Пасынки Колумба. Книга вторая. Вторжение

Глава 1

Здесь стояла ночь. Значит, часы в бункере шли точно, если, конечно, это не совпадение. Как бы то ни было, мне как раз требовалось темное время суток. За те три недели, что я провел в подземном бункере, снаружи могли произойти какие угодно перемены. Да и вряд ли охотники из ближайших городов просто так отступятся, наверное, еще и новые набегут.

Внизу, насколько хватало взгляда, горели огоньки, не сказать, что много, но они были. И странно, огоньки тянулись далеко по всем трем сторонам. Четвертая была за моей спиной – это горный хребет, из недр которого я только что выполз. Насколько помнил, размеры Запретной долины были меньше – да, она довольно большая, но ограждена горами, а здесь с трех сторон, если судить по огонькам, расстилалась равнина, не имеющая границ. Получается, что я вышел на другой стороне хребта, а Запретная долина находится в противоположной стороне, как раз за моей спиной. Чтобы это проверить, требовалось подняться на вершину и убедиться в правильности предположения. Правда, здесь ночь, но, возможно, мне все-таки удастся что-нибудь разглядеть.

Я напряг свои чувства. Нет, никаких живых существ не ощутил, значит, можно не спеша отправиться в путь наверх. Сейчас ночь, но спутник Колумба светит очень ярко, и если двигаться осторожно, то дорога наверх получится не столь опасной. К тому же склон оказался совсем не крутым, да и неплохо зарос травой и мелким кустарником.

Не прошло и часа, как мне удалось добраться до вершины. Да, вот теперь передо мной Запретная долина. На севере у входа в нее горело несколько огоньков – неужели блокпост? Не боятся себя обнаружить? Если это так, то противоборство городов, выразившееся три недели назад в вооруженном столкновении, завершилось. Кстати, из-за того, что конкуренты сцепились друг с другом, мне с друзьями удалось скрыться, открыв проход на резервную базу. А иначе сожгли бы нас всех.

Главное, ради чего вылез из подземелья, я сумел выяснить – через Запретную долину не выйти, раз ее узкую горловину блокирует чей-то пост. Зато, оказывается, есть путь на противоположный край хребта. И он, судя по всему, не охраняется. Правильно, откуда нашим преследователям знать, что существует запасный выход, ведущий на другую сторону?

Я уже было собрался спуститься обратно и вернуться на базу, но неожиданно услышал нарастающий и немного зудящий звук. Похожее звучание слышал три недели назад. Да это же штурмовик! По мою душу? Но как они узнали? Ночь же, да и в ближайшей округе ни одной живой души. Уж это-то я, эмпат четвертого уровня, знаю наверняка.

Воздушного гладера я не видел, но кто-то другой машину заметил – примерно в трехстах метрах от меня вспыхнули огни бластеров, засветив огневую точку, разместившуюся на вершине хребта к северу от места, где я сейчас находился. Надо же, не так далеко от меня располагается чей-то блокпост, а я ничего не почувствовал. Впрочем, все-таки расстояние до неизвестных людей, оседлавших хребет, пожалуй, превышало мои эмпатические возможности. Вот поэтому никого и не ощутил.

Тем временем штурмовик достиг района блокпоста и визуально себя выдал, открыв огонь из бортовых бластеров по засевшим на вершине противникам. А затем и что-то сбросил вниз. Раздались мощные взрывы, блокпост окутало заревом огня, и я непроизвольно вжался в каменную почву.

Подспудно понимая, что меня никто не видит, да и никому нет дела до одинокой фигурки, распластавшейся далеко в стороне от места боевой схватки, с трудом заставил себя поднять голову, проследив взглядом дальнейший путь штурмовика. Вопреки ожиданиям, тот не вернулся, чтобы довершить начатый разгром. Причина оказалась простой – воздушное судно тоже пострадало, свидетельством тому являлся огонь внутри штурмовика. Машина удалялась к востоку, рядом с ее огнями неожиданно появилось несколько светящихся точек, пошедших резко вниз, да и сам штурмовик сменил пологий путь снижения на крутое падение. Огоньки при приближении к земле погасли, зато резко вспыхнул огонь в воздушном судне, и до меня донесся еле слышимый звук взрыва.

Догадаться, что произошло, было не сложно – экипаж штурмовика катапультировался, а сама машина при столкновении с землей загорелась сильнее.

