрепаны. Чан даже немного удивился тому, что с виду хрупкая девочка довольно уверенно выходит из пещеры и совершенно без брезгливости отряхивает свою одежду. Даже Азула, что вообще-то не привыкла ныть по пустякам, все-таки иногда для вида бурчала насчет сломанных ногтей и помятой одежды. А эта девочка совершенно не обращала внимания на свой потрепанный вид. Тем временем, пока Чан Мин рассматривал ее, как какую-то диковинку, девочка выпрямилась, напряглась и в упор посмотрела на принца. И тут до Чана дошло, что его смущает. Ее глаза. Они хоть и зеленого цвета, как и у большинства людей из Царства Земли, но были словно подернуты дымкой. Девочка была слепа. Осознание этого было так неожиданно, что еще не контролирующий себя полностью подросток вздрогнул и пуще прежнего уставился на девочку. А она, ничего не сказав, развернулась и потопала в сторону города. Причем так уверенно, что Чан сразу понял — слепота для нее не очень серьезная проблема.

Решение в нем созрело быстро. Он медленным шагом направился за девочкой, не догоняя, но и не отставая от нее. Конечно же, она это заметила, хотя принц все не мог взять в толк, как. Вот они уже добрались до пригорода, и тут она резко повернулась вправо и зашла за один из домов. И, естественно, Чан Мин ее там не нашел. Именно в тот момент Чан решил, что все-таки задержится в Гаолине.

Поселившись в гостинице и впервые за долгие месяцы приняв нормальную ванну, он направился на почтовую станцию. Нужно было отправить письма для Айро, отца и мелких. Письма он даже из Храма Воздуха отправлял регулярно и был более-менее в курсе, что у них творится. Отец в основном интересовался результатами его странствий. Ему Чан писал, что находится на юго-востоке Царства Земли, и достаточно подробно описывал свое житье-бытье. Айро, наоборот, прекрасно знал, где ошивается его любимый племянник. А вот с мелкими творилось что-то непонятное. В начале письма были от них двоих, но позже, почему-то, он стал получить письма по отдельности. А последние три месяца от них вообще не было ни слуху ни духу. Да и письма отца стали какими-то слишком официальными. Чан Мин не знал ничего наверняка, но все это наталкивало на нехорошие мысли.

Сам город произвел на принца довольно приятное впечатление. Несмотря на большие размеры и суету, которая всегда неотрывна от торговых городов, Гаолинь не давил на жителей. В нем было легко дышать. Большую часть года здесь стояла солнечная погода, самое то для коренного жителя Страны Огня. А если совсем жарко, то можно отдохнуть в вековых лесах вокруг города или в каком-нибудь фруктовом саду, если хозяин тебя впустит.

Около недели он бродил по городу, захаживал в лавочки, смотрел товары и узнавал цены. Вечера он проводил в трактире, заказывая местное, довольно неплохое, ячменное пиво. И вот, в один из дней, когда он уже собирался уходить, он услышал от одного из стражников, отдыхающих в трактире после рабочего дня, что Лао Бейфонг ищет толкового писаря для своей конторы. Это был шанс!

Да, трактиры и городские рынки давали огромное количество разнообразной и полезной информации. Но те сведения, что изгнанник был способен получить, работая на Бейфонга, могли оказаться воистину бесценны. Ведь работники Бейфонга были вхожи во многие дома. Чан, к тому же, не забывал и о девочке, что так его заинтересовала.

Еще когда Чан покидал свою родину, он на 90% был уверен, что очень долго не сможет вернуться, и последние письма лишь подтвердили его мысли. Видимо, отец решил серьезно взяться за мелких. А его отослал подальше, чтобы не мешал и не мозолил глаза придворным и ему. Слишком уж сильно принц Чан Мин влиял на своих младших брата и сестру.

На следующий день он направился прямо в контору Бейфонга. Одет он был максимально просто. Однако так и не смог оставить меч и кинжал в комнате. И теперь по улицам Гаолиня шагал молодой парень 16-17 лет, с мечом-цзянем и кинжалом, сунутым за пояс на спине. Контора нашлась легко. Это было двухэтажное, вполне стандартное для Гаолиня здание. Над входом висел герб — крылатый вепрь, а под ним было написано: «Контора Лао Бейфонга, торговца первой гильдии, члена Высшего совета Торговых Гильдий, представителя рода древнейшего и благороднейшего». На это Чан лишь хмыкнул. Его род точно был и древнее и благороднее.

