Первичная Адаптация

Глава 4

Пусть Антон и оказался в безопасности, и даже позволил себе скатиться по стенке на пол, чтобы немного, буквально пять минуток передохнуть, а вернее хотя бы перевести дыхание, это отнюдь не значило, что он собрался отдыхать. Нет, перед тем, как лечь спать, у него было ещё несколько неотложных дел, которые можно и нужно было провернуть прямо сейчас.

Такими были: А - укрепление и проверка баррикад ввиду возможной попытки прорыва периметра защиты армией пауков, которые в теории способны даже пролезть внутрь через какие-нибудь неучтённые щёлочки. Б - возможное отравление паутиной, потому что та, зараза, жглась, словно и не паутина вовсе, а полноценное химико-билогическое оружие массового поражения, запрещённое всеми конвенциями мира из-за чрезмерной жестокости по отношению к попавшим под удар!

Здравым мыслям парня вторил сурикат в голове. Осторожный советчик видел в своих мечтах, как его хозяин не просто укрепляет оборону, а ещё и убегает из этой больницы куда подальше, но даже собственная осторожность подсказывала зверьку, что это только усугубит ситуацию - в других местах может быть ещё опаснее чем здесь, а такого прекрасного и главное защищённого убежища под рукой уже не будет.

Да и, пока пауки не лезут на штурм, здесь действительно неплохо. Правда, это плохое оправдание, чтобы не затыкать щели одеждой, так как в любой момент всё может измениться - кто знает, что придёт в голову этим насекомым-мутантам. Может они своими коготочками придумают подкоп рыть или проём в стене. У Антона одна надежда - на отсутствие у них нормального интеллекта.

Но вот, спустя некоторое время, парень, отдышавшись и перестав видеть перед глазами чёрные пятна, встал и замер, прислушиваясь к скрежету за дверью, зазвучавшему почти сразу, как только он завалил дверь. К этому моменту шум уже утих, но тихие множественные постукивания коготков об пол всё ещё звучали, означая, что монстры никуда не ушли. Порекомендовав тварям умереть от самых разных, в большинстве своём неприятных заболеваний, парень принялся за укрепление обороны.

Для начала Антон включил фонарик на найденном на столе телефоне, чтобы видеть хоть что-то, так как сумерки уже полностью вступили в свои права на темноту. К его счастью, владелец выключил свой аппарат перед тем, как оставить на столе, и потому заряд сохранился. Брать с собой в лес телефон парень всё равно не планировал, так что было бы разумно использовать его сейчас, не храня до последнего момента, когда он уже станет ненужным или полностью разрядится.

Затем парень взял из остатков третьей и второй кучи одежду, скрутил её в толстые и длинные, на подобии жгута мотки и вбил их быстрыми и мощными ударами ног под дверь, а затем ещё и под раму окна, по крайней мере туда, где до просветов можно было достать, не разбирая для этого завал из мебели. Теперь крупные вентиляционные щели окончательно исчезли - если, конечно, начинающий строитель не пропустил никакие отверстия в этой темноте, а мог, так как телефон светил откровенно плохо.

Закончив с обороной, парень принялся за рану, если так можно было назвать последствия попадания снаряда недоброжелателя-паука в бравого солдата. Когда Антон содрал уже засохшую паутину, понял, что с его знаниями в медицине здесь делать нечего. Его спецкурс молодого доктора включал в себя только пару видов переломов, а также колюще-режущие ранения, вплоть до вытаскивания осколков от гранаты, но не более.

В данной же ситуации его пусть и обширные, но далеко не профессиональные знания могли помочь лишь ускорить процесс отравления, тут нужен был настоящий врач с целой коллекцией подобных успешных операций за спиной, либо же с проверенным противоядием в руке. Вот только ни первого, ни второго поблизости не было, а что-то делать всё же было нужно.

Ведь, даже такого профана, как Антон, сильно взволновала пара набухших на локтевом сгибе вен - они отливали неприятным и неестественным фиолетовым в крапинку цветом. Однако в этом плане парню всё же немного повезло, ведь когда он ещё сегодня днём, руководимый хомяком, сортировал вещи в три кучи, то понял, что один из шкафов условно медицинский. Там и нашлись халаты, один из которых парень временно и одолжил, а также коробочка медикаментов, пара ампул, перчаток и шприцов.