Увиденная картина заставила меня изменить первоначальное мнение о сложившейся ситуации. Значит, ничего не успокоилось, здесь продолжаются боевые действия. Тем временем стало немного светлеть, далеко на востоке появились первые признаки наступающего нового дня. Оставаться на вершине становилось опасно, мне еще спускаться вниз, искать отверстие потайного входа в бункер, через которое я выбрался на склон хребта.

Но любопытство пересилило здравый смысл, мне захотелось посмотреть, что же творится внизу в Запретной долине, что происходит с основным входом в наш бункер. Определенную роль в моем немного безрассудном решении сыграла обстановка вокруг горящего блокпоста. В свете огня не было видно никакого движения – там или все погибли, или получили серьезные ранения. И никто со стороны не спешил на помощь. К тому же, высмотрев нужное для себя, я смогу уйти по восточному склону хребта, в то время как район Запретной долины останется в противоположной стороне. Иначе говоря, надеялся оказаться в мертвой зоне видимости.

Устроившись в небольшой выемке между двух больших каменных выступов, я терпеливо ожидал наступление рассвета. Яркий диск прорвавшегося из-за горизонта солнца взорвал темную пелену ушедшей ночи, осветив значительную часть Запретной долины. Район основного входа в бункер еще оставался в темноте – солнечные лучи пока не пробились через вершину хребта, но район узкой горловины, соединяющей долину с остальным миром, уже неплохо просматривался. Я вытащил карманный визор, взятый мной на базе, навел окуляр на горловину, стремясь рассмотреть блокпост, и издал возглас удивления. То, что в темноте посчитал за отблески костра, на самом деле были ошметками догорающего уничтоженного поста.

Увиденная картина вкупе с событием, свидетелем которого я стал два часа назад, заставила меня отказаться от роли пассивного наблюдателя – чем дольше я буду оставаться на вершине, тем больше неприятностей могу заполучить. Нужно уходить. Перед тем, как начать спуск вниз по восточному склону, напоследок постарался рассмотреть район основного входа в бункер. Солнечные лучи еще не достигли интересующего меня места, но все равно стало светлее и я, используя визор, сумел заметить, что же там происходит. Картина удручала – перепаханная воронками обугленная земля не оставляла надежды на то, что желающие добраться до бункера оставили свои намерения. Как только кто-либо из сцепившихся в жестокой схватке противников сумеет взять вверх, проход в бункер будет пробит. И это может произойти в ближайшее время. А значит, нам нужно уходить, причем, как можно быстрее.

Стараясь остаться незамеченным, я заскользил по восточному склону. Там вдали внизу зеленела равнина, в отдельных частях которой раскинулись фермерские домики. Именно туда вместе со своими друзьями я уйду в следующую ночь.

Вход в подземелье отыскался на удивление быстро. Я напоследок огляделся, усилив свои чувства, и, ничего не обнаружив, скользнул внутрь лаза. Пройдя несколько метров по узкому и немного извилистому проходу, я оказался в небольшой рукотворной пещерке, скорее комнатенке. Здесь дернул на себя рычаг, торчавший в небольшой нише. С той стороны, откуда я пришел, раздался характерный скрежещущий звук – это повернулась каменная плита, закрыв вход в бункер. Теперь мне нужно пройти длинный путь по коридору, ведущему вниз, не забывая дергать остальные рычаги, передвигая очередные каменные плиты – довольно надежное средство от нежеланных гостей, если тем удастся проникнуть в коридор через поверхность на склоне горы.

Обратная дорога в бункер оказалась легче, чем путь наружу – спускаться вниз всегда проще, чем карабкаться по весьма крутому проходу. В пультовом помещении бункера меня ждал лишь Ахилл, а двое остальных друзей дрыхли без задних ног в комнате по соседству. «Эх, я тут хожу, лазаю по горам, а они спят», - такая мысль пришла мне в голову и даже была готова превратиться в небольшую обиду, но, к счастью, я вспомнил, что сам же и наказал ребятам меня не ждать, а тем более не ходить за мной следом. На случай же несанкционированного проникновения через резервный вход посторонних людей имелась надежная система слежения за состоянием прохода, чем, кстати, и занимался Ахилл.

Да и несостоявшаяся обида (маленькая, совсем крохотная, ведь на друзей не обижаются!) была больше обусловлена важностью добытых мной сведений, которыми тут же взахлеб поделился с Ахиллом. А Арчи и Торри пусть и дальше спят, оставаясь в неведении – это такая маленькая месть с моей стороны.