Зайдя внутрь, Чан поинтересовался у дежурного писаря, где он может поговорить насчет найма:

— Добрый день, уважаемый, я пришел наняться писарем в контору досточтимого Лао Бейфонга, — принц специально выговорил все с характерным городским акцентом. Писарь, осмотрев визитера, бесстрастно проговорил:

— Господин Бейфонг лично проводит собеседование с соискателями, чтобы выявить среди них самого достойного, — пауза. — Сейчас его, правда, нет. Но через час можете приходить. Я уверен, он вас примет, — четко и предельно учтиво проговорил писарь и уставился на Чана.

— Благодарю, я тогда вернусь через час, — сказав это, Чан удалился.

И вот, уже через час юный принц сидел в кабинете Лао Бейфонга, одного из самых богатых и влиятельных жителей Царства Земли. Это был высокий человек, с длинными узкими и свисающими усами и добродушным лицом. Хотя Чан все-таки не обольщался. Люди такого уровня, особенно те, кто занят преумножением богатства, без колебания отдадут приказ на устранение того или иного препятствия их благополучию.

— Я бы попросил вас решить кое-какие задания. Это не займет много времени, однако позволит оценить уровень ваших знаний, — ободряюще улыбнулся Лао и достал из шкафчика бумагу со сметой одного из предприятий и передал Чану.

Пока молодой соискатель на должность выполнял необходимые вычисления, Лао Бейфонг погрузился в свои мысли.

Лао Бейфонг, как и любой предприниматель, был крайне дотошным по отношению ко всему, что касалось финансов. И сейчас ему нужен был не просто очередной писарь, а помощник, личный секретарь. Во время наблюдения за сидящим перед ним юношей, в голове этого, безусловно, умного человека начали возникать интересные мысли. Судя по одежде и поведению, мальчик, а господин Бейфонг мысленно так его и называл, был потомственным горожанином. Причем горожанином явно не бедным, иначе он не был бы обучен владению мечом. О том, что это не просто украшение, говорило хотя бы то, что этот цзянь был выполнен под заказ, под конкретного бойца. Это Лао понял по характерной гравировке мастеров Народа Огня. Справедливости ради надо сказать, что кроме Бейфонга было лишь несколько людей в юго-западных провинциях Царства Земли, кто мог столь точно определить происхождение оружия. И они работали на него. Как-никак он — крупнейший торговец оружием на всем западном побережье Царства Земли. У него закупались наемники и бандиты всех мастей и некоторые из генералов Царства. К нему свозили контрабанду, от него кормились остатки таможни, что до сих пор функционировали, несмотря на войну.

С чего он взял, что мальчик на самом деле не украл меч? Вполне характерные янтарные глаза выдавали в мальчике уроженца островов. Значит, мальчик как минимум из служилого дворянства Народа Огня. Как и почему он оказался так далеко от дома, Бейфонг не знал, да и не желал знать. Хотя он и был относительно молодым, но за свою жизнь повидал немало всего. И теперь Лао Бейфонг внимательно присматривался к этому любопытному индивиду, думая, брать его на работу…нет! На службу! Или нет. Ведь парень, очевидно, был воином. Молодой волкодав, неопытный, но не менее опасный.

Когда мальчик отдал ему работу, Лао Бейфонгу понадобился лишь один взгляд, чтобы оценить ее. Чисто и красиво написанные иероглифы, точные цифры и абсолютное спокойствие. Причем спокойствие не надменно-аристократическое, а вполне искреннее. Словно ему совершенно безразлично, какой ответ даст работодатель. Мда, а парень-то непрост. Ну что же. Поиграем.

— Вы ведь не для красоты носите меч? — как бы между делом поинтересовался Бейфонг, подчеркнуто уставившись на цзянь.

— Нет, господин Бейфонг, и, смею надеяться, владею им на должном уровне, — как ни в чем не бывало ответил Мин, так он представился господину Бейфонгу.

— Это хорошо, — кивнул Лао, сделав небольшую паузу. — Дело в том, что мне не нужен писарь, — вновь пауза, и, дождавшись, когда Мин вопросительно посмотрит на него, с немного отстраненным тоном продолжил, — скорее, мне нужен человек, который мог бы выполнять разные поручения. Ну там, сопроводить груз с караваном, встретить груз в особом месте, сопровождать меня во время деловых встреч. Иногда охранять меня от покушений, — вновь пауза. Теперь Бейфонг посмотрел на Мина в упор. — Вы молоды. Вы амбициозны. И я просто уверен, что вы прибыли к нам из-за моря, — Лао снова помолчал и теперь с удовольствием наблюдал, что спокойное лицо на минуту перестало таковым быть, но очень быстро вернулось в норму.