Из вытащенной из шкафа коробочки медикаментов впоследствии он взял только бинт, перекись водорода и активированный уголь - единственное, что Антон точно знал и мог с уверенностью отличить среди других таблеток и баночек. Остальные лекарства были, конечно, подписаны, но инструкции нигде не присутствовали, так что парень не стал ещё сильнее рисковать своим здоровьем, травясь неясными таблетками.

И вот сейчас именно перекисью водорода Антон и обливал торчащие вены. Вроде как даже немного пощипало, что хороший знак, но может ему так только показалось. Для внутреннего успокоения парень также обвязал руку небольшим слоем бинта, но сделал это скорее просто так, чтобы не забывать про странную рану, нежели для фиксации.

Закончив с лечением, он немного пошевелил рукой, поотжимался, провёл пару воображаемых схваток, откуда, кто бы сомневался, вышел победителем. Однако никакого явного дискомфорта не было, да и сделать с ядом что-то ещё было нельзя, так что Антон откровенно забил на очередную непонятную ему хрень до утра.

/ Плевать… Задолбался я уже немного. Не был я к такому готов, не БЫЛ! / - Мысленно проорался парень, переживший сегодня достаточно. Ему сразу стало немного легче и он, напоминая себе про первый пункт «С. ООО. Д.», то есть про сохранение спокойствия, продолжил размышлять:

/ Вот если утром рука отвалится, тогда да, займусь ей по-серьёзному. То есть отпилю нахрен. А что, ножи есть - помню, как нашёл пару штук на кухне, в ящике со столовыми приборами. И если уж тут такие мутанты живут, то чем я хуже, и моя рука тоже отрастёт. По-любому должна отрасти. Даже если и нет, то хотя бы живой останусь. /

На это злое мысленное обращение в никуда среагировал сурикат, по-настоящему забеспокоившийся и за руку, и за психическое здоровье своего хозяина. Зверёк стал отчаянно просить что-нибудь сделать с отравлением или хотя бы не доводить лечение до столь радикальных мер.

На это Антон на полном серьёзе пояснил зверьку, что такая агрессивная речь нужна была, чтобы сбросить небольшой стресс. А меры самые что ни на есть необходимые. Ведь если заражение действительно серьёзное, то тут хочешь, не хочешь, а придётся принимать радикальные меры, иначе смерть. После данного заявления собственного хозяина сурикат грустно повздыхал, немного подавил на жалость, и, наконец, согласился с доводами парня, после чего скрылся в своём вольере, впав в небольшую депрессию.

Уставший за день и немного за жизнь в целом человек, который, наконец, со всем на сегодня разобрался, съел пачку крекеров и пару конфет, запил всё это водой, после почувствовав себя лучше. Конечно, он бы с гораздо большим энтузиазмом поел чего-нибудь нормального, каши там с мясом или супа, но вновь за неимением альтернативы довольствовался тем, что есть.

/ Будет и на моей улице праздник. / - Жёстко прервал он мечтательный писк хомяка о новых вещах. Ибо если скряга разойдётся, то не остановится пока они не найдут что-нибудь новое и обязательно полезное либо дорогое.

Ещё раз прослушав обстановку снаружи, Антон так и не услышал ничего серьёзного, хотя какая-то мелочь там точно копошилась. Но, скорее всего, это была пара заблудших тварей или подобие разведки, следящей за парнем, а то вдруг он снова вылезет из своей комнаты и захочет опять попытаться взглянуть на «прекрасное» убежище «милых» паучков? Вот тут-то его добросовестные служители паучьего закона и перехватят…

У Антона, конечно же, таких планов и в помине не было, более того - его теперь в тот коридор ни за какие коврижки не загнать, даже хомяку. Однако выходить из убежища парню всё равно придется, только не сейчас, а утром, хотя к тому коридору он всё равно приближаться не станет. Но это всё будет уже завтра.

Выключив ставший ненужным фонарик на телефоне, Антон лёг на диван, приготавливаясь ко сну. К сожалению, ничего кроме самого дивана и пары подушек не было, но и это было лучше, чем спальное место в землянке и намного лучше, чем ничего или бетонный, а заодно и грязный пол. В конце концов, парень сумеет со всем справиться. По крайней мере, он так надеется.

