Параграф 78

13.

Я был идиотом тогда. Ну, не только тогда…

Отматываю время назад. Поднимаю с пола листовку и читаю её всю. В качестве противозачаточного средства дозировка по одной таблетке в день… внимание: применение по схеме через два дня на третий сколько-нибудь надёжного контрацептивного эффекта не обеспечивает… и так далее. Но это я сейчас такой умный. Когда уже… Ладно, проехали.

Отвечаю:

— Бывало и получше.

Голос гнусный. Сам провоцирую скандал — тем более, что с Лисой это не фиг делать.

— Что-то случилось?

— Случилось… — цежу. — Я тут обнаружил нечаянно, что в доме… что в нашем доме чистые только кастрюли. И ещё холодильник.

Молчу. Потом поясняю:

— Чистые — в смысле, там ничего нет.

Она перелезает через спинку дивана и мгновенно оказывается рядом. Есть у неё такое умение: мгновенно оказываться рядом. Какая-то нечистая сила. Японская ведьма Садако.

— Я не успела помыть посуду.

— А приготовить пожрать?

Она вроде как пристроилась к столу, чтобы с него убрать, — и теперь охотно прекращает это занятие.

— Так, началось…

— Скорей бы кончилось?

— Ну, типа того.

Я подаю ей листовку.

— Особенно мне нравится слово «нежелательной»…

Она садится и смотрит — не столько на меня, сколько мимо. Потом говорит:

— Там у тебя…

— А ведь я даже успел поверить твоему врачу. И давно?..

— Там сейчас…

— И давно ты их пьёшь?

— Ага.

— Понятно.

— Ну вот, теперь ты всё знаешь. Можешь заказать мне песню по радио. Кстати, вот-вот…

— Мне в этом месте надо смеяться?

Она внимательно смотрит мимо меня.

— Лиса!

Медленно переводит на меня взгляд. Откидывает волосы со лба. Глаза опухшие, белки в красных сеточках.

Вообще-то у неё глаза красивые, редкого в наших краях светло-зелёного цвета. Но когда они такие, как сейчас, — они страшные, будто варёные.

— Я, кажется, просила меня так больше не называть… — цедит медленно и опасно.

— А как тебя называть? Может, крошкой? Или рыбкой? А?

Лиса выуживает из-под стола квадратную бутылку скверного эстонского «Баллантайна» — его легко отличить от настоящего по поносному оттенку жидкости, — наливает в залапанный пивной бокал и снова смотрит мимо меня.

— Что-то долго…

Я беру бокал и выплёскиваю пойло в раковину. Она выпячивает губу.

— Хотела бы я знать, что тебя больше злит, котик, — говорит она медленно. — Что я типа хочу выпить или что я типа не хочу детей?

И я должен ответить.