Сам же Чан Мин только этого и ждал. Начался торг. Теперь надо преподнести себя так, чтобы не спугнуть этого влиятельного человека.

— Как вы это определили? — спокойно спросил его Чан.

— Значит, вы не отрицаете этого? — ответил вопросом на вопрос Лао.

— Я не отрицаю, но и не подтверждаю это. Однако вы не ответили на мой вопрос.

— Все просто. Янтарные глаза. Ваше поведение. Ваша манера двигаться, — Лао перечислил якобы все свои аргументы.

— Я родился в Ю Дао в дворянской семье. Отец покоритель огня, мать благородная леди из Царства Земли, — совершенно не волнуясь, отмел все его доводы Чан. Однако Бейфонг лишь снисходительно улыбнулся.

— Даже если бы вы были благороднейшим из благородных жителей колоний, у вас бы никогда не появился меч работы мастера Си Ми. Его мечи продаются лишь на территории Народа Огня. И не пытайтесь меня убедить в том, что кто-то специально ездил в метрополию за мечом, — нет, конечно, у Бейфонга были мечи даже этого мастера, но контрабандные, о чем парню знать было не обязательно.

— И что же нам дает знание моего происхождения? — решил перейти к сути Чан Мин, признавая свое поражение.

— Нам? О, поверьте, много. Как я уже сказал, мне нужен в первую очередь помощник, а не писарь. И вы мне подходите. Времена нынче неспокойные, на торговые караваны все чаще стали нападать всякие разбойники. А мне как раз нужен тот, кто не только неплохой боец, но и имеет подвешенный язык. А то, что я знаю вашу маленькую тайну, лишь позволит мне спать спокойнее по ночам, — вновь улыбнулся Бейфонг и уставился на Чана.

— Это значит, что я принят? — не то спросил, не то сказал Чан.

— Конечно, если вы согласны с условиями? — с легкой насмешкой уточнил Лао.

— Да, я согласен, — уверенно ответил Чан, с трудом удерживая улыбку.

— Вот и замечательно. А теперь, давайте поговорим о караване, который вы будете сопровождать.

Вот так Чан и был принят на работу. В первое время ни о каком доверии, конечно, речи не шло. Первые караваны с тем или иным грузом он лишь возглавлял. Формировали же их, в том числе и нанимали охрану, совершенно другие люди. Он предполагал, что каждый раз после успешного возвращения на стол к Лао Бейфонгу ложились отчеты соглядатаев, которые были приставлены к нему. Сама же работа Чана была не очень сложной. Он сопровождал груз, ставил печать под бланком продаж, пересчитывал деньги, а в самом конце отчитывался лично Бейфонгу. Он получал вполне неплохую и стабильную зарплату в 100 золотых за каждый сопровожденный им караван, не считая командировочные. А еще, эта работа позволила Чану начать сколачивание нужных ему связей. Теперь его знали во всех более-менее крупных поселениях всего юга Царства Земли. Кроме того, за несколько месяцев принц обзавелся довольно неплохим штатом осведомителей, которые за 5-10 серебряных монет доставали для него самые свежие слухи и данные. Ни о какой важной или секретной информации речи не шло. Просто слухи и новости.

Важное место среди них занимала информация о спросе и ценах на тот или иной товар. Это не было чем-то новым. У самого Бейфонга тоже были постоянные торговые агенты в других городах. Но пару раз Чан раньше всех доставал нужную Бейфонгу информацию. В результате, Чану стали больше доверять.

Он не забывал и о девочке, что встретилась ему по дороге. Кто она? Какими способностями обладает? После рассказов гуру Патика об одержимых и духах в людском обличье, у Чана появилось что-то вроде идеи фикс хотя бы одним глазком увидеть такого духа. Почему-то другие варианты он отмел сразу. Но нет. Все его поиски были тщетны. Осторожные и не очень расспросы ничего не дали, а дела не давали ему заняться ее поиском вплотную.

Теперь, кроме сопровождения караванов, Чан участвовал в переговорах между деловыми людьми Гаолиня как охранник Бейфонга. Конечно, кроме него Лао охранял целый отряд первоклассных воинов. Но на встречи господин Бейфонг предпочитал ходить именно в его компании. А на шестом месяце его службы, шеф неожиданно пригласил его в свой дом. И попросил сопроводить его жену и дочь в паломничестве к городу Омашу, дабы поклониться великим Оме и Шу и испросить их благодать. Причина подобного поступка была в том, что дочь Лао Бейфонга, семилетняя Тоф, оказалась магом земли. А каждый маг земли должен был хотя бы раз в жизни поклониться Оме и Шу. Правда, это была не единственная причина. Лао нужно было отправить письмо царю Омашу, Буми, и это был очень хороший повод безопасно его доставить в эти неспокойные времена. Удивленный и польщенный доверием, Чан, конечно же, согласился.

