Первый БПЛА Второй Мировой

Глава 11 Сложный мир

Я знал, что рано или поздно этот вопрос обязательно возникнет. Более того, я считал правильным ничего не скрывать и именно поэтому все плакаты и рисунки, которые переместились в это время, оставил на своих местах. Я считал, что если начать утаивать информацию, то рано или поздно правда всплывёт, и тогда обосновать свои мотивы будет куда сложнее. Поэтому объясниться необходимо было здесь и сейчас, пока не стало слишком поздно.

Вздохнул, посмотрел разведчику в глаза и, взяв с него обещание выслушать всё максимально хладнокровно, стал рассказывать о будущем страны. Начал, разумеется, с того, что немца мы разобьём, но очень высокой ценой, что аукнется на многих, многих поколениях. Услышав это визави просветлел лицом, но лишь кивнул, ожидая дальнейшего повествования. И я продолжил.

Я старался говорить правдиво, но чтобы не травмировать, на неприглядных моментов новой истории не останавливался, упоминая их вскользь. Не хотелось, чтобы у разведчика, выросшего в атмосфере патриотизма к советскому строю, сложилось негативное отношение к потомкам. Я говорил о взлётах и падениях, о переменах, которые ждали страну, о том, как она прошла через войны, революции, распад и возрождение. Упомянул, что в моём времени, в 2025 году, идёт курс на примирение всех противоборствующих в прошлом сторон. Общая мысль была простой, но важной:

— Когда мы едины, мы непобедимы! С этим никто не спорит, и это главное. Остальное — частности.

Сергей слушал внимательно, но я видел, как в его глазах загорается искра несогласия. Он явно собирался вступить в спор, вероятно, чтобы отстоять свою точку зрения, сформированную в реалиях СССР этих лет.

Но я, предвидя это, поднял руку, останавливая его:

— Так, как есть, в моём прошлом уже случилось. Это была моя история. У вас всё может быть иначе. Если тебе хочется узнать подробности, в библиотеке, которая тут есть, я видел книгу с краткой историей России вплоть до 2025 года. Возьми, прочитай, а потом, если что-то будет непонятно, обсудим. Но скажу сразу: спорить о политике я не люблю и не буду. Одним нравится одно, другим — другое. Любой такой спор по сути своей бессмысленен, так что в своих взглядах меня убеждать не надо. У меня свои.

Сергей нахмурился, явно не удовлетворённый моим ответом.

— Ты же сказал, что за нас. Или ты за белых? — спросил он, и в его голосе послышался вызов.

— Я просил тебя не заводить этот разговор, — вздохнул я, чувствуя, как усталость снова накатывает. — Но раз уж ты его затронул, отвечу раз и навсегда. Оба эти строя имеют множество своих плюсов и огромную кучу минусов. Лично я придерживаюсь той точки зрения, что необходимо из каждой системы взять все эти плюсы, а минусы максимально уменьшить или вообще исключить. Я за нас — за наших людей и за наш многонациональный народ, который живёт в России и её окрестностях. И желание моё одно, чтобы этот народ жил и процветал долгие-долгие годы! Возможно, конечно, это звучит немного пафосно, как на митингах, но я считаю именно так и никак иначе!

Не знаю, понравился ли мой ответ Сергею, или нет, но больше он эту тему продолжать не стал. Его лицо, всё ещё покрытое следами побоев, оставалось непроницаемым, но в глазах мелькнула тень задумчивости. Он явно переваривал мои слова, пытаясь уложить их в своей голове, привыкшей к реалиям своего времени.

— Ладно, почитаю, глядишь и разберусь, — буркнул он, а затем уточнил: — Ты сказал, в библиотеке? Это там лежат такие ридеры, как твой?

— Нет, я имею в виду обычную библиотеку с бумажными книгами, — ответил я, невольно улыбнувшись его попытке связать всё с моими гаджетами. — Она находится в комнате отдыха №1 — это та, в которой нет бильярдного стола.

— А что, тут у тебя и бильярд есть? — удивлённо вскинул брови визави.

— Да, в комнате отдыха №2. Там и бильярдный стол, и теннисный, — пояснил я, чувствуя, как разговор становится чуть легче.

— Хорошо живёте в светлом будущем… — присвиснул он, и в его голосе не было осуждения, скорее, лёгкое восхищение.

Решил разъяснить этот вопрос более детально, чтобы у ращведчика не создалось впечатления, будто в будущем все только и делают, что развлекаются.