Возможно, Зверев мог бы даже сегодня гордиться сержантом Ивановым - грубых ошибок он не совершил, кроме, разве что, оплошности с логовом пауков, но там других вариантов не было. Или Антон их просто не увидел. Хотя, какая уже разница, верно?

/ Всё, хватит на сегодня размышлений, пора спать, ведь завтра ещё один тяжёлый день. Отбой! /

....

Проснувшись, Антон порадовался уже этому, ведь если есть начало дня, то будет и конец. А ведь шансы не проснуться были довольно велики. Разбудить-то его в случаи чего было некому. Да и, если бы он даже проснулся во время штурма пауков, всё равно бы, если быть объективным, не спасся.

Сев, ещё сонный парень блаженно потянулся. И словил судорогу руки, причём той самой, в которую вчера попали паутиной. Кое-как оправившись, Антон, скорчившийся и нахмуренный, начал исследовать изменившуюся за ночь рану. Вроде ничего серьёзного, но всё же вены ещё немного набухли, а фиолетовость распространилась самую малость дальше, не останавливаясь на одном только краешке локтя. Посмотрев на всё это, парень сплюнул.

/ И что мне, действительно, теперь делать? Может, и вправду отпилить руку? Что с ней, что без неё, невелика разница, а вот доктора я здесь точно не найду. И тогда яд меня рано или поздно доконает. То есть гарантированная смерть в случаи бездействия. А вот без руки ещё можно побарахтаться, если всё правильно сделать. А я правильно умею. Железкин-то тогда так и не умер, значит умею… Что же предпринять? Ладно, посмотрю сегодня вечером, как будут развиваться события, зараза за ночь не так уж и сильно разрослась, да и не мешает вроде, так что могу пока и потерпеть. А если поспешу, то обратно конечность никто уже не пришьёт. /

Антон встал с дивана, осмотрел баррикады, прослушал коридор за дверью, посмотрел в окошко через совсем мизерные щёлки на ситуацию снаружи. Везде была тишь, да гладь и чья-то благодать. И заняться парню было совершенно нечем...

/ Скука-а-а-а… / - Простонал он уже через несколько минут абсолютного безделья. В такой ситуации, когда дел просто навалом, но разрешить даже одну проблему по какой-то причине нельзя, его особенно сильно бесило своё бессилие, вчера не так сильно бросавшееся в глаза.

В теории можно было бы выйти в коридор, чтобы забрать костыли из холла и проверить, где засели пауки, чтобы не показываться в том месте, но Антон хотел заняться этим позже. Сейчас, судя по яркости света, Солнце только-только встало, а пауки, насколько парню известно, ночные твари, и поэтому есть шанс, что днём они будут тихо сидеть в своём логове и не высовываться, как это было сутки назад, ведь тогда-то он их не встретил в коридорах, пока бродил. Но вот пока ещё ранее утро, твари вполне могут бродить в поисках пропитания, перед долгим дневным сном. Или же караулить вчерашнего наглого человека. А значит лучше подождать ещё немного.

И потому сейчас у Антона и высвободилось несколько свободных часов, потратить которые было не на что. Почти не на что. Подумав, парень решил заняться окончательными сборами вещей и составлением списка того, что у него будет лежать в сумке, чтобы проверить, не упустил ли он чего и к каким ситуациям он готов.

Спустя почти час растасовки под строгим присмотром хомяка, у Антона получился следующий набор предметов в сумочке: две пачки столовых приборов, два острых ножа с разными кромками, лекарства, запасной халат и ещё несколько мелочей, такие как зажигалка с сигаретами и остатки провизии.

Каким-то образом всё это, не считая оставшихся на столе бутылки воды и подготовленного заранее обеда, влезло в сумочку, но распухла она как беременный бегемот, злоупотреблявший фастфудом. Антона это, конечно же, не остановило, он лишь покрепче перевязал сумочку вытащенными из-под рамы окна мотками одежды и ремнями, чтобы уменьшить внутреннее давление на свое хранилище.

