Третий труп мы нашли в лифте.
(Этажи лаборатории принципиально соединялись между собой только лифтами — маленьким и грузовым. Лестница была, но чтобы попасть на неё, следовало спуститься к крыскам. Подняв заслонку… На это всё равно придётся решаться, но потом. Пока — не требовалось.)
Из слов дока я сделал для себя вывод, что нам уже всё равно, но тем не менее проверил двери лифта и кнопку сканером. Кажется, здесь всё было в порядке. Я нажал на кнопку, дверь тут же открылась.
В кабине горел свет. Задняя стенка была изрешечена совершенно беспощадно и замызгана кровью и ошмётками мяса. Тот, чья кровь, лежал на полу кабины головой к двери и лицом вниз, весь изломанный — будто перебиты позвоночник и все крупные кости. Скорее всего, именно так оно и было.
Док склонился над ним. Потом снял с шеи убитого жетон. Поднёс к глазам, подержал, сунул в карман. Потом подхватил труп под мышки и выволок его из лифта.
— Поехали, — сказал он.
— Док, — сказал я негромко. — Ты тут ещё не командуешь. Пока я жив, командую я. Если меня убьют, командует Скиф. После Скифа идёт Пай. После него — Лиса. Потом — Люба. И только после Любы — ты. Это понятно?
Он слегка окостенел лицом, но это было заметно только в упор.
— Понятно, командир. Какие будут приказания?
— Ты остаёшься здесь, с тобой… — я подумал, — Люба. Люба, охраняешь дока, чтоб никакая падла ни из какой щели… Понял?
— Понял, — сказал Люба флегматично.
— А ты, док… Ты пока придумай себе какое-нибудь простенькое занятие, ладно? Чтоб не скучать.
— Понял, — повторил за Любой док. — Понял, командир. Да, если интересно: это старший лаборант, Костя. Золотые руки… И ещё: противогазы можно снять. Уже можно снять…
— Мы таки наглотались этой дряни?
— Да.
Все стянули маски и теперь вытирались и отплёвывались, сразу перестав быть похожими друг на друга.
Счастья в лицах не было.
— Люба, — сказал дежурную шутку Фест, — противогазы велели снять.
— Это лицо, — ответил Люба, ощупывая скулы. — Просто я его отсидел.