От нахлынувших мыслей даже затряс головой – несколько месяцев назад я был совсем не таким. Мягким, что ли. И слишком наивным и доверчивым. Впрочем, изменения со мной хоть и произошли, но совсем незначительные. Я, пожалуй, и сейчас оставался прежним Рики, разве что… немного повзрослел? Может быть и так. Слишком много на меня навалилось за последнее время, ведь на моих глазах убили отца, да и меня самого сколько раз пытались убить – я даже не пробовал сосчитать количество таких попыток. Много, слишком много. А я в ответ никого… Насчет того, что никого не убил – это не мои мысли, просто Арчи недавно чуток позлорадствовал, когда я стал перечислять все неприятности, что со мной происходили. Вот малек (на полтора года младше!) и брякнул, что я за все время так и не смог отомстить и равнозначно ответить.

Арчи, конечно, совсем не такой, прощать не будет, да и сам по себе злой, хотя я часто подмечал, что сквозь внешне проявляемую злость у пацана мелькало нечто другое. Да и безбашенность малька сразу же начинала казаться какой-то инородной. Но здесь я, наверное, ошибаюсь. Мне вполне по силам просканировать мысли и чувства Арчи, да и остальных парней тоже, но этого делать не собираюсь. Никогда не буду, иначе потеряю друзей. Сам же им в этом и признаюсь. Кстати, читать чужие мысли, в отличие от чувств, я не умею, но эмоции людей настолько ярки, что не трудно догадаться, что думает тот или иной человек. Ведь я же эмпат. Четвертого уровня и, судя по всему, явно не худший среди четвериков.

- Перепахано, говоришь? – Ахилл дернул головой, - теперь понятно, почему дверной механизм сообщает о неисправности.

- А хоть и невредимый был, все равно через основной проход не пойдешь, там сейчас такое творится! В Запретную долину лучше не соваться, сожгут, не одни, так другие. А уходить отсюда надо, дверь все равно взломают, раз уж знают, где вход в бункер. Поэтому следующей ночью уходим на ту сторону хребта. Здесь не отсидеться.

- Это я понимаю. Но тогда… - Ахилл замолчал.

- Что?

- Защитное поле можно снять только отсюда.

- Почему? Здесь же была резервная база, значит, где-то есть и основная. Только где она, я не знаю, а хоть бы и знал, как туда добраться? Но я понял тебя. Тоже считаешь, что защитное поле нужно снять?

- Я же говорил…

- Ага, как всегда молча, ты начинаешь вмешиваться только когда гиря до пола дойдет. Без обид, Ахилл.

- Без. Я знаю, - вздохнул друг. – Это у меня еще с приюта. Там ведь как: начинаешь высовываться, быстро обломают, из карцера не вылезешь. А оттуда не все возвращались. Нам так послушание прививали. И мальцам приходилось только терпеть да молчать. Кто пошустрей, тот бежал, вот, как я. А кто позабитей, те оставались и в трудовые лагеря ехали, когда тринадцать лет исполнялось. Арчи в приюте не был, потому и такой. А попади туда, в землю бы сыграл с его характером.

- Я понимаю. А защитное поле я сегодня отключу.

- Решился?

- Ну да. Только боюсь, как бы хуже не стало. И Арчи я понимаю, почему он так за отключение агитировал. Для него жизнь только с плохой стороны проявлялась. Под ножи он потому и лез?

- Да, наверное, - мрачно ответил Ахилл.

- Понятно. Разве это жизнь у него? А так хоть шанс появится. Только как бы хуже не стало. Прилетят из-за барьера, да сожгут половину Колумба.

- Арчи не расстроится, - Ахилл покачал головой.

- Даже так? – Я удивился, хотя уже должен был узнать характер малька. – А я вот нет. У меня все-таки семья была, жили дружно. По меркам приюта богато. А потом я у дяди пожил. Вот там, действительно, хорошая жизнь. Только не для всех, лишь для избранных. И мне совсем не хочется, чтобы Колумб спалили.

- А Торри почему за снятие барьера?

- Торри…

Я знал причину. После того памятного дня, когда мы чуть не поссорились, обсуждая вопрос снятия защитного поля с планеты, Торри, улучив момент, подошел ко мне и, нервно кусая губы, стал объяснять, почему он поддержал Арчи.

- Рики, прости, если ты считаешь это предательством, то можешь меня прогнать.

- Торри, ты о чем?

