Глава 4. Во Вронжск!

В земскую управу я пришёл рано утром и сразу спросил у Ваньки:

— Кротовой на месте?

Ванька кивнул коротко и уткнулся в бумаги. После моей командировки приятельство с коллегами как-то разладилось. Они то ли стеснялись меня, то ли вину чувствовали, но общение происходило скомкано и натужно. Хотя мне на это было глубоко плевать. Ни один, ни второй так и не стали для меня друзьями за два года. Я прошёл к кабинету начальника, постучал и засунул голову в дверной проём:

— Можно, Игорь Фёдорович?

Председатель земской управы, увидев меня, вставать из-за стола не стал, лишь вяло махнул рукой, и когда зашёл, спросил с интересом:

— Закончилась командировка?

— Закончилась, ваше благородие, — кивнул я.

— Спрашивать не буду, чем, сам понимаю, дела государственные, — Кротовой изобразил на своём пухленьком усатом личике эдакое посвящение в тайну, а я лишь кивнул согласно и спросил:

— Игорь Фёдорович, я могу отпуск взять?

— Отпуск? — брови начальника вначале изумлённо взметнулись вверх, но после опустились, раскидав лучики морщинок возле глаз. Председатель улыбнулся понятливо-плотоядно и спросил заговорщически: — Хочешь гонорар прогулять?

Я переступил с ноги на ногу, и понял вдруг, что это на самом деле лучший отмаз из всех возможных. Потому изобразил на своём лице эдакое «всё-то вы понимаете, гражданин начальник! Ничего-то от вас не укроется!» и ручкой эдак сделал, неопределённо. Кротовой выскочил из-за стола, подошёл и заговорил возбуждённо-покровительственно:

— Конечно оформим! С сегодняшнего дня! Тебе, Семён Петрович, не помешает отдохнуть чуть от приключений! Мы про враря все уже слышали! Скажу по секрету — губернатор прислал письмо, в коем приказал мне, как твоему непосредственному начальнику, к награде тебя представить!

Теперь брови удивлённо полезли вверх у меня, но начальник быстро успокоил:

— Да там грамота! — помолчал немного и добавил значительно: — Но от губернатора! Цени! Не каждому такая честь!

— Ценю, — промямлил я, а Кротовой приоткрыл дверь и крикнул:

— Ванька! Ну-ка отпускные оформи на Семёна! — повернулся опять ко мне и спросил: — Чем заняться думаешь?

— Во Вронжск хочу съездить, — решил я сказать правду. И председателю это ещё больше понравилось. Он вновь расплылся масляной улыбкой и зашептал горячо:

— Вот это правильно, Сёма! Наш человек! Там если и начудишь — никто не узнает! Мы, признаться, если покутить хотим хорошо, то тоже стараемся…

Кротовой воровато оглянулся, облизнул свои полные губы и зашептал ещё тише:

— Если бы ты знал, как мы с исправником и председателем думы покутили полгода назад! — и подкатил свои близко посаженные глазки куда-то вверх, в недра черепной коробки.

— Представляю, — аккуратно сказал я.

— Даже не представляешь! — горячечно зашептал начальник, и проговорил решительно: — Обязательно во Вронжске зайди в ресторацию «Мадам Брюли!»! Не пожалеешь!

Я пообещал. Потом написал заявление. Затем получил отпускные в размере шестидесяти рублей — зарплата за месяц. И вышел на свежий воздух. Тут же закурил, глянул на свою дмамеду, стоящую рядом с нашей управой, и спросил:

— А что, Тварь, может сразу и во Вронжск? Пистолет с собой, ружьё брать не буду. Сядем в почтовую карету и через два дня там будем?