/ Готово! Теперь экстренные сборы на случай резкой необходимости покинуть больницу займут секунды две. Ну, может три, не больше. Жаль, правда, никаких сюрпризов преследователям я оставить не могу - ни гранаты нет для растяжки, ни хотя бы лески для ловушки-подножки. /

Теперь Антон уж точно переделал всё, что мог. Вещи он собрал, да и хомяк уже прекратил грустно вздыхать по поводу, что многое придётся оставить, хотя иногда недовольное попискивание всё же проскакивало, намекая, что кто-то слишком много ест, и можно было бы сэкономить побольше крекеров, да и бинт с перекисью, раз уж полезного эффекта никакого не проявилось, переводить зазря на левую руку не стоило.

/ Чем бы занять себя? Хотя, раз уж выпала такая удобная возможность, стоит обдумать некоторые странности. /

И нет, Антон не собирался становиться вмиг гениальнейшим ученым и анализировать на глазок ДНК, чтобы на основе полученной информации пытаться разгадать загадки изумрудной Волны, мутантов, Спящих и странностей со временем, по-разному идущему для разных помещений и зданий. Вместо этого Антон обдумает более простые и понятные ему вещи. К примеру, разберётся со своим зоопарком. А история его непростая и следующая:

Давным-давно, ещё в детстве, с парнем и его головой всё было относительно нормально. Уже намного позже, в армии, спустя почти два года обязательной службы на него обратили внимание властные личности. И предложили ему сделку. Причём весьма выгодную. Она-то и стала решающим фактором в его дальнейшей жизни.

Антона попросили расписаться в документе о согласии на три года контрактной службы с очень, даже не так, с ОЧЕНЬ хорошей оплатой и возможностью продления срока службы по взаимному согласию сторон. Единственное необычное условие, помимо неприлично высокой оплаты - он будет проходить обучение по спецкурсу, являющемуся экспериментальным, и придётся держать рот на замке по поводу многих вещей и методов, а не то парень куда-то исчезнет.

Парень, конечно, согласился. В самом трёхлетнем договоре была также и страховка, а ещё мелкая приписка про отсутствие жестоких и бесчеловечных методов обучения. Условия были очень хорошими, терять было нечего, да и в армии Антону нравилось - здесь он нашёл себе настоящих друзей, а сама служба не вызывала ни малейшего отторжения - он достиг действительно хороших результатов, испытывая при этом удовольствие от процесса настолько, насколько это было возможно в принципе, не являясь маньяком или корейцем-задротом. Так парень и решил посвятить себя армии, разумеется, предварительно обсудив всё с отцом, который, скрипя сердцем, но дал своё согласие.

Ещё одним доводом в пользу подписания договора было то, что подобный контракт на три года предложили и его друзьям, правда, один из них отказался, но зато оставшаяся на боевом поприще троица впоследствии за этот неполный год службы на боевой точке сдружилась ещё сильнее, не раз проверив друг друга на прочность и доверие не словом, а делом.

И вот, спустя полгода экспериментально-экстримальной подготовки в условиях близости военных действий, когда личный учитель Антона - Зверев, звание которого всегда было загадкой для парня и других новобранцев, понял, что у его индивидуального ученика начинаются настоящие беды с башкой, Антон был отправлен к психологу. Не к нормальному, нет. Если уж обучение было особым, то и лечение должно быть экспериментальным. «Небезопасно, но интересно, а главное действенно!» - именно так пояснили эту методику успокоения души неспокойному парню.

Лечение заключалось в следующем: на сеансах терапии под гипнозом и лёгкими наркотиками Антону внушили, что у него в голове существует пространство, в котором на последующих занятиях лечением построили некий, почти неразрушимый воображаемый зоопарк, вернее здание администрации зоопарка, пока без него самого и даже без вольеров и клеток. Это “сооружение” основалось там очень крепко, ни какие потрясения и другие интересные эксперименты впоследствии не смогли его оттуда выбить, хотя пару раз парень и участвовал в целой кровавой резне, сломавшей или прогнавшей с этой тяжёлой работы военного не один десяток людей.

Потом за оставшиеся сеансы парню дали почётное звание главного администратора в этом месте, и, соответственно, функции управления зоопарком. Теперь Антон мог формировать образы своих страхов, мечтаний, надежд и всего тому подобного там, в своей голове, в виде животных. И, приложив некоторые усилия, мог их там уничтожать, избавляясь из своей жизни от чего угодно. Либо же оставлять, делая своими, иногда просто незаменимыми помощниками.