- Я не просто так за снятие поля. Это из-за родителей. Они тебя, то есть отец, хотели… могли… мог тебя убить…

- А при чем здесь барьер?

- Если поле снять, и там наверху кто-то до сих пор этого ждет, то есть шанс, что они вернутся. Прости.

Тогда я немного опешил от признания Торри. Никтор, отец моего друга, помогал Жера в неудавшейся попытке меня убить, за что вместе с женой угодил на каторгу. Родители Торри теперь вкалывают на терраформировании, работа, действительно, каторжная. А Торри хочет их вернуть. Я не сразу определился с ответом. Ведь для Торри это самые близкие люди. Да и не такие они и плохие, просто Никтор попал под влияние Жера, устав бороться с нищенской жизнью. Вот и пошел меня убивать. И что мне делать? Прогнать друга? Да, друга, Торри до сих пор мой друг. Вот потому он и не смолчал, а признался, хотя понимал, что я его и в самом деле могу прогнать. А может быть, зная, что умею читать эмоции, именно поэтому и признался? Но я с друзьями так не поступаю, ведь бесчестно пользуясь своими способностями лезть в головы к друзьям. Посмотреть бы, что думал Торри. Но… нельзя. Сам себя запрезираю, если это сделаю. И я ответил:

- Ладно, Торри, я понимаю. Они же родители. И спасибо, что сказал. А в головы я ни к кому из вас не лазал и не собираюсь это делать.

Торри неожиданно покраснел:

- Я и не думал.

Не надо быть эмпатом, чтобы понять, что Торри соврал. Ну, так что из того, даже если и думал?

Тот случай произошел две недели назад, а вот теперь Ахилл спросил про мотивы Торри. И что ответить?

- Почему Торри за снятие барьера? – переспросил я. – Значит, есть причины. Лучше давай спать ложиться, наверху уже утро, а завтра вся ночь наша, нам нужно уйти подальше.

Поспать, конечно, мне толком не дали. Не успел я заснуть, как почти тут же проснулся – любопытство Арчи и Торри не позволило им ждать, когда я проснусь. Пришлось идти умываться и сердито рассказывать о том, как прошла вылазка. Хотел немного повредничать, но не утерпел и сообщил друзьям, что перед уходом из бункера сниму защитное поле с Колумба.

- Будь что будет, - вздохнул я.

Торри не смог сдержать улыбки, но тут же отвернулся, зато Арчи деликатностью не страдал.

- Наконец-то! Главное – чтобы не задерживались!

- Это в том случае, если кто-то наверху остался, ведь сколько веков прошло.

- Ничего, прилетят, - Арчи мстительно ухмыльнулся.

- Напрасно ты так. Как бы хуже не стало, - согласиться я не мог, сомнения так и остались при мне.

- Чем хуже, тем лучше.

Торри покосился на Арчи, хотел что-то сказать, но промолчал.

Процедура дезактивации защитного поля вокруг Колумба прошла быстро и как-то обыденно. Я скопировал код из накопителя и ввел его в появившееся окно на пульте управления полем, подтвердил свое действие и… все. Поле, в течение нескольких веков закрывавшее планету от внешнего мира, исчезло. Теперь Колумб открыт для гостей, которые захотят стать хозяевами. Кучке местных правителей, у которых кроме стационарных бластеров нет ничего больше, что могло остановить гостей из космоса, долго не продержаться. Даже с помощью эмпатов. Вопрос только в том, когда гости навестят планету. Может быть, уже завтра, а может быть, и никогда. Ведь неизвестно, что произошло в космосе за эти века, может, и цивилизаций не осталось, да и дорога на Колумб займет неизвестно сколько времени.

Но дело сделано, там наверху скоро зайдет солнце, значит, нужно двигаться в путь. Сборы не заняли много времени, да и что нам было с собой брать? Десяток упаковок сухих пайков, сохранившихся за прошедшие века, несколько визоров, да бластеры с запасными батареями – вот и все. Разве что взять еще накопитель с кодом деактивации поля – на память, да и оставлять его на базе, которую скоро захватят, не хотелось.

Жаль, что здесь не нашлось теплой одежды, зато хорошо, что зимнее время на Колумбе довольно теплое, только к ночи иногда подмораживает. Но сейчас еще осень. А спустившись в долину, ближе к зиме мы сможем что-нибудь прикупить из одежды.

Перед выходом на поверхность, я поставил таймер на автоматическое закрытие дверей, оглянулся, вздохнул и шагнул в темноту.