Тварь наклонила голову набок, раззявив свою зубастенькую пасть, будто соглашалась с моими словами. И я принял решение. Пошагал быстро к площади, а следом засеменила дмамеда. Там купил билет до Вронжска за четыре рубля и пятьдесят копеек с ночёвкой в уездном городе Лесок. И уже через полчаса болтался в карете ещё с пятью путешественниками. Три пожилые дамы как зацепились языками в Бирюле, так до самого вечера и трепались. А я, молодой офицер и, судя по пиджаку, какой-то коммерсант молча слушали их болтовню. Узнали, что у Аглаферы, чтоб ей всю жизнь свою стряпню жрать, дочка удачно замуж вышла. Хотя в дочке той — ни кожи, ни рожи. Потому жених, видать по всему, слепой попался. Да ещё и дурной. Так как у Аглаферы из хозяйства — только долги, да вечно пьяный муж. И хотя муж этот был в своё время первым красавцем в Бирюле, Аглафера до такого состояния его довела, что спился он и превратился в противное существо.

Когда после полутора часов обсуждения Аглаферы кумушки даже про пуговицы на её платье поговорили, перешли к следующей жертве: Ольге. Тут мы уже узнали, что Ольга своего не упустит. А троих сыновей отдала в армию, чтобы от государства побольше денежек хапнуть! И муж у неё такой же пройдоха! Хоть и полковник в отставке. С другой стороны — если до генерала не дослужил — совсем уже тупой! На середине обсуждения Ольги я задремал, и проснулся только вечером, когда мы подъехали к городу Лесок. Когда я открыл глаза, то увидел такой исполненный зависти взгляд офицера, обращённый на меня, что понял — бедолаге так и не удалось заснуть, потому обсуждение трёх кумушек он слышал от начала до конца. Я сочувственно улыбнулся парню и полез из кареты, успев опередить говорливых тёток. Только вышел, как кучер — хлипкий и тщедушный грыль мне сообщил:

— Отправление завтра! В семь утра! Животинка ваша позади кареты спит.

Я благодарно кивнул грылю, растолкал сопящую Тварь и потопал в направлении гостиницы со странным названием «Лисок». Через полминуты меня догнал молодой офицер, вряд ли старше меня, и протянул руку:

— Позвольте представиться: Эйнар Эрхардович Рамсов.

Я тоже представился, и глаза юноши удивлённо расширились:

— Не вы ли, Семён Петрович, убили враря?

— Совершенно случайно, — неохотно ответил я, и добавил: — Можно просто Семён.

— А я Эйнар, — затряс мою ладонь офицер, — Очень, очень рад нашему знакомству! Не поверите, только вчера читали с друзьями статью о вас и мечтали познакомиться!

— Взаимно, — выдавил я, опасаясь, что эмоциональный гвардеец просто-напросто оторвёт мне руку.

— Взаимно мечтали познакомиться? — ещё шире распахнул глаза белобрысый офицер.

— Взаимно рад знакомству, — я вырвал наконец руку, — Как я мог мечтать познакомиться с вами, если я о вас до сегодняшнего дня не знал ничего?

— Увы, — тут же поник головой Эйнар, — Про меня ещё не пишут в газетах. Но настанет время! И про меня напишут! И не раз!

— Главное, чтобы не в криминальной хронике, — буркнул я, открывая дверь в гостиницу.

— Что? — опешил офицер.

— Шутка, — пояснил я Рамсову. Тот секунду помолчал и захохотал так оглушительно, что я вздрогнул. Так мы и вошли в гостиницу: я, втягивающий голову в плечи, и молодой офицер, хохочущий во всё горло. Навстречу нам выдвинулся из-за стойки грузный бородатый мужик и представился:

— Хозяин-с гостиницы Макар Васильевич Зайцев! Чего изволите?

— Комнату и ужин, — тут же сказал Рамсов.

— И мне тоже, — сказал я, когда хозяин гостиницы перевёл взгляд на меня.

Заселили нас быстро, комнаты оказались на втором этаже. А вот ужинать мы спустились на первый, в небольшой зал со столиками. Офицер тут же подсел ко мне, и принялся рассказывать о своих мечтах прославиться. В этот момент меня и догнало очередное приключение. Причём, опять, не спрашивая разрешения. Видимо, приключения эти, два года не трогавшие меня, вдруг поняли, что упустили что-то важное и скопом ломанули к моей скромной персоне. В общем, мимо нашего столика проходили трое других офицеров, один остановился, услышал Рамсова и выпалил:

— Да что ты знаешь о службе, щенок?

Загрузка...