— Объект, на котором мы с тобой находимся, задумывался практически автономным, — начал я, обводя взглядом бетонные стены бокса. — Тут люди месяцами не только работают, но и живут. Так почему бы не скрасить их досуг? Когда человек отдохнул душой, наутро он бодр и готов к трудовым подвигам. А игровые столы — это не такое уж и излишество. У нас на факультете ребята рассказывали, что на некоторых подобных предприятиях вообще боулинг есть. Это такие длинные дорожки, по которым катают шары. Вот это действительно круто. А бильярд и настольный теннис — это мелочь, их в любое помещение при желании засунуть можно. Да что там помещение объекта, говорят, на подводных лодках, бильярдные столы уже давно стоят. И ничего в этом странного никто не видит, потому что подводники по полгода в автономках.

Сергей недоверчиво хмыкнул:

— Да ладно?

— Угу, — подтвердил я. — И не только бильярдные столы, но и даже вроде бы сауны.

— Это каких же размеров должна быть та подлодка, чтобы это всё влезло? — его глаза округлились, и я понял, что он пытается представить нечто невероятное.

— Как многоэтажный многоподъездный дом.

— Не может быть…

— Может. Иначе никак в такие субмарины огромные межконтинентальные ракеты, которые могут поражать цели на других континентах, не влезли бы.

Разведчик открыл было рот, явно собираясь засыпать меня вопросами, но я опередил его:

— В библиотеке есть книги и журналы о флоте СССР и России. Также там есть про бронетанковые войска, ракетные, связь — много всего, что можно почитать. Как будет желание, посмотри, ознакомься, и если что-то не поймёшь, я постараюсь помочь. Если, конечно, сам буду знать ответ.

— Хорошо, я обязательно прочитаю, — кивнул он, а затем указал на висящую на стене IPS-панель. — У меня в боксе такая же. Это тоже ридер, только большой?

Я невольно рассмеялся:

— Нет, это монитор. Он после подключения способен не только воспроизводить всё, что может ридер, но и показывать фильмы.

— Как в кинотеатре? — его голос дрогнул от удивления.

— Да. Кстати говоря, у нас тут есть неплохая коллекция, так что с фильмами тебе тоже стоит ознакомиться. Есть не только художественные, но и документальные. Я видел их в папке компьютера, только не помню, о чём они. Позже посмотрю и порекомендую.

— Спасибо, — кивнул парень и указал на мой MP3-плеер, лежащий среди вещей на кровати. — А это, насколько я понимаю, маленький монитор для тех, кто хорошо видит?

— Почти, — улыбнулся я, оценив его чувство юмора. — Это устройство для воспроизведения звука. Можно сказать — миниатюрный граммофон.

— А как сюда пластинки вставляются?

— Тут файлы — это электронные программы. Они сделаны так, чтобы устройство могло их прочитать и воспроизвести.

— Голова идёт кругом, — посетовал Сергей, потирая виски.

— Да ничего особо сложного на самом деле нет. Если, конечно, не лезть в суть работы девайсов или тех же самых программ. Вот там без специального образования делать действительно нечего. А для обычного пользователя всё просто. Ты же граммофоном умеешь пользоваться?

— А что там сложного? Завёл ручку, установил пластинку, поставил иглу — и всё, — пожал он плечами.

— Ну вот, и тут почти то же самое. Загрузил музыку, нажал кнопку — и слушай. Впрочем, — я хмыкнул, — лучше один раз показать, чем сто раз рассказать.

Протянул Сергею «таблетки» и показал на ухо. Он взял их, повертел в руках, и его лицо озарилось искренним удивлением.

— Неужели наушники? Такие маленькие? — его голос дрожал от восторга, а глаза блестели как у ребёнка, впервые увидевшего чудо техники.

— Прогресс всегда идёт к миниатюризации, — объяснил я, наслаждаясь его реакцией. — Вспомни, какие были первые машины, а какие теперь. Или станки, трактора. Да что там, вспомни танки времён Первой мировой — огромные лоханки. А какие сейчас? Компактные, многофункциональные, с мощными двигателями, большей бронёй и огневой мощью. То же самое в радиоэлектронике. Всё уменьшается, одновременно усложняясь.

Дождался, пока товарищ вставит наушники, и показал на кнопки плеера:

— Это воспроизведение. Это вперёд-назад. Это громче-тише.

Управление было интуитивно понятным, и вскоре донёсся звук. Я вспомнил, что в плеере стояла какая-то металлическая группа, да ещё и поющая на английском (хорошо хоть не на немецком), и быстро переключил на русскоязычную.

Сергей сначала наморщил лоб, пытаясь вслушаться в незнакомый ритм, но затем его лицо разгладилось. Он начал слегка покачивать головой в такт музыке, словно невольно поддаваясь её энергии. Его глаза, ещё недавно полные усталости, теперь светились любопытством и восхищением. Для человека из 1942 года, привыкшего к патефонам, маршевым песням и романсам, рок-музыка была настоящим откровением.