Казалось бы, имба, суперспособность и просто классная вещь. И Антон действительно был очень рад подобному усилению, хотя даже ему давалось всё это с очень большим трудом - требовалось сосредоточиться, войти в нирвану и уже там лично заниматься всем, чем нужно, то есть уничтожать или создавать свои нравы и чувства практически вручную, отдельно по атому.

Конечно, иногда это занимало целые дни напряжённой работы, но к счастью, результат сохранялся, и можно было делать перерывы. Вот только парню ясно дали понять, что не всё так просто и безопасно, да и эффект не так уж силён. По крайней мере, так обстояли дела на момент службы парня. А вот теперь, после изумрудной волны, уже и не понятно, как оно там на самом деле.

Возвращаясь к тому, как ему объяснили, что руководствоваться зоопарком следует крайне осторожно. Просто парень был вторым в этом эксперименте. И Антону показали Первого. Вернее, то, что от него осталось - бесполезное тело овоща.

Первый испытуемый сначала уничтожил все свои страхи, затем эмоции, а под конец остался в своём зоопарке навсегда. Убивая там так много животных подряд, он случайно подкосился рассудком и разрушил само здание зоопарка, и в итоге то ли стены завалили его разум, похоронив под обломками, то ли то пространство, потёряв всё что в нём было, схлопнулось, и Первый исчез вместе с ним. Подробностей исследователи не выяснили, так как внутрь не лазили, им было ясно лишь то, что от человека осталось одно лишь тело, работающее на голых инстинктах - жрать, спать и, пардон, ходить в туалет, причём под себя.

Антона эта история хорошо впечатлила, и поэтому он с того дня старался не влиять на зоопарк, кроме редких случаев. Он был настолько встревожен примером Первого, что даже попросил своих друзей быть осторожней на своих занятиях. Они занимались по другой программе - у каждого испытуемого были свои личные «методичка» и «план работ», лишь иногда были некоторые сходства и совместные тренировки, как в случае с самим Антоном и Первым. Но парень, даже до конца не уверенный в опасности программ напарников, всё равно предупредил друзей, чтобы те знали меру. Те, к счастью, совету вняли.

Последнее же значимое воздействие на то пространство было, когда парень, под присмотром Зверева и психолога, воплотил в зоопарке источник своих глюков, расстройства личности, депрессии и всего остального, что можно получить бонусом на войне за частые убийства, который предстал перед Антоном в виде огромной змеи из чёрного дыма. Почти неделя ушла, чтобы сжечь её. Однако даже после победы над этим злом психолог ещё раз предупредил, что зоопарк - не панацея, и змея, чисто теоретически, может появиться там вновь.

Да и вообще, у этого пространства были свои правила. Дело в том, как выяснил Антон впоследствии, что если зоопарк редко проведывать, то там сами по себе заводяться животные, олицетворяющие самые “популярные” на данный момент чувства и эмоции. А когда они перестают быть актуальными - твари впадают в спячку, всё ещё оставаясь внутри головы, исчезают только самые мелкие и безобидные из них, и то нехотя.

Так, помимо медведя - олицетворения справедливости и синдрома «защитника», которого Антон воплотил себе для тренировки как одно из главных, по своему мнению, достоинств, и который вскоре после этого впал в спячку, в один день в голове у парня зазвучал тихий писк, который ощущался, как просьба быть аккуратнее и не подставляться под пули. Так у Антона завёлся сурикат - иначе говоря - осторожность.

А ещё раньше до него, после недолгого случайного пребывания на складе амуниции, Антон услышал грустные завистливые вздохи, которые показывали, насколько беден и несчастен маленький пушистый хомячок, без единого собственного склада для вещей и даже без самих вещей. После этого, кстати, парня и припрягли к сортировке, что, однако, тоже шло ему на пользу, так как хомяк обучался этому делу и запоминал различное военное снаряжение, условия хранения и принципы его использования.

Уже после обнаружения этого факта Антон начал уделять больше времени своему творению, иногда находя свободные ото всех забот дни, чтобы погрузиться в зоопарк на многие часы. И тогда он наводил там близкий к идеальному порядок, присматривался к насекомым, которые иногда там появлялись, как минимальные чувства, к примеру от победы в драке или от проигрыша и смерти любимого персонажа в книге. Таких он чаще всего давил, но иногда и оставлял, просто для поддержания экосистемы этого места. На удивление, она тут была, хоть и в очень урезанном варианте и не понятная своим устройством самому парню.

И всё это хорошо, и даже на гражданке парень полуактивно пользовался благами этого места, вот только… До катастрофы это пространство работало пассивно. Просьбы животных ощущались как ненавязчивая идея, что, мол, было бы хорошо, если бы парень сделал кое-что, но если не получиться, то ладно. Да и Антон не чувствовал свой зоопарк так сильно, он просто знал, что он где-то там есть.

А что теперь? После произошедшего апокалипсиса у него в голове словно гиря. Вчера парень просто не обращал на это внимания, скидывая всю вину на побочные эффекты после пробуждения, то теперь ясно понял, что это зоопарк в его голове давит на мозг. Хотя, кстати, со вчерашнего дня тяжесть уменьшилась. Словно до этого там была пятикилограммовая гиря, а теперь только на четыре килограмма, хотя и это было немало.

Правда, это уже так, мелочи, если сравнивать с остальным. А вот то, что хомяк и сурикат ему в открытую пищат, едва лине приказывают, что делать, а он ещё и почти полностью понимает, чего они хотят, это уже, дамы и господа, шиза. Или вина изумрудной волны. Точно Антон не знает. И не факт, что когда-нибудь узнает. Но вот разобраться точно попытается. Чем он сейчас и занят.

/ Хотя, разве это так плохо? /

Как бы странно и ненормально то ни было, но, чёрт подери, у него теперь в голове целый мини штаб советчиков, вычисляющих вероятности, судя по всему, едва ли не на квантовых компьютерах. Которые ещё и транслируют свои запросы и советы прямо к Антону в голову. И даже всё их естество дружелюбно, из-за чего никакого бунта не может быть даже в теории, а враждебных зверей парень способен отличить и уничтожить почти сразу. Это же замечательно, верно?

/ Ведь верно, да? /

И пусть Антон понимал все немалые плюсы, но видел в подобном и существенные минусы. Ещё неизвестно, на чём и как работают эти звери, да и чисто теоретически переход советчиков на сторону врага-гипнотезёра вполне возможен. Откуда такому взяться? А в новом мире просто обязаны быть любые враги и способности, в том числе и эта. По крайней мере, только придерживаясь таких мыслей и можно прожить здесь достаточно долго и относительно счастливо.

Конечно, парень чётко различает просьбы зверьков и свои мысли, но сам факт, до которого он додумался, весьма неприятный для него. Хотя, возможно не всё так плохо? Пока что какого-то особого влияния звери на парня не оказывали - все решения были его инициативой, пусть и с их руки. А сами советы, опять же, были исключительно полезными.

К примеру, если бы не хомяк, Антон бы даже не попытался включить телефон, так как, только увидев его, парень решил, что техника уже давно вышла из строя. А жалобы суриката на хлипкую дверь и его просьба построить баррикаду так и вовсе, потом спасли парня от целой оравы пауков, которые явно не в гости посидеть за ним бежали.

И что в итоге получается? Если Антон всё ещё управляет зоопарком, то тогда тот станет очень полезным дополнением в этом безумном мире, где иногда сложно действовать логически, так как порой происходит необъяснимое. Всего за один вчерашний день Антон увидел уже два мутанта, способных с лёгкостью его убить, после чего с аппетитом и прихрумкиванием сожрать. Дерево, выглядевшее вполне безобидно, и та орава пауков, которая, кстати, если бы не убежище, легко бы догнала парня. Даже убежать и скрыться от кого-нибудь из этих монстров было бы сложно, не то, что победить их.

/ Какие, исходя из всех обдуманных данных, у меня в итоге дела на сегодня? Во-первых, разведать путь из больницы наружу, чтобы завтра с утра сразу выдвинуться в путь-дорогу, ибо припасов нема. Во-вторых, проверить пресное озеро в парке - питьевой воды осталось слишком мало. И, в-третьих, вечером перед сном зайти к себе в зоопарк с инспекцией. Если окажется что я там не главный, то быстренько всех там сжечь. Жалко конечно, пушистиков милых, но жить хочется больше. В принципе, всё. Кстати, и утреннее время-то уже прошло. Тогда вперёд, приступаем за выполнение пункта номер три самой величайшей и полезнейшей во всём мире, как упорно твердил тренер, инструкции «С. ООО. Д.» - Д. - Действуй! /