И вот, через несколько дней, большой караван с двойной охраной покинул Гаолинь, чтобы направиться на север, в Омашу. Сам город по своим размерам уступал лишь столице, Ба Синг Се. Омашу, однако, в первую очередь был городом-крепостью, с мощнейшими укреплениями. И был одной из причин, по которой Армия Огня до сих пор не повернула на юг, упрямо наступая на Ба Синг Се. Сам Чан еще не бывал здесь и был рад предоставленной возможности. Еще больше он обрадовался, когда во время одной из остановок пообщался с семьей своего шефа.

С Поппи Бейфонг, женой Лао Бейфонга, он общался довольно часто. Но свою дочь госпожа Бейфонг скрывала до последнего. Чан уже грешным делом подумал, что кроме слепоты, девочка еще и жуткая уродина. Но, когда во время остановки на живописном холме девочка, вопреки запретам матери, покинула дом на колесах, все его сомнения отпали. В шаге от дома на колесах стояла маленькая девочка в бело-зеленом платьице и, словно маленький котенок, мурчала от удовольствия. Присмотревшись, Чан увидел, что она получает удовольствие от касания ее ступней о землю. И, конечно же, принц узнал ту девочку, которую он увидел полгода назад. Посмотрев по сторонам и не обнаружив других охранников, он решил подойти к ней.

— Я тебя знаю, — услышал он, стоило подойти к ней на несколько шагов. Она повернула голову и безошибочно посмотрела прямо на него. И тут до него дошло. «Покорение! Она видит с помощью покорения!». Чану захотелось побиться о что-нибудь твердое. Разгадка тайны, над которой он думал целых полгода, была такой простой. Он вздохнул, успокаиваясь, и улыбнулся.

— И я тебя знаю. Видел на перевале, — сказал Чан и еще на два шага подошел к ней. Тоф нахмурила брови и просительно посмотрела на него.

— Пожалуйста, не рассказывай им, а? Особенно маме. А то она опять будет плакать, — попросила девочка и шмыгнула носом. Чан не был непрошибаемым прагматиком, но такие детские уловки на него никогда не действовали. Впрочем, никакой выгоды ему от раскрытия тайны Тоф не было. А вот сохранение этой тайны сулило неплохими дивидендами.

— Я ничего им не расскажу, я умею хранить тайны, — и, сделав паузу, добавил, — особенно тайны моих друзей.

Тоф удивленно посмотрела на него, положив пальчик на губки, что делало ее до невозможного милой, и робко улыбнулась.

— Ты будешь моим другом? — почти шепотом, словно боясь произносить эти слова, спросила девочка.

— Если ты захочешь, — ответил Чан, встав рядом с ней на одно колено, чтобы быть с ней на одном уровне.

— Я не знаааю, — загрустила Тоф, — у меня никогда не было друзей, — ответила девочка, шмыгнув носом и немножко двинув ногами по траве, словно ища в матери-земле успокоение и поддержку.

— Ну, теперь один друг у тебя точно есть, — уверенно сказал Чан и протянул руку для рукопожатия. Девочка вначале не поняла, что он делает, но потом сообразила и обхватила детскими ручками большую ладонь Чана и теперь уже открыто улыбнулась.

В редкие моменты, когда Тоф удавалось улизнуть от матери, она беседовала с Чаном. Его она знала, как и все остальные в Гаолине, под именем Мин, но благодаря ее покорению и способности чувствовать ложь, маленькая Тоф поняла, что его имя не полное. Правда, сам Чан попросил ее не спрашивать о его полном имени, ведь оно слишком известно и опасно для тех, кто его знает. Со временем, Поппи Бейфонг, конечно, заметила, что ее девочка стала общаться с Мином. Сама она симпатизировала этому юному воину и верила, что однажды и у нее будет такой высокий и красивый сын. Все-таки ей часто приходило в голову, несмотря на обожание ее мужа, что со своей главной задачей, рождением наследника, она не справилась. А то, что ее муж доверил именно этому парню их охрану в дороге, и вовсе склонило Поппи к тому, чтобы разрешить ее дочери проводить время с Мином.

А через месяц пути, они достигли великого города Омашу.