Когда вторая композиция закончилась, он снял наушники и восхищённо произнёс:

— Неужели музыка может быть такой… такой мощной?

— Может, — улыбнулся я, чувствуя, как его восторг передаётся и мне.

— И что, у вас вся музыка как эта? — спросил он, всё ещё под впечатлением.

— Нет, кроме рока, есть и другие стили. Без преувеличения можно заявить, что в моём времени есть музыка практически на любой вкус.

— И много на этом плеере песен сейчас находится? — поинтересовался разведчик, разглядывая крошечный девайс с благоговением.

Я прикинул количество альбомов и сказал приблизительно:

— Где-то штук триста. Но сюда можно ещё закачать. В компьютерах, что стоят в компьютерной комнате — это где мониторы мигают, — есть большая музыкальная библиотека. Что там конкретно есть, я не знаю, потому что лишь мельком видел, когда искал нужную информацию по этому объекту. Кажется, там, в основном, ширпотреб, но вроде бы и неплохие альбомы там тоже присутствовали. Тебе лучше будет самому выбрать. Как говорят, на вкус и цвет фломастеры разные. Послушаешь, отберёшь подходящий репертуар, потом мне скажешь, и я на плеер скину.

— Фломастеры? — Непонимающе спросил визави.

«Вот блин. Не то, ляпнул… Не учёл… Походу дела фломастеров-то сейчас и не существует. Или существуют?» — Вопрос был интересным, но разбираться сейчас в нём не было желания. А потому просто переформулировал: ­– На вкус и цвет товарища нет. Про фломастеры потом расскажу.

— Хорошо, — согласился тот, а потом аккуратно поинтересовался: — Николай, а можешь мне потом ещё дать послушать?

— Конечно, — ответил я. — А почему потом? Плеер заряжен, пользоваться ты уже знаешь как, бери да слушай.

— Нет, — покачал он головой. — Вначале я хотел бы прочитать книги об истории, о которых ты говорил. Мне нужно знать, что будет с нашей страной и с нами хотя бы в ближайшем будущем.

Я кивнул, понимая его стремление разобраться в том, что ждёт его мир, и сказал то, что сумел сам уже узнать.

— Если ты имеешь в виду детальное описание обстановки на фронтах, то, к сожалению, такой информации я не нашёл. Никаких книг или карт с военными сводками в библиотеке нет. Но я могу рассказать, что удалось вспомнить и что я знаю сам. Хочешь услышать?

— Конечно!

— Так вот, Москву и Ленинград, за всё время войны, немцы так и не захватят. Сейчас идут тяжёлые бои по всей линии фронта, и они будут продолжаться ещё как минимум год, пока Красная армия не накопит резервы и не перейдёт в наступление. Самое ближайшее, что нас ждёт из гигантских сражений — это Сталинградская битва. Она начнётся летом этого года и будет проходить по направлению к Сталинграду. Закончится зимой разгромом и пленением шестой армии Паулюса. Это я помню точно. Затем, из того, что всплывает в памяти, — Курская дуга, битва под Курском. Но это будет только через год, летом 43-го. Победа же над Германией, как я тебе говорил, будет в мае 1945 года. Мы победим, и война на западе закончится.

Сергей слушал внимательно, его лицо было сосредоточенным. Но последняя фраза его явно удивила и он спросил:

— Почему на западе?

— Потому что на востоке нашей армии предстоит в августе 45-го разгромить миллионную Квантунскую армию — это японцы. Скажу сразу, с этой задачей наши генералы и войска справились блестяще. Всё произойдёт быстро. И уже в сентябре 1945 года Вторая мировая война закончится.

Разведчик вздохнул, опустив взгляд, словно пытался уложить в голове масштаб этих событий.

— Я хотел бы узнать всё, что можно, про эту войну. — И тихо повторил, — Мне нужно знать будущее.

— Понимаю, — кивнул я. — И кстати, самое ближайшее будущее, которое произойдёт через пять минут, а тебе и так могу сказать. Хочешь знать?

Я решил немного разрядить обстановку.

— Конечно, — напрягся он, явно ожидая чего-то серьёзного, какого-то фундаментального откровения.

И я его надежды не обманул. Я раскрыл самое настоящее будущее, что нас ждало!

— Слушай. Через пять минут мы будем находиться в столовой, и будем обедать. Слышишь звуки? Это у нас в желудках урчит. Следовательно, пора подкрепиться. Как тебе такое будущее? Нормально? Ну, тогда пошли, покажу, как можно быстро разогреть обед с помощью показанной тебе ранее микроволновки.