Мы сидим в машине, которую Вася остановил недалеко от моей общаги. И снова молчим. Медленно кружась в свете фонаря, с неба падают блестящие пушистые снежинки. Мотор работает почти неслышно, тепло обволакивает, я как будто плыву куда-то на невидимой мощной волне… и вдруг его ладонь опускается на мою.
— Маша, — говорит он шепотом и тянется, чтобы меня поцеловать. Я чувствую его горячие губы на щеке, слегка поворачиваю лицо — и почти теряю сознание, когда его мягкие губы накрывают мои.
Я поцеловал ее, и она застонала. Что эта девочка со мной делает!
Не знаю, сколько времени прошло. Мы все целовались и целовались. Он гладил меня везде, шептал нежные слова, а я только и могла, что вздыхать и покоряться его поцелуям. Вася, Вася… смешное имя, которое вдруг стало для меня самым красивым. Горячие удары сердца. Отвердевшие соски трутся о ткань и томятся от прикосновений его большой и такой ласковой ладони. Он пробегает губами от мочки уха по шее вниз, и я почти теряю сознание от наслаждения, издаю долгий стон.
— Маша… Машенька, — повторяет он, как будто в забытьи, и нет конца этой сладкой муке. Между ног у меня стало горячо и влажно, я уже почти не открываю глаз, его ласки становятся все настойчивее…
И вдруг он останавливается. Отстранившись от меня с тихим низким стоном, он закрывает глаза и откидывает голову на подголовник. Я смотрю на его жесткий профиль и… нет, я не думаю. Я просто смотрю. Он захватил меня, он вовлек меня в пучину своей страсти, своего опыта, я готова следовать за его губами и руками…
— Сейчас я довезу тебя до дома, — медленно и хрипло говорит он, не открывая глаз.
— До дома? — повторяю я, как эхо.
— Тебя можно проводить до комнаты?
— У нас там вахтерша дежурит… вход по студенческим, — машинально отвечаю я.
Он молчит еще минуту. Глубоко вздыхает, потом мягко трогает машину с места, и она бесшумно катится по свежевыпавшему снегу к подъезду моей общаги. Не глядя на меня, Дикарь глушит мотор, выходит из машины и, обойдя ее спереди, открывает мою дверь.
— Мадемуазель, ваш особняк, — шутливо говорит он, и я, отчаянно шаря рукой, наконец нахожу фиксатор ремня безопасности. Вася наклоняется, подхватывает меня на руки и аккуратно ставит на асфальт рядом с собой.
Мощная рука обнимает мою талию, я прижимаюсь к его груди и закрываю глаза. Уже ночь. Я ничего не понимаю. Мне так хорошо с ним.
— Маша, — тихонько говорит он. — Я должен тебя сейчас отпустить. Мне это очень тяжело. Но так будет правильно. Я должен.
Я поднимаю к нему лицо и любуюсь золотистым светом янтарных глаз, четкой линией подбородка, вдыхаю его запах.
— Вася…
Он быстро целует меня, а потом берет меня за руку и быстро ведет по ступенькам к двери общаги.
— Спасибо тебе за этот вечер. Я позвоню.
Это какое-то чудесное, невозможное, волшебное утро!
Я проснулась, но не вскакиваю, как обычно, а лежу с закрытыми глазами, и картины вчерашнего вечера проплывают у меня перед глазами. Его улыбка, его янтарный взгляд, его прикосновения и поцелуи.
Теперь я понимаю, почему вокруг любви столько шума. Она невероятна, прекрасна, сногсшибательна! Нет ничего прекраснее и слаще любви! Как он гладил меня, как я таяла в его объятиях… Все тело тонет в нежной истоме… Я как будто кошка, которую без устали гладила сильная и нежная хозяйская рука.
— Ммммм, — тяну я, не размыкая губ, и переворачиваюсь в постели. Подминаю под себя подушку и наконец, открываю глаза, чтобы впустить в себя этот день.
— Маш? — вопросительно окликает меня Галка. — С добрым утром?
— С добрым, с добрым! — подтверждаю я.
— У тебя рот до ушей. И ты валяешься!
— В смысле? — расслабленно уточняю я.
— В смысле, Маша-робот, которая всегда занята с самого утра, сейчас валяется и лыбится во весь рот.
Я ничего не отвечаю, просто продолжаю улыбаться. У меня было первое свидание, и теперь мне так хорошо, так хорошо, как никогда в жизни не было!
Он же сказал, что позвонит! Я хватаю телефон, но не вижу ничего нового. Только сообщение “Спокойной ночи, Маша!”, которое пришло в два часа ночи. И мой ответ: “Спокойной ночи!” Сколько же мы целовались? Ресторан закрывается в одиннадцать, а мы ушли еще раньше…
— Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Я отрицательно качаю головой.
— Машк, ну так нечестно! Где вы были, что делали, рассказывай! У вас все было, да?
— Галь, ну не говори глупостей! — я наконец выбираюсь из постели, беру чайник и как была, в футболке чуть ниже попы и в трусиках, открываю дверь, чтобы дойти до душевой и набрать воды. — Ааааааа!
В коридоре стоит парень в натянутой до бровей темной шапочке. В одной руке у него букет, а другая зависла в воздухе — похоже, он как раз собирался постучать в дверь, когда я